курсовые,контрольные,дипломы,рефераты
Никита Ермаков
"Я пошел (пошла) к своему депутату (зубному врачу, адвокату, психиатру, соседу и т.д.) и сказал (сказала)..." Подобная фраза в устах обычного француза удивление не вызывает. Француз в принципе знает людей, которых выбрал - будь то в национальные, будь то в местные органы власти разного уровня.
Так сложилось не вдруг. Это стало результатом действующей в стране избирательной системы, которая привела к персонализации отношений управляемого и управляющего. Во Франции голосуют уже два столетия, а нынешний механизм этого действа сформировался поэтапно, хотя и вполне сознательно. Сейчас существует система, введенная конституцией 1958 года.
То, как голосуют французы, называется мажоритарной системой в два тура по одномандатным округам. По ней во Франции проходят все выборы, кроме выборов в Европейский Парламент, избираемый по пропорциональной системе. Правда, у выборов в разные французские органы власти есть свои особенности, но общий принцип не меняется.
Вся страна разделена на избирательные округа. В каждом выдвигаются кандидаты - как от партий, так и независимые. В первом туре кандидат побеждает, если его поддерживают половина проголосовавших плюс один человек. Если этого не произошло, то назначается второй тур, в который проходят два кандидата, пришедшие первыми. Во втором туре побеждает тот, кто набрал больше голосов. Так выбирают во Франции всех - от мэра деревни из 10 домов до президента страны.
Такое положение приводит к совершенно определенным политическим результатам. Прежде всего ограничено влияние политических партий, что и было одной из целей и, можно сказать, философских установок основателя ныне действующей во Франции V республики генерала Шарля де Голля. Он считал, что именно засилье партий привело к развалу прежнего французского государственного строя и для стабильности управления необходимо ввести их действия в строгие рамки.
Мажоритарная избирательная система в два тура (наряду с президентской формой управления страной) такие рамки и устанавливает. Если в первом туре каждая группировка может выставлять своего представителя, то перспектива второго тура вынуждает каждую из них заранее готовить соответствующую стратегию, формировать союзы. Это объективно сводит политическую жизнь страны к противостоянию двух больших блоков - правого и левого.
Внутри этих блоков могут происходить различные изменения, ссоры, расколы, слияния, но ко второму туру все бывает забыто и действует то, что на французском политическом жаргоне называется "республиканская дисциплина": избиратели голосуют за кандидата, который им ближе всего по духу.
Например, коммунисты и социалисты в повседневной жизни друг друга недолюбливают, но во втором туре исправно голосуют: коммунисты за кандидата-социалиста, если он не выбыл в туре первом, социалисты за кандидата-коммуниста в аналогичной ситуации. То же самое происходит у правых.
Еще одно последствие избирательной системы состоит в тесной связи, часто строящейся годами и десятилетиями, местного выборного лица с населением. Как правило, наиболее успешные политики имеют глубокие местные корни, опираются на прочную избирательную базу. Кстати, деятелей, спускаемых из центра, не любят, и они нередко проваливаются. Для этой категории политиков существует несколько пренебрежительное название: "парашютированный".
Личные позиции на месте тщательно культивируются. Показательно: сколько-нибудь заметные политики сочетают два мандата - местный и национальный (не так давно им запретили занимать больше двух выборных постов). Большинство депутатов и сенаторов одновременно являются мэрами большого или совсем крошечного населенного пункта, или же избраны в Совет департамента или Совет области (области объединяют несколько департаментов) и обычно их возглавляют.
Если смотреть со стороны, нет ничего ужаснее жизни такого французского парламентария, который, по определению, должен быть трудоголиком и обладать железным здоровьем.
Вот его типичная рабочая неделя: в понедельник вечером или во вторник он приезжает в Париж и выполняет свою работу в Национальном собрании или Сенате. В среду зал заседаний нижней палаты парламента (главной по конституции, поскольку в случае спора с верхней последнее слово остается за нижней) бывает самым забитым. Во второй половине этого дня проходит сеанс ответов правительства на запросы депутатов, это заседание транслируется по телевидению. Именно тогда избиратели могут полюбоваться на своего представителя во всей красе, убедиться, что он отстаивает в Париже их интересы. К четвергу и пятнице парламентарии едут назад, в свои округа.
Там их ждут бесчисленные заботы и представительские мероприятия, а также исполнение своих местных, мэрских или иных обязанностей. Кульминация рабочей недели наступает в выходные дни, когда ему приходится то открывать ярмарку сельскохозяйственной продукции, то регистрировать бракосочетания, то участвовать в торжествах по случаю праздника городского святого или юбилея местной пожарной команды. Зато его связь с избирателями оказывается прямой, и именно это часто играет решающую роль. Сколько было случаев, когда левые избиратели голосовали за правого кандидата, и наоборот, именно оценивая не его политическую принадлежность, а деловые и иные качества! Это - тоже следствие избирательной системы.
Любопытное соотношение сложилось во французской политике и между разными выборными должностями. Самыми главными в глазах населения являются президент республики и мэр. Это - два полюса: высшая должность в стране и та, которая наиболее приближена к человеку, к его повседневной жизни. Недаром политические деятели во Франции больше всего ценят должность мэра и добровольно покидают ее только в случае избрания президентом: нынешний глава французского государства Жак Ширак до этого был бессменным мэром Парижа (оставался он им и даже в свою бытность премьер-министром), а его предшественник Франсуа Миттеран - мэром крошечного бургундского местечка Шато-Шинон.
Такая популярность этого поста во французской системе понятна. Именно она, будучи ближе всего к избирателям, позволяет создавать основу личной связи политика с гражданами и их нуждами, укреплять личную политическую поддержку в своем округе. У мэра, который есть в любом населенном пункте, даже самой крошечной деревушке в провинциальной глуши, - реальный бюджет, сообразный размеру управляемой территории. У него - реальные службы, реальные повседневные заботы, ответственность за повседневную жизнь, знание реальных проблем, видение которых так искажается из столицы.
Именно от того, как мэр распоряжается своими возможностями, и зависит его популярность и переизбрание. Это, кстати, существенно увеличивает и вес политика в Париже. Хотя формально в стране есть выборные органы департаментской власти, а в последние 20 лет - и областной, имеющие свои немаленькие бюджеты, хотя в департаментах и сидят назначаемые из Парижа префекты (но они отвечают прежде всего за общественный порядок), хотя в столице и есть двухпалатный парламент, мэр остается главной фигурой.
Здесь уместно вспомнить об одной прекрасной французской традиции. Законодательство запрещает члену правительства быть одновременно и парламентарием. Но всякий член правительства выставляет свою кандидатуру, когда проводятся новые выборы в Национальное собрание. Если в своем округе он побеждает, то, в случае завоевания его блоком большинства в нижней палате, у него есть все шансы вновь вернуться в правительство.
Если избиратели его не выбирают, то каким бы хорошим и умным министром он ни был, в новый состав его не включат: в правительстве должны быть только люди, имеющие личную популярность у народа. Избрание депутатом считается как раз наглядным подтверждением такой популярности. Именно поэтому во Франции всякий профессиональный политик так заботится о своих позициях на месте. А первоисточник этого - избирательная система. Кстати, она же заботится об экономии времени и средств. В Национальное собрание вместе с депутатом одновременно избирается и его парламентский заместитель, который занимает место на скамье Национального собрания, если сам депутат покинет парламент - уйдет в правительство, заболеет, скончается, в конце концов. Никаких довыборов в этом случае не требуется.
Как правило, мажоритарную систему противопоставляют пропорциональной и на протяжении десятилетий сравнивали Францию с ее латинской сестрой - Италией.
Обычная схема в этих рассуждениях такова. Мажоритарная система, действовавшая во Франции, ограничивает власть партий и обеспечивает политическую и правительственную стабильность. Зато пропорциональная избирательная система, введенная в послевоенной Италии, позволяет отражать в выборных органах власти, в том числе в парламенте, мельчайшие нюансы политических взглядов общества, добиваться избрания кандидатов от почти маргинальных групп и движений.
Но цена этого точного представительства - большая раздробленность национального политического спектра, зависимость прочности правящих коалиций от капризов партий меньшинства и, как следствие, частая смена правительств.
Надо учесть также, что мажоритарная и пропорциональная системы приводят к оформлению разных политических ситуаций. Мажоритарная система в два тура предполагает почти насильственное образование двух противоположных партийных блоков - правого и левого, которые чередуются у руля. Пропорциональная система рождает положение, при котором политический спектр максимально раздроблен, управление возможно только при условии создания коалиции. Следовательно, в привилегированном положении оказываются центристские партии, с которыми блокируются то правые, то левые. Это значит, что чередование политических сил у власти может быть поставлено под вопрос.
Если вспомнить послевоенную историю Италии, то именно такая задача стояла перед правящим классом этой страны, где действовала самая крупная в тогдашнем капиталистическом мире компартия, которая иногда получала на выборах большинство, но которую допустить к власти не хотели. На помощь приходила пропорциональная система. Однако правительственную коалицию коммунисты создать не могли, и у власти в Риме на протяжении десятилетий чередовались различные партийные комбинации во главе с крупнейшей центристской партией страны - христианско-демократической.
После окончания "холодной войны" и глубинных изменений в итальянском коммунистическом движении нужды в таких гарантиях не стало. К тому же бесконечная правительственная чехарда измотала Италию. Бессменное пребывание у руля христианских демократов обернулось неэффективностью, коррупцией, застоем. В Италии возникли требования политической реформы, даже перехода от послевоенной республики, которую назвали Первой, ко Второй, более гибкой, более приспособленной к задачам нового периода развития.
За образец бралась как раз Франция. Хотя в полной мере подобной реформы не произошло и Италия продолжает жить при послевоенной конституции, многое в ее устройстве изменилось. Изменилась и избирательная система: пропорциональная осталась только на выборах в Европейский Парламент.
Законы 1993 года, касающиеся порядка избрания Палаты депутатов и Сената, ввели сложную смешанную систему, причем в эти палаты голосуют по-разному. Так, 3/4 депутатов избираются по мажоритарной системе в один тур, остальные - по пропорциональной. Остались недовольными оба лагеря - и те, кто выступал за полный отказ от пропорционального голосования, и те, кто хотел оставить все, как было. Рады только ведущие политики в Италии: используя ряд технически сложных особенностей новой системы, они практически гарантируют себе получение депутатского мандата, поскольку можно выставлять свои кандидатуры одновременно по мажоритарному округу, а также в трех пропорциональных.
Что бы ни говорили итальянцы, результат реформы системы выборов очевиден. Практически прекратилась правительственная чехарда, но мелкие партии, входя в правящие коалиции, не потеряли возможности шантажировать старших партнеров, хотя и не в такой мере, как раньше.
Одним из таких требований одного из младших партнеров "Лиги Севера" в нынешнем итальянском правительстве Сильвио Берлускони является реорганизация страны по федеральному принципу. Сейчас как раз обсуждается превращение Сената в выборный орган власти федерального типа. Так что стремление к совершенству сохраняется.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.politnauka.org
Никита Ермаков "Я пошел (пошла) к своему депутату (зубному врачу, адвокату, психиатру, соседу и т.д.) и сказал (сказала)..." Подобная фраза в устах обычного француза удивление не вызывает. Француз в принципе знает людей, которых выбра
Copyright (c) 2024 Stud-Baza.ru Рефераты, контрольные, курсовые, дипломные работы.