Реферат по демографии

на тему

Исторические типы воспроизводства населения

Содержание

Введение

1.         Архетип воспроизводства населения и первая демографическая революция

2.         Традиционный тип воспроизводства населения и его историческая ограниченность

3.         Современный тип воспроизводства населения

Заключение

Список литературы

Приложение 1

Приложение 2

Введение

Жизнедеятельность любого социального организма обязательно включает в себя выполнение функции поддержания непрерывности человеческого рода. Два основных процесса непосредственно связаны с выполнением этой функции: рождамость и смертность.

Рождаемость – это процесс рождения детей в населении, создания новых поколений. Смертность – столь же непрерывный процесс вымирания поколений. Будучи противоположными по смыслу, рождаемость и смертность в своем единстве образуют непрекащающееся возобновление популяций вида Homo sapiens.

Продолжение рода представляет собой одну из основных сторон жизнедеятельности любого биологического вида. Непрерывность процесса возобновления поколений предполагает длительное сохранение относительно устойчивого равновесия между видом и средой.

Все социальное исторично. Не составляет исключения и воспроизводство населения, которое проходит в своем историческом развитии несколько ступеней, соответствующих различным типам демографического равновесия и демографического механизма. В своем единстве типы демографического равновесия и демографического механизма определяют исторические типы воспроизводства населения, адекватные исторически определенным экономическим, социальным и культурным условиям жизни общества. Смены таких типов можно рассматривать как моменты движения от низших форм к высшим. Вне этих исторических форм воспроизводство населения не существует.

Цель данной работы – охарактеризовать основные типы воспроизводства населения и демографические революции, приводившие к замене одного типа воспроизводства населения другим.

1.         Архетип воспроизводства населения и первая демографическая революция

Человечество начинает свой исторический путь в условиях исходного экологического, унаследованного им от прошлого. Люди – даже если говорить только о неантропах Homo sapiens, появившихся 35-40 тыс. лет тому назад, - далеко не сразу изменили окружающий их мир. Долгое время, подобно животным, они ничего не привносили в природу, ничего не преобразовывали в ней, а имели в своем распоряжении только те средства существования, которые можно было найти в природе готовыми. Поэтому даже выделившись из животного мира, люди, как и животные, должны были оставаться в постоянном равновесии со всеми элементами тех естественных экологических систем, к которым они принадлежали.

Исходному экологическому равновесию должно было соответствовать и исходное демографическое равновесие, условия жизни первобытного человека, вероятно, долгое время не давали основы для принципиальных изменений качественных и количественных характеристик рождаемости и смертности. Палеоэкономические расчеты, археологические и этнографические материалы показывают, что населения, жившие в условиях присваивающей экономики, могли существовать только при очень низкой плотности – порядка нескольких человек на 100 км². Чтобы плотность населения длительное время не выходила за эти пределы, не должны были существенно изменяться ни численный состав общины, ни общее количество общин, обитающих на данной территории. Одним из регуляторов плотности населения была миграция, но главную роль, вероятно, все же играло то, что постоянно сохранялись такие уровни рождаемости и смертности, при которых значительный рост населения был просто невозможен.

Соответствие уровней рождаемости и смертности экологическим требованиям, предъявляемым к воспроизводству населения в целом, отчасти обеспечивалось автоматически, отражая естественную согласованность функционирования различных частей одного социального организма, имеющего единую основу развития – крайне примитивную экономику, неразвитые общественные отношения, сильную зависимость от природы и т.п. Однако эта внутренняя согласованность не гарантировала полностью демографического равновесия. Ведь человек – даже и ранний собиратель – нарушал господствующий в природе автоматизм, он постоянно расширял область совей свободы, мог взять у природы больше, чем любое животное, мог искусственно ограничить рождаемость и т.п. Одного лишь естественного автоматизма для поддержания демографического равновесия теперь было недостаточно. Нужны были специальные механизмы, которые вводили бы демографическое поведение людей в рамки, диктуемые общественной потребностью.

Возможности целенаправленного воздействия на демографические процессы у первобытного человека были очень небольшими, но в той мере, в какой они существовали, поведение людей было не инстинктивным, а определялось социально-культурными нормами. Имеется достаточно данных, свидетельствующих о том, что за долгие годы существования первобытнообщинного строя люди приобрели смутное, но в основных чертах правильное представление о связи между занимаемой ими территорией, обычным прожиточным минимумом и численностью популяции. Они стремились ограничить рост численности либо такими грубыми, но эффективными мерами, как аборт, детоубийство или пожизненное вдовство, либо посредством различных табу, запрешавших половые сношения в определенное время года. Стихийные бедствия, вредители и болезни брали у людей свою дань, но в целом узаконенное детоубийство, аборты и табу всегда древнему человеку способ регулировать рост популяции.

Полагают, в частности, что демографическое равновесие на ранних стадиях человеческой истории обеспечивалось несколькими сложными, дублирующими друг друга механизмами, которые действовали на разных уровнях (племена, общины, семьи), порождая сложную иерархическую организацию человеческих сообществ.

Социально-культурный механизм приводил рост численности населения в соответствие с границами, которые предписывала природа, - таков отличительный признак того типа воспроизводства населения, который пришел непосредственно на смену размножению животных. В дочеловеческом мире природа не только не ставит эти границы, но и заботится об их соблюдении. На более поздних этапах развития человеческого общества социальный контроль над воспроизводством населения развивается параллельно расширению границ роста численности человеческих популяций в результате производственной деятельности людей. Но превые шаги на историческом пути человечество делает с таким типом воспроизводства населения, который формируется «между двух миров»: цели демографического регулирования ставится природой, средства даются обществом. Этот исходный тип будем называть архетипом[1] воспроизводства населения.

Свойственный архетипу воспроизводства населения демографический механизм выполнял, по существу, старые функции, которые в животном мире выполнялись биологическим механизмом. Но он содержал в себе потенциальные возможности приспособления процесса размножения к иным условиям равновесия, возможности, которые сыграли огромную роль в последующие исторические эпохи.

Архетип воспроизводства населения изучен населения изучен слабо. Сам факт его существования – не более, чем гипотеза, в пользу которой сейчас имеется лишь ограниченное количество доводов. До тех пор, пока не выявлены существенные качественные различия в основных демографических процессах – в рождаемости и смертности, свойственных архетипу и пришедшему ему на смену типу восроизводства населения (а это не сделано), все соображения, относящиеся к исторической специфике архетипа, остаются гипотетическими.

Архетип воспроизводства населения был неразрывно связан с палеолитической экономикой и с теми общественными отношениями, которые могли развиваться на ее чрезвычайно ухкой базе. Характер производства и социальных отношений со времени появления Homo sapiens в основных чертах сохранялся неизменным и характер воспроизводства населения, повсеместное господство его архетипа.

Однако и в самую раннюю эпоху человеческой истории производительные силы не стояли на месте, и условия жизни людей очень медленно эволюционировали, шло длительное накопление прогрессивных изменений в материальных условиях и социальной организации жизни и деятельности людей. Разумеется, эффект каждого отдельно взятого изменения мог быть лишь очень незначительным и не способен был привести к изменению экономической и социальной системы превобытного общества. Но по мере того, как таких изменений накапливалось все больше и больше, возникали и распространялись элементы новой экономики, которые вступали в противоречие со старой хозяйтсвенной системой и подрывали ее основы.

Со своей стороны и демографическое развитие сыграло важную роль в назревании кризиса старой хозяйственной системы. Социально-экономический прогресс подтачивал основы демографического равновесия, свойственного обществу, основанному на присваивающей экономике. Демографическая стабильность постепенно уступила место пусть очень медленному, но неуклонному росту численности палеолитических населений и, что самое главное, их плотности. Если присваивающая экономика не подготовлена к коренным переменам, повышение плотности населения может привести к катастрофе, но когда элементы новых экономических отношений уже достаточно созрели, рост плотности может оказаться одним из сильнейших стимулов перехода от присваивающей экономики к производящей. Так, возможно, и было во многих случаях. Например, В.М. Массон пишет, что “скорее всего именно относительно густая заселенность верхнеопалеолитической и мезолитической Европы была одной из предпосылок победного шествия по этой территорииь производящей экономики в VI-IV тысячелетиях до н.э.”.

Кризис всей системы отношений, базировавшихся на присваивающем хозяйстве первобытных собирателей, охотников и рыболовов, и вызвал в конечном счете устранение этих отношений и замену их новыми. Перемены охватили все стороны жизни человеческого общества, в частности, они привели к замене архетипа воспроиводства населения его новым историческим типом – к первой демографической революции.

Мысль о том, что такая революция действительно произошла, высказывались многими авторами, однако это все же не общепризнанный факт. Характер демографических изменений, происходивших в эпоху неолита, пока настолько неясен, что различные ученые высказывают по этому поводу прямо противоположные мнения. Одни предполагают, что эти изменения были связаны со снижением смертности, тогда как, по мнению других, происходило ее повышение. Есть авторы, которые считают, что присваивающим обществам был свойствен такой же тип воспроизводства населения, какой господствовал позднее во всех аграрных калссовых обществах и дожил до наших дней.

Важным эмпирическим подтверждением гипотезы превой демографической революции иногда считают значительное ускорение роста численности населения в эпоху неолита, переход от почти полной неизменности численности населения к ее ощутимому росту. Рассматривая этот факт в духе общепринятых представлений о современной демографической революции и давая ему аналогичное истолкование, нетрудно прийти к мысли, что прогрессивные экономические и социальные изменения, которые несла с собой неолитическая революция, привели к увеличению продолжительности жизни и расширению области демографической свободы. Механизм же управления прокреационными исходами оставался прежним, в силу чего и образовался некоторый разрыв между рождаемостью и смертностью в пользу рождаемостью и смертностью в пользу рождаемости, обусловивший ускоренный рост населения. Эта мысль высказывалась различными авторами. Однако более тщательный анализ порождает сомнения в ее правильности. Новые темпы рсота численности населения кажутся высокими только на фоне совершенно ничтожных темпов роста эпохи верхнего палеолита, но вообще они весьма низки. Они увеличились от тысячных до сотых долей процента в год, что возможно при очень небольшом изменении в соотношении рождаемости и смертности. Достаточно увеличения числа дочерей, доживающих до среднего возраста матери, на 10 %, чтобы неизменность численности населения сменилась его ростом примерно на 0,03 % в год. Такое увеличение, вероятно, было доступно и при донеолитических условиях рождаемости и смертности, поскольку же и тогда приходилось искусственно ограничивать рост численности населения, а потому оно не может рассматриваться как свидетельство того, что эти условия существенно изменились.

Сторонники гипотезы первой демографической революции обычно исходят из предположения о том, что в эпоху неолита отодвинулся рубеж максимально доступной продолжительности жизни (демографическое ограничение). Но возможно и другое допущение: этот рубеж остался прежним или отодвинулся незначительно, но изменился рубеж минимальной продолжительности жизни, допустимой по социальным соображениям (недемографическое ограничение). Ведь неолитическая революция принесла с собой не только новую экономику, это была эпоха глубочайшей перестройки всех общественных отношений и самого человека. с точки зрения воспроиводства населения, может быть, наиболее важно, что это была эпоха повсеместного и окончательного утверждения института семьи.

Хотя семья возникла как полифункциональный институт, очевидна конституирующая роль в ее происхождении функций, связанных с продолжением рода. Объединение различных функций в семье произошло не потому, что когда эта жизнедеятельность стала более сложной и разнообразной, полифункциональная семья оправдала себя в ходе исторического отбора наиболее рациональных и эффективных для своего времени институтов, доказала свою жизнеспособность в конкуренции с другими формами огранизации жизни людей. Решающую роль в победе семьи сыграла, вероятно, возможность расширения сферы личной собственности в условиях производящей экономики и превращение семьи в самообеспечивающуюся хозяйственную единицу, возникновение наследуемого имущес твенного неравенства, эксплуатации человека человеком и других экономических и социальных явлений, неизвестных родовому строю. Но для вас важно, что семья стала в полном смысле слова семьей только тогда, когда объединила в себе все этапы процесса возобновления поколений от зачатия до смерти. Благодаря этому она, несмотря на свою полифункциональность, приобрела черты специализированного института, призванного обеспечивать непрерывное воспроизводство хизни и ее сохранение – в противовес менее специализированным, синкретичным родовым институтам.

К тому времени, когда семья, вырастая из зачаточных, промежуточных, переходных семейных форм, существующих наряду с родовой огранизацией, достигает зрелости, приобретает определенность и ее исключительная ответсвенность за продолжение рода, за производство потомства, за преемственность поколений внутри семьи, складывается и получает мощное эмоциально-психологическое подкрепление ее внутренняя сплоченность вокруг решения этих задач. Семья – огромный шаг к осознанию человеком своего «Я» и противостоящих всем остальным. Рождение, болезнь, смерть в семье – события, в той или иной степени затрагивающее внутреннее «Я» других членов (а не просто их внешнее существование), а потому эмоциально окрашенные. Счастье, горе – состояния, ассоциирующиеся прежде всего с судьбой близких людей, членов своей семьи.

Переход к последовательно семейной форме воспроизводства населения, вероятно, в наибольшей степени способствует реализации благоприятствующих удлинению человеческой жизни, материальных возможностей, созданных революцией в производстве. Не просто стены более совершенного жилища лучше защищают теперь жизнь появившегося на свет ребенка, но весь дух семьи, лары и пенаты, которых не знало первобытное общество. Детоубийство перестает быть бесспорной альтернативой нерождению ребенка. Прежние освященные тысячелетиями демографические отношения осознаются теперь как недопустимо грубые, варварские, они не соответсвуют новым условиям и должны быть заменены чем-то иным.

2.         Традиционный тип воспроизводства населения и его историческая ограниченность

Новый тип воспроиводства населения, возникший во времена неолита, безраздельно господствовал во всем мире вплоть до XVIII века, а у значительной части населения мира далеко не полностью изжит еще и сегодня. Основные черты этого типа воспроизводства неразрывно связаны с аграрной экономикой и соответствующими ей общественными отношениями и культурой.

Трудно переоценить ту роль, которую сыграло в человеческой истории возникшее в эпоху неолита сельское хозяйство. Оно составляло экономическую основу всех классовых докапиталистических способов производства. На базе аграрной экономики сложилась блестящие цивилизации древности, расцвел античный мир Греции и Рима, созрело европейское Возрождение. На протяжении многих тысячелетий сельское хозяйство было той почвой, на которой произрастали все достижения человечества, идет ли речь о торговле или мореплавании, о накоплении научных знаний или о создании шедевров искусства, о возникновении новых культур или о смене социально-экономических формаций.

Тем не менее, подчеркивая глубокую прогрессивность аграрной экономики по сравнению с экономикой присваивающих обществ, необходимо сразу же указать на историческую ограниченность, узкость тех рамок, которые создает эта экономика для развития производительных сил и изменения условий жизни людей.

Несмотря на бесспорный прогресс проиводительных сил на протяжении существования всех аграрных обществ, их материально-техническая база остается развитой крайне слабо. Совершенствование орудий производства и улучшение агрикультуры несколько повышали проиводительность сельскохозяйственного труда, но они не избавляли сельское хозяйство от сильнейшей зависимости от природных условий – и в средневековой Европе оно также страдало от засухи, как в Древнем Египте в годы, когда воды Нила стояли слишком низко. Существование отдельных центров торговли и торговых путей не в состоянии было нарушить замкнутость, изолированность жизни основной массы населения в условиях почти исключительно натурального хозяйства. Быт, жилища, весь жизненный уклад подавляющего большинства поселения менялись очень мало. Тяжелый труд и полуголодное существование были основными чертами образа жизни земледельца и в Древней Индии, и в Античном мире, и в феодальной Европе. Ни в одном из аграрных обществ не существовало предпосылок для изменения условий демографического равновесия, и если бы каким-то чудом удалось изменить некоторые условия жизни независимо от общих социально-экономических условий и тем повлиять на рождаемость или смертность, вызвав ускоренный рост населения, то нельзя было бы согласовать этот более быстпый рост с возможностями аграрной экономики, соответствующих ей социальных институтов и т.п.

“Аграрному” типу демографического равновесия соответствовала и система культурных регуляторов, обеспечивающих поддержание этого равновесия. По сравнению с демографическим механизмом времен архетипа, эти регуляторы были гораздо более “тонкими”, более совершенными. Но с позиций более высоких форм демографического механизма они были весьма грубыми и примитивными и не могли быть иными, поскольку возможности их развития ограничивались относительной неразвитостью всех общественных отношений, свойственных аграрным обществам. Эта неразвитость – естественное следствие низкого уровня развития производительных сил и всего связанного с ними образа жизни людей. Разумеется, нельзя ставить на одну доску уровень развития общественных отношений при всех основанных на эксплуатации докапиталистических способах производства, которые, как известно, суть «прогрессивные эпохи экономической общественной формации», ступени на пути исторического движения от низшего к высшему. Но при всех – часто весьма важных – различиях добуржуазным общественным организмам свойственны существенные общие черты, предопределяющие во многом сходное положение индивидуума в обществе, одинаково узкие рамки развития человеческой личности. Все добуржуазные общества – «традиционные», т. е. такие, в которых поведение людей, их отношение между собой, вся их жизнь регламентируются принимаемой на веру и не требующей рационального истолкования традицией, ориентированы на повторение неизменных, унаследованных с незапамятных времен образцов. Воспроизводство заранее данных отношений отдельного человека и коллектива, предопределенность его отношений к условиям труда, своим соплеменникам и т.д. – не второстепенная черта, а, как писал К. Маркс, основа развития всех обществ, в которых земельная собственность и земледелие образуют базис экономического строя. Незрелость индивидуального человека – одна из важнейших черт таких обществ. Человек в них выступает несамостоятельным, принадлежащим к более обширноу целому, он обособляется как индивид лишь в результате исторического процесса. Но до тех пор, пока такое обособление не произошло, в самых различных областях своей жизни человек ведет себя в соответствии с окаменевшими правилами, с определенной схемой, которая не предусматривает его личного волеизъявления, его свободного выбора, рационального осмысления его действий. Все вопросы, которые сейчас каждый взрослый человек решает для себя сам: чем добывать свой хлеб, где жить, как одеваться, с кем и когда втсупать в брак и т.д., еще не так давно повсюду в мире очень жестко разрешались за индивидуума традицией, обычаем, родителями, сувереном и т.п. Накладывая на человеческий разум подчиняли человека внешним обстоятельствам, вместо того чтобы возвысить его до положения властелина этих обстоятельств, превратили саморазвивающееся общественное состояние в неизменный, предопределенной природой рок.

Таким образом, с одной стороны, на протяжении всего периода господства аграрной экономики оставались в основном неизменными условия демографического равновесия, те объективные требования к процессу воспроиводства населения, которые вытекали из социально-экономических особенностей функционирования аграрных обществ. С другой – оставался в основном однотипным социально-культурный механизм, с помощью которого поведение индивидуума приводилось в соответствие с объективной общественной потребностью. Этот механизм регулировал поведение людей во всех сферах их жизни, не составляла исключения и область воспроизводства населения. Демографический механизм был частью всего “традиционного” механизма, регулировавшего поведение каждого отдельного человека, он, стало быть, тоже был “традиционным”. Это дает основание назвать “традиционным” тот тип воспроиводства населения, который характеризуется “аграрным” типом демографического равновесия (в отличие от “собирательского” его типа в донеолитическое время) и “традиционным” демографическим механизмом. В такой терминологии есть, правда, некоторая непоследовательность, так как, с точки зрения принципа действия демографический механизм, свойственный архетипу, 0 тоже традиционный. Эту непоследовательность, возможно, удастся устранить, когда будут лучше исследованы различия между архетипом и традиционным типом воспроиводства населения.

3. Современный тип воспроизводства населения

Преодоление традиционного типа воспроиводства населения и замена его новым историческим типом, иначе говоря, вторая демографическая революция, были подготовлены всем долгим развитием человечества. Непосредственные же условия, приведшие к началу демографической революции, созрели в процессе разложения феодального общества в Западной Европе. Эта революция – один из многих переворотов, происходивших на протяжении последних столетий, тесно взимодействовавших между собой и имевших одну общую исходную основу производства. Революция в торговле, в науке, в сельском хозяйстве, в промышленности, политические революции, приведшие буржуазию к политической власти везде, где она до этого победила экономически, разрушали старую хозяйственную систему, старую социальную структуру, старую идеологию, отделяя все большую часть населения «от земледелия и от связанных с этим последним вековых традиций патриархальной жизни». Узость проиводственной базы, на которой покоилась аграрная экономика докапиталистических обществ, была преодолена. Новые знания и новая техника, все время совершенствуясь, давали в руки людям все более мощные и экономически эффективные орудия и средства сознательного контроля над неподвластными ему ранее стихийными силами природы. В конечном счете все эти изменения необратимо нарушили старое демографическое равновесие и привели к замене его новым.

Далеко не всякий переворот в социально-экономической сфере способен подорвать демографическое равновесие. Для этого нужно, чтобы была непосредственно затронута демографическая система, необратимо подорван механизм управления демографическими исходами. Этого, по-видимому, не было никогда за всю историю аграрных обществ. Но теперь такие изменения произошли. В XVIII-XIX вв. социально-экономическое развитие привело к коренному изменению структуры факторов смертности, а тем самым и к ее резкому снижению, в результате чего и нарушилось демографическое равновесие. При капитализме создаются совершенно иные условия восстановления нарушенного равновесия и его постоянного поддержания, на первый план выходит приспособление характера и уровня рожаемости к изменившимся хараткеру и уровню смертности. В результате складывается качественно новое демографическое равновесие, его структура, пути, которые ведут к его установлению, - совершенно иные, чем прежде, они соответствуют новым экономическим условиям, более того, они детерминированы ими.

Капитализм изменил не только условия демографического равновесия, но и механизм его поддержания. Старый механизм управления демографическими процессами был пригоден в традицилнном обществе, где вся система поведения человека была ориентирована на слепое повторение раз навсегда заданных образцов. Но новое время создало новый тип личности, нового человека, в поведении которого оказались так или иначе отражены и запечатлены главные черты новых общественных отношений.

Отсутствие разделения труда и торговли, самодостаточность, экономическая, культурная и территориальная замкнутость – характерные черты жизни большинства населения традиционного общества. Перед человеком не было никакого выбора, никакого пути – экономического, социального, культурного, - отличного от пути отцов и дедов. Развитие капитализма подорвало материальные и социальные основания, на которых держалась ненужность выбора в прошлые эпохи. Оно несло с собой невиданную ранее дифференциацию человеческой деятельности, сфер приложения и характера труда, типов расселения, образа жизни, культурных стандартов и т. д. Оно породило многообразие и доступность материальных и духовных благ, ранее неизвестных или мало кому доступных, что вело, в свою очередь, к непрерывному возникновению и развитию разносторонних потребностей, которых люди не знали раньше, и в значительной степени делало эти потребности удовлетворимыми. Оно создало мир, который был во многом противоположен прежнему качественно ограниченному миру – миру узких материальных возможностей, неразвитых общественных и индивидуальных потребностей, миру канонизированного и строго регламентированного поведения. Теперь каждому решению, каждому поступку должен предшествовать выбор одной из многих конкурирующих между собой возможностей, для отдельного человека и для общества должна существовать свобода выбора.

Утверждение такой свободы во всех областях человеческой жизни полностью соответствует логике исторического развития капитализма. Капиталистическое производство уничтожило все исконные, сохранившиеся от прошлого отношения, на место унаследованных обычаев, исторического права оно поставило куплю и продажу, свободный договор. Но заключать договоры могут люди, которые в состоянии свободно располагать своей личностью, поступками и имуществом и равноправны по отношению друг к другу. Создание таких свободных и равных людей именно и было одним из главнейших дел капиталистического проиводства. Свобода выбор» утверждается не только в экономических отношениях, но распространяется на все стороны жизни людей.

Человек, которому приходится делать выбор, не может в своих поступках ориентироваться на окаменевшие нормы поведения, не считающиеся с возможными изменениями внешних условий. Поведение, основанное на непреложном следовании традиционному образцу, уступает место поведению, в основе которого лежит рациональная мотивация каждого поступка. А поскольку такая смена типа поведения происходит во всех сферах человеческой жизни, поскольку традиционное поведение не может сохранить свое былое значение и в демографической сфере. И здесь все большее место занимает рационально мотивированное поведение, сознательно ориентированное на достижение тех или иных тоже рационально целей.

Таким образом, с переходом к индустриальной экономике были подорваны условия старого демографического равновесия, разрушен старый демографический механизм и сложилось новое демографическое равновесие и новый деморгафический механизм. Этот переворот, в ходе которого демографические процессы сложно взимодействовали с социально-экономическими. А также между собой, и составляет содержание второй демографической революции. Ее результатом было возникновение нового исторического типа восроизводства населения, который называется совремнным, или рациональным.

Заключение

Размножение животных совершается по естественным законам, размножение людей – социально управляемый процесс. Воспроиводство населения всегда представляет собой диалектическое единство рождаемости и смертности. Основные черты рождаемости и смертности, а значит, и воспроизводства в целом детерминированы объективными условиями демографического равновесия и демографическим механизмом, с помощью которого это равновесие поддерживаются. Демографическое равновесие и демографический механизм меняются на протяжении истории. В своем единстве они определяют исторический тип воспроизводства населения.

При всем многообразии конкретных условий, в которых протекало воспроизводство населения в разные исторические эпохи, пестроте регулирующих его социально-культурных норм и довольно широком диапазоне количесвтенных харктеристик этого процесса можно выделить три основных исторических воспроизводства населения: архетип, характерный для доклассового общества, живущего в условиях присваивающей экономики; традиционный, господствующий в доиндустриальных обществах, хозяйственную основу которых составляет аграрная экономика; современный, возникающий в связи с новым скачком в развитии произодительных сил, с превращением преимущественно аграрной экономики в преимущественно индустриальную.

По проделанной работе была достигнута цель – изучена и раскрыта тема, его сущность и значение.

Список литературы

1. Вишневский А.Г. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее. – М.: Финансы и статистика, 1982.

2. Вишневский А.Г. Демографическая революция. – М.: Статистика, 1976.

3. Вишневский А.Г. Избранные демографические труды. Т.1. Демографическая теория и демографическая история. М., Наука, 2005.

4. Гузеватый Я.Н. О социально-экономической обусловленности демографического развития мирового населения//Народонаселение зарубежных стран. – М., 1976.

5. Панов Е.Н. Организация и эволюция популяционных систем//Вопросы философии, 1973. - №11.

Приложение 1

 

Рис.1 Исторические типы воспроизводства населения

Приложение 2

Рис. 2 Ф. Ноутстайн. Теория демографического перехода

---

[1] Термин “архетип” был введен в демографию А. Ачади и Я. Немешкери, но только применительно к смертности древнейшего человека.

Реферат по демографии на тему Исторические типы воспроизводства населения Содержание Введение 1. Архетип воспроизводства населения и первая демографическая революция 2. Традиционный тип воспроизводства нас

 

• 14:21 05 Июля 2016
  Российско-китайский медуниверситет откроет магистерскую программу по TCM
• 01:21 05 Июля 2016
  На форуме МГУ Россия и Китай обсудят научно-образовательное сотрудничество
• 11:00 04 Июля 2016
  Реморенко: "ЕГЭ-туризм" в России сходит на нет
• 10:52 04 Июля 2016
  Летняя российско-австрийская школа откроется в Москве
• 15:31 01 Июля 2016
  В СПбГУ могут воссоздать географический факультет

Заказать уникальную работу