курсовые,контрольные,дипломы,рефераты
Содержание
Введение
1. Предмет христианской психологии
2. Христианская антропология
3. Самореализация личности с позиции христианской психологиии
Заключение
Литература
Введение
В узком кругу христианских психологов термин "христианская психология" постепенно становится привычным. Между тем, чаще всего в таких случаях проявляется неотрефлексированная реакция на противоречие в словосочетании двух слов, где слово "логия", обозначающее "учение", и обычно присутствующее в названии научных дисциплин, соединено с каким-либо из следующих определений: христианская, православная, святоотеческая, религиозная и т д. Все мы осознаем шаткость фундамента христианской психологии, что мешает даже взяться за написание учебника по этой дисциплине. Причин может быть несколько: первая связана с конфликтом представлений о природе человека. Вторая причина — субъективная: в настоящее время утрачено истинно христианское понимание природы человека и психики, которым еще обладали христианские психологи конца XIX — начала XX века. Поэтому интересно рассмотреть предмет христианской психологии, христианскую антропологию и самореализацию личности с позиции христианской психологии.
1. Предмет христианской психологии
К какой же категории можно отнести сегодня христианскую психологию? Б. Братусь в предисловии к сборнику "Начала христанской психологии" высказывает свою надежду на то, что оппозиция "психология — христианская психология" будет снята, что пришло время отказаться от идеи иметь единственную универсальную психологию, "места хватит для исследователей и методологий самого разного характера" [1]. В качестве образца он предлагает философию, где уживаются принципиально различные школы и направления. При этом упускается из виду, что философия не обладает собственным методом для эмпирического исследования реальности — разные философские системы, основываясь на различных исходных эпистемах, возводят теоретические конструкции, не нуждающиеся в эмпирических подтверждениях. Впрочем, как пишет американский философ Р. Рорти: "Вероятно, философия станет чисто наставительной, так что самоидентификация философа будет характеризоваться только в терминах книг, которые читаются и обсуждаются, а не в терминах проблем, которые должны быть решены" [1]
Христианская психология не вмещается в рамки какой-либо одной формы вненаучного знания, скорее, она совмещает признаки различных форм вненаучного и научного знания и представляет собой особую область интегративного знания, выстраивающегося над современной психологией на основе святоотеческой антропологии. В то же время, она, претендуя на целостное видение человека, включает в себя и объективные данные секулярной науки, не искаженные идеологическими интерпретациями, редуцирующими тримерию "дух — душа — тело". Таким образом, по замыслу, христианская психология является продолжением, устремлением объективного ядра светской психологии в духовную вертикаль тримерии. Опираясь на библейскую и святоотеческую антропологию, христианская психология усваивает и осваивает психологические открытия отцов Церкви, излагая их современным языком. Такое понимание особого статуса христианской психологии позволяет объяснить ее неоднородный характер: в ней присутствуют и направления, тяготеющие к академической, исследовательской психологии, но есть и более строгие по подходу, ориентированные на проблемы святоотеческой антропологии. Первые соотносятся с академическим подходом к изучению христианского и секулярного сознания и поведения, однако их отличие от вторых состоит в ином понимании природы человека и в применении соответствующих объяснительных схем.
Представляется, что основная задача христианской психологии — одухотворение того образа и понятия о человеке, который предстает как объект психологического исследования. Подобную задачу пытается решить и гуманистическая психология, возвращая в "бездушевную научную психологию" Психею — душу, но не "дух", так как такого понятия нет в ее арсенале. Христианская психология возвращает в научное понимание всю тримерию человека вместе с ее божественной природой и возвращает в сознание психологов Иисуса Христа-Спасителя, как Путь, Истину и Жизнь, как исходную точку любой практической работы с людьми.
Итак, духовное измерение (или компонент) — предмет христианской психологии, а все психическое (ум, воля, чувство) имеет духовный компонент (измерение) — духовный ум, духовная воля, духовные чувства [7]. Существуют духовная личность, духовное сознание, духовный опыт, духовное делание, духовное общение, духовные способности и т. д. [1].
Удобно представить расширенное поле предмета психологии перечнем противопоставлений, дополнений, иногда — антиномий, позволяющих включить духовное измерение в психическое.
Предмет христианской психологии: общение с людьми и общение с Богом. Духовное общение. Одиночество как уединение.
2. Христианская антропология
Христианская антропология есть учение о целостном человеке, его происхождении и его назначении в мире и вечности. Источниками знаний и утверждений христианской антропологии являются тексты Священного писания, опыт веры христианских подвижников, учение Отцов Церкви, работы богословов. Особенностью религиозного учения о человеке является то, что оно
не строится по канонам рационалистического знания — главное место в нем занимает вера.
Христианская антропология есть учение об отношениях Бога и человека: в диалог с Богом человек вступает как живая, уникальная личность со своими молитвами, мольбами, переживаниями, всем своим существом. Христианская антропология - это живой рассказ об истории отношений Бога с людьми; она избегает отвлеченных рассуждений, идеализации. В этом ее
принципиальное отличие от научно-философской антропологии.
"... Живое конкретное существо, вот этот человек, — писал Н. А. Бердяев, —выше по своей ценности, чем отвлеченная идея добра, общего блага, бесконечного прогресса и пр. Это и есть христианское отношение к человеку"11. [8]
По представлениям христиан человек был создан Богом в последний день творения мира — он есть венец творения.
создал человека по образу и подобию Своему. При этом образ Божий человеку дан, подобие же задано. Христианская антропология разграничивает в человеке естественную (биологическую) и сверхъестественную (теологическую) сферы.
Особый интерес с точки зрения психологии представляет учение христианской антропологии о сущности человека. Человек трехсоставен и состоит из тела, души и духа. Ап. Павел говорит: "... Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные" (Евр. 4; 12).[8] Своею телесной жизнью человек ничем не отличается от других живых существ; состоит она в удовлетворении потребностей тела. Потребности тела многообразны, но в общем все они сводятся к удовлетворению двух основных инстинктов: самосохранения и продолжения рода. Для общения с внешним миром тело человека наделено пятью органами чувств: зрением, слухом, обонянием, вкусом, осязанием. Человеческое тело оживляется душой.
Душа есть жизненная сила человека. Душа есть и у животных, но она у них была произведена одновременно с телом. У человека же, после создания его тела, Бог ≪ вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою≫ (Быт. 2; 7). Это ≪дыхание жизни≫ и есть высшее начало в человеке, т. е. его дух.
Хотя душа человеческая во многом сходна с душою животных, но в высшей своей части она несравненно превосходит душу животных, именно благодаря ее сочетанию с духом, который от Бога. Душа человека является как бы связующим звеном между телом и духом, представляя собой как бы мост от тела к духу. Душевные явления разделяются на три разряда: мысли, чувства и желания. Органом, с помощью которого душа производит свою мыслительную работу, является мозг. Центральным органом чувства принято считать сердце; оно же рассматривается как некий центр жизни человека. Желаниями человека руководит воля, которая не имеет своего органа в теле. Душа и тело тесно связаны между собой. Тело с помощью органов чувств дает те или иные впечатления душе, а душа в зависимости от этого управляет телом. Жизнь душевная состоит в удовлетворении потребностей ума, чувства и воли: душа хочет приобретать знания и испытывать те или иные чувства. Жизнь человеческая не исчерпывается удовлетворением потребностей тела и души. Над телом и душой стоит дух. Дух вы ступает в роли судьи души и тела и дает всему оценку с особой, высшей точки зрения. Согласно христианской антропологии, дух проявляется в трех видах: страх Божий, совесть и жажда Бога. Страх Божий — это благоговейный трепет перед величием Божьим и Его совершенством, неразрывно связанный с верою в истину бытия Божия, в действительность существования Бога. Совесть указывает человеку — живет он в Боге или в безбожии. Больная совесть понуждает человека искать встречи с Богом, и в момент встречи получать утешение, а в момент богооставленности испытывать угрызения совести. Бессовестный человек — это человек, отчужденный от Бога. Жажда Бога — это стремление искать Бога, проявляющееся в человеческой неудовлетворенности земным, преходящим, в стремлении духа к чему-то высшему, идеальному, к Богу. Проявления духа в человеке, согласно христианскому вероучению, должны быть руководящим началом в жизни каждого человека. Жить в общении с Богом, жить по воле Божьей и пребывать в любви Божьей — значит исполнять свое человеческое назначение на земле. Христианская антропология представляет собой развернутое учение о человеке и одновременно — конкретную практику его жизни, в соответствии с законом Божиим и заповедями блаженства. Мы ограничились изложением общих представлений о человеке в христианстве и вовсе не касались учений о человеке вдругих мировых религиях[8].
3. Самореализация личности с позиции христианской психологии
В центре самореализации личности, как ее понимает гуманистическая психология, лежат понятия, так или иначе связанные с самосознанием. Самосознание может определяться через познание себя, познание своей самости [8].Самость — гипотетическое понятие, введенное в психологию К. Юнгом, это есть "центр тотальной, беспредельной и не поддающейся определению психической личности[5]. Сознательное Ego подчинено или включено в самость, наделенную своим голосом, слышимым иногда в моменты интуиции и сновидений. Самоактуализация в этой концепции есть по существу эволюция самости, происходящая в направлении от бессознательного к нравственным идеалам[8].
Потребность в самореализации — высшая в иерархии потребностей. В результате ее удовлетворения личность становится тем, кем она может и должна стать в этом мире Главное профессиональное предназначение, дело человека совершается вместе с сотворением его личности. Но как человек узнает о своем предназначении''.
Согласно К. Роджерсу, это происходит при открытости человека внутреннему и внешнему опыту, при осознавании всех его сторон[6]. Из множества полусформировавшихся возможностей организм, как мощный компьютер, выбирает ту, которая наиболее точно удовлетворяет внутреннюю потребность, или ту, которая устанавливает более эффективные отношения с окружающим миром, или же другую, которая открывает более простой и удовлетворяющий человека способ восприятия жизни[6]. В этом метафорическом представлении возможности не иерархизированы, акцент делается на свободном выборе среди потенциально равноценных предложений, которые отсеиваются мудрым организмом на основе собственных субъективных критериев.
Взглядам К. Роджерса близка позиция А Маслоу [6]. Однако последний ощущает недостаточность понятий приспособляемости, адаптации применительно к конструированию личности Он пишет по этому поводу об автономности реализующего себя человека, "наблюдаемые мной здоровые индивиды внешне соглашались с принятыми в обществе нормами, но в душе не придавали им значения. Практически у всех из них я заметил спокойное, добродушное восприятие несовершенств нашей цивилизации в сочетании с более или менее активным, стремлением их исправить. Сейчас я хочу подчеркнуть отстраненность, независимость, самостоятельность характера этих людей, их склонность жить в соответствии с ценностями и правилами, установленными ими самими" [3].Здесь есть даже признание важности не только отстраненности от мира, но и духовного созерцания в этом одиночестве. Однако цель этого созерцания без Бога — снова проникновение в самость, прислушивание к "истинному голосу самости". Предполагается, что в основе в "первичных процессах познания", близких к "здоровому бессознательному" (А. Маслоу), — нормальная, здоровая человеческая природа. Осознание ее потребностей, осознание своей биологической индивидуальности — залог здорового развития. Снова, как у Роджерса, концепция мудрого тела, лучше знающего, в чем нуждается душа.
Самость, самостояние человека — это реализация его суверенного права на выбор, выбор направления развития, жизненных целей и ценностей. Сама по себе реализация этой человеческой прерогативы при осознании всех возможностей, выслушивании звучащих на разные лады голосов, согласно представлениям гуманистической психологии, — залог творческой реализации. В течение жизни свободный выбор есть основное сущностное отношение человека к миру.
Более определенно направление творческого развития личности задается в современных интегративных моделях сознания, пытающихся синтезировать в них научные психологические представления, взгляды различных философских школ, христианскую антропологию, философию буддизма, западный и восточный мистицизм. Главная цель развития эксплицирована это накопление духовно-нравственного потенциала "Есть все основания полагать, что "я" есть лишь словесно-психический способ фиксации восхождения (или ниспадения) нашей подлинной духовно-космической самости (сам-ось) по горной вертикали сознания. Накопление ценностей души происходит в духе неуклонно-поступательного развития, перенесенного в сферу индивидуальной психики, хотя возможность отступления — отрицательного духовного движения — также предусмотрена.
Слабое место гуманистической концепции творческой самореализации человека, очевидно, и состоит в предположении о скрытой мудрости организма и личности, определяющих совершение человеком оптимального выбора при открытости сознания всем слоям опыта. К. Роджерс полагает, что человек, как мощный компьютер, выбирает возможности, точно удовлетворяющие внутренние потребности. Предполагается, что точное удовлетворение потребностей — благо для личности и ее социального окружения. Источник добра, имманентный человеческой природе, подсказывает верный выбор. Если самость, высшая и последняя инстанция психики, разумна, то ее голос безошибочен. Важно уметь услышать его подсказку среди других голосов.[6]
Но подскажет ли? Реальность не очень-то вписывается в эту оптимистическую модель. Мир направляет послания истинные и лживые. Внешние сигналы неблагополучного мира преисполнены агрессии, страха и неуверенности. Мир благополучный — сигналы скуки, цинизма и снова — страха. Имеет ли человек, в действительности, внутренний компас в поле таких влияний, надежен ли внутренний компьютер, эта метафора самости? В поле каких воздействий мы пребываем сегодня?
По мнению многих философов, на рубеже второго и третьего тысячелетий заканчивается одна из фаз антропогенеза. Вместе с тем человеческая цивилизация претерпевает крупнейший кризис, характеризуемый как антропологическая катастрофа. Теория прогресса — поступательного развития человечества — с Чернобыльской трагедией потеряла еще одну часть претензий на предсказательную силу. Впервые современное человечество ощутило реальность обратного движения — к распаду. Но ведь атомные электростанции — квинтэссенция научных и технологических достижений. Поэтому "ученые уже больше не только не могут гордиться успехами наук, но и должны видеть инфернально-зловещие стороны своей деятельности, благодаря которой сегодняшний мир не только разрушается, но и погрузился в густую сеть магических взаимозависимостей, страхов, заклинаний" [2].Уходит в прошлое абсолютная вера во всесилие науки и разума. Современная физика выстроила новую картину мира, поразительно напоминающую знаменитую платоновскую метафору, где человек, пытающийся познать мир, представлен наблюдающим тени от костра в глубине пещеры. "Видимый мир является бледным и неполным отражением более содержательного невидимого мира" [2]. Последний в принципе ненаблюдаем, поскольку описывается волновой функцией, содержащей алгебраически мнимую величину, и к тому же восстанавливается даже по всей совокупности наблюдений неоднозначным образом. Наблюдаемое есть лишь неполное и бледное отражение богатейшей ненаблюдаемой онтологии.
Математика в двух теоремах Геделя показала открытость познавательных моделей — в плане противоречивости их аксиоматики, что означает невозможность алгоритмизации человеческого познания. В биологии теория эволюции видов Ч. Дарвина оказалась по крайней мере равносильной по наличию недоказанных исходных допущений креационистской теории происхождения человека.
Гуманистическая психология обречена искать поиск наиболее глубоких смыслов человеческого существования в обращении к Богу. Но еще раньше К. Юнг в поисках идеи Бога в глубинах бессознательного приходит к выводу об имманентной ее природе: "Идея всемогущего божества присутствует везде, если не признается сознательно, то присутствует бессознательно, ибо это архетип... Поэтому я считаю, что будет разумнее сознательно принять идею Бога, иначе Богом станет кто-нибудь еще, как правило, нечто несуразное и глупое" [5 с. 127]. Здесь Бог сводится к архетипу коллективного бессознательного. Однако Ролло Мэй, один из основоположников гуманистической психологии, уже не удовлетворен таким зависимым от человека. Его существованием "Чтобы сбалансировать определение Юнга, следует подчеркнуть трансцендентность идеи Бога" [5с. 128]. Здесь же он добавляет, что чем глубже консультант проникает в тайны психотерапии, тем теснее смыкаются его интересы с вопросами теологии. Просветление личности при психотерапии Р. Мэй называет чудом милости, "милостью Божией".[5]
В таком подходе не артикулирован последний и ответственнейший мысленный шаг — от Бога-идеи к идее Бога живого. Он совершается уже за пределами гуманистической психологии. Ведь стремительным превращением психологии в гуманитарную науку не ограничиваются ее современные метаморфозы. Другое, радикальное преобразование связано с построением христианской психологии. В России этот процесс протекает на фундаменте христианской святоотеческой антропологии, разработанной в лоне православной церкви. В этом отличие основ православной психологии от западной христианской антропологии, использующей идеи научного синтеза, тем более от учений теософского толка, также выстраивающих синтетические концепции. "Богословие Православной Церкви, а оно всегда богословие сотериологическое (сотериология — это учение о спасении души. — В. М.), никогда не вступало в союз с философией с целью построения научного синтеза", — пишет русский богослов и философ В Н. Лосский [7]. Он же добавляет, что, не связываясь с определенными философскими системами, оно вполне свободно пользуется философскими знаниями. Христианское богословие вполне допускает и глобальные научные теории, в частности теории мироздания, не переходящие положенных им границ, обозначающих пределы возможностей науки. То же можно сказать об отношении христианской антропологии к психологическому знанию.
Христианская психология — это учение о человеке в его духовной динамике, в "духовной брани", в его отношении к Господу. В контексте настоящей статьи важно отметить принципиальные положения относительно природы человеческого естества, которое, согласно христианской антропологии, возможно в трех состояниях — ниже естественного;[9]
Ø — естественное,
Ø — сверхъестественное.
В естественном состоянии человек пребывал в раю до грехопадения прародителя, ветхого Адама. Нынешнее состояние человека — ниже естества. После воскресения из мертвых спасенный человек в Царствии Небесном пребудет в сверхъестественном состоянии.
Человек был сотворен в ином виде, нежели теперь, он не имел тяжелых "кожаных одежд", его чувства были несравненно тоньше, он мог общаться с духовным миром и с Господом Он жил в мире, не знавшем смерти. Его психическая природа проявлялась в единстве общего естества людей, в отсутствии обособленно-личных вожделений.
По замыслу Творца человек создан личностью со свободной волей и по своей воле должен был достичь единения с Богом и привести к обожению весь тварный мир. Ветхий Адам выбрал иной путь — добровольного нарушения Божией воли "себялюбивым непослушанием", удовлетворения своей самости и подчинения воле внешней. "Грех есть не немощь какая-нибудь человеческая, не следствие ограниченности человека, не простое влечение чувственности, а сознательно-добровольное отторжение от Бога в сторону самолюбивой, гордостной самозаключенности и самообожествления", —После грехопадения Адама произошло и извращение человеческого естества, и грехопадение природы. Нынешняя психология человека,— психология осколка взамен психологии части целого. Человек осознает себя не в сочетании "Я — Мы", а в противопоставлении "Я — не Я". Возникла самость, ставящая преграду между человеком и Богом, а также и между людьми. Самосознание человека стало эгоцентричным. Нынешний человек — психологический, то есть душевный и телесный, но душа его помрачена гордостью и самолюбием [3].Началом поведения и всей жизни стала собственная воля.
В христианской антропологии человек рассматривается как тримерия "дух — душа — тело", иногда под духом понимается высшая часть души и триада превращается в диаду. В нынешнем состоянии человека его дух, отпавший от Бога, утратил главенство в тримерии, высшие способности попали в подчинение низшим. Вместо прежней гармонии сил и способностей в человеке возникает новое ядро — страсти, новый центр его желаний и чувств. Эта центрированность вне связи с Богом означает "ниспадение в самость", в которой и сосредоточены " все страсти, под ними понимается "сильное и длительное желание, которое управляет разумным существом" [8].Страсти часто называются болезнями души и прежде всего воли.
Но человеку еще в земной жизни доступно достижение полноты жизни через обожение Павел Флоренский пишет "высшее, надмирное единство твари, объединенной посредством благодатной силы Духа, доступно лишь очищенному в подвиге и смиренному. Таким образом, устанавливается онтологическая существенность и объективная значимость смирения, целомудрия и простоты, как сверхфизических и сверхнравственных сил, делающих в Духе Святом всю тварь единосущною Церкви. Силы эти суть откровения мира иного в мире здешнем, духовного во временно-пространственном, горнего в дольнем" [9]. Христианский идеал человека простого, смиренного и целомудренного бесконечно далек от гуманистического идеала успешно адаптирующейся в этом мире самореализующейся, самодостаточной личности, наслаждающейся актуальным моментом, верящей в "могущество человеческих возможностей".
Отец Серафим Саровский говорил, что только "всякое Христа ради делаемое добро приносит нам плоды Святаго Духа. Все же не ради Христа делаемое, хотя и доброе, мзды в жизни будущего века нам не представляет, да и в здешней жизни благодати Божией тоже не дает"Доброта без Бога в итоге не центрирована на истинный источник добра и любая душевность, нравственность и гуманность не выдерживают испытаний, червивы. Главный символ человека, вектор его духовного развития — Иисус Христос, Новый Адам, но человек может приблизиться к Богу не по сущности, а лишь по благодатной энергии. Цель обожения — аспекты ("эпинойи") единого Бога. Среди таковых называют Судию, Управителя, Врача, Пастыря, Учителя, Первосвященника, Отца и др. [9]Таковы и есть цели духовной самореализации человека.
В западном богословии взгляд на падшесть человеческой природы иной. Там мысль о неповрежденности человеческой природы, внешне осужденная как пеласгианская ересь, с которой боролся блаж Августин, не преодолена. Это выразилось "во внутреннем неприятии и потому нечувствии рассечения естества человеческого и всемирного распада" [9] Отсюда свойственное западному менталитету преувеличение возможностей человека, его самости, свободной воли — в любых направлениях деятельности и самосовершенствования.
Внутренняя установка на неиспорченность творения усвоена христианской психологией западного образца, что сближает ее с секулярной, гуманистической психологией, устраняет непреодолимый барьер между религиозной и научной антропологией и дает возможность осуществить разнообразные синтетические теоретические конструкции (например, такова концепция "мирского града" X Кокса (1995)). Однако православная психология отрицает такую возможность синтеза несовместимых взглядов на предназначение и будущее человека.
Заключение
После изучения данного вопроса мы выяснили, что в христианской антропологии человек рассматривается как тримерия "дух — душа — тело", иногда под духом понимается высшая часть души и триада превращается в диаду. В нынешнем состоянии человека его дух, отпавший от Бога, утратил главенство в тримерии, высшие способности попали в подчинение низшим. Вместо прежней гармонии сил и способностей в человеке возникает новое ядро — страсти, новый центр его желаний и чувств. Эта центрированность вне связи с Богом означает "ниспадение в самость", в которой и сосредоточены " все страсти, под ними понимается "сильное и длительное желание, которое управляет разумным существом.
Предметом христианской психологии является общение с людьми и общение с Богом. Духовное общение. Одиночество как уединение.
Христианский идеал человека простого, смиренного и целомудренного бесконечно далек от гуманистического идеала успешно адаптирующейся в этом мире самореализующейся, самодостаточной личности, наслаждающейся актуальным моментом, верящей в "могущество человеческих возможностей".
Христианская антропология представляет собой развернутое учение о человеке и одновременно — конкретную практику его жизни, в соответствии с законом Божиим и заповедями блаженства. Мы ограничились изложением общих представлений о человеке в христианстве и вовсе не касались учений о человеке в других мировых религиях.
Литература
1. Братусь. М. Начала христианской психологии: Учебное пособие / Отв. ред. Б. С. Братусь. М., 1995.
2. Лосскии В. Н. Очерк мистического богословия восточной церкви. Догматическое богословие. М.,1991.
3. Мамардашвили М. Психологическая топология пути. СПб., 1997..
4. Манеров В. Х. Духовность человека как ценность и предмет психологии: Материалы международного семинара "Человек и его ценности в XXI веке". СПб., 2002.
5. Мэй Р. Искусство психологического консультирования. М., 1994.
6. Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека. М., 1994.
7. Рорти Р. Философия и зеркало природы. Новосибирск, 1997.
8. Слободчиков В. И., ИсаевЕ. И. Психология человека. М. , 1995.
9. Уайтхед А. Н. Наука и современный мир // Заблуждающийся разум. Многообразие вненаучного знания / Отв. ред. И. Т. Касавин. М., 1990.
10. Христианская психология // Московский психотерапевтический журнал. Спец. выпуск. 1997. № 4.
Содержание Введение 1. Предмет христианской психологии 2. Христианская антропология 3. Самореализация личности с позиции христианской психологиии Заключение Литература Введение В узком кругу хри
Языческие обряды у современных славянских народов
Восточные христианские церкви
Етнічні архетипи в релігійному житті українців
Католицизм: історія та сучасність
Исследование истории создания Чимеевского монастыря и Чимеевской иконы Божьей Матери
Мировые религии
Спорт, спортсмен, религия: вместе или врозь в XXI век?
Сравнительный анализ католичества и протестантства
Роль религии в современном обществе
Секты и антиценности
Copyright (c) 2024 Stud-Baza.ru Рефераты, контрольные, курсовые, дипломные работы.