База знаний студента. Реферат, курсовая, контрольная, диплом на заказ

Работу выполнил Соболев Антон Андреевич

Почему избранное именно это произведение? Да потому что этот роман – самый тургеневский. Необыкновенно чистый роман. Если есть в мире книги, очищающие и возвышающие душу, то «Дворянское гнездо» к ним относиться в первую очередь.

И сейчас, как 150 лет назад, люди страстно хотят счастья. Ну, если не всеобщего, то хотя бы своего индивидуального счастья. А оно (счастье) всё чаше и чаше ускользает, и не помогают при этом не деньки, ни удовольствие, не путешествия, не красивые и модные вещи. Как говориться « Всё есть кроме счастья». Между тем все уже давно знают умом (да и подсознательно тоже), что счастье – в человеческих отношениях. Не ужели так просто?

Нет, если хотите, отношения между людьми – самое сложное во Вселенной. Печальнее всего то, что этому надо учиться, и учёба эта очень тяжёлая. Не все могут решиться на труд, а многие сходят с дистанции. Как же учиться «воспитанию чувств»? Читать умные не лёгкие книги. Ни кинофильм, не дружеские беседы, ни лекции – ничто не заменяет отобранную (из пяти тысяч – одну) книгу. Кто экономит время на чтении, тот экономит на своей жизни.

Роман о Лизе Калитиной и Фёдоре Ивановиче Лаврецком – это повествование о сияющий чистоте отношений, благородстве помыслов, соединённых с раздумьями о служение Росси – своей Отчизне. Но роман реалистический – здесь есть и не симпатичные автору персонажей, есть не последовательность действий – как в самой жизни.

Не забываемо описана возникновения и восхождения глубочайшего чувства двух одинаково смышляющих существ. Летняя звёздная ночь, усадьба, музыка … Нет, не стоит это всё переписывать за Ивана Сергеевича. И такой печальный, полный безысходности финал. То, что «Дворянское гнездо» - шедевр из шедевров – видели все – и русская читающая публика второй половине века, и Европа, и Америка – Генри Джеймс, например.

Роман создавался не сколько месяцев, начиная с середины июля с 1858 года, когда писатель приехал в Спасское – Лутовиново, до середины декабря того же года, когда в Петербурге им были внесены последьнии исправления. Но замысел произведения, по собственному признанию Тургенева, относиться к 1956 году. Всё это время Тургенев жил в Риме, где, по словам писателя, заставили его первые вести о намерении правительства освободить крестьян. Вести эти горячо встречены соотечественниками, находившиеся тогда в Риме вместе с Тургеневым – устраивали сходки, произносили речи, обсуждалась идея создания специального журнала для освещения важнейших сторон «жизненного вопроса».

Напряжённая работа с «Дворянским гнездом» началась после возвращения писателя на Родину, в спокойной обстановке, в Спасском. Но и предшествующий период, насыщенный разнообразными впечатлениями, - частые переезды в новые места, встречи с многими людьми, беседы с Черкасским, Боткиным, Анненковым, Герценом, с другими современниками, олицетворявшими мысль и дух века; размышления о событиях, происходивших в русской общественной жизни, о развёртывавшей подготовки к освобождению крестьян, о роли дворянства в этом процессе, - был периодом интенсивного накопления материала и вынашивания основных образов и идей романа.

П.В. Анненков, встречавшийся с Тургеневым весной 1858 года в Дрездене, так характеризует в своих воспоминаниях этот этап, весьма знаменательный в истории создания романа: «Дворянское гнездо» зрело в уме Тургенева … Тургенев обладал способностью в частых и продолжительных своих переездах обдумывать нити будущих своих рассказов, так же точно, как создавать сцены и намечать подробности описаний, не прерывая горячих бесед кругом себя и часто участвуя в них весьма деятельно».

М. Е. Салтыков – Щедрин в письме к В. П. Анненкову от 3 февраля 1859 года высказывал впечатления о романе тотчас после прочтения «Дворянского гнезда» : «Я давно не был так потрясён» - признаётся автор письма, глубоко взволнованный «светлой поэзией, разлитой в каждом звуке этого романа». «Да и что можно сказать вообще о всех произведения Тургенева? То ли, что после прочтения их легко дышится, легко верится, тепло чувствуется? Что осушаешь явственно, как нравственный уровень в тебе поднимается, что мысленно благословляешь и любишь автора? Но видь это будет только общие места, а это, именно это впечатление оставляет после себя эти прозрачные, будто сотканные из воздуха эти образы, это начало любви и света, во всякой стране бьющие живым ключом…»

Слова классика лучше всего подтверждает мелодичная и чистая, как музыка, элегическая проза Тургенева:

«…» А Лаврецкий вернулся в дом, вошёл в столовую приблизился к фортепиано и коснулся одной из клавиш; Раздался слабый, но чистый звук и тайно задрожал у него в сердце: этой нотой начиналась вдохновенная мелодия, которой, давно тому назад, в ту же самую счастливую ночь, Лемм, покойный Лемм, привёл его в такой восторг. Потом Лаврецкий перешёл в гостиную и долго не выходил из неё: в этой комнате, где он так часто видал Лизу, живее возникал перед ним её образ; ему казалось, что он чувствовал вокруг себя следы её присутствия; но грусть о ней была томительна и не легка: в ней не было тишины, навеваемой смерть. Лиза ещё жила где то глухо, далек; он думал о ней, как о живой, и не узнавал девушки, им некогда любимой, в том смутном, бледном признаке, облачённом в монашескую одежду, окружённым дымными волнами ладана. Лаврецкий сам бы себя не узнал, если б мог так взглянуть на себя, как он мысленно взглянул на Лизу. В течение этих восьми лет совершился, наконец, перелом в его жизни, тот перелом, которого многие не испытывают, но без которого нельзя остаться порядочным человеком до конца; он действительно перестал думать о собственном счастье, о своекорыстных целях. Он утих и – к чему таить правду? – постарел не одним лицом и телом, постарел душою; сохранить до старости сердце молодым, как говорят иные, и трудно и почти смешно; тот уже может быть доволен, кто не  утратил веры в добро, постоянства воли, охоты к деятельности. Лаврецкий имел право быть довольным: он сделался действительно хорошим хозяином, действительно научился пахать землю и трудился не для одного себя; он, насколько мог, обеспечил и упрочил быт своих крестьян.

Лаврецкий вышёл из дома в сад, сел на знакомой ему скамейке – и на этом дорогом месте, перед лицом того дама, где он в последний раз напрасно простирал свои руки к заветному кубку, в котором кипит и играет золотое вино наслажденья, - он, одинокий, бездомный странник, под долетавшие до него весёлые клики уже заменившего его молодого поколения, оглянулся на свою молодую жизнь. Грустно стало ему на сердце, но не тяжело и не прискорбно: сожалеть ему было не отчем, стыдиться – нечего. «Играйте, веселитесь, растите, молодые силы, - думал он, и не было горечи в его думах, - жизнь у вас впереди, и вам легче будет жить: вам не придётся, как нам, отыскивать свою дорогу, бороться, падать и вставать среди мрака; мы хлопотали о том, как бы уцелеть – и сколько из нас не уцелело! – а вам надобно дело делать, работать, и благословение нашего брата, старика, будет с вами. А мне, после сегодняшнего дня, после этих ощущений, остается дать вам последний поклон – и, хотя с печалью, но без зависти, без всяких тёмных чувств, сказать, в виду конца, в виду ожидающего бога: «Здравствуй одинокая старость! Догорай, бесполезная жизнь!» 

Список литературы

Ю. А. Абрамов, В. Н. Демин. «Сто Великих книг»

Работу выполнил Соболев Антон Андреевич Почему избранное именно это произведение? Да потому что этот роман – самый тургеневский. Необыкновенно чистый роман. Если есть в мире книги, очищающие и возвышающие душу, то «Дворянское гнездо» к ним отно

 

• 14:21 05 Июля 2016
  Российско-китайский медуниверситет откроет магистерскую программу по TCM
• 01:21 05 Июля 2016
  На форуме МГУ Россия и Китай обсудят научно-образовательное сотрудничество
• 11:00 04 Июля 2016
  Реморенко: "ЕГЭ-туризм" в России сходит на нет
• 10:52 04 Июля 2016
  Летняя российско-австрийская школа откроется в Москве
• 15:31 01 Июля 2016
  В СПбГУ могут воссоздать географический факультет

Заказать уникальную работу