База знаний студента. Реферат, курсовая, контрольная, диплом на заказ

Англо-русское соперничество в Иране

Содержание

1. Иран в экспансионистских планах Англии и России на ближнем востоке в начале XIX века

2. Англо-иранское сближение во время русско-иранских войн первой трети XIX века

3. Борьба Ирана за Герат в 1837-1838 гг.: проба сил России и Англии на среднем востоке

4. Проникновение английского и русского капитала в Иран в 40-60-х гг. XIX века

Список использованных источников

1. Иран в экспансионистских планах Англии и России на ближнем востоке в начале XIX века

Многократные опустошительные завоевания, непрерывные междоусобные феодальные войны, а также набеги кочевых племен на оседлые районы приводили к разорению деревень и городов, разрушению оросительных систем в Иране. Все это тормозило его экономическое и общественное развитие и было главной причиной того, что Иран к концу XVIII в. продолжал оставаться отсталой страной с господством традиционных отношений. Общественно-экономическая отсталость Ирана сказывалась также и в упадке культуры.

Несмотря на свою экономическую, политическую и культурную отсталость, Иран к концу XVIII в. еще не был ни колониальной, ни зависимой от европейских держав страной. В 1763 г. Керим-хан Зенд предоставил англичанам ряд льгот и привилегий, в том числе неподсудность англичан иранским судам, право свободной торговли, право основать в Бушире укрепленную торговую факторию и др. [17, с.234].

С конца XVIII в. Ближний и Средний Восток приобретает особый вес в международной политике. Государства этого региона начинают рассматриваться как возможные союзники и противники в дипломатической и военной борьбе европейских держав. Выгодное географическое положение Ирана на подступах к Индии, Средней Азии и Кавказу определяло его место в острой политической борьбе европейских держав и России за влияние и господство в этом регионе.

Иран не сразу осознал опасность военно-политического и экономического воздействия европейских государств. Ага-Мохаммад-хан Каджар, успешно устранивший своих соперников и уверенно шедший к шахскому престолу, считал, что у Ирана есть внутренний потенциал для превращения в сильное государство, которое могло бы проводить активную независимую политику и оказывать влияние на соседние государства и народы.

Каджары были заинтересованы в поддержке России: признание их правителями прикаспийских областей со стороны России укрепляло авторитет и положение каджарских ханов.

Ага-Мохаммад-хан обменялся дружественными письмами с российским канцлером Г.А. Потемкиным. В 1787 г. он заверял Потемкина, что будет свято соблюдать все трактаты, которые будут заключены между Ираном и Россией, окажет покровительство российским купцам.

Однако отношения Ага-Мохаммад-хана с российскими властями стремительно ухудшались. В 1793 г., по сообщению российского консула в Иране Михаила Скибиневского, "Энзели оставлен, дом консульский разорен и все селение российское персиянами истреблено [23, с.27].

Военный поход Ага-Мохаммада в 1795 г. в Грузию, перешедшую в 1783 г. под протекторат России, и разорение Тифлиса вызвали ответные шаги России. По мнению известного иранского ученого Сайда Нафиси, этот поход в Грузию "посеял ненависть в Грузии к Ирану и заставил ее искать помощи у России" [23, с.27], привел к сокращению культурных и политических связей Грузии с Ираном.

На рубеже XVIII-XIX вв. район Персидского залива не представлял собой однородного целого. Если до этого его история была тесно связана с историей Ирана, то с начала XIX в. южное побережье и прилежащие острова все в большей степени обособляются от собственно Ирана. Причина этого явления крылась в двух обстоятельствах: во-первых, в слабости Ирана и, во-вторых, в английском вмешательстве.

Усилия английской дипломатии в первой половине XIX в. были направлены на выполнение одной из важнейших задач внешнеполитического курса Великобритании - обеспечение захвата колоний и их эксплуатации, а также создание опорных пунктов на пути из метрополии на Восток. Уже в вначале XIX века Великобритания была могущественной колониальной державой, обеспечившей себе монополию в торговле и судоходстве. Английская политика в колониях все больше подчинялась интересам промышленной буржуазии, колониальная политика все более отождествлялась с политикой торговой. Быстрое развитие британской промышленности со всей остротой поставило перед буржуазией вопрос о сбыте: всемерное использование существовавших рынков и открытие новых стало жизненной проблемой для экономики Англии.

Соперничество Англии с другими европейскими державами требовало изменения ее колониальной политики. Развитие капитализма в странах Европы в первой половине XIX в. вело к усилению их колониальной экспансии в Азии, а также в примыкающих к Средиземному морю районах Африки. Главные европейские страны того времени (Англия, Франция, Россия) стремились овладеть транзитными путями, обеспечить себе базы для дальнейшей экспансии.

Непосредственным создателем и исполнителем конкретного плана колонизации района Персидского залива в начале XIX в. был офицер колониальной армии в Индии Джон Малькольм (1769-1833 гг.). Изучавшая деятельность Малькольма в Иране Н.Н. Туманович отмечает в своем исследовании, что помимо политических целей перед его миссией ставились задачи стратегической разведки: "изучить общее положение в Иране, изыскать возможности, чтобы ввести Иран в русло английской политики, принудить иранские правящие круги подчиняться английскому диктату, превратить Иран в плацдарм экспансии в район Каспийского моря и Среднюю Азию" [35, с.64].

План колонизации района Персидского залива, составленный Малькольмом в первые же годы XIX в., был основан на регулярно поступавшей подробной информации о положении в этом районе, которую поставляли британские агенты, осевшие здесь в результате двухвековой разведывательной деятельности Англии на Ближнем Востоке. Основные положения плана следующие:

1)"государства и феодальные княжества Персии, Восточной Турции и Аравии следует считать не "настоящими правительствами", а "странами, которые любая нация, чьим интересам это содействует", может использовать в своих целях" [35, с.64]. Именно Англии, по убеждению Малькольма, надлежало стать такой нацией, с тем чтобы установить свою власть в названных странах, превратив их в орудие своей политики, а затем в колонии.

2)"с учреждением базы в Персидском заливе, который затем должен стать рынком нашей торговли, местом наших политических переговоров и складом военных припасов, мы сможем утвердить местное влияние и применить силу, которая не только изгонит другие европейские нации из этого района, но и даст нам возможность вести переговоры и военные операции в таких масштабах, какие мы пожелаем. Нам нужно укрепиться в Персидском заливе, чтобы быть способными внушать те чувства надежды и страха, которые должны испытывать все государства в этой части земного шара еще до того, как мы сможем надеяться установить с ними какие-либо отношения… выгодные для нас. Если мы упрочимся. в Персидском заливе, мы добьемся в дальнейшем всего, чего пожелаем. Отсюда можно угрожать Персии, Аравии и Турции" [35, с.64-65].

Малькольм предлагал приступить к осуществлению колониальных захватов немедленно, чтобы опередить конкурентов, и, прежде всего, нанести удар по острову Харк.

Чтобы предупредить антианглийское сопротивление, Малькольм рекомендовал содействовать междоусобицам и сопровождающей их разрухе.

Таким образом, в плане Малькольма совершенно четко названы цели, которые преследовали англичане, добиваясь контроля над районом Персидского залива: сделать его рынком сбыта своих товаров, политическим центром Англии на Ближнем Востоке, военной базой, опираясь на которую они смогут противостоять любым конкурентам и предпринять военные действия против Ирана, Аравии, Турции в таких масштабах, какие позволили бы им хозяйничать здесь так же, как в Индии.

Не менее ясно перечислены и средства к достижению этих целей: первый шаг - захват острова Харк и превращение его в опорный пункт; второй шаг - вмешательство во внутренние дела прилежащих стран, с тем чтобы привести их в состояние полной анархии и междоусобицы, предупредить антианглийскую борьбу и облегчить себе подчинение этих стран; третий шаг - открытый диктат в Иране, Турции, Аравии, превращение района залива в целом в колониальное владение и плацдарм для дальнейшей экспансии [35, с.65].

Политика России на Кавказе в начале XIX в. в значительной степени носила военно-стратегический характер, укрепляла позиции царизма в Закавказье, в районах Черного и Каспийского морей, способствовала дальнейшему расширению ее экономического и политического влияния в странах, тяготеющих к Каспию. Более всего российских сановников интересовало, однако, развитие торгово-политических отношений со среднеазиатскими ханствами, с которыми у нее были давние исторические связи. Улучшение условий экономических связей с Востоком было частью обширной программы, намеченной в первом десятилетии XIX в. для укрепления торгового могущества Российской империи, расширения сбыта ее промышленной и сельскохозяйственной продукции, ее роли в транзитной торговле. Вместе с тем многочисленные документы и исследования политики России в первой половине XIX в. свидетельствуют о том, что российские власти не проявляли серьезных агрессивных намерений в отношении среднеазиатских ханств: они ограничивались расплывчатыми рассуждениями о том, что в Бухаре, Хиве и Коканде должно преобладать влияние России. Между тем развитие производительных сил стимулировало интерес русских предпринимателей к азиатским рынкам, в том числе и к среднеазиатским [39, с.389].

Итак, Англия и Россия имели большие интересы в Иране, прежде всего, экономического характера, поскольку Иран выступал в качестве обширного рынка сбыта, а также являлся сокровищницей, пополнявшей бюджеты "великих держав". Если учесть, что в конце XVIII - начале XIX в. революционная Франция нуждалась в огромных денежных средствах, Англии были необходимы новые колонии и рынки сбыта, а царской России дальнейшее укрепление на Кавказе и юге России, то соперничество между "великими державами" обнаружилось еще в большей степени.

 

2. Англо-иранское сближение во время русско-иранских войн первой трети XIX века

В конце января - начале февраля 1800 г. миссия Малькольма, насчитывавшая, по сообщению русского консула Скабичевского, около тысячи человек, прибыла в Бушир [35, с.68]. Четыре месяца пребывания в этом порту Малькольм посвятил изучению истории и стратегического положения Персидского залива. Члены миссии разъезжали по всему району, собирая военные сведения, обследуя острова и берега Залива, консультируясь с британскими агентами, осевшими в различных пунктах, налаживая связи с местными правителями, которых они: подстрекали отделиться от центрального правительства. Такими же были действия миссии по мере продвижения по стране от Бушира до Тегерана. Следуя политике "кнута и пряника", одновременно с подрывной деятельностью в ход были пущены взятки и подкуп в огромных масштабах. Расходы на подкуп были так велики, что английское правительство, одобрившее в целом результаты миссии, долгие годы не могло простить Малькольму такой расточительности.

Краеугольным камнем во время переговоров в Тегеране Малькольм считал вопрос о предоставлении Ираном Англии трех островов Персидского залива - Кешма, Харка и Хенгама. Он предлагал любой вариант - от "дружественной оккупации" до покупки.

При тегеранском дворе существовало твердое убеждение, что, если англичане упрочатся в Иране или в непосредственной близости от него, страну ожидает участь Индии. О том, насколько справедливо было это мнение, говорит цитировавшееся выше положение плана Малькольма, где ставилась цель угрожать Ирану, Турции и Аравии с баз на Заливе.

Таким образом, вопрос о приобретении Англией островов Персидского залива стал камнем преткновения во время переговоров, и Малькольму пришлось снять его с повестки дня, сосредоточив внимание на военных задачах, которые нашли свое отражение в англо-иранском договоре, заключенном в январе 1801 г. Значение этого договора в истории Ирана определяется прежде всего тем обстоятельством, что он открыл собой целую серию неравноправных договоров Ирана с европейскими державами, и, прежде всего с Англией, которые шаг за шагом документально закрепляли свое все возраставшее влияние на экономику и политику этого государства. Все пять статей договора указывали на то, что уже на рассматриваемом этапе англичане стали направлять политику Ирана в нужное им русло.

Провозглашение англо-иранского союза (ст. I) свидетельствовало, что англичанам, во-первых, удалось отколоть Иран от намечавшейся антианглийской группировки, включавшей Афганистан, Майсур, Оман и, во-вторых, ликвидировать на какое-то время влияние Франции [4, с.67].

Ради британских интересов шах Ирана обязался воевать с Афганистаном (ст. II). Мир между афганским и иранским шахами мог быть заключен лишь на условии отказа афганского правителя от его планов в отношении Индии (ст. III) [4, с.68]. Участие англичан сводилось к готовности сесть за стол переговоров, т.е. пожать плоды ими же посеянной афгано-иранской враждебности.

Англичане обещали Ирану военную помощь в случае вооруженного конфликта (ст. IV) [4, с.68], чем подтолкнули правящие круги Ирана к обострению отношений с Россией. Свои обязательства они выразили в таких формулировках, которые дали им впоследствии возможность отказаться от их выполнения: в случае, если Иран подвергнется нападению, они обещали поставить "столько пушек и военного снаряжения. сколько окажется возможным, с необходимым оборудованием. и инструкторами" [4, с.68]. Практически это означало такую "помощь", которая втягивала Иран в войну, поставив при этом в качестве наблюдателей английских инструкторов.

Под видом союзников Ирана англичане начали подготовку к оккупации района Персидского залива. Так как тегеранский двор, несмотря на все старания Малькольма, не согласился на создание британской базы на островах, англичане пошли на хитрость, с тем чтобы под видом помощи Ирану утвердиться на острове Харк: они высказали готовность выделить "соединенные силы" для совместных с Ираном действий на Заливе в случае появления там французов (ст. V) [4, с.68]. В действительности же району Залива в этот период времени никто не угрожал, кроме самих англичан. Очевидно, сознавая это, шах одновременно с подписанием договора 1801 г. предпринял попытки строительства флота в Персидском заливе. Что же касается французской угрозы, то в ст. V говорилось: "если когда-нибудь кто-либо из французов пожелает получить место. для резиденции или жилища на каком-либо из островов или берегов, то. такая просьба. не должна быть удовлетворена шахом" [4, с.68].

Анализирую данный договор можно прийти к выводу, что он преследовал основную цель - монополизировать иранский рынок. Англичанам разрешалось селиться во всех пунктах Персидского залива, торговать без уплаты налога, беспошлинно ввозить промышленные товары - сукно, железные изделия и т.д. [5, с.68].

Договором 1801 г. англичане подтолкнули Иран на войну с Россией (1804-1812), так как шах рассчитывал в ней на поддержку англичан. Однако те стремились лишь использовать ситуацию в своих интересах. Когда после ряда серьезных поражений в войне шах в 1805 г. стал настаивать на предоставлении ему обусловленной договором помощи, Англия потребовала за это передать ей в аренду все причалы Каспийского моря, разрешить сооружение крепости в Бушире и предоставить ей остров Харк [35, с.70]. Англия соглашалась выполнить один из пунктов ею же навязанного договора в том случае, если бы Иран отдал под ее контроль Персидский залив. Каспийское море и, воюя с Россией, прокладывал бы ей путь на Кавказ и в Среднюю Азию. Провоцируя Иран на войну с Россией, она рассчитывала, что война создаст благоприятные условия для осуществления ее колонизаторских планов и в отношении самого Ирана.

Следующим договором, которым англичане хотели лишь навязать свои условия Ирану явился договор с Ираном от 1809 г., который аннулировал все ранее заключенные Ираном соглашения и договоры с другими европейскими странами, а заключение таковых впредь ставилось под контроль англичан (ст. II) [29, с.70-71]. Далее, в случае похода афганцев в Индию шах обязывался напасть на них с тыла (ст. IV) [29, с.71]. При этом в войне между Ираном и афганцами англичане не обязывались принимать никакого участия, навязывая себя в качестве арбитров лишь на время переговоров о мире между этими сторонами (ст. VII) [29, с.71]. Кроме того, шах обязывался не пропускать через свою территорию никакие европейские войска.

Статьи о пребывании английских войск в Персидском заливе заметно отличались от соответствующих статей договора 1801 г. Если ранее прибытие сюда английских войск обусловливалось появлением французов, то теперь англичане получили свободу снаряжения любых экспедиций в Залив, причем военные экспедиции типа малькольмовской лицемерно выдавались в договоре за благодеяние шаху Ирана, считаясь находящимися в его распоряжении; численность, цели и продолжительность такой экспедиции англичане оставляли на свое усмотрение (ст. V и VI) [29, с.71]. Таким образом, шах имел "в своем распоряжении" английский военно-морской отряд, нацеленный на захват Харка еще с мая 1808 г. [35, с.83]. Так, пользуясь слабостью Ирана, англичане игнорировали его суверенные права на территориальные воды Залива и ступили одной ногой в районы, где впоследствии ими были созданы опорные пункты дальнейшей экспансии.

По договору 1809 г. Англия представляла Ирану на продолжение войны с Россией 150 тыс. туманов, что было для Ирана "каплей в море".

Несмотря на все усилия английской дипломатии и военных кругов затянуть русско-иранскую войну, дальнейшее ведение ее Ираном было лишено всякого смысла: ему не помогло ни нашествие Наполеона на Россию, ни английское оружие и инструкторы; отсталость и слабость привели его, в конечном счете, к поражению.

К тому же на стороне России активно боролись и народы Закавказья. Много грузин и армян сражалось в рядах русских войск. В составе русской армии имелись азербайджанские и армянские отряды, боевые заслуги которых не раз отмечались русским командованием. Местное население оказывало ожесточенное сопротивление иранцам. Население округа Казах в 1805 г. собственными силами изгнало вторгшиеся иранские отряды. Мужественно сопротивлялись повторным нашествиям иранских войск и жители Карабаха - азербайджанцы и армяне [10, с.96].

В октябре 1812 г. в битве у Асландуза русские войска разгромили армию иранского престолонаследника Аббаса-мирзы и вскоре овладели крепостью Ленкорань. Шахское правительство вынуждено было возобновить мирные переговоры с Россией. В результате, между побежденным Ираном и победившей Россией 12 октября 1813 г. был подписан Гюлистанский мирный договор, в который был специально внесен пункт, запрещающий Ирану иметь флот на Каспийском море и таким образом пресекавший английскую экспансию в этом направлении [34, с.72]. Согласно подписанному мирному договору Иран признал присоединение основной части Закавказья к России, но удержал под своей властью Ереванское и Нахичеванское ханства. Купцы обеих сторон получали право беспрепятственной торговли с уплатой ввозной пошлины не более 5% от стоимости товара [34, с.73].

Следующим этапом англо-иранского сотрудничества явилось Англо-иранское соглашение 1812 г., которое также было направлено своим острием против России. Данный договор был подписан в марте, всего за три месяца до вторжения в Россию Наполеона. В нем нашло отражение новое направление английских колониальных интересов - в бассейн Каспийского моря. Позднее некоторые его статьи легли в основу окончательного договора 1814 г.

Если по договорам 1800 и 1809 гг. англичане обязывали Иран воевать ради сохранения и укрепления английского владычества в Индии в случае нападения на нее афганцев, а также не пропускать иностранные войска через его территорию, то договором 1812 г. Ирану было навязано обязательство вступать в войну за английские интересы во всех случаях, если кем-либо будет предпринята попытка пройти "через Хорасан, Татаристан, Бухару, Самарканд или по другим дорогам" (ст. I) [35, с.88]. Шах обязывался не допускать на свою территорию "ни одного европейца", неугодного англичанам.

Требуя вступления Ирана в войну за их интересы, англичане не брали на себя твердых обязательств оказывать Ирану помощь в случае его войны с любым государством на собственно иранской территории. Вопрос о предоставлении помощи ставился в зависимость от решения генерал-губернатора Индии (ст. II) [35, с.88].

По договору 1812 г. англичане особенно заботились о том, чтобы Иран обладал военно-морским флотом в. Каспийском море. Английский король выражал готовность предоставить Ирану для строительства на Каспийском море флота "офицеров, матросов, кораблестроителей, плотников и т.д." [35, с.88]. Таким путем Англия не только провоцировала Иран на дальнейшую войну с Россией, но и преследовала свои экспансионистские цели. Ст. IX договора гласила, что британское правительство готово направлять в Персидский залив военные силы для "помощи" Ирану, причем Иран обязывался оплатить расходы, связанные с нею [35, с.88].

Договор 1812 г. сохранял соответствующую статью предыдущего о том, что английские военно-морские отряды могут входить в Персидский залив без всякого разрешения и только для высадки в определенных портах требовалось разрешение шаха. Характерна ст. XII: "Цель этого договора и соответственно желание. договаривающихся сторон оказать взаимную поддержку и тем самым усилить, консолидировать и расширить их власть и владения ради защиты от агрессии врагов. Его Британское Величество выражает желание помешать иностранным государствам вторгнуться в Персию и с его (договора) помощью поднять ее политическое значение и увеличить ее территорию" [35, с.89].

Опасаясь, как бы расширение английской территории не произошло за счет Ирана, шахские власти настояли на включении в договор статьи о том, что, "если одна из соперничающих партий предложит какую-либо провинцию в целях получения помощи, британское правительство не согласится на подобное предложение, а, приняв его, не овладеет этой частью Персии" [35, с.89]. Предложение данной статьи было не случайно. В ней отражен опыт шаха, полученный в результате вторжения английской военной экспедиции в Персидский залив в 1808 г. с целью оказать поддержку "некой партии". Провоцирование местных правителей и обращение последних за помощью англичане использовали неоднократно. Так, они "помогали" сеиду Сайду, паше Багдада и другим мелким шейхам и правителям района Персидского залива, и все они после этого стали вассалами англичан. Аналогичные действия практиковались англичанами и в отношении хорасанских ханов.

Гюлистанский мирный договор был ударом по английским планам подчинения Ирана. С целью не допустить роста влияния России и толкнуть шаха на новую войну с Россией англичане добились подписания 14 ноября 1814 г. нового англо-иранского договора. Благодаря ему Англия монополизировала внешнюю торговлю Ирана, шедшую в основном через Персидский залив, а также подчинила своему контролю весь район Залива. Этот контроль был установлен силой английского оружия, что противоречило ст. II и IX договора [30, с.127].

иран англия россия война

Окончательный договор узаконил пребывание английских вооруженных сил в Персидском заливе. По ст. II английский флот, базирующийся на острове Харк, "поступал в распоряжение шаха" и должен был оказывать помощь Ирану. Однако оговорки, включенные в эту статью, имели целью не помощь Ирану, а обеспечение интересов англичан. Так, содействие шаху флотом обусловливалось "осуществимостью" предприятия с точки зрения англичан, т.е. любое предприятие шаха в Персидском заливе оказывалось в прямой зависимости от их интересов [30, с.128]. Правда, та же статья запрещала английским судам входить в порты Ирана, "кроме случаев абсолютной необходимости", однако к таким случаям англичане могли причислить (и причисляли впоследствии) любые навязанные Ирану "визиты" и даже карательные экспедиции вдоль северного берега Персидского залива. Рассматривая эту статью договора, иранский историк Фаруги замечает, что таким путем англичане постепенно от роли партнера Ирана в районе Персидского залива перешли к роли арбитра [35, с.90]. С точки зрения автора данной работы, договор 1814 г. не являлся исходным моментом в процессе перехода от роли партнера к роли арбитра (этот процесс занял вторую половину XVII и весь XVIII в.), а официально закрепил за Англией положение единственной военно-морской державы в Персидском заливе. Уже в десятых годах XIX в. британский резидент выступал в роли третейского судьи во время междоусобий местных шейхов.

Англо-иранский договор 1814 г. содержал также статьи, касающиеся торговли, которая с начала XIX в. стала приобретать черты неравноправной.

Таким образом, англо-иранский договор 1814 г. подчинял английскому контролю внешнюю политику шаха и наносил серьезный ущерб политической независимости Ирана [30, с.112].

Подписание договора 1814 г. с Англией вселило оптимизм в настроения шахского двора. Усилению этих настроений способствовали также успехи иранских войск в войне с Турцией 1821-1823 гг., вызванной пограничными конфликтами. Несмотря на занятие иранскими войсками городов Баязид, Мосул, Киркук и др., заключенный после окончания войны в марте 1823 г. Эрзерумский мирный ирано-турецкий договор сохранил существовавшее до войны положение [17, с. 203]. Это объяснялось тем, что шах, готовясь к новой войне с Россией, старался не обострять отношения с Турцией.

Пытаясь опровергнуть Гюлистанский мирный договор от 12 октября 1813 года иранский шах Аббас-Мирза в июле 1826 года, при активной поддержке английской дипломатии, без объявления войны, вторгся в территорию Российской империи. Наступление оказалось неожиданным. Главнокомандующим русской армии на Кавказе в то время был генерал А.П. Ермолов, и в первое время война шла в пользу Ирана. Иранские войска захватили южную часть и двинулись в Восточную Грузию. Произошло вторжение в Карабах и в Талышское ханство. Пала Ленкорань, был осажден Баку, восстания охватили Азербайджан. Эриванский сардар занял Елизаветполь (Гянджу, или Ганджу; позднее Кировабад). Сам Аббас-Мирза начал осаду крепости Шуши - административного центра населенного армянами бывшего Карабахского ханства. Небольшой гарнизон крепости при помощи армянских добровольцев выдержал 40-дневную осаду.

Николай I получил известие о вторжении персов в Москве, где проходили коронационные торжества. Несмотря на недовольство, он попытался подбодрить А.П. Ермолова воспоминаниями об их встрече на маневрах в Вертю в 1815 году. В письме от 16 августа 1826 года государь писал: "Был бы Николай Павлович прежний человек, может быть, явился к вам, у коего в команде первый раз извлек из ножен шпагу; теперь остается мне ждать и радоваться известиям о ваших подвигах и награждать тех, которые привыкли под начальством вашим пожинать лавры" [38, с.226]. За неделю до этого, увидев среди представлявшихся ему лиц находившегося в отставке Дениса Давыдова, Николай Павлович спросил, может ли тот "служить в действительной службе". Получив, утвердительный ответ, милостиво улыбнулся и прошел дальше. Через несколько дней все формальности были выполнены, и 10 сентября 1826 года генерал-майор Д.В. Давыдов уже был в Тифлисе.

Ермолов с армией через месяц освободил захваченные территории, 3 сентября 1826 года русские войска нанесли поражение иранцам в сражении при Шамхоре. При Шамхоре русскую армию возглавлял князь генерал-майор В.Г. Мадатов, русские войска разбили вчетверо превосходящий передовой отряд персов, а через два дня освободился Елизаветполь. Аббас-Мирза, сняв осаду Шуши, двинулся навстречу Мадатову.10 сентября прибыл И.Ф. Паскевич, который по поручению А.П. Ермолова принял командование войсками. Смотром кавказских войск Паскевич остался недоволен. "Нельзя представить себе, - писал он Николаю I, - до какой степени они мало выучены. Боже сохрани с такими войсками быть первый раз в деле; многие из них не успеют построить каре или колонну, - а это все, что я от них требую. Я примечаю, что сами начальники находят это не нужным. Слепое повиновение им не нравится, - они к этому не привыкли; но я заставлю их делать по-своему" [37, с. 193].13 (25) сентября, в четырех верстах от Елизаветполя, у перекрестка дорог, где возвышается мавзолей поэта Низами Гянджеви, произошло генеральное сражение. После упорного боя, исход которого решил удар Нижегородского драгунского полка, противник был разгромлен. И.Ф. Паскевич получил золотую саблю с бриллиантами с надписью "За поражение персиян под Елизаветполем". "Уверен, - писал ему император, - что она в ваших руках укажет храбрым войскам путь к новым победам и к славе". Захваченные персидские пушки были выставлены на Красной площади [31, с.238]. В том же месяце, 21 сентября, отличился Д.В. Давыдов, разбивший четырехтысячный отряд персов при урочище Мирок.

С весны 1827 года военные действия, приостановившиеся из-за непроходимых в осенне-зимний период дорог, возобновились - уже без А.П. Ермолова, который 29 марта (10 апреля) был заменен Паскевичем. Русские войска двинулись в Эриванское ханство и 8 июня заняли Эчмиадзин. Оставив часть войск для блокады Эривани (Еревана), Паскевич, несмотря на палящий зной, двинулся по долине Аракса.26 июня он занял Нахичевань, 5 июля под Джеван-Булаком разбил двигавшегося на помощь Аббас-Мирзу, а 7 июля взял крепость Аббас-Абад.28 сентября главные силы вновь осадили Эривань и после инженерной подготовки 1 (13) октября взяли город штурмом при поддержке жителей. "Знаменитая Эривань, - докладывал Паскевич Николаю I, - которой приобретение, как полагали, должно было стоить потоков крови, пала перед победоносным русским оружием, без великих пожертвований с нашей стороны." [36, с.118]. Персия запросила мира. С ноября 1827-го по февраль 1828 года с перерывами продолжались переговоры, которые со стороны России вели А.С. Грибоедов и А.М. Обрезков, а со стороны Персии - Аббас-Мирза [37, с. 199].

Успехи России создавали реальную возможность претендовать на весь Иранский (Южный) Азербайджан или, по крайней мере, на создание на этой территории буферных государств. Однако Николай I оказался весьма умерен в своих притязаниях. Необходимо было учитывать и реакцию европейских держав. Свою позицию по этому вопросу император выразил в следующем постулате: "Я при самой крайней необходимости предпочитаю устройство независимых ханств в Азербайджане присоединению оного к России: ибо сей мерой подадим справедливую причину думать, что стремимся водворить со временем исключительно наше владычество в Азии, и тем самым охладим искренние и дружественные связи наши с первенствующими державами в Европе". Получив известие о взятии Тавриза, Николай Павлович писал своему "старому командиру": "Считаю необходимым нам далеко не лезть в глубину Персии; но елико возможно скорее сделать экспедицию в Астрабат (Астрабад; с 1930 года Горган) или Зинзили (Энзели; с 1925 по 1980 год Пехлеви), где, по-вашему, удобнее, и стать там твердой ногой" [38, с.229].

В соответствии с инструкциями Николая I основными условиями русской стороны в переговорах стали следующие: "уступка нам двух областей при Араксе", в основном населенных армянами, и "вознаграждение денежное", определенное сначала в размере 15 куруров (30 млн. рублей серебром): 5 - в течение первого месяца, 10 - в течение трех месяцев. Предполагалось, что все это время войска будут оставаться на территории южного Азербайджана [21, с.249]. В случае невыплаты установленной суммы, писал И.Ф. Паскевич императору, "вся Азербайджанская область отделяется от Персидского государства, и назначаются в оных независимые ханства под покровительством России" [37, с. 202]. Переговоры затянулись в связи с началом Русско-турецкой войны, на которую персы возлагали определенные надежды. Пришлось предпринять дополнительные военные усилия. В январе 1828 года русские отряды направились из Тавриза по трем направлениям: на восток в сторону Каспия к Ардебилю, на юго-запад к озеру Урмию и на юго-запад к Тегерану, где был занят Туркманчай (в 50 километрах от Тавриза). Шах был вынужден принять все условия мира, продиктованные победителями. В ночь на 10 (22) февраля 1828 года И.Ф. Паскевич и Аббас-Мирза подписали Туркманчайский мир, а через два месяца была объявлена война с Турцией [21, с.270].

По Туркманчайскому договору к России отошли "в совершенную собственность" только ханства Эриванское и Нахичеванское, населенные в основном армянами. Граница устанавливалась по верхнему и среднему течению Аракса, а в нижнем течении включала находившееся южнее Талышское ханство, вошедшее в состав России еще в 1813 году (граница проходила там по Талышскому хребту). Были подтверждены установленные Гюлистанским договором 1813 года свобода торгового мореплавания и исключительное право России иметь на Каспии военный флот. Персия должна была выплатить России на покрытие военных расходов 10 куруров туманов (20 млн. рублей серебром) контрибуции [27, с.75]. Кроме того, Персия обязывалась не препятствовать переселению в русские пределы армян. В соответствии с договором с 1828 по 1831 год в Россию выехало 100 тысяч армян, а до начала Крымской войны - еще 200 тысяч [20, с.310]. Был подписан также "Особый акт о торговле", распространявший на русских купцов ряд льгот (Ст. II, III) [27, с.76-77].

Такой исход войны наносил удар по английскому влиянию на Среднем Востоке. Не случайно Николай Павлович высоко оценил роль И.Ф. Паскевича. В указе Правительствующему сенату от 15 марта 1828 года говорилось: "В воздаяние отличного усердия и важных отечеству заслуг генерал-адъютанта нашего, генерала от инфантерии Паскевича, многими блистательными победами в продолжение счастливо прекратившейся ныне с Персией войны приобретшего новую славу нашему оружию и увенчавшего сии подвиги заключением выгодного во всех отношениях мира, коим пределы государства распространяются за Аракс, и присоединяется к владениям нашим область Армянская, - всемилостивейше жалуем его и потомство его в графское Российской империи достоинство, повелевая ему отныне именоваться графом Паскевичем-Эриванским" [38, с.238].

А.С. Грибоедову, который доставил текст договора в Петербург, была устроена торжественная встреча. Посланец победного мира также не был оставлен без внимания Николая I. "Государю угодно меня пожаловать 4 тысячю червонцами, Анною с бриллиантами и чином статского советника", - писал Грибоедов И.Ф. Паскевичу [38, с.239]. Вскоре он был назначен в Тегеран "полномочным министром". Русский посол был весьма тверд в отстаивании российских интересов, строгом соблюдении всех пунктов договора и своевременной выплате контрибуции.

В своем донесении графу И.Ф. Паскевичу от 10 ноября 1828 г. (Тебриз) Грибоедов писал: "Персияне устроили так, что не далее как сегодня или завтра будут доставлены из Хоя еще 35 т. туманов. Таким-то образом я вымогаю у них по частям следующую нам сумму; теперь, менее чем когда-либо, я в состоянии определить время, в которое мы получим ее сполна. Может быть, виновата собственная моя неопытность в ведении дел с здешним народом, но и то надобно сказать, что многое ратует в его пользу. Это, прежде всего, совершенный недостаток в средствах как у принца, так и у его подданных; далее, положение наших дел в Турции, далеко не решенных. Я совершенно согласен с мнением в. с, что, если еще продлится война, можно бы склонить Аббаса мирзу вполне в нашу пользу; но в таком случае не надобно преследовать его нашими денежными претензиями.

Дела в Хорасане идут не так, как желало бы правительство. Многого ожидали от военного таланта и влияния на жителей бывшего эриванского сердаря; между тем до сих пор он принужден держаться в стороне от укрепленных городов, которые не впускают его к себе. Он находится еще в трех фарсахах от Нишапура в ожидании присылки от брата подкрепления.

В городе Езде и округе его открытый мятеж.

Восстание также в Луристане, раздираемом несколькими партиями. Двое сыновей шаха: Махмуд и Мамед-Таги спорят из-за власти.

Такое же состояние умов в Кирмане, - восставшем против притеснений губернатора, сына шаха Хасан-Али мирзы. Генерал его, Хашйм-хан, недавно потерпел поражение от мятежников, которыми командовал Шефи-хан" [15, с.79-80].

Однако А.С. Грибоедову пришлось столкнуться с атмосферой враждебности, которая усилилась в связи с обращением к нему с просьбой оказать помощь в переселении в Россию двух армянок из гарема зятя шаха Аллаяр-хана и влиятельного человека при дворе, главного евнуха ханского гарема Мирзы Якуба, родом из Еревана.11 февраля 1829 года антирусская придворная группировка организовала погром русской миссии. Члены посольства, включая А.С. Грибоедова, были растерзаны толпой [21, с.280].

Разгром российского посольства в Тегеране поставил русско-персидские отношения на грань третьей войны в тот момент, когда близился переломный момент в войне с Турцией. Успехи русских войск заставили Фетх Али-шаха принести извинения, для чего в Петербург направилась делегация во главе с сыном Аббас-Мирзы Хосров-Мирзой. Персы везли щедрые подарки, включая списки рукописи поэмы "Шах-Наме" и алмаз "Шах". Императрице поднесли четырехрядный жемчуг, драгоценные ткани, изделия из эмали, маленькие чашки для кофе, а Николаю Павловичу - чепраки, усеянные бирюзой, и седла с серебряными стременами. "Извинительное" посольство Хосров-Мирзы достигло своей цели. Формальная версия о непричастности шахского правительства к случившейся трагедии была принята Николаем I. Но вряд ли уместны намеки на то, что Персия якобы "покупала" расположение царя. Один из современных исследователей так оценивает достижения русской дипломатии этого периода на Среднем Востоке: "Отказ от силового решения проблемы после гибели А.С. Грибоедова позволил России в дальнейшем одержать важную дипломатическую победу над Великобританией, добившись похода иранцев на Герат в 1837 - 1838 гг. вопреки воле англичан. Иран сумел собраться с силами и доказать дееспособность центральной власти в борьбе с сепаратистами и мятежниками" [21, с.256].

Однако расцвет русской торговли в Закавказье после Туркманчайского мира в конце 20-х - начале 30-х годов оказался кратковременным. Русские набивные ситцы по своему качеству не могли конкурировать с английскими тканями, особенно в Тебризе, куда английские товары доставлялись прямо из Трапезунда. В связи с этим центр русско-персидской торговли сместился в прикаспийскую провинцию Персии - Гилян. Из русских товаров сюда привозились металлы, металлические изделия, хрусталь, фарфор, сундуки, краски, пушнина, нефть, соль и др. В докладной записке в конце 1837 года министр финансов Канкрин особо отметил успехи гилянской торговли [8, с.152].

Таким образом, несмотря на то, что русско-персидская война 1826-1828 гг. складывалась для России худшим образом, русским войскам удалось победить персов. Это стало возможным благодаря военному таланту И.Ф. Паскевича, а также стойкости русских солдат перед натиском в несколько раз превосходившего врага. Хотя они атаковали стремительно. В деле победы над персами сыграла также их слабость и неспособность к длительной войне. Николай I старался не вмешиваться в дела на фронте, хотя искренне переживал за все провалы и победы в войне, поэтому не поскупился на награды для генералов, офицеров и солдат по окончанию войны. Итоги войны, положительно отразились с территориальной стороны мира для России. Николай Павлович не желал проблем с ведущими державами, такими, как Франция, Англия, которые экспансировали Азию, и поэтому отказался от крупных аннексий с Персии. Контрибуция тоже была не велика. Зато возникало доминирование на Каспии, и значительно улучшились торговые отношения с Ираном. Все это было важным итогом войны.

 

3. Борьба Ирана за Герат в 1837-1838 гг.: проба сил России и Англии на среднем востоке

 

После гибели А.С. Грибоедова англичане продолжали активно добиваться укрепления своих позиций в Иране. С этой целью они вмешивались в борьбу претендентов на шахский трон после смерти Фатх Али-шаха в 1834 г. С их помощью на шахский трон был возведен сын Аббаса Мирзы Мохаммед (1834-1848), которому они предоставили: деньги и своих офицеров для организации похода из Тебриза на Тегеран.

Английская дипломатия искала средства для установления действительного контроля над внешней и внутренней политикой Афганистана. С этой целью в 1837-1838 гг. был спровоцирован конфликт между Ираном и Афганистаном из-за Герата.

Потерпев поражение в войне с Россией, Иран решил возобновить свои попытки овладеть Гератом. В то время Герат представлял собой небольшое афганское ханство, важное по своему стратегическому положению на путях, проходивших к западу от Гиндукуша из Индии в прикаспийские области Ирана и в среднеазиатские ханства - Хиву и Бухару. Европейская печать называла Герат "воротами или ключом" к Индии. Овладение Гератом дало бы Ирану компенсацию за утрату Закавказья, помешало бы политическому объединению Афганистана и лишило бы возможности мятежных хорасанских ханов получить поддержку от гератских властителей [19, с.614].

Царское правительство считало выгодным отвлечь внимание и силы Ирана от Закавказья и поддерживало иранские притязания на Герат. Эта политика способствовала усилению русского влияния на шахское правительство. Новый шах Мохаммад-хан, в свою очередь, ориентировался на поддержку России и прислушивался к советам русского агента в Иране полковника Симонича.

Таким образом, став шахом, Мохаммад Каджар начал подготовку к новому походу на Герат с учетом изменившейся обстановки в этом районе. Герат в это время приобрел особое значение в международных отношениях на Среднем Востоке.

С середины 20-х годов, после промышленного переворота, Англия стала быстро превращаться в "мастерскую мира". Увеличение производства товаров в связи с переходом к фабрично-заводской промышленности требовало расширения рынков сбыта. Английская дипломатия была призвана обеспечить интересы английской буржуазии, закрепить за ней обширный восточный рынок для сбыта товаров своей хлопчатобумажной и шерстяной промышленности. С отменой прав Ост-Индской компании (1833 г.) Индия стала достоянием всей английской буржуазии. Началась борьба Англии за преобладание в соседних с Индией государствах. Обеспечив путем ряда соглашений безопасность дороги Трапезунд - Эрзерум - Тебриз, англичане стали наводнять своими ситцами Иран [23, с.71]. Они выдвигали проекты создания компаний для овладения торговыми рынками Среднего Востока, строительства опорных пунктов в центре Азии, организации международных ярмарок на Среднем Востоке. Но разразившийся в 1836 г. кризис перепроизводства показал английской буржуазии, что предлагаемыми полумерами ограничиваться нельзя. С этого времени начинается новый период активизации английской политики на Среднем Востоке. Ирану в этой политике отводилось весьма заметное место.

В середине 30-х годов англо-русское соперничество на Среднем Востоке стало приобретать новые формы из-за усилившейся борьбы за рынки сбыта в этом регионе и столкновения интересов царской России и Англии. Именно об этом писали К. Маркс и Ф. Энгельс, анализируя обстановку на Среднем Востоке в 50-х годах XIX в. в момент обострения "Гератского конфликта" и англо-иранской войны 1856-1857 гг., когда наметившаяся в 30-х годах английская политика в отношении Герата проявилась с особой ясностью и остротой.

Характеристика стратегического значения Герата, данная Ф. Энгельсом в его работе "Перспективы англо-персидской войны", оказалась максимально емкой и всеобъемлющей: Герат "является стратегическим центром всей области, лежащей между Персидским заливом, Каспийским морем и рекой Яксартом (древнее название р. Сырдарья) на западе и севере и рекой Индом на востоке. Герат - это пункт, который в руках сильной державы может быть использован для господства и над Ираном и над Туркестаном, то есть и над Персией и над территориями по ту сторону Оксуса. Обладатель Герата в полной мере получает все преимущества центральной позиции, с которой можно предпринимать наступление по радиусам во всех направлениях с гораздо большей легкостью и большими шансами на успех, чем из какого-либо другого города Ирана или Туркестана" [23, с.72]. Все это прекрасно понимали английские колониальные власти в Индии, готовя акции по захвату Афганистана. Именно поэтому Дост-Мохаммад обратился за поддержкой к России и Ирану. В Иран и в Петербург были направлены афганские послы. Сопровождавший их по России И.В. Виткевич должен был примирить афганских правителей - Дост-Мохаммада и Кохендиль-хана, "объяснить им необходимость пользования благосклонностью и покровительством Персии, ибо одни они раздельно никак не в силах устоять против общих врагов их", т.е. англичан, что Россия из-за расстояния не может оказать им помощи, но "всегда будет через посредство Персии оказывать дружеское за них заступление" [23, с.72].

По дороге в Герат И.В. Виткевич принял участие в переговорах иранских представителей с правителем Кандагара Кохендиль-ханом о союзе против гератского правителя Камран-мирзы, с везиром которого Яр-Мохаммадом к этому времени уже вступили в контакты англичане. Впоследствии, при посредничестве Виткевича, Дост-Мохаммад и Кохендиль-хан согласились заключить с Ираном дружественный договор, направленный против союзника англичан правителя Герата. Миссия А. Бернса, прибывшего в Кабул с требованием прекращения связей Кабула с Ираном и Россией и угрожавшего поддержкой нападения Ранджит Сингха на Афганистан, окончилась неудачей [19, с.614].

Гератскую кампанию 1837-1838 гг. следует рассматривать как пробу сил России и Англии на Среднем Востоке. Обороной Герата руководил английский офицер Генри Поттинджер; Камран-мирза получал материальную помощь от англичан. Английский посланник Мак-Нил объявил поход на Герат враждебным Великобритании актом и покинул шахский лагерь, а оставшиеся при гератском войске английские офицеры Стоддарт и д'Арси Тодд сообщали Поттинджеру обо всех иранских военных планах. Военным советником при иранском войске был И.Ф. Бларамберг. Из-за отсутствия четкого руководства в иранской армии, несогласованчости действий, невыполнения военных планов и приказов осада Герата затянулась [23, с.73]. Требование английского посланника о снятии осады Герата и заключении торгового договора, предоставлявшего купцам Великобритании права, аналогичные предоставленным подданным России по Туркманчайскому договору, было подкреплено военным захватом иранского острова Харк английскими моряками и разрывом дипломатических отношений Англии с Ираном в ноябре 1838 г. Мак-Нил покинул Тегеран, несмотря на то, что еще 14 августа 1838 г. шах принял решение о снятии осады Герата и соглашался на предоставление англичанам торговых привилегий.

Для переговоров в Англию был послан Хосейн-хан. Ему был предъявлен ультиматум из 11 пунктов, главными из которых были освобождение крепости Гуриан и подписание торгового договора с Англией [23, с.73]. Иран вынужден был принять эти условия. В 1841 г. дипломатические отношения с Англией были восстановлены. В январе 1842 г. англичане эвакуировались с острова Харк.

Таким образом, Гератский конфликт привел к значительному усилению политических и экономических позиций Англии в Иране, что дало ей возможность приступить к осуществлению своих захватнических планов в северной Индии и Афганистане.

 

4. Проникновение английского и русского капитала в Иран в 40-60-х гг. XIX века

 

До 1840 г., как отмечал Ф. Энгельс, Россия занимала выгодные позиции в среднеазиатской торговле: "Русские товары проникали вплоть до самого Инда и в некоторых случаях даже пользовались предпочтением перед английскими" [41, с.12]. Англия практически не вела торговли со Средней Азией. Однако дальнейшее развитие английской промышленности и стремление к преодолению очередного торгово-промышленного кризиса привели к расширению экспансии Англии в Азии, и в частности в Средней Азии. Активизируется колонизаторская политика Англии на Среднем Востоке. Она также стремится помешать продвижению русского царизма в среднеазиатские ханства, используя как предлог опасность "возможного покорения Индии Россией" [13, с.14].

В октябре 1841 г. были восстановлены англо-иранские дипломатические отношения. Тогда же был подписан англо-иранский торговый договор. Договор предоставлял англичанам право экстерриториальности, освобождение от уплаты внутренних таможенных пошлин и 5-процентные пошлины на ввозимые в Иран английские товары [33, с.83]. После этого в 1845 г. такие же привилегии получила от Ирана Франция, затем Австрия и другие европейские государства.

После заключения торгового договора с Ираном в октябре 1841 г. англичане под различными предлогами затягивали эвакуацию войск с Харка.

Оценивая общие настроения в Иране в 1841 г., еще до подписания торгового договора, Дюгамель писал: "Вы не поверите, до какой степени здесь возбуждены умы против Англии, так как здесь замечают, что все пожертвования и все уступки, сделанные Персией. остались без последствий. Остров Карак и несколько других островов в Персидском заливе по-прежнему заняты англичанами. Английские эмиссары бродят по стране и возбуждают в ней волнение; английское правительство поддерживает деньгами и своим одобрением восстание Агахана в керманской провинции; англичане стараются при помощи денег возбуждать волнения в Хорасане; они недавно подучили хивинцев напасть на Герат; наконец. положительно доказано, что никто другой, как англичане, оказывали до сих пор покровительство укрывшимся в Багдаде персидским принцам и что они делали из этих принцев пугало против Персии".

В 40-е годы "борьба с работорговлей" была использована Англией для вмешательства во внутренние дела Турции и Ирана. Пользуясь своим посредничеством на Эрзерумской конференции, англичане за четыре месяца до подписания ирано-турецкого договора вынудили султана выпустить особый фирман, предоставлявший им право осматривать и задерживать турецкие суда, подозреваемые в работорговле [35, с.144].

Добившись права на обыск турецких судов, Англия стала предъявлять аналогичные требования и к Ирану, а 12 июня 1848 г. английский представитель в Иране подполковник Феррант направил премьер-министру Мирзе Агаси ультиматум, в котором предлагал в тот же день сообщить ему, намерено ли шахское правительство запретить работорговлю в зоне Персидского залива. Феррант предупреждал, что Англия не согласится ни на какое промедление в решении этого вопроса [35, с.144]. Шаху пришлось принять ультиматум Ферранта, поскольку вслед за английскими угрозами мог последовать самосуд над владельцами иранских судов. В тот же день шах выразил согласие запретить ввоз рабов в район Персидского залива, о чем был издан специальный фирман.

Но британское давление имело целью не столько запрет работорговли, сколько установление контроля над иранским судоходством и торговлей. Поэтому Англия продолжала настаивать на предоставлении ей права обыска иранских судов, заявляя, что запрещение шаха должно быть подкреплено действенным контролем на Персидском заливе, и указывая при этом на отсутствие у Ирана собственного флота. В результате в августе 1851 г. была заключена англо-иранская конвенция сроком на 11 лет об обыске и задержании судов Ирана английскими военными кораблями по подозрению в работорговле. Хотя по ее условиям обыск необходимо было производить лишь в присутствии иранского чиновника, на практике англичане получили возможность полностью контролировать судоходство, дезорганизовывать иранскую торговлю и разорять любого судовладельца как своего конкурента [11, с. 203]. При этом они так же мало думали о действительной борьбе с работорговлей, как ранее о борьбе с пиратством. Практически борьба англичан с работорговлей даже в конце XIX в., по заявлению русского консула в Багдаде, сводилась к тому, что они забирали рабов с чужих кораблей и присваивали их себе.

Пребывание англичан в водах Персидского залива создавало постоянную угрозу их военного вторжения на территорию собственно Ирана: достаточно было малейшего повода, чтобы разразилась война. Англичане все чаще вмешивались в политику шахского правительства, диктуя свои условия. В 1851-1852 гг. своими происками они способствовали началу похода афганских войск на Герат, правитель которого придерживался проиранской ориентации. Типичным для политики Англии было одновременное требование, предъявленное ею шаху, - отказать в помощи гератскому правителю. При этом Англия угрожала разрывом дипломатических отношений. В подкрепление своих требований британское правительство снова направило орудийные стволы своих кораблей на берега Ирана. Сконцентрировав в Бушире эскадру под командованием Робинсона, англичане планировали оккупацию Харка.

Под угрозой разрыва дипломатических отношений при военной демонстрации с Персидского залива иранское правительство было вынуждено отказаться от поддержки гератского правителя [35, с.145]. Однако и на этот раз уступка Ирана не уменьшила давление Англии со стороны Персидского залива.

Неудачи в Крымской войне англичане стремились компенсировать за счет Ирана. Всемерно развивая политический нажим на шахское правительство, они настойчиво добивались открытия агентств в Исфахане и Ширазе и пересмотра условий торгового договора. Одновременно они добивались через посредство оманского правителя отторгнуть район Бендер-Аббаса у Ирана. Претензии по этим трем пунктам знаменовали собой новый этап британской экспансии в зоне Персидского залива. К 50-м годам Англия утвердила свое господство в водах Залива, на южном его побережье и прилежащих островах и повела развернутое наступление на Иран, имея в качестве отправного плацдарма район Кешма - Бендер-Аббаса. Закрепившись на участке побережья у Бендер-Аббаса и на острове Кешм, формально арендуемом оманским сеидом у Ирана, англичане держали эти опорные пункты под дулом артиллерии сильной эскадры, базировавшейся в Бассадоре. Постоянное присутствие эскадры в водах Залива и поддержка англичанами сеида в ирано-оманских боевых действиях за район Бендер-Аббаса в конечном счете привели к взаимному ослаблению и Омана и Ирана. Англичане же использовали ситуацию в целях пробы сил накануне англо-иранской войны.

Для дальнейшего распространения зоны английского влияния с юга на север в качестве очередных опорных пунктов были намечены Исфахан и Шираз. Требуя открытия агентств в этих городах, английский посол Мэррей аргументировал это желанием его правительства, чтобы британские агенты, находившиеся там, приобрели официальный статус [35, с.147]. Шахский премьер-министр парировал этот "довод" следующим образом: "Если британское правительство имеет своих секретных и признанных агентов во всех частях света - купцов, путешественников. и они пользуются протекцией. это еще не значит, что они облечены официальными полномочиями" [35, с.148].

Переписка Мэррея с премьер-министром Ирана по поводу открытия агентств наглядно убеждает в том, что англичане поставили своей целью развязать войну во что бы то ни стало.

40-е гг. XIX в. ознаменовались дальнейшим обострением англо-русских противоречий. К этому времени Англия усиливает свою экспансионистскую политику, развязав целый ряд войн против стран Среднего Востока и Центральной Азии.

Не отставали от английских купцов и политические агенты. Д.Ф. Кодинец - генеральный консул России в Тебризе, доносил в российский МИД о бурной деятельности в Иране Джемса Аббота, получившего несколько позднее скандальную известность. Как свидетельствует документ, вояж Аббота был обусловлен не только высокими "патриотическими" и "идейными" соображениями, направленными на защиту Британской империи и ее интересов на Востоке, но и чисто меркантильными соображениями.

В своем донесении от 28 мая 1837 г. Д.Ф. Кодинец докладывал: "Долгом поставляю донести Азиатскому департаменту, что на сих прибыл в Тавриз Арзерума британский подданный Аббот, имеющий намерение основать здесь торговый дом совместно с британским консулом в Арзеруме Брантом" [21, с.281].

Русские чиновники в своих реляциях выражали обеспокоенность по поводу установления английской торговой монополии в Иране. В одном из своих донесений об этом сообщал в Азиатский департамент военный губернатор Астрахани. В письме от 29 сентября 1838 г. на имя директора департамента Л.Г. Сенявина он писал, что находившиеся в Астрахани иранцы "все… единодушно утверждают, что англичане овладели таможнею торговлею, которая оттого в крайнем упадке. Английские негоцианты, присовокупляют эти персияне, до того наводняют Персию своими изделиями, которые сбываются по самым дешевым ценам, что со временем уничтожат всю мануфактурную промышленность" [21, с.282].

Подобная ситуация вызывала тревогу в правящих кругах России, поскольку следующим регионом утверждения политического и экономического господства Англии могла стать Средняя Азия. Основания для такого беспокойства русских властей имели реальную почву. Вскоре началась Англо-иранская война 1856-57 гг.

Английские, а следом за ними и другие зарубежные историки обычно называют в качестве причины англо-иранской войны 1856-1857 гг. попытки подчинения Ираном Герата, т.е. повторяют официальную версию британского правительства. В действительности английскую политику экспансии в середине XIX в. определяло бурное экономическое развитие метрополии и, как следствие, стремление ее правящих кругов к расширению рынков сбыта, захвату источников сырьевых ресурсов [35, с.148]. О подлинных целях войны было упомянуто в английских ультиматумах 27-28 ноября 1855 г., где кроме вопроса об отводе шахских войск из-под Герата содержались требования передачи управления района Бендер-Аббаса Оману и заключения нового торгового договора. Именно по этому поводу К. Маркс писал: "Стоит только [Ост-Индской] компании бросить алчный взгляд на владение любого независимого государя, на любую область, имеющую важное политическое и торговое значение или известную своим золотом и драгоценными камнями, как жертва обвиняется в нарушении того или иного мнимого или действительного договора, в невыполнении какого-либо фантастического обязательства или ограничительного условия, в нанесении какого-нибудь неуловимого по смыслу оскорбления, а затем объявляется война, и в английскую историю вписывается еще один кровавый эпизод, подтверждающий извечность зла, неизменную мораль о волке и ягненке" [35, с.149].

Весной и летом 1856 г. в Персидском заливе были сконцентрированы дополнительные военно-морские силы англичан - паровой фрегат "Адждаха", вооруженный новейшими восьмидюймовыми орудиями, крупнейший военный корабль англо-индийского флота "Ассай" и др. [28, с.178]. Чтобы обеспечить тылы в ходе готовившейся войны, эти силы были использованы и против населения арабского побережья Залива.

Усиленная подготовка к переброске войск в Залив началась а августе. В сентябре на корабле "Фируз" в Бушир были доставлены офицеры, предназначавшиеся для организации вторжения [28, с.179], фактически они представляли собой штаб будущей армии. Однако едва офицеры высадились на берег и направились в резиденцию, в городе начались волнения. При виде угрожающего возбуждения среди населения резидент Джонс не смог поручиться за безопасность высадившихся, и они вернулись на корабль, который доставил их в Басру [16, с.327]. Отсюда через своих явных и тайных агентов они начали непосредственную подготовку вторжения.

8 ноября в Персидский залив направились пять боевых кораблей и дивизион транспортов.11, 13 и 15 ноября из Бомбея вышли основные силы. Местом сбора был определен Бендер-Аббас, который Англия формально собиралась передать Оману.

Эта передача, вероятно, должна была создать видимость компенсации Оману за утрату островов Куриа-Муриа, которые в 1854 г. Сайд "уступил" Англии. Обещая передать Оману Бендер-Аббас, англичане тем самым втягивали его в ведение войны на их стороне. О предполагавшемся участии оманских войск на стороне англичан уже в ходе войны сообщал в своем донесении из Лондона флигель-адъютант полковник Игнатьев [35, с.150].

Концентрация вооруженных сил Англии в Бендер-Аббасе побудила иранское правительство уступить требованиям Омана о продлении сроков аренды Бендер-Аббасского района. По новому ирано-оманскому договору иранское правительство оставляло за собой право смещать местного правителя. Острова Кешм и Ормуз и прибрежная полоса у Бендер-Аббаса по-прежнему считались частью иранской провинции Фарс [35, с.150]. Договор был подписан за неделю до сбора в Бендер-Аббасе всего английского экспедиционного корпуса.

На следующий день после подписания договора шах созвал совет, чтобы обсудить мероприятия на случай высадки англичан. Совет назначил командующего, подготовил циркуляр духовенству об объявлении "священной войны". Было принято также решение о разрушении населенных пунктов на 25 миль в глубину от побережья, которым могли в первую очередь угрожать английские войска.

Однако все эти решения были запоздалыми: английский экспедиционный корпус уже находился в Персидском заливе. Как доносил 18 ноября 1856 г. его командующий в Бомбей, в то время в Бушире у него было 5 тыс. человек [10, с.182]. Официальное объявление войны было сделано уже после вторжения в воды Залива, когда на буширском рейде стоял отряд боевых судов и транспорты. К 3 декабря в Персидском заливе находилось 45 паровых и парусных кораблей с 5 тыс. солдат, 1150 кавалеристов и 450 тягловых животных на борту.4 декабря англичане заняли Харк, причем было объявлено, что остров присоединяется к владениям Великобритании [10, с.183].

7-8 декабря английский десант высадился при поддержке корабельной артиллерии в бухте Халила в 12 милях от Бушира [35, с.150]. На помощь Буширу спешили отряды иранцев с севера, но недостаток артиллерии у них сказался уже во время сражения у форта Решир, где атаку англичан поддерживали дальнобойные орудия "Ассая". Иранцы вынуждены были отступить.10 декабря эскадра подвергла Бушир ожесточенной двухчасовой бомбардировке, после чего от имени губернатора города был послан парламентер с предложением прекратить обстрел и открыть переговоры об условиях сдачи. Английское командование не соглашалось ни на какие уступки, требуя полной капитуляции. После этого бомбардировка возобновилась. Угловая башня, ближайшая к берегу, и часть стены были разрушены. Устаревшие пушки иранцев могли ответить лишь слабым огнем.

Хотя английские войска ни доблести, ни отваги не проявили, так как главный урон Буширу нанесла четырехчасовая бомбардировка с моря, губернатор вынужден был сдать город. После капитуляции англичане вывесили на городских воротах приказ, первый пункт которого гласил о том, что отныне они считают Бушир своим владением. Остальные пункты устанавливали жесткий военный режим для населения [35, с.151].

Занятие Бушира не привело к ожидавшейся капитуляции Ирана; иранское правительство продолжало отправлять на юг (в Хузестан и Фарс) дополнительные войска.

Ощущая нехватку войск, английское правительство в Индии с прибытием нового командующего войсками вторжения генерал-лейтенанта Утрэма в январе направило в Персидский залив дополнительный контингент [10, с.165]. В начале февраля 1857 г. по прибытии из Индии первого отряда основные силы выступили из Бушира на Боразджан, куда и прибыли 5 февраля. Защищавший город восьмитысячный иранский отряд отступил еще до подхода англичан. Однако англичанам пришлось занимать здесь позиции в течение двух дней из-за неожиданных нападений иранцев, в том числе ночью. По свидетельству Уотсона, англичане вынуждены были пролежать в обороне целую ночь [35, с.152].

8 февраля произошло сражение под Хушабом. Перед боем иранские войска были выстроены в правильном боевом порядке, казались вымуштрованными по-европейски. Но, как отметил Энгельс, говоря об этом сражении, "введение европейского строя само по себе еще недостаточно, чтобы подготовить иранских солдат действовать в соответствии с введенной организацией. Они могли храбро сражаться в привычном иррегулярном строе, но оказывались слабыми в непривычном для них новом строе" [42, с.173].

Хотя в бою под Хушабом иранская армия потерпела поражение, однако и англичане боялись увязнуть в глубине страны и отступили к Буширу. Это отступление и появление нового оперативного направления по Каруну свидетельствовало, как о неспособности англичан оторваться от берегов (они рассчитывали на поддержку корабельной артиллерии), так и о том, что в своих планах ведения войны они делали немалую ставку на такие обходные маневры, как провоцирование междоусобиц в лагере противника.

В начале марта к Мохаммере по Каруну стали подходить корабли с войсками. Их сосредоточение закончилось к 24 марта, и утром 26 марта английские мелкосидящие в воде корабли открыли огонь по иранским укреплениям. Ответным огнем иранской артиллерии был поврежден корабль "Беренис".

Материально-технический и количественный перевес артиллерии был полностью на стороне англичан, у которых действовали до 80 орудий, а с иранской стороны всего 30 [10, с.167], причем лишь немногие из них могли накрыть огнем английские корабли. Сказалась также и выучка англичан - по мере продолжения артиллерийской дуэли огонь с иранской стороны становился менее метким. После трехчасовой бомбардировки на берег при поддержке корабельной артиллерии; высадился пятитысячный десант. Солдаты выступили тогда, когда с иранской стороны отвечали лишь три-четыре пушки; [35, с.152].

Английские войска заняли Мохаммеру, так же как и Бушир, благодаря мощи своей артиллерии [10, с.168].

Оба сражения показали вместе с тем и неподготовленность иранской армии; этим она была обязана тем же колонизаторам, которые срывали ее реорганизацию. Особенно страдала иранская армия из-за недостатка подготовленного офицерского состава [10, с.169]. Все же в некоторых боях иранские части оказывали упорное сопротивление захватчикам, что были вынуждены признавать даже сами англичане.

После захвата Мохаммеры английское командование двинуло вверх по Каруну разведывательно-диверсионную экспедицию.1 апреля английские войска при поддержке речной флотилии из шести кораблей и трех канонерок захватили Ахваз.

Одной из целей, которые ставили англичане при движении на Мохаммеру-Ахваз, было отторжение Хузистана. Заместитель Утрэма генерал Якоби прямо предлагал овладеть Хузистаном и включить его и Харк в число владений Великобритании.

Между тем в Париже уже давно шли переговоры о мире. Англия не удовлетворялась тем, что Иран был готов выполнить почти все ее требования, но настойчиво стремилась глубже внедриться в сферу экономики этой страны, а также отторгнуть район Бендер-Аббаса. Английский посол в Стамбуле Стратфорд де Редклиф и за ним посол в Париже Коули (они вели переговоры с Фаррух-ханом - чрезвычайным послом Ирана в Париже) упорно добивались открытия британских агентств по всему Ирану и пересмотра ирано-оманского договора 1856 г. об условиях аренды Бендер-Аббасского района. В ходе переговоров Коули несколько умерил требования, добиваясь посредничества Англии в спорах Ирана с Оманом. Совершенно очевидно, что этим маневром англичане надеялись получить ла-Вейку для вмешательства в дела той и другой стороны. Понимая это, Фаррух-хан отказывался от английского посредничества [35, с.153].

В конце концов, англичане пошли на заключение договора и без уступок, которых они домогались с 1853-1855 гг. и которые шах был готов предоставить еще до начала войны. Дело объяснялось подъемом освободительной борьбы в Индии, перераставшей в начале 1857 г. в народное восстание.

В результате захватчики вынуждены были вторично отступить из Персидского залива.

Парижский договор был заключен 4 марта 1857 г. [35, с.154]. Он содержал статьи об отказе шаха от вмешательства в дела Герата, на что иранское правительство соглашалось еще в 1852-1853 гг. Хотя Англия не добилась признания своих "особых интересов" в Персидском заливе, договор продлевал до 1872 г. под видом "борьбы с работорговлей" конвенцию об осмотре иранских судов. По истечении этого срока Иран имел право расторгнуть договор только спустя год после соответствующего заявления (в течение этого времени английское правительство предполагало найти средства для его продления).

Таким образом, 40-60-е гг. XIX в. характеризуются дальнейшим усилением соперничества России и Англии в Средней Азии. Утвердившись в Иране, Афганистане и превратив Герат в базу для расширения своего влияния в среднеазиатском регионе, Англия начинает интенсивно направлять в ханства Средней Азии своих эмиссаров. Не желая уступать приоритета англичанам, утвердить свое влияние в среднеазиатском регионе пытается и Россия. Однако, не желая доводить дело до открытого конфликта с Великобританией, Петербургские власти пытаются проводить осторожную политику, чтобы не дать ни какого повода Англии для обвинения России в агрессивных устремлениях в Средней Азии. Но, несмотря на это, англо-русское соперничество начинает превращаться во все более значимый фактор международных отношений в этом регионе.

Список использованных источников

1. Абдуллаев 3.3 Промышленность и зарождение рабочего класса Ирана в конце XIX - начале XX вв. [Текст]: [научное издание]. - Баку, 1963. - 256 с.

2. Абрамов А.Е. Русские концессии в Прикаспийском Иране в конце XIX века: к проблеме путей и методов проникновения российского капитала в Иран // Актуальные проблемы юриспруденции. Сборник научных трудов. - Владимир: ВГПУ, 2002, Вып.3. - С.164-170.

3. Ананьич Б.В. Экспансия английского империализма в Иране в конце XIX - начале XX вв. [Текст]: [научное издание]. - М.: Наука, 1981. - 396 с.

4. Англо-иранский договор, подписанный 29 декабря 1800 года // Новая история Ирана. Хрестоматия [Текст]: [собрание документов по истории Ирана в новое время]. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. - 328 с. - С.67-68.

5. Англо-иранский торговый договор, подписанный в январе 1801 года // Новая история Ирана. Хрестоматия [Текст]: [собрание документов по истории Ирана в новое время]. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. - 328 с. - С.68.

6. Англо-русское соглашение 31 августа 1907 г. // Хрестоматия по Новой истории [Текст]: [документы по истории Нового времени]. - Т.2. - М.: Просвещение, 1993. - 319 с. - С.238-239.

7. Арабаджян З.А. Иран: власть, реформы, революции (XIX - XX вв.) [Текст]: [очерк по истории Ирана]. - М.: Наука, 1991. - 125 с.

8. Атаев Х.А. Торгово-экономические связи Ирана с Россией в XVIII - XIX вв. [Текст]: [научное издание]. - М.: Наука, 1991. - 391 с.

9. Бондаревский П.Л. Английская политика и международные отношения в бассейне Персидского залива (конец XIX - начало XX вв.) [Текст]: [очерк международных отношений]. - М.: Наука, 1968. - 407 с.

10. Бушев П.П. Герат и англо-иранская война 1856-1857 гг. [Текст]: [научное издание]. - М.: МГУ, 1959. - 287 с.

11. Бушуев С.К. Из истории внешнеполитических отношений в период присоединения Кавказа к России 20-70 годы XIX века [Текст]: [научное издание]. - М.: МГУ, 1955. - 368 с.

12. Глуходед В.С. Проблемы экономического развития Ирана [Текст]: [научное издание]. - М.: Международные отношения, 1968. - 503 с.

13. Жигалина О.И. Великобритания на Среднем востоке (XIX - начало XX в.). Анализ внешнеполитических концепций [Текст]: [научное издание]. - М.: Наука, 1990. - 166 с.

14. Зонненштраль-Пискорский А.А. Международные торговые договоры Персии [Текст]: [научное издание]. М.: Соцэкгиз, 1931. - 435 с.

15. Из донесения А.С. Грибоедова из Тебриза графу И.Ф. Паскевичу от 10 ноября 1828 года [Текст]: [собрание документов по истории Ирана в Новое время] // Новая история Ирана. Хрестоматия. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. - 328 с. - С.79-80.

16. Иран: история и современность [Текст]: [научное издание] / отв. ред. Н.А. Кузнецова - М.: Наука, 1983. - 508 с.

17. История стран Азии и Африки в новое время [Текст]: учебник для вузов: в 2 ч. - Ч.1. - М.: МГУ, 1989. - 384 с.

18. История Ирана [Текст] / Под. ред. С.А. Шумова, А.Р. Андреева. - Киев-Москва: Альтернатива-Евролинц, 2003. - 358 с.

19. История дипломатии [Текст]: [дипломатический очерк]. - М.: Госполитиздат, 1959. - 896 с.

20. Киняпина Н.С. Внешняя политика России в первой половине XIX века [Текст]: [внешнеполитический очерк]. - М.: Международные отношения, 1963. - 420 с.

21. Киняпина Н.С., Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказ и Средняя Азия во внешней политике России (вторая половина XVIII - 80-е годы XIX вв.) [Текст]: [очерк внешней политики России]. - М.: МГУ, 1984. - 446 с.

22. Косоговский В.А. Из тегеранского дневника полковника В.А. Косоговского [Текст]: [Дневник В.А. Косоговского]. - М.: Политиздат, 1960. - 324 с.

23. Кузнецова Н.А. Иран в первой половине XIX века [Текст]: [научное издание]. - М.: Наука, 1983. - 264 с.

24. Кулагина Л.М. Английская концессия на судоходство по реке Карун (конец XIX века) [Текст]: [научное издание]. - М.: Наука, 1971. - 358 с.

25. Ленин В.И. Еще к вопросу о теории реализации [Текст]: [Полное собрание сочинений В.И. Ленина]. - Т.4. - 552 с. - С.86.

26. Ленин В.И. Социализм и война [Текст]: Полное собрание сочинений. - Т.26. - 448 с. - С.181.

27. Особый акт (о торговле), заключенный в Туркманчае 10 февраля 1828 года [Текст]: [собрание документов по истории Ирана в Новое время] // Новая история Ирана. Хрестоматия. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. - 328 с. - С.76-77.

28. Очерки новой истории Ирана [Текст]: [научное издание] / Под ред.Л.М. Кулагиной. - М.: Наука, 1978. - 204 с.

29. Предварительный англо-иранский договор, подписанный 12 марта 1809 года [Текст]: [собрание документов по истории Ирана в Новое время] // Новая история Ирана. Хрестоматия. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. - 328 с. - С.71.

30. Семенов Л.С. Русско-персидские отношения после Гюлистанского мира (1813-1826 г.) [Текст]: [дис. … канд. ист. наук]. - Л.: Нева, 1958. - 270 с.

31. Семенов Л.С. Россия и международные отношения на Среднем Востоке в 20-х годах XIX века [Текст]: [очерк международных отношений России на Среднем Востоке в 20-е гг. XIX в.]. - М.: МГУ, 1963. - 356 с.

32. Строева Л.В. Борьба иранского народа против английской табачной монополии в Иране в 1891-1892 гг. [Текст]: Проблемы истории национально-освободительного движения в странах Азии. - Л.: Наука, 1963. - 387 с.

33. Торговый договор, заключенный английским правительством с шахским двором Персии в 1841 году [Текст]: [собрание документов по истории Ирана в Новое время] // Новая история Ирана. Хрестоматия. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. - 328 с. - С.83.

34. Трактат, заключенный в Гюлистане 12 октября 1813 года [Текст]: [собрание документов по истории Ирана в Новое время] // Новая история Ирана. Хрестоматия. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1988. - 328 с. - С.72-73.

35. Туманович Н.Н. Европейские державы в Персидском заливе в XVI-XIX вв. [Текст]: [научное издание]. - М.: Наука, 1982. - 190 с.

36. Фадеев А.В. Кавказ в системе международных отношений 20-30-е годы XIX века [Текст]: [очерк дипломатических и военно-политических отношений]. - М.: МГУ, 1958. - 412 с.

37. Фадеев А.В. Россия и восточный кризис 20-х годов XIX века [Текст]: [научное издание]. - М.: АН СССР, 1960. - 392 с.

38. Фадеев А.В. Россия и Кавказ в первой трети XIX века [Текст]: [научное издание]. - М.: АН СССР, 1960. - 455 с.

39. Халфин Н.В. Россия и ханства Средней Азии [Текст]: [научное издание]. - М.: МГУ, 1974. - 567 с.

40 Элвелл-Саттон Л. Иранская нефть [Текст]: [экономический очерк состояния нефтяной отрасли Великобритании в конце XIX - XX вв.]. М.: Международные отношения, 1966. - 567 с.

41. Энгельс Ф. Действительно опорный пункт в Турции [Текст]: [собрание сочинений Ф. Энгельса]. - Т.9. - 357 с. - С.12.

42. Энгельс Ф. Внешняя политика русского царизма [Текст]: [собрание сочинений Ф. Энгельса по вопросам внешней политики]. - Т.22. - 479 с. - С.173.

Англо-русское соперничество в Иране Содержание 1. Иран в экспансионистских планах Англии и России на ближнем востоке в начале XIX века 2. Англо-иранское сближение во время русско-иранских войн первой трети XIX века 3. Борьба И

 

• 14:21 05 Июля 2016
  Российско-китайский медуниверситет откроет магистерскую программу по TCM
• 01:21 05 Июля 2016
  На форуме МГУ Россия и Китай обсудят научно-образовательное сотрудничество
• 11:00 04 Июля 2016
  Реморенко: "ЕГЭ-туризм" в России сходит на нет
• 10:52 04 Июля 2016
  Летняя российско-австрийская школа откроется в Москве
• 15:31 01 Июля 2016
  В СПбГУ могут воссоздать географический факультет

Заказать уникальную работу