База знаний студента. Реферат, курсовая, контрольная, диплом на заказ

Оглавление

Оглавление- 1

Вопрос № 1       Дофилософские формы мировоззрения (мифология, магия, религия) 3

Вопрос №2        Философия, ее предмет и социальная роль- 4

Вопрос №3        Основные идеи древнекитайской и древнеиндийской философии-- 6

Вопрос №4        Античная натурфилософия-- 9

Вопрос №5        Классическая древнегреческая философия (Сократ, Платон, Аристотель) 10

Вопрос №6        Средневековая философия: общая характеристика-- 14

Вопрос №7        Философия эпохи Возрождения: общая характеристика   16

Вопрос №8        Философия XVII века и научная революция. 17

Вопрос №9        Философия эпохи Просвещения и метафизический материализм-- 21

Вопрос №10      Немецкая классическая философия-- 22

Вопрос №11      Философия «Западников» и «Славянофилов»- 24

Вопрос №12      Философские взгляды Ф. Достоевского и Л. Толстого-- 26

Вопрос №13      Неклассическая философия (2-я половина XIX – XX в.): основные принципы-- 27

Вопрос №14      Антропологический поворот в философии XX в. 30

Вопрос №15      Бытие как философская проблема-- 31

Вопрос №16      Природа и общество-- 32

Вопрос №17      Диалектика как учение о развитии. Законы и категории диалектики-- 34

Вопрос №18      Человек как единство социального и биологического. Две стороны антропосоциогенеза-- 35

Вопрос №19      Проблема человека и смысл его существования-- 38

Вопрос №20      Индивид, индивидуальность, личность, социальные типы личности-- 40

Вопрос №21      Феномен свободы-- 43

Вопрос №22      Проблема ценностей. Типы ценностей (гедонизм, эвдемонизм, аскетизм, утилитаризм) 44

Вопрос №23      Культура и цивилизация-- 45

Вопрос №24      Общество как предмет философского исследования-- 47

Вопрос №25      Сознание и общественная природа. Сознание и язык-- 48

Вопрос №26      Общественное сознание и его структура-- 49

Вопрос №27      Познание как предмет философского анализа-- 51

Вопрос №28      Чувственная и рациональная ступени познания-- 52

Вопрос №29      Теория истины. Диалектика абсолютной и относительной истины-- 57

Вопрос №30      Наука как форма духовного производства. Эмпирический и теоретический уровни знания-- 58

Вопрос №31      Сущность научной теории. Взаимодействие научной теории и практики-- 60

Вопрос №32      Этика науки. Проблема социальной ответственности ученого   64

Вопрос №33      Метод и методология. Классификация методов научного познания-- 69

Вопрос №34      Философия техники-- 74

Вопрос № 1      Дофилософские формы мировоззрения (мифология, магия, религия)

Понятие мировоззрения. Миф, религия и философия как исторические типы мировоззрения: генезис, различия, грани отношений. Философия (с греч. - любовь к истине, мудрости) - форма общественного сознания; учение об общих принципах бытия и познания, об отношении человека к миру, наука о всеобщих законах развития природы, общества и мышления. Философия вырабатывает обобщенную систему взглядов на мир, место человека в нем; она исследует познавательные ценности, социально-политическое, нравственное и эстетическое отношение человека к миру. Каждый человек сталкивается с проблемами, обсуждаемыми в философии. Как устроен мир? Развивается ли мир? Кто или что определяет эти законы развития? Какое место занимает закономерность, а какое - случай? Положение человека в мире: смертен или бессмертен? Как может человек понять свое предназначение. Каковы познавательные возможности человека? Что есть истина и как ее отличить ото лжи? Морально-нравственные проблемы: совесть, ответственность, справедливость, добро и зло. Эти вопросы поставлены самой жизнью. Тот или иной вопрос определяет направление жизнедеятельности человека. Философия призвана правильно решить эти вопросы, помочь преобразовать стихийно сложившиеся взгляды в миропонимании, что является необходимым в становлении личности. Эти проблемы нашли решение задолго до философии - в мифологии, религии. Эти вопросы не просто философия, а мировоззрение. Мировоззрение шире, чем философия. Мировоззрение - система обобщенных чувствовании, интуитивных представлений и теоретических взглядов на окружающий мир и место человека в нем, на многосторонние отношения человека к миру, самому себе и другим людям, система не всегда осознанных жизненных установок человека, определенной социальной группы, их убеждений, идеалов, социально-политических, нравственных, эстетических и религиозных принципов познания и оценок. Объект мировоззрения - мир в целом. Предмет мировоззрения - взаимоотношение мира природы и мира человека (в Древней Греции макрокосма и микрокосма). Мировоззрение невозможно без совокупности знаний о природе, обществе, человеке. Мировоззрение - не простая совокупность знаний, не сумма наук; она отличается от суммы наук тем, что в центр своего внимания ставит вопрос о соотношении миропонимания как такового и такой разумной части мироздания, как люди. По Рубинштейну, мировоззрение - показатель зрелости личности. Для характеристики мировоззрения имеет значение пропорциональное соотношение знаний, убеждений, верований, надежд, настроений, норм, идеалов. Структура мировоззрения - компоненты: познавательный, ценностно-нормативный, морально-ролевой и практический. Познавательный компонент базируется на обобщенных знаниях. Он включает в себя конкретно-научную и универсальную картину мира. Всякое познание формирует мировоззренческий каркас. Понимание мировоззрения связывается всегда с философскими взглядами. Любая философия является мировоззрением, но не всякое мировоззрение философично. Философия - это теория мировоззрения, она теоретически решает те или иные проблемы. Чтобы знание приобрело мировоззренческий смысл, оно должно быть оценено, т.е. освещено лучами нашего к нему отношения. Ценностно-нормативный компонент включает в себя ценности, идеалы, нормы, убеждения. Главное назначение этого компонента в том, что бы человек опирался не только на обобщенные знания, но и мог руководствоваться общественными идеалами. Ценность - свойство того или иного предмета, удовлетворяющего потребности людей в системе. Наверху иерархии ценностей стоит абсолютная ценность. В религиозном мировоззрении это бог. В этих ценностях есть обязывающий момент. Нормы являются тем средством, которое связывает ценностно-значимое для человека с его практическим поведением. Чтобы нормы, знания, ценности реализовались в практических поступках и действиях, необходимо превращение в личностные взгляды, убеждения, идеалы. Выработка психических установок на возможность действовать. Формирование этой установки осуществляется в эмоционально-волевой составляющей. Мировоззрение - реальная готовность человека к определенному типу поведения в определенных обстоятельствах. Мировоззрение складывается под воздействием социальных условий, воспитания, образования. Мерилом мировоззренческой зрелости личности являются поступки, дела. По характеру формирования и способу функционирования можно выделить жизненно-практический и теоретический уровень мировоззрения. Жизненный уровень часто называется жизненной философией. Теоретический уровень - религия, традиции, образование, духовная культура, профессиональная деятельность. Здесь очень часто присутствуют предрассудки. К теоретическому уровню, наряду с наукой принадлежит философия, которая претендует на теоретическую обоснованность не только как содержания, так и способов достижения обобщенных знаний действительности, а также норм, ценностей, идеалов. Можно говорить об исторических типах мировоззрения. Принято считать, что первое - мифологическое мировоззрение. Это начальный тип мировоззрения, который можно назвать предмировоззрением. Мифология возникла на той стадии общественного развития, когда человечество пыталось дать ответы на такие вопросы, как происхождение и устройство мироздания в целом. Значительную часть мифологии составляют космологические мифы. Большое внимание в мифах уделяется рождению, смерти, испытаниям. Особое место занимает добыча огня, изобретение ремесел, одомашнивание животных. Миф - это не первоначальная форма знаний, а вид мировоззрения, образное представление о природе и коллективной жизни. В мифах объединились зачатки знаний, религиозных верований. Для первобытного сознания мыслимое должно совпадать с переживаемым, действительное с тем, кто действует. Генетический принцип - сводится к выяснению кто кого породил. Мифы построены на установлении гармонии между миром и человеком. Наряду с мифологией существует и религия. Но чем отличается мифологическое мировоззрение от религиозного? Воплощенные в мифах представления тесно переплетаются с обрядами. Мифология находится в тесном взаимодействии с религией. Спецификой религии является то, что основой здесь является культовая система, т.е. система обрядовых действий, направленных на установление определенных отношений со сверхъестественным. Миф в той мере религиозен, в какой он включен в культовую систему. С помощью обрядности религия культивирует человеческие чувства любви, совести, долга, милосердия, придает им особую ценность. Вера - свойство человеческого сознания, есть вера в идеалы в любом мировоззрении. Основная функция религии состоит в том, чтобы помочь преодолеть человеку относительную изменчивость его бытия, и возвысить человека до чего-то абсолютного, вечного. Религия помогает человеку преодолеть житейские трудности. Главная и само ценная идея - идея Бога. Из нее выводится все остальное содержание. Идея Бога является не только принципом, сколько такой идеей, которая связывает человека с нравственной идеей. Религия - ответ на вопрос о смысле жизни. “Искать бога - разобраться в понятиях добра и зла”, - писал Достоевский. Три великих религии: буддизм, христианство, ислам. Религия считает, что наша эмпирическая действительность несамостоятельна и несамодостаточна. Она вторична, она результат творения. Бог - трансцендентная сущность (над миром). Современная религия не отвергает достижения науки и подчеркивает, что дело науки - изучать. Главное, чтобы человечество не забывало, что над ним существует неусыпный контроль. Центральный пункт - образ Бога или богов. Бог представляет собой высшую власть над другим миром. Христианский бог всесилен и бессмертен. Он обладает тремя ипостасями: Отца, Сына и Святого Духа. Все они неслияемы и неразделимы. Христианский Бог творит мир из ничего (креационизм). Он самовластно управляет этим миром. Но Бог наделил людей свободой выбора. Откуда в мире столько зла? Это дело рук человеческих, одно из противоречий христианской философии: человек свободен и предопределен. Богу противостоит Дьявол. Дьявол - не созидающее начало, но он может переманивать на свою сторону заблудившиеся силы. Но Бог всегда сильнее. Пространство в религии удвоено: пространство эмпирическое + запредельное: небо и адские слои. Время для христианства линейное. Имеет начало и конец. История нециклична, линейна. Сотворение мира, грехопадение, пришествие Христа. Бытие человека трагично. Человек - сын Божий, Но Адам и Ева согрешили, и этот грех выбросил человека из райского сада на землю. Даже младенец грешен первородным грехом. Христианство изложено двумя основными заповедями: возлюби Бога всем сердцем своим, возлюби ближнего как самого себя.

Вопрос №2       Философия, ее предмет и социальная роль

ФИЛОСОФИЯ (греч. — любовь к мудрости), форма обществ, сознания; учение об общих принципах бытия и познания, об отношении человека к миру; наука о всеобщих законах развития природы, общества и мышления. Философия вырабатывает обобщённую систему взглядов на мир и место в нём человека; она исследует познавательное, ценностное, социально-политическое, нравственное, и эстетическое отношение человека к миру. Как мировоззрение

Философия как теоретическая форма сознания, рационально обосновывающая свои принципы, отличается от мифологической и религиозной форм мировоззрения, которые основываются на вере и отражают действительность в фантастической форме.

Предмет и структура философии.

Предмет Философии исторически изменялся в тесной связи с развитием общества, всех сторон его духовной жизни, в том числе с развитием науки и самого философского знания. Философия зародилась на заре человечества цивилизации в Индии, Китае, Египте, но своей классической формы достигла в Др. Греции. По свидетельству античных авторов, слово «Философия» встречалось у Пифагора, а в качестве названия особой науки термин «Философия» впервые употреблялся Платоном. Зарождение Философии исторически совпадает с возникновением зачатков научного знания, с появлением обществ, потребности в изучении общих принципов бытия и познания. На последующих этапах формирования Философии появились более или менее стройные системы, претендующие на рациональное знание об окружающем мире. Первые, философы античного мира стремились главным образом открыть единый источник многообразных природных явлений. Натурфилософия явилась первой исторической формой философского мышления.

По мере накопления частных научных знаний, выработки спец. приёмов исследования начался процесс дифференциации нерасчленённого знания, выделения математики, астрономии, медицины и др. наук. Однако наряду с ограничением круга проблем, которыми занималась Философия, происходило развитие, углубление, обогащение собственно философских представлений, возникали различные философские теории и течения. Сформировались такие философские дисциплины, как онтология — учение о бытии (или о первоначалах всего сущего), гносеология — теория познания, логика — наука о формах правильного (то есть связного, последовательного, доказательного мышления), философия истории, этика, эстетика. Начиная с эпохи Возрождения процесс размежевания между Философией и частными науками протекает всё более ускоренными темпами. Взаимоотношения между Философией и частными науками носили противоречивый характер; поскольку последние ограничивались преимущественно эмпирическими исследованиями, общетеоретическими вопросами этих наук занималась Философия. Но т. к. философское исследование теоретических проблем частных наук не опиралось на достаточный для этой цели эмпирический материал (который, как правило, ещё не был накоплен), то оно носило абстрактный, умозрительный характер, а его результаты часто вступали в противоречие с фактами. На этой почве возникало противопостав­ление Философии частным наукам, принимавшее особенно резкую форму в тех идеалистических философских учениях, которые были связаны с религией. В 17 – 19 вв. создавались энциклопедические системы, в которых естествознанию противопоставлялась Философии природы, истории как науке — Философия истории, правоведению — Философия права. Считалось, что Философия способна выходить за пределы опыта, давать «всерхоткрытое» знание. Но такого рода иллюзии были опровергнуты дальнейшим развитием частных наук. Современная наука представляет собой чрезвычайно разветвлённую систему знания. Все известные явления мира оказались в «частном» владении той или иной спец. науки. Однако в этой ситуации Философия отнюдь не утратила своего предмета. Напротив, отказ от претензий на всезнание позволил ей более чётко самоопределиться в системе научного знания. Каждая наука исследует качественно он редел, систему закономерностей, но ни одна частная наука не изучает закономерности, общие для явлений природы, развития общества и человеческого познания. Эти закономерности и являются предметом Философии.

В пределах каждой частной науки есть различные уровни обобщения, не выходящие, однако, за рамки определенной сферы или аспекта бытия. В философском мышлении сами эти обобщения спец. наук становятся предметом анализа. Философия сводит воедино результаты исследований во всех областях знания, создавая всеобъемлющий синтез универсальных законов бытия и мышления. Выполняя эту функцию, философское мышление нередко направляется на объекты, относительно которых эмпирическое знание ещё не достижимо. Эта особенность философского мышления абсолютизировалась в системах спекулятивной Философией.

Вопрос №3       Основные идеи древнекитайской и древнеиндийской философии

 

Основные принципы философской мысли Древней Индии, ее основные школы и направления.

Религиозные системы Индии - если сравнить их с ближневосточно-средиземноморскими монотеистическими - в ряде факторов, особенно в связи с проблемами онтогенеза, изначального единства макро- и микромира, природы и человека т.п., представляется более глубокими и философски насыщенными. Важная особенность индийских религий - их интровертивность, т.е. явственная обращенность вовнутрь, акцент на индивидуальный поиск, на стремление и возможность личности найти собственный путь к цели, спасение и освобождение для себя. Пусть каждый человек - лишь песчинка, затерявшаяся среди многих миров. Однако эта песчинка, ее внутреннее «я», ее духовная субстанция (очищенная от вульгарной телесной оболочки) столь же вечна, как и весь мир. И не только вечна, но и способна к трансформации: потенциально она имеет шансы стать рядом с наиболее могущественными силами мировоздания, богами и Буддами. Отсюда акцент на том, что каждый - кузнец своего счастья. Основы религиозных систем Индии были результатом синтеза примитивных верований протоиндийцев. Центр тяжести их религиозной активности приходится на ритуалы жертвоприношений в честь богов и на связанные с этим культовые отправления. Сложная и со временем все усложнявшаяся практика жертвенного ритуала была тем импульсом, который вызвал к жизни священные тексты ариев, оформленные в канонической форме в виде вед. Со временем религия вед заменяется брахманизмом. Брахманизм как система религиозно-философских взглядов и ритуально-культовой практики - прямой наследник ведической религии. В брахманах-коментариях делался акцент на существование прямой связи между долголетием и бесмертием, с одной стороны, и количеством и качеством жертв - с другой: жертвенная еда - это и есть пища бесмертия. Был разработан обряд дикши, цель которого - разделить индивида на материальную оболочку и духовную, бесмертную субстанцию. Считалось, что тот, кто совершил этот обряд, тем самым получал право на второе рождение. В коментариях-брахманах наряду с описаниями обрядов и магических символов немалое место занимали умозрительные абстракции, элементы философского анализа. Еще больше такого рода абстракций содержалось в примыкавших к брахманам араньяках (лесных книгах), текстах для отшельников-аскетов. Араньяки были тем истоком, с которого началась литература упанишад - философских текстов Древней Индии. О каких же проблемах шла речь в упанишадах? В первую очередь, о проблеме жизни и смерти, о мировоздании и космогонии, о тесных взаимосвязях человека и космоса, людей и богов. Что есть носитель жизни? Вода, без вечного кругооборота которой нет и не может быть живого? Пища, без которой живое не может существовать. Огонь, тепло, являющиеся условием жизни? Или, наконец, дыхание, прана - ведь без него нельзя обойтись ни минуты? В упанишадах серьезное внимание уделялось проблеме сна, причем состояние глубокого сна рассматривалось как нечто вроде грани между жизнью и смертью. На этой грани жизненное начало человека (джива) и «достигает самого себя» и «освобождается от утомления», а духовная субстанция человека, его душа как бы отделяется от него. А что же по ту сторону жизни, там, где душа окончательно покидает бренные останки некогда живущего человека? Что такое смерть? Идея вечного круговорота жизни, жизненного начала подтолкнула, видимо, древнеиндийских философов к мысли о закономерном круговороте жизни и смерти вообще и человека в частности. Суть этой концепции в том, что смерть - это не конец и тем более достижение блаженства или успокоения. Это просто некий разрыв непрерывности, элемент бесконечного круговорота, за которым рано или поздно следует новая жизнь. Религиозная философия упанишад в середине I тысячелетия до н.э. как бы определила основные параметры мировосприятия всей системы ценностей, духовной ориентации в рамках традиционной индийской цивилизации. Широкое массовое восприятие идей упанишад со временем породило тот индуизм, который стал широко распространенной религией в Средневековой Индии. Однако до возникновения индуизма индийская религиозно-философская мысль прошла через переходные этапы, характеризовавшиеся существованием различных систем. Речь идет о шести системах - даршанах. Три из них (ньяя - логика; вайшешика - космология; миманса - ритуал) второстепенны. Другие три оказали немалое влияние на развитие религиозно-культурных традиций Индии. Санкхья - одна из этих трех. В центре системы - два безначальных активно взаимодействующих начала: пракрити (первичный материальный субстракт, материя, энергия) и пуруша (духовное начало). Пуруша состоит из мириадов индивидуальных душ, это сознательное, но инертное начало. Пуруша воздействует на пракрити, лишенную сознания материю, придает ей форму и духовную субстанцию. Это взаимодействие согласно системе санкхья, и является первопричиной возникновения и существования всего феноменального мира. Цель, основной смысл философии санкхьи сводится к тому, чтобы помочь пуруше освободиться из плена материи, избавиться от состояния сансары (земной жизни и перерождений), покинуть тела, в которых он заключен, и обрести состояние блаженства и освобождения. К числу методов и способов, которые позволяют достичь этой цели, относятся и те, что впоследствии получили разработку в рамках другой системы - йога. Основная цель та же, что и в системе санкхья: отделить пурушу от пракрити и тем самым добиться освобождения. Потому-то и весь характер йоги - в отличие от санкхьи - направлен не столько в область спекулятивных абстракций, туманных рассуждений о слиянии и реализации, сколько в область практической реализации поставленной цели. Главное в системе йоги - практика, методы, упражнения, конечный смысл которых в том, чтобы индивид научился подавлять и контролировать свое обыденное сознание, свои чувства, ощущения, свою физическую и вообще жизненную активность и таким образом подготовить себя к встрече с Пурушей. Третьей системой является веданта, принадлежащей к числу наиболее философски насыщенных и емких. Смысл системы вкратце сводится к следующему. Источник всего сущего, феноменального и иллюзорного мира - Абсолютная Реальность, Брахман, являющийся высшим духовным единством, и Тот - «невыразимое, высшее блаженство». Этот источник - вне качеств и атрибутов, он един и неделим. А коль так, то и духовное «Я» каждого индивида, его Атман, тождественно ему. В то же время это духовное «Я» в веданте не противостоит телу, ибо в отличие от санкхьи веданта отрицает дуальность мира, не видит различий между пурушей и пракрити. Здесь все едино, все - Брахман. Тело же и даже мысль, как и весь феноменальный материальный мир, мнимы, иллюзорны. Итак, Брахман - единственная реальность. Материальная реальность мнима, она является результатом действия майи, эманации Брахмана. Для реализации конечного отождествления с Брахманом тот, кто стремится к этому, должен нравственно и материально очищаться, отказываться от желаний и страстей и быть готовым отринуть все во имя великой цели. Познав свой Атман, человек достигал покоя; его внутреннее «Я» отождествлялось с Брахманом. Система веданта сыграла очень важную роль в истории индийской религиозно-философской мысли. Ее построения были восприняты в национальной традиции Индии, повлияли на облик индуизма и даже являлись одной из духовных основ в период возрождения древних традиций, в эпоху критического переосмысления основ индийской цивилизации. Во многом аналогично было становление древнекитайской философии. Здесь также ломка традиционных общинных отношений, вызванная экономическим прогрессом, появлением денег и частной собственности, рост научных знаний создали благоприятную почву для духовных перемен.

Основные направления философской мысли Древнего Китая.

Примечательно, что и в Китае первыми «оппозиционерами» выступали аскетовавшие бродячие мудрецы, подготовившие в эпоху «Чжань го» («борющихся государств») наступление «золотого века» китайской философии. Хотя отдельные философские идеи можно обнаружить в еще более древних памятниках культуры, каковыми в Индии были Упанишады и отчасти Ригведа, а в Китае - «Ши цзин» («Канон стихов») и «И цзин» («Книга перемен»), философские школы и в том и другом регионе складываются примерно в IV веке до н.э. Причем в обоих ареалах философия, достаточно длительное время развмвавшаяся анонимно, отныне становится авторской, будучи связанной с именами Гаутамы Шакьямуни-Будды, основателей джайнизма - Махавиры, адживики - Макхали Госала, первого китайского философа - Конфуция, даосского мудреца - Лао-цзы и т.д. Если в Индии многочисленные философские школы так или иначе соотносились с ведизмом, то в Китае - с конфуцианской ортодоксией. Правда, в Индии размежевание на отдельные школы не привело к официальному признанию приоритета какого-либо одного из философских направлений, в то время как в Китае конфуцианство в II веке до н.э. добилось официального статуса государственной идеологии, сумев сохранить его до нового времени. Наряду с конфуцианством наиболее влиятельными в соперничестве «ста школ» были даосизм, моизм   и легизм. Бытие и не-бытие: их сущность и взаимосвязь. Мифологическая картина мироздания, представлявшая собой бессознательно-художественную переработку фантазий природы и общественных форм, не различала реальное от иллюзорного, не выделяла человека из окружающего мира, а, напротив, одешевляла последний, очеловечивая его. В воображении древних китайцев из бесформенного мрака родились два духа, упорядочившие мир: мужской дух ян стал управлять небом, а женский инь - землей. Пока человек сталкивался главным образом со злом как проявлением сил природы, он относил его исключительно за счет сверхъестественных сил. Но когда носителем зла все чаще становились сами люди, это заставило усомниться в традиционных представлениях. Человеческое страдание - в различных его проявлениях - было стимулом к раздумьям, поискам глубинных смыслов. Символична в этом смысле легенда о Будде. Постепенно китайские философы, отказываясь от мифологического объяснения «порождения», утверждали «причинность» возникновения мира. В классической китайской философии, по мнению многих синологов, понятие бытия, как такового, вообще отсутствует. Внимание первых китайских философов было сосредоточенно не столько на анализе субстанции вещей, сколько на их ценностном отношении, нормативной иерархии. Правда, последователи Лао-цзы (VI-V века до н.э.) - даосы под иероглифом «ю» (дословно «иметься», «наличествовать») и «у» (дословно «нет», «не иметься»), видимо, различали существование вещей, «наличное бытие», от существования, «не бытия». К разряду последнего относилось дао (дословно «путь»), понимаемое как сверхбытие, великое единое, предельная реальность. Дао - вечно и безымянно, бестелесно и бесформенно, неисчерпаемо и бесконечно в движении, оно праотец всего сущего. «Все сущее в мире рождается из бытия, а бытие рождается из небытия». Философы древности не просто констатировали существование первоначала, но и пытались отыскать ему аргументированное доказательство, выявив его субстрат и даже структуру. Делали они это по разному, выводы их отличались не только отсутствием единообразия, но и были зачастую взаимоисключающими. Так, продолжив теистическую тенденцию Упанишад, ведантисты отстаивали монистическую модель, в соответствии с которой Брахман - идеальное Единое, причина мира. Санхьяики и йогины, склонялись к дуализму: они признавали непроявленное пракрити, обладающее не поддающимися определению - гунами. Последние условно можно соотнести с такими свойствами, как активность, стабильность и инерция. Через проявление гун мыслилось развертывание единого в многообразии мира. В то же время индийские дуалисты наряду с реальностью признавали в качестве независимого первоначала психические элементы - пурушу, некий чистый субъект.Локаятики или черваки - индийские материалисты - утверждали, что первоначалу присущи четыре «великие сути»: земля, вода, огонь и воздух. Представители ньяя и особенно вайшешики относились к числу древних атомистов. Атомы вайшешиков отличались чувственной конкретностью. Они имели вкус, цвет, запах, температуру, но в то же время были единообразны по форме и величине. Вайшешики усматривали причину существующего мира не в движении атомов, как это утверждали гречиские атомисты, а считали, что атомы создают моральный образ мира, реализуя моральный закон - дхарму.Человек в философии и культуре Древнего Востока В Китае единое - «великое начало, способное родить, наделить и погубить» человека, обожествлено в Небе - «Тянь». В «Ши цзине» («Канон стихов») Небо - всеобщий прародитель и великий управитель: рождает на свет человеческий род и дает ему правило жизни. Упоминание правил жизни не случайно. Освещение общественных устоев, их сохранение и поддржание - важнейшая социальная функция культа Тянь. «Этикет» помимо норм непреходящей ценности, вроде правдивости, доброты, смелости, морального императива «то, чего я не хочу, чтобы делали мне, я не хочу делать другим», включал в качестве первостепенных принципов добродетельности уважение и строгое подчинение сложившемуся разделению социальных ролей. Конфуцианство, заложившее с древности идеологический фундамент китайского общества, выдвинуло в качестве краеугольного камня социальной организации - ли, что означало норму, правило, церемониал. Ли предполагало поддержание навечно рангово-иерархических различий. Конфуций говорил, что без ли не может быть порядка, а, следовательно, и процветания в государстве. Аналогичным образом в Индии «образующий реальное и нереальное Брахма» не только «вечный творец существ», но и определяющий для всех «имена, род деятельности (карму) и особое положение». Ему приписывается установление кастового деления и требование безусловного его исполнения.

Вопрос №4       Античная натурфилософия

На протяжении VI-V вв. до н.э. в Греции происходил бурный расцвет культуры и философии. За этот период были созданы новое немифическое мировоззрение, новая картина мира, центральным элементом которой стало учение о  космосе.

Первые учения – г. Милет – Фалес, Анаксимандр, Анаксимен (представители Милетской школы, являющейся родоначальницей натуралистической фазы развития античной философии). Задавшись вопросом, откуда всё возникает и во что превращается, они искали начало происхождения  и изменения всех вещей. Полагали, что существует первовещество – живое в целом и в частях, наделенное душой и движением. Занимались и разносторонней практической деятельностью.

ФАЛЕС.  конец VII – начало VI в. до н. э. Купец, много путешествовал. Гидроинженер. Проект политического объединения малоазиатских городов перед угрозой Персии. Знаком с достижениями науки Вавилона и Египта. Предсказал солнечное затмение в Греции – 585 г. до н. э. Изобрёл некоторые астрономические приборы.

Первым сформулировал вопрос: «что есть всё», «что является первоосновой». Всё произошло из некоего влажного первовещества или воды. (Фалес – монист, т. к. принимал за основу всего сущего одно начало). Земля - плоский диск, плавающий на поверхности воды. Вода и все произошедшие из неё вещи – не мертвые. Вселенная полна богов, всё одушевлено. Примеры - магнит и янтарь могут приводить в движение другие вещи – они имеют душу. Всё знание надо сводить к одной основе – чувственной видимости.

АНАКСИМАНДР. Первоисточник – это некое первовещесто апейрон  из которого обособляются противоположности теплого и холодного, дающие начало всем вещам. Апейрон не имеет границ, он беспределен. Земля - цилиндр. Всё обособившееся от беспредельного должно вернуться в него. Поэтому миры возникают и разрушаются. Чувственный мир является лишь проявлением реального мира, следовательно необходимо выйти за пределы непосредственного наблюдения.

АНАКСИМЕН.  Время завоевания Милета персами. Первовещество – воздух. Все вещества получаются посредством сгущения и разряжения воздуха. Воздух – это  дыхание, обнимающее весь мир. Земля – диск, поддерживаемый воздухом. Душа также состоит из воздуха. Воздух обладает свойством бесконечности.

Философия милетской школы является рационализацией мифа. Мир объясняется на основе материальных начал, без участия внеприродных сил. Гилозоизм - любое математическое тело обладает душой; пантеизм – бог = природа. В человеке милетцы усматривают, прежде всего, не биологическую, а физическую природу, выводя его из воды (или воздуха и т. п.). Милетская философия возникла на основе зарождающегося эмпирического и теоретического знания. Их материализм носил стихийный характер, мир рассматривался в непрерывном движении и изменении.

В V в. до н. э. Милет утратил самостоятельность (во власти Персов) и развитие философии здесь прекратилось.

ПИФАГОР И РАННИЕ ПИФАГОРЕЙЦЫ. Пифагор из Самоса 580-500 г. до н. э. При тиране Поликрате переселился в Южную Италию в г. Кротон, где основал политический и религиозный союз представляющий интересы аристократии. Сам ничего не писал. Выдвинул реакционное учение о порядке. В общественной жизни порядок – власть аристократов.

Отвергали материализм Милетцев. Основа мира не материальное первоначало, а числа, котоорые образуют космический порядок – прообраз общественного порядка. Познать мир – значит познать управляющие им числа. Движение небесных тел подчиняется математическим соотношениям - гармония сфер.

Пифагорейцы отрывали числа от вещей, превращали их в самостоятельные существа, абсолютизировали и обожествляли их. Священная монада (единица) – это  мать богов, всеобщее первоначало и основа всех природных явлений. Двойка – это принцип противоположности, отрицательности в природе. Природа образует тело (тройка), являясь триединством первоначала и его противоречивых сторон. Четверка – образ  четырех элементов природы. Мысль о том, что всё в природе подчинено определённым численным соотношениям, благодаря абсолютности чисел приводила Пифагорейцев к идеалистическому утверждению, что именно число, а не материя является первоосновой всего.

Все вещи состоят из противоположностей: чётное – нечётное, предел – беспредельное, единство – множество, правое – левое, мужское – женское. Однако их противоположности не переходят друг в друга (в отличие от Гераклита). Особое значение – предел и беспредельное. Предел - огонь, беспредельное – воздух (пустота). Мир дышит пустотой, состоит из взаимодействия огня и воздуха.

ГЕРАКЛИТ ЭФЕССКИЙ: развитие материализма и диалектики. Первоначало всего мира – огонь. Космос един, всё сущее никем не сотворено и является живым огнем, загорается и потухает. Огонь превращается в воду – семя мироздания, вода превращается в землю и воздух; и назад. Душа является огненным дыханием – основанием жизни. Гераклит является основоположником гносеологии (учение о познании). Первый различал чувственное и рациональное познание. Истина постигается умом, который познаёт сущность (логос) мира, находясь за порогом чувств. Познание начинается с чувств, но они должны обрабатываться разумом. Образование и понятие слиты воедино, т. к. едины чувства и рациональное познание. В мире существует единство как результат сочетания противоположностей. Борьба противоположностей закономерна, т. к. является источником создания мира. Противоположности соединяются, и устанавливается гармония. Гераклит развивает диалектические взгляды. “Всё течет, всё изменяется”, “нельзя войти в одну реку дважды”, всё рождается благодаря смерти чего-либо. Это стихийная диалектика, где космос рассматривается как единое целое и пребывает в постоянном движении и изменении.

Вопрос №5       Классическая древнегреческая философия (Сократ, Платон, Аристотель)

Предпосылки возникновения древнегреческой философии

Древняя Греция представляла конгломерат городов - государств (полисов), расположенных по побережью Средиземноморья, Балканского полуострова, западном побережье Малой Азии. Общественно-экономическая жизнь полисов характеризовалась развитыми формами отношений между социальными группами, классами, партиями, городами, развитием демократических институтов, обширными торговыми связями, взаимодействием различных культур Средиземноморья. Все это во многом способствовало расцвету искусства и культуры Древней Греции. Духовный мир представлен развитыми системами мифологических представлений и религиозных верований, которые в классической форме выступают в поэмах «Илиада», «Одиссея» Гомера, «Теогония» Гесиода, некоторых более поздних литературных памятниках. Создается величественная картина рождения мира. В качестве первоначала выступает Хаос — изначальное, бесформенное состояние Вселенной. Затем из Хаоса рождаются Земля — Гея, Небо — Уран, вечный мрак — Эреб, темная ночь — Нюкта, вечный свет — Эфир, радостный светлый День — Гемера, мрачный Тартар — ужасная бездна, полная вечной тьмы, прекрасный Эрос и т.д. Всего существовало шесть поколений богов. Начиная с пятого пантеон богов олицетворяется Зевсом-Громовержцем, который является их отцом /См. Мифы древнего мира/ Сост. М.Б.Бурдыкина. СПб.: «Каравелла», 1995/. Мифологическое мировоззрение древних греков при всем своем своеобразии и уникальности, тем не менее, по мнению ученых-исследователей обнаруживает определенные аналогии и сходства с мифами Египта, Индии, Вавилона и других. Основной тенденцией в развитии мифологии в предфилософское время становится утрата богами антропоморфных черт и превращения их в безличные начала мира, например, Зевс — в огонь, Кронос — во всеобъемлющее время. Подобная переработка мифа свидетельствовала о сложных, противоречивых, внутренних процессах мыслительной деятельности, внутри которых постепенно складывались условия для возникновения совершенно нового, принципиально отличного мировоззрения — философского.

В возникновении теоретического мышления не последняя роль принадлежала и субъективным качествам национального характера греков: активная любознательность, восприимчивость к культурам других народов; интерес, вызываемый потребностями все более расширяющейся практики, к природным и социальным явлениям; физические, астрономические, математические знания, накопленные в других странах, не просто усваивались греками, а определенным образом преобразовывались. В Египте и Вавилоне положительные знания возникали на базе практики и не имели должного логического и теоретического обоснования, и существовали в виде тезисов. В Греции же эти элементарные знания в области математики, астрономии превращаются в доказываемые теоремы. Так, например, египтяне владели системой математических расчетов, которые они использовали при межевании полей. Они знали, что у прямоугольного треугольника, катеты которого равны 3 и 4, а гипотенуза 5, квадраты катетов имеют общую площадь, равную квадрату гипотенузы. Эти знания были получены в результате практики, в результате многократного повторения схожих ситуаций. Но греки это частное правило превратили в теорему и доказали, что это положение верно для любого прямоугольного треугольника — «Сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы». Они впервые доказали, что правила, тезисы, вытекающие из практической деятельности, являются естественными законами, и сама необходимость делает их тем, что они есть. Преобразования знаний приводят к появлению научного инструментария, приемов и методов теоретического рассмотрения.

Греческое мышление с полным правом можно назвать теоретическим. Оно носило созерцательный характер и было лишено эксперимента как критерия истины. Хотя возникновение теоретического мышления было вызвано потребностями практики, но древние мыслители не рассматривали проблему соответствия теории практической деятельности, ее нуждам и запросам. В этом подходе проявляется особый характер общественного разделения труда: физический труд, практическая деятельность, связанная с повседневной деятельностью — удел рабов, умственный труд — право и привилегия, признак свободного человека.

Поэтому отсутствие экспериментальной проверки истинности знания является причиной необычного многообразия различных школ и направлений, где проявляются различные тенденции, возможности становления и развития теоретического знания. Поэтому древнегреческая философия становится подлинной школой мышления, интеллектуального становления для последующих эпох. Рабский труд не стимулировал развитие техники, средств производства в целом и основанного на них эксперимента как формы научного познания. Поэтому в основе научной деятельности лежали не наблюдения, проверяемые экспериментально, а гипотеза. Одно и тоже явление гипотетически имело множество значений.

Отличительным признаком зарождающейся древнегреческой философии становится космоцентризм. Космос (греч. Kosmos — строй, порядок, украшение, Вселенная) — огромное, шарообразное, гармоничное во всех своих частях, живое одушевленное тело. Предельное обобщение всего видимого и мыслимого, объединяющего в единое целое природу, богов, человека. Космическая гармония выступает как закон (nomos), разумное установление, обязательно-необходимое для всех сфер мира. Всестороннее обоснование космического универсума во всех его проявлениях и формах — неотъемлемая, характерная черта древнегреческой философии

Классическая древнегреческая Сократ, Платон, Аристотель

Сократ (469-399 гг. до н.э.) стоит на перепутье философской мысли и знаменует собой переход от одной эпохи развития античной мысли к другой.

Он не был философским писателем и излагал свои взгляды в устной форме. Поэтому содержание его учения устанавливается путем критического анализа различных источников и, в первую очередь письменных сообщений его учеников и современников. Особенно полно и всесторонне описывает взгляды Сократа его ученик и ближайший сподвижник — Платон. Имеются также свидетельства Ксенофонта и Аристофана, создавшего гротескный облик Сократа в «Облаках».

Философия, по мнению Сократа, есть учение о том, как надо жить. Поэтому он отрицательно относился к своим предшественникам — натурфилософам и считал, что изучение природы невозможно и бесполезно. Главная направленность философского знания — внутренний мир человека, его душа. Главная задача познания — самопознание: «познай самого себя». По преданию это изречение было высечено на колонне в храме Аполлона в Дельфинах в качестве призыва к каждому входящему. Оно было принесено в дар храму «семью мудрецами» (Фалес, Солон, Хилон и другие) и означало самоконтроль над своими поступками. У Сократа оно стало означать путь к истинному познанию, добродетели, высшему благу. Философия окончательно принимает форму рефлексии. В этом и заключен рубежный характер сократической мысли.

Знание по Сократу есть постижение общего для целого ряда предметов, вещей, явлений. Но общее существует в качестве понятия. Поэтому познать — это дать понятие предмету, определить его понятие. Особенно велика роль понятий в этике. Так, безусловное высшее благо как понятие определяет высшую цель общества, которой подчинены все остальные. В этом положении заключено коренное отличие теоретических построений Сократа от релятивизма софистов. В этике добродетель тождественна знанию: все дурное совершается по незнанию или заблуждению, а мудрость, добро обязано совершенному знанию. Этический рационализм исходил из познания высокой миссии разума, знания, интеллекта — мудрый человек никогда не будет делать зла. Дальнейшее развитие это учение получило в так называемых «сократических школах».

Важнейшая заслуга Сократа состояла в совершенствовании диалога как основного метода достижения истины. Этот метод получил образное название майевтики (повивальное искусство). Тем самым подчеркивался напряженный характер познавательного процесса, плодотворность его результатов. Особое значение приобретала знаменитая сократовская ирония, раскрывающая самые неожиданные, зачастую парадоксальные смысловые аспекты обсуждаемой темы.

Образ Сократа сохранился как замечательный пример независимости, честности мыслителя, посвятившего жизнь неустанному поиску истины, добра, справедливости, бескомпромиссно отрицающего устаревшие нормы, традиции, взгляды своей эпохи. Был ложно обвинен по доносу «во введении новых божеств и развращении юношества», приговорен к смерти. Отказавшись по принципиальным мотивам от возможного побега из тюрьмы, принял яд цикуту.

В учении Платона (подлинное имя Аристокл) (427-347 гг. до н.э.) древнегреческий идеализм принимает форму мировоззрения. Литературное философское наследие — «корпус Платона» составляет свыше 30 диалогов. Родившись в семье знатного афинского гражданина получил всестороннее образование. Основал философскую школу в Афинах, получившую название Академии. Был одним из любимых учеников Сократа, образ которого активно использовал в своих произведениях. Широко использовал и развивал далее различные идеи пифагорийцев, Парменида, Гераклита и других.

Методологический принцип Платона состоит в раздвоении мира на мир идей и мир вещей. Описание взаимоотношений между ними составляет ядро его философского учения. Чувственный мир вещей рассматривается как «не истинно сущий»: предметы, познаваемые чувствами, непрерывно возникают и исчезают, в них нет ничего постоянного, а, следовательно, истинного. Сущность вещей заключена в бестелесных, нечувственных формах, которые постижимы лишь разумом, сознанием. Они и названы Платоном «видами» или «идеями» (эйдосами). Каждому классу или виду материальных чувственных предметов соответствует определенная идея, в которой заключена их суть. Например, реальный стол является таковым, поскольку он соответствует идее стола вообще. Всеобщая совокупность идей составляет подлинное бытие. Но чувственная вещь отражает не только нетленную, вечную идею, то есть бытие, она также несет на себе печать небытия, так как она временна, преходяща. Роль небытия играет «материя». Таким образом, чувственный мир это нечто среднее между миром идей (истинным бытием) и миром материальных вещей (небытием). Систему идей завершает высшая — идея всеобщего блага, являющейся верховной причиной и целью бытия.

Платон разрабатывает теорию познания, методологической установкой которой является так называемое «припоминание». До своего вселения в оболочку тела душа, находясь в мире чистых идей, всесторонне созерцала сущность мира. Но перемещаясь с платоновых облаков на землю, душа «забывает» о прежней идеальной жизни. Противоречия чувственного мира будят воспоминания, побуждают к размышлению, припоминанию о подлинной сущности мира. Процесс припоминания проявляется как искусство диалектики. Теоретические размышления Платон сопровождает яркими образами, аналогиями, сравнениями. Так, теорию познания он популярно разъясняет через образ пещеры. Человек познающий — это пленник, скованный цепями (чувствами) и помещенный спиной к входу. На противоположной стене пещеры он видит тени предметов, зверей, людей, изображения которых проносятся перед входом. Задача познания состоит в том, чтобы за неясными бликами и тенями раскрыть подлинный мир образов, «вспомнить» истинный мир.

В космологическом учении проявляется влияние пифагорийцев: неделимыми элементами всего сущего являются треугольники — геометрические бестелесные фигуры. Центром Космоса выступает «мировая душа» — димиург, миросозидающее начало, творец мира.

Платон — сторонник переселения души: она бессмертна и постоянно перевоплощается. Диалектика взаимоотношения души и тела рассматривается через образ двух коней — Белого (благородные страсти) и черного (низменные страсти). Возничий этой символической упряжки — разумная душа, которая сама выбирает свою дальнейшую участь. Совершенные души навсегда поселяются в царстве идей. Обладающие разумной душой становятся философами, аффективной — воинами, вожделенной — ремеслениками и землевладельцами.

Воспитание создает предпосылки победы человека над страстями и вожделениями. Но для большинства идеал совершенства недосягаем и поэтому необходимы государство и законы. Платон выступает ревнителем государственных интересов, предлагает ограничение личной собственности, общность жен и государственное воспитание детей. Социальная теория в целом носит ярко выраженные черты абсолютного приоритета государства перед личностью.

Аристотель (384-322 гг. до н.э.) — величайший мыслитель древности, основатель логики и некоторых других отраслей знания. Один из ближайших соратников и учеников Платона с 16 лет, выделялся громадной начитанностью и выдающимися умственными дарованиями. Был приглашен в воспитатели к сыну царя Филиппа, будущего Александра Македонского и в течение ряда лет преподавал ему философию, риторику. Основатель философской школы «ликея», названной по имени храма Аполлону Ликейскому.

Аристотель систематизировал весь накопленный предшествующий философский опыт в своих произведениях: «Органон», «Физика», «Метафизика» и другие. Сочинения Аристотеля выдержаны в последовательном строгом стиле, охватывают все стороны современного и научного знания. Выступил с критикой исходных позиций своего учителя: «Платон мой друг, но истина дороже». Острие его критики было направлено против концепции двух миров: мира идей и мира вещей. Подобная установка, по мнению Аристотеля, ровным счетом ничего не добавляла к знаниям о вещах. Неподвижными идеями нельзя было объяснить также всеобщность движения, изменений, царящих в окружающем мире.

Вопреки Платону, рассматривающему в качестве причины мира лишь одну — идею, Аристотель формулирует четыре причины: формальная (сущность бытия, в силу которой всякая вещь такова, какая она есть); материальная (то, из чего что-либо возникает); движущая (начало движения, изменения); целевая (то, ради чего что-либо осуществляется).

Взаимодействие причин проявляется в отношениях между формой и материей. Всякая единичная вещь составляет единство формы и материи. Например, медный шар составлен из совокупности формы (шаровидности) и материи (меди). Один и тот же предмет чувственного мира может быть в одном отношении формой, в другом — материей. Если рассмотреть медь, являющуюся по отношению к шару материей, то по отношению к составляющим ее элементам (по представлениям того времени это вода, огонь, земля, воздух) она является формой. Материя есть возможность предмета, форма — действительность предмета. Поднимаясь по «лестнице» форм, утверждает Аристотель, мы постигаем высшую форму, которую уже нельзя рассматривать как материю или возможность более высокой формы. Такая предельная форма есть демиург, бог, неподвижный, перводвигатель, пребывающий вне мира и сообщающего целенаправленное движение всему сущему.

Под бытием Аристотель понимает существование отдельных вещей, но познать сущность вещи с помощью чувств нельзя. Это познание осуществляется с помощью и посредством разума, который выявляет в вещах общее, всеобщее, то есть существенное. Средствами теоретического познания являются категории (предельно общие философские понятия): сущность, качество, количество, отношение, место, время и другие. Аристотель впервые упорядочил категории в определенную систему, ввел их в диалектический процесс познания.

С развитием теоретического знания возникает настоятельная потребность в нормах правильного оперирования понятиями. Исходя из предшествующего богатого опыта мыслительной деятельности, Аристотель формулирует основные положения традиционной логики, правила выводного (силлогистического) знания.

В космологии развивал идеи геоцентризма, что являлось шагом назад по сравнению с пифагорейскими гелиоцентрическими взглядами. Система Аристотеля — Птоломея просуществовала столетия вплоть до научного переворота, осуществленного Н. Коперником.

Аристотель развил стройную систему нравственных постулатов, соответствующих требованиям времени. Наивысшую ценность придавал созерцательным формам деятельности: умственный труд в это время был привилегией и признаком свободного человека. Высшим моральным идеалом провозглашался бог, под которым понимается «мыслящее себя мышление». Нравственная добродетель понимается как разумное регулирование деятельности людей, преодоление крайностей. Так, щедрость представляет середину между скупостью и расточительностью, храбрость — между безрассудством и трусостью и т.д. Подчеркивал общественный характер и природу человека. В «Политике» развил учение об обществе и государственной власти.

Учение Аристотеля представляет важнейший этап в развитии мировой философии, оказавший огромное влияние на арабскую, византийскую и европейскую философию и во многом определивший пути их дальнейшего развития.

Вопрос №6       Средневековая философия: общая характеристика

Средневековье занимает длительный отрезок истории Европы от распада Римской империи до эпохи Возрождения, то есть почти целое тысячелетие. Раннее средневековье характеризу­ется становлением христианской догматики в условиях формирования европейских государств в результате падения Римской империи (V в. п. э.), а зрелое средневековье (начиная с XI в.) связано со становлением и утверждением фео­дализма, который в качестве своей идеологической основы использовал развитое в раннем средневековье христианство, уточняя и углубляя детали этого мировоззрения в соответствии с собственными требованиями.

Идеалистическая ориентация большинства философских систем средневековья диктовалась основными догматами христианства, среди которых наибольшее значение имели такие, как догмат о личностной форме единого бога-творца, в корне отвер­гавший атомистические доктрины античности (разработка этого догмата связана в первую очередь с именем Августина), и догмат о творении богом мира “из ничего”, который не только уста­навливал непроходимую границу между идеальным миром бога-творца и материальным миром земной жизни, не только утвер­ждал зависимое происхождение последнего от идеальной воли верховной личности, но также предполагал ограниченность мира во времени (начало и конец света).

В условиях такого жестокого религиозного диктата, поддер­живаемого государственной властью, философия была объявле­на “служанкой богословия” (формула Петра Домиани), которая должна была использовать мощь своего рационального аппарата для подтверждения догматов христианства. Эта философия получила название “схоластики” (от лат. scholastica — школьный, ученый). Считалось, что истина уже дана в библейских текстах, и, чтобы актуализировать ее, выводя всю полноту ее логических следствий, необходимо применить систему правиль­но построенных силлогизмов. В этом отношении схоластика, естественно, опиралась на античное наследие, особенно — на формальную логику Аристотеля. Вследствие того, что сами библейские тексты и символы веры отличались мистическим или иносказательным характером, для их однозначного толкования требовалась изощрённая логика. Многие “таинства веры” превращались в образцы “логических задач” (особенно догмат о троице, то есть о трех лицах одного бога), поэтому схоластика со стороны своей техники характеризуется как “схоластический рационализм”. Содержание схоластических диспутов не оказало серьезного воздействия на дальнейшее развитие философии, но с точки зрения техники рассуждений схоластика во многом ока­залась полезной для дальнейшего развития логики.

Систематизатором ортодоксальной схоластики считается мо­нах-доминиканец Фома Аквинский (1225/26—1274), ставивший своей основной целью отработку догматов христианского веро­учения в формах здравого смысла. Опираясь на позднего Аристо­теля, он канонизировал христианское понимание соотношения идеального и материального как соотношение изначального принципа формы (“принципа порядка”) с колеблющимся и неустановившимся принципом материи (“слабейшим видом бы­тия”). Слияние первопричина формы и материи рождает, но Фоме Аквинскому, мир индивидуальных явлений. Душа челове­ка есть формообразующий принцип, однако, свое полное индиви­дуальное воплощение она получает только при соединении с телом.

Это последнее положение поставило точки над “и” в од­ном из самых острых дискуссионных вопросов христианской схоластики. Будучи в своих фундаментальных постулатах отчет­ливо идеалистической системой, формирующееся христиан­ство, а значит, и схоластика не могли не быть озабочены истол­кованием своего отношения к материи, так как третья ипостась верховного абсолютного божества — Иисус Христос был, по библии, явлен в образе человека, то есть объединил в себе и божественную (идеальную) и человеческую (материально-телесную) природу. Сам факт этого объединения не давал возможности полностью игнорировать материю как ложное бытие, как “ничто” (чего требовал догмат о творении из ничего), поэтому квалификация материи Фомой Аквинским с помощью целой системы утонченных рассуждений в качестве “слабей­шего вида бытия” была воспринята церковью как выход из создавшегося логического тупика. Материя, таким образом, получила в схоластике частичное “оправдание”, не потеряв при этом своего зависимого положения.

Однако наиболее остро коллизия между духом и материей проявилась в средневековье в знаменитом споре между реалиста­ми (от лат. realis — вещественный, действительный) и номина­листами (от лат. nomen—имя, наименование). Спор шел о природе универсалий (от лат. universalis—общий), то есть о природе общих понятий. Реалисты (Иоанн Скот Эриугсна и главным образом Фома Аквинский), основываясь на поло­жении Аристотеля о том, что общее существует в неразрывной связи с единичным, являясь его формой, сформулировали кон­цепцию о трех видах существования универсалий. Универсалии, согласно Фоме Аквинскому, существуют трояким образом: “до вещей” в божественном разуме, “в самих вещах” как их сущ­ность или формы и “после вещей”, то есть в человеческом ра­зуме, как результат абстракции. Такое решение вопроса носит в истории философии название “умеренного реализма”, в отличие от “крайнего реализма”, согласно которому общее существует только вне вещей. Крайний реализм платоновского толка, при всей своей, казалось бы, изначальной приспособленности к идеалистической схоластике, не мог быть принят ортодоксальной церковью именно вследствие того, что материя была частично оправдана христианством как одна из двух природ Иисуса Христа.

Номиналисты (Росцелин), будучи во многом значительно более материалистически настроены, чем даже умеренные ре­алисты, довели идею отрицания объективного существования общего до логического конца, считая, что универсалии суще­ствуют лишь в человеческом разуме, в мышлении, то есть они отрицали не только наличие общего в конкретной единичной вещи, но и его существование “до вещи”, а это равносильно материалистическому тезису о примате материи. Универсалии, говорил Росцелин, суть только имена вещей и существование их сводится лишь к колебаниям голоса. Существует только инди­видуальное, и только оно может быть предметом познания.

Как и следовало ожидать, церковь приняла умеренный реализм Фомы Аквинского, а номинализм Росцелина был осужден еще на Суассонском соборе в 1092 г.

Таким образом, несмотря на идеалистический характер всей средневековой философии, в ней продолжалось противоборство линий Платона и Демокрита, хотя оно и облекалось чаще всего в логические термины. Средневековый спор о природе универсалий значительно повлиял на дальнейшее развитие ло­гики и гносеологии, особенно на учения таких крупных фи­лософов нового времени, как Гоббс и Локк. Элементы номина­лизма встречаются также у Спинозы, а техника номиналисти­ческой критики онтологизма универсалий была использована Веркли и Юмом при формировании доктрины субъективного идеализма. Тезис реализма о наличии общих понятий в человече­ском сознании лег впоследствии в основу идеалистического рационализма (Лейбниц, Декарт), а положение об онтологи­ческой независимости универсалий перешло в немецкий клас­сический идеализм.

Итак, средневековая философия внесла существенный вклад в дальнейшее развитие гносеологии, разработав и уточнив все логически возможные варианты соотношения рациональ­ного, эмпирического и априорного, соотношения, которое станет впоследствии уже не только предметом схоластических споров, но фундаментом для формирования основ естественнонаучного и философского знания.

Вопрос №7       Философия эпохи Возрождения: общая характеристика

Рост промышленности, торговли, мореплавания, военного дела, то есть развитие материального производства, обусловил развитие техники, естествознания, математики, механики. Все это требовало освобождения разума от схоластики и поворота от сугубо логической проблематики к естественнонаучному позна­нию мира и человека. Выразителями этой тенденции были крупнейшие мыслители эпохи Возрождения, общим пафосом ко­торой стала идея гуманизма. Николай Кузанский (1401 - 1464) утверждал мощь человеческого познания; человек через твор­ческую деятельность своего ума (“человек есть его ум”) как бы уподоблялся богу. Мысль Кузанца о совпадении (единстве) всех противоположностей в боге по своему содержанию близка к диалектике. Также близка к диалектике и идея о соотно­шении части и целого — отдельное свидетельствует о предусматрении целого. Он рассуждал и о границах применения закона противоречия в математическом познании, и о воз­можности применения математических понятий в познании природы.

Центральной идеей Пико делла Мирандолы (1463 - 1494) была идея возвышения человека в силу причастности его всему земному и небесному. Наличие у человека свободы выбора делает его космически не закрепленным, утверждая его твор­ческую способность самоопределения. Пантеистические взгля­ды этого мыслителя сближали его с Николаем Кузанским. Н. Коперник (1473 - 1543) известен произведенной им револю­цией в астрономии — утверждением системы гелиоцентризма. М. Монтенъ (1533 - 1592), автор знаменитых “Опытов”, доказывал, что человеческое мышление необходимо постоянно совершенствовать на основе объективного познания естественных закономерностей природы, которым подчинены жизнь и деятельность людей. Его скептицизм — символ неуспокоенности его ума, его постоянных творческих исканий. Дж. Бруно (1548 - 1600) также считал целью философского познания не бога, а природу и при этом высказывал идеи о бесконечности природы и бесконечном множестве миров Вселенной. Он представитель пантеизма, и ему не чужда диалектическая идея о совпадении противоположностей. Г. Галилей (1564 - 1642) -один из основателей экспериментально теоретического естествознания, заложивший основы классической механики. В познании, идя от чувственного восприятия явлений природы к их теоретичес­кому пониманию, необходимо, полагал он, использовать два метода: анализ и следующий за ним синтез. Достоверное знание предстает как единство синтетического и аналитического, чув­ственного и абстрактного.

В эпоху Возрождения философия вновь обращается к изучению природы. Природа трактуется пантеистически. Христианский бог здесь как бы утрачивает свой внеприродный характер: он как бы сливается с природой, а последняя обожествляется и приобретает черты, которые не были ей свойственны в такой мере в античности. Подобно тому, как всем в теле управляет душа, точно так же и в каждой части природы находится некое одушевленное начало – архей, а потому для овладения силами природы необходимо постигнуть этот архей, войти в магический контакт с ним и научиться управлять им (Парацельс).  Такое магическо-алхимическое понимание природы характерно для 15-16 веков. Не случайно натурфилософы возрождения критиковали античную науку, и прежде всего физику Аристотеля, которая представлялась им слишком рациональной и приземленной, поскольку была почти полностью лишена магического элемента. Телезио и др. философы считал, что после сотворения богом мира мир существует по своим собственным законам, без вмешательства бога.

Один из характерных представителей ранней ренессанской философии был кардинал Николай Кузанский. Он ориентировался на традицию неоплатонизма. Философская проблематика его работ, центральная из которых – «Ученое незнание» – вопросы отношения мира и Бога, вопросы познания. Кузанский стоял на пантеистических позициях, сближая Бога как бесконечное существо, абсолют, с конечным миром. Если Бог – это макрокосмос, то человек – микрокосмос, подобие Божие, он не только часть целого, но и новое целое в целом, индивидуальность. Человек соединяет в себе как земное, так и божественное. Человек, как считал Кузанский, вполне способен познавать природу, и это осуществляется посредством чувств, воображения, рассудка и разума. Чувственное познание – начальная стадия, упорядочивается рассудком. Разум от связи с чувствами свободен. Разум – высшая теоретическая способность человеческого сознания, которая направлена на выявление и прояснение противоположностей. Кузанский высказал идею о том, что все вещи состоят из противоположностей, противоположности совпадают. Ярким примером этого выступает Бог, т.к. он везде, т.е. Бог – это Все, а с другой стороны Бог нигде, значит, он  -Ничто. Человек тоже есть синтез противоречий – он конечен как существо телесное, но бесконечен как духовное. Для истины заблуждение требуется, как для света – тень. Познание подлинных сущностей, стало быть, невозможно, но более или менее точные представления получить можно. Даже самое глубокое знание не ликвидирует незнания (знает лишь тот, кто осознает свое незнание) – процесс познания осуществляется по пути, приближающему нас к недостижимому абсолюту – Бог остается непознаваемым.

Все это в совокупности изменило взгляды людей на мир и па положение в нем человека, наложило глубокий отпечаток на характер всей последующей науки и философии. Для этой эпохи характерно как бы второе рождение идей античной фи­лософии. Та же обращенность к человеку, те же стихийно-материалистические тенденции возродились на новой историко-культурной почве, обогащенной влиянием средневековой араб­ской культуры, становлением и укреплением наряду с монастыр­скими школами университетской науки, а также под влиянием потребностей общественно-исторической практики, дав мощный импульс развитию естественных и гуманитарных наук, зало­жив основы опытного естествознания нового времени.

Вопрос №8       Философия XVII века и научная революция.

Развитие опытного знания требовало замены схоластического метода мышления новым, непосредственно обращенным к реальному миру. В иной атмосфере воз­рождались и развивались принципы материализма и элементы диалектики. Растущие знания о природе подтверждали истинность материализма и опровергали исходные положения идеализма. Однако материализм того времени был механистическим и метафизическим. Поскольку другие науки, например химия и биология, находились еще в зародышевом состоянии, то естественно, что точка зрения наиболее разработан­ных в то время наук — механики и математики — казалась всеобщей. В механике видели мыслители ключ к тайнам всего мироздания. Применение механического метода вызвало поразительный прогресс в познании физического мира. Представление о механической обусловленности явлений осо­бенно упрочилось под мощным влиянием открытий Ньютона, в воззрениях которого механическая причинность получила глубокое математическое обоснование. Однако, зная движение, механика не знает развития. Поэтому метод мышления фило­софов и был тогда по преимуществу метафизическим.

Английский философ Ф. Бэкон (1561 - 1626) — родоначаль­ник материализма нового времени. Он считал, что философия должна носить, прежде всего, практический характер — там, где она остается умозрительной (схоластичной), она неистинна. Схоластик, говорил Бэкон, плетет какую-нибудь научную ткань, бесспорно удивительную по тонкости нити и по тонкости рабо­ты, но совершенно пустую и ни на что непригодную. Именно он возжег факел новой науки — методологию экспериментального естествознания, которую он утверждал как залог будущего могущества человека, его господства над природой. А господст­вовать над природой можно, только подчиняясь ее законам. Выводы науки должны основываться на фактах и от них идти к широким обобщениям. Экспериментальному знанию соответ­ствовал введенный Бэконом индуктивный метод, состоящий из наблюдения, анализа, сравнения, эксперимента. Но опыт может дать достоверное знание лишь тогда, когда сознание будет свободно от ложных «призраков». «Призраки рода» — это ошибки, вытекающие из того, что человек судит о природе по ана­логии с жизнью людей; «призраки пещеры» заключаются в ошибках индивидуального характера, зависящих от воспитания, вкусов, привычек отдельных людей; «призраки рынка» — это привычки пользоваться в суждении о мире ходячими пред­ставлениями и мнениями без критического к ним отношения; «призраки театра» связаны со слепой верой в авторитеты. Не ссылаться ни на какие авторитеты — таков был принцип науки нового времени, взявшей в качестве девиза изречение Горация: «Я не обязан клясться ничьими словами, кто бы он ни был». Истинную связь вещей Бэкон видел в определе­нии естественной причинности. Однако обращает на себя вни­мание «теологическая непоследовательность» Бэкона, который, провозглашая материалистические принципы, допускал суще­ствование бога и в общем идеалистически толковал закономерности общественной жизни.

В лице английского философа Т. Гоббса (1588 - 1679) ма­териализм Бэкона нашел своего защитника и продолжателя. Материя, по Гоббсу, вечна, а отдельные тела временны. Движение материи он рассматривал как перемещение тел в пространстве, то есть как механическое движение, и уподоблял ме­ханизму не только все тела природы, но и человека и общество. В отличие от Бэкона, Гоббс решительней отвергал религию и считал ее несовместимой с наукой, хотя в своих взглядах на религию был непоследователен: он оставил ей место в жизни общества как средству «обуздания масс». Кроме того, мета­физичность материализма Гоббса выразилась, в частности, и в том, что в своей трактовке движения как результата столкнове­ния двух тел он практически склонился к теории первотолчка, совершенного богом (деизм). Считая, что все знания добывают­ся с помощью ощущений, Гоббс тем не менее в своей гносеологии подчеркивал важное значение разума, особенно его матема­тических операций.

Если Бэкон разрабатывал в основном метод эмпирического, опытного исследования природы, а Гоббс несколько расширил эмпиризм Бэкона за счет математики, то французский ученый и философ Р. Декарт (1596 - 1650), напротив, поставил на первое место разум, доведя роль опыта до простой практиче­ской проверки данных интеллекта. Он стремился разработать универсальный метод для всех наук, исходя из теории рациона­лизма, предполагавшего наличие в человеческом уме врожден­ных идей, которые во многом определяют результаты познания. К числу врожденных идей он относил большинство оснований математики и логики (например, «две величины, равные тре­тьей, равны между собой»). Воззрения Декарта на природу носили механистический характер: Вселенная — это огромный механизм. Она изменчива и имеет историю своего развития. Первоначальный импульс к существованию и развитию мира дает бог, но впоследствии его развитие определяется самостоятельной творческой силой материи. Декарт одним из первых разработал, хотя и на механистической основе, идеи эволюции и провел их через все области учения о природе — от образо­вания светил и планет до возникновения растений, животных и человека. Образование звезд и планетных систем осущест­влялось, по Декарту, благодаря вихревому движению материи: мировая материя беспредельна, однородна, не имеет пустот и делима до бесконечности. Здесь Декарт одним из первых вплотную подошел к идее о материальном единстве универсума. Материя находится в непрерывном количественном и качественном движении, определяемом универсальными законами механики. Тем же законам подчиняется и органический мир: животные — это сложные машины. Человек же, в отличие от животных, обладает разумом и речью, что выходит за пределы действия законов механики. Для объяснения этих явлений Декарт вынужден был допустить наряду с материальной субстанцией, понимаемой им как протяженность, существование бога и производной от него духовной, мыслящей субстанции — души. Характерной чертой философии Декарта является, таким образом, дуализм.

Первым вопросом философии для Декарта был вопрос о возможности достоверного знания и определяемая им проблема метода, посредством которого может быть получено такое зна­ние. В решении этого вопроса ему пришлось преодолеть фило­софский скептицизм. Природа познания состоит в том, что именно требование сомнения, распространяющегося на всякое знание, приводит к утверждению возможности достоверного зна­ния. Поняв, что, быть может, меня обманывает злой и хитрый демон или другой какой обманщик, рассуждает Декарт, я начи­наю во всем сомневаться. Но при этом я не могу сомневаться в том, что я сомневаюсь, что существует мое сомнение, мысль. Отсюда знаменитое изречение Декарта: «Я мыслю, следовательно, я существую!» Через достоверность мысли и бытия мыслящего существа он идет к достоверности бытия вещей.

Метод научного познания Декарта называется аналитичес­ким, или рационалистическим. Этот метод требует ясности и непротиворечивости операций самого мышления (что обеспечивается математикой), расчленения объекта мышления на про­стейшие элементарные части и сначала изучения их в отдель­ности, а затем — движения мысли от простого к сложному. И не нужно полагать человеческому уму, говорил Декарт, какие бы то ни было границы: нет ничего ни столь далекого, чего нельзя было бы достичь, ни столь сокровенного, чего нельзя было бы открыть.

Материалистическую сторону учения Декарта развил нидерландский философ Б. Спиноза (1632 - 1677), противопоста­вивший дуализму материалистический монизм. Он решительно отвергал представление о мышлении как об особой субстанции, которая будто бы существует сама по себе и проявляется сама через себя. Бог, идеальное и материальное слились у Спинозы в единую бесконечную субстанцию (натуралистический пан­теизм). Спиноза утверждал, что существует единая находящаяся вне сознания субстанция, которая является причиной самой себя (Спиноза) и не нуждается ни в каких других причинах. Бог Спинозы неотделим от природы и полностью лишен ка­честв личности. Необходимость причин и следствий, происте­кающая из внутренних законов единой субстанции,— вот единственный принцип мирового порядка. Единая субстанция обладает двумя познаваемыми атрибутами, то есть неотъемлемыми свойствами — протяжением и мышлением. Наряду с протяжением материя, начиная от камня и кончая человеческим мозгом, способна мыслить, хотя и в разной степени: челове­ческое мышление лишь частный случай мышления вообще. А это есть гилозоизм. Мышление трактовалось как своего рода самосознание природы. В этом состоит монизм Спинозы. Отсюда принцип познаваемости мира и глубокий вывод: порядок и связь идей те же, что порядок и связь вещей. Мышление тем совершеннее, чем шире круг вещей, с которыми человек вступает в контакт, то есть чем активнее субъект. Мера совершенства мышления определяется мерой его согласия с общими законами природы, а подлинными правилами мышления яв­ляются верно, познанные общие формы и законы мира. Понимать вещь — значит, видеть за ее индивидуальностью универсаль­ный элемент, идти от модуса к субстанции. Разум стремится постичь в природе внутреннюю гармонию причин и следствий. Эта гармония постижима, когда разум, не довольствуясь не­посредственными наблюдениями, исходит из всей совокуп­ности впечатлений.

В своем определении природы как единственной основы, или субстанции, вечное бытие которой вытекает из ее сущности, Спиноза полностью снимал вопрос о возникновении приро­ды и тем самым о боге как ее творце, оспаривая центральный догмат христианства о «творении из ничего». Данью времени было лишь то, что природу Спиноза называл богом, а бога — природой. Кроме огромного достоинства философии Спинозы, заключающегося в обосновании тезиса о субстанциальном единстве мира, в его воззрениях содержались также и элементы диалектического понимания мира, а именно единство конечного и бесконечного, единого и многого, необходимости и свободы. Именно Спинозе принадлежит классическая формулировка: «Свобода есть осознанная необходимость».

Английский философ Дж. Локк (1632 - 1704) был противником подчинения знания откровению и утверждал, что вера не может иметь силу авторитета перед лицом ясных и очевидных опытных данных. Идею бога он считал неясной и пута­ной; отвергая точку зрения о врожденных идеях, полагал, что все наши знания мы черпаем из опыта, ощущений. Люди не рождаются с готовыми идеями. Голова новорожденного — чистая доска, на которой жизнь рисует свои узоры — знание. Так Локк обосновывал сенсуализм в противоположность рациона­лизму Декарта. Нет ничего в уме, чего раньше не было в ощущении,— вот основной тезис Локка. Ощущения получаются в результате действия внешних вещей на наши органы чувств. В этом состоит внешний опыт. Внутренний же опыт (рефлексия) есть наблюдение ума за своей деятельностью и способами ее проявления. Однако в трактовке внутреннего опыта под влиянием рационализма Локк допускает все же, что уму присуща некая спонтанная сила, независящая от опыта, что рефлексия помимо внешнего опыта порождает идеи существования, време­ни, числа. Отрицая врожденные идеи как внеопытное и доопытное знание, Локк признавал наличие в разуме определенных задатков или предрасположенности к той или иной деятель­ности. Он выделил три вида знания по степени его очевид­ности: исходное (чувственное, непосредственное), дающее зна­ние единичных вещей; демонстративное знание через умозак­лючение, например через сравнение и отношение понятий; высший вид — интуитивное знание, то есть непосредственная оценка разумом соответствия и несоответствия идей друг другу. Продолжая идеи Гоббса о связи языка и мышления, Локк выдвинул понятие семиотики как общей теории знаков и их роли в познании. Он оказал огромное влияние не только на последующее развитие материалистически ориентированной философии, но и, наметив диалектику врожденного и социаль­ного, во многом определил дальнейшее развитие педагогики и психологии.

Немецкий философ Г. Лейбниц (1646 - 1716) развивал идеи объективного идеализма, заложенные в платоновском насле­дии. Его заслуга состоит в том, что он высказал ряд глубоких мыслей диалектического характера. Мир, считал Лейбниц, состоит из мельчайших элементов, или монад — духовных элементов бытия, обладающих активностью и самостоятельностью, находящихся в непрерывном изменении и способных к страданию, восприятию и сознанию. Следовательно, в отличие от Спинозы, к понятию субстанции прибавляется понятие деятельной силы, то есть аристотелевский принцип самодвижения материи. Однако Лейбниц «изъял» из единой субстанции Спинозы его пантеистически понимаемого бога. Бог, по Лейб­ницу, возвышается над телесным миром, являясь его «виновником и господином». Единство и согласованность монад есть результат богом «предустановленной гармонии». Так, «низшим» монадам присущи лишь смутные представления (в таком сос­тоянии находится неорганический мир и растительное царство); у животных представления достигают ступени ощущений, а у человека — ясного понимания, разума. Признавая основным свойством монад деятельную силу, устанавливая энергийную связь между ними, а, с другой стороны, защищая идею бога-творца, Лейбниц «через теологию подходил к принципу не­разрывной (и универсальной, абсолютной) связи материи и движения».

Отвергая представление о пространстве и времени как о самостоятельных началах бытия, существующих наряду с мате­рией и независимо от нее, он рассматривал пространство как порядок взаимного расположения множества индивидуальных тел, существующих вне друг друга, а время — как порядок сменяющих друг друга явлений или состояний тел. Одной из вершин философского наследия Лейбница является его учение об индивидуальной монаде как концентрированном мире, как зеркале единой и бесконечной Вселенной. Диалектика общего и индивидуального, несмотря на идеалистическую основу учения Лейбница, была высоко оценена диалектическим материализ­мом. Занимаясь логикой, Лейбниц разработал ее рациональную символику, вскрыл строение и законы доказательства как одного из основных приемов рационального познания. Он является одним из зачинателей современной символической и математи­ческой логики.

В Англии XVII - XVIII вв. получил развитие идеалистичес­кий сенсуализм, наиболее видными выразителями которого яви­лись Дж. Беркли (1685 - 1753) и Д. Юм (1711 - 1776).

Будучи убежденным сторонником религии, Беркли, высту­пил с критикой понятия материи. Опираясь, с одной стороны, на крайний номинализм (то есть, восставая против авторитета Фомы Аквинского, утвердившего в ортодоксальном христиан­стве умеренный реализм), а с другой — на односторонне ис­толкованный сенсуализм Локка, он утверждал, что понятие ма­терии является общим и потому ложным, так как в основе его лежит допущение, что мы будто бы можем отвлечься от частных свойств вещей, составляющих содержание наших ощу­щений, и образовать отвлеченную идею «материи вообще» как общего для всех наших ощущений субстрата. Однако мы воспринимаем не материю как таковую, но лишь отдельные свойства вещей — вкус, запас, цвет и т. д., восприятие которых Беркли называл «идеями». Окружающие нас вещи су­ществуют в качестве идей в уме бога, который является при­чиной и источником земной жизни.

Субъективный идеализм Беркли является логическим сме­шением религиозно-идеалистических воззрений и односторонностей номинализма и сенсуализма. Чтобы избежать солипсиче­ских выводов, Беркли вводит понятие «коллективного созна­ния», испытывающего определяющее воздействие со стороны божества. Здесь Беркли частично опирается уже на реализм и даже рационализм, однако эта уступка объективному идеализму не изменила сущности его учения как идеализма субъектив­ного.

Несколько иную, чем Беркли, но, в сущности, тоже субъек­тивно-идеалистическую концепцию развивал и Юм, продолжив ее в направлении к агностицизму. На вопрос о том, существует ли внешний мир, Юм отвечал уклончиво: «Не знаю». Ведь человек не в силах выйти за пределы своих собственных ощу­щений и понять что-либо вне себя. Достоверное знание для Юма может быть только логическим, а предметы исследова­ния, которые касаются фактов, не могут быть доказаны логически, а выводятся из опыта. Опыт же Юм трактовал как поток «впечатлений», причины которых неизвестны и непости­жимы. Поскольку опыт нельзя обосновать логически, постольку опытное знание не может быть достоверным. Так, в опыте нам дано сначала одно впечатление о некотором явлении, а затем другое. Но из того, что одно явление в опыте предшествует другому, логически недоказуемо, что одно (первое) есть при­чина другого. Само по себе это положение верно и не может вызвать возражений. Но отсюда Юм делал неверный вывод о невозможности познания объективного характера причинности. Отрицая объективную причинность, он, однако, допус­кал наличие субъективной причинности в виде порождения идей (образов памяти) чувственными впечатлениями. В конце концов, утратив всякие основания, которые могли бы свидетельствовать нам о достоверности знаний, Юм вынужден был утверждать, что источником нашей практической уверенности служит не теоретическое знание, а вера. Так, мы уверены в ежедневном восходе солнца. Эта уверенность исходит из при­вычки видеть данное явление повторяющимся. Юм применил берклианокую критику идеи субстанции по отношению не только к материи, но и к идеальному бытию, что переросло у него в критику церкви и религиозной веры.

Вторая половина XVIII в. явилась эпохой резкого обострения конфликта между феодальным и буржуазным мировоззрениями, особенно во Франции. Этот конфликт нашел свое выражение в буржуазной революции. Важнейшую роль в идеологической подготовке этой революции сыграли французские философы-просветители Вольтер (1694 - 1778), Ж. Ж. Руссо (1712 - 1778), Д. Дидро (1713 - 1784), Ж. О. Ламетри (1709 - 1751), К. А. Гельвеций (1715 - 1771) и П. А. Гольбах (1723 - 1789). Они решительно боролись как с религией, так и с социально-политическими порядками тогдашней Франции. «Великие люди, которые во Франции просвещали головы для приближав­шейся революции, сами выступали крайне революционно. Ни­каких внешних авторитетов какого бы то ни было рода они не признавали».

Преодолевая непоследовательность Локка и отвергая иде­ализм Беркли, материалистически мыслящие французские философы защищали материализм в его механистической форме, хотя в воззрениях некоторых из них и содержались элементы диалектики, например во взглядах Дидро на развитие орга­низмов. Согласно этому учению, природа, материя есть причина всего, существует сама по себе, будет существовать, и действо­вать вечно; она своя собственная причина. Все материальные тела состоят из атомов. По отношению к человеку материя есть все то, что воздействует каким-либо образом на органы чувств. Религию они рассматривали как духовное оружие порабоще­ния народа и опору тирании. Путь освобождения людей от религии и суеверий лежит через просвещение. Здесь они были близки к принципам атеизма и пониманию необходимости революционного преобразования общественной жизни: если человек, его личные качества зависят от окружающей среды, то и его пороки также являются результатом влияния этой среды. Чтобы переделать человека, освободить его от недостат­ков, развить в нем положительные стороны, необходимо преоб­разовать окружающую и прежде всего общественную среду. Эта доктрина сыграла огромную роль в философском обоснова­нии идей социалистов-утопистов.

Вопрос №9       Философия эпохи Просвещения и метафизический материализм

ПРОСВЕЩЕНИЕ, политическая идеология, философия и культура эпохи крушения феодализма и утверждения капиталистического общества. Термин «Просвещение» впервые употреб­лён Вольтером и Гердером; в 1784 в ст. «Ответ на вопрос, что такое Просвещение?» Кант предлагал рассматривать Просвещение как необходимую историческую эпоху развития челове­чества, сущность которой состоит в широком использова­нии человеческого разума для реализации социального прогресса. Считая Просвещение выражением родовой сущности чело­вечества, Кант был убеждён, что успешное развитие и применение разума возможно при условии преодоле­ния всех форм несвободы путём длительного морального совершенствования человеческого рода. Отстаивая неотъем­лемое право человечества на свободное пользование достижениями культуры, Кант, однако, отрицал необходимость революции уничтожения социальных учреждений, препятствующих развитию Просвещению. Гегель характеризовал Просвещение как рационалистическое движение 18 в. в области культурной и духовной жизни, основанное на отрица­нии существующего способа правления, государственного устройст­ва, политической идеологии, права и судопроизводства, ре­лигии, искусства, морали.

К. Маркс и Ф. Энгельс рассматривали Просвещение как буржуазно-демократическую идеологию, а деятелей Просвещения как мыслите­лей, осуществлявших идеологическую подготовку буржуазной революции.

Составной частью Просвещения была передовая философия 18 — нач. 19 вв., теоретически обосновывавшая необходимость социальных преобра­зований. Конкретной разновидностью философии Просвещения явилась «деистская форма материализма» представители которой (Вольтер, Робине, Вольф, Я. Снядецкий, Д. С. Аничков) исходили из метафизической онтологии конечного мира, абсолютного дуализма причины и следствия, материи и движения, эволюции и целесообразности. В гносеологии деисты, как правило, разделяли идеалистическую теорию врождённых идей, рационалистическую концепцию совпаде­ния логического и реального следования, идею субстанцио­нальности души и некоторые положения агностицизма. Отвергая средневековую схоластику, разоблачая исторические религии, фанатизм и нетерпимость католической церкви, христианскую нравственность и догматы откровения, деисты рассматривали бога в качестве разумной первопричи­ны мира, а «естественную религию» в качестве соци­ального регулятора исторического процесса (М. Тиндаль, Ш. Л. Монтескье, Ж. Ж. Руссо, И. П. Пнин, А. С. Лубкин). Критика феодализма привела деистов эпохи II. к отрицанию теологического объяснения исторического процесса и утверждению рационалистической теории общественного договора, методология которой строилась на антиисторическом представлении о неизменной сущности абстракт­ного человека (Руссо, Джефферсон, В. В. Попугаев).

Рассматривая человеческую историю как последовательность дви­жение от первобытного варварства к позднейшей циви­лизации, большинство просветителей не понимало исторически прогрессивной сущности различных ступеней человеческой истории, разрывало единую цепь исторического развития, оценивало современность по идеалам зарождающегося буржуазного общественного устройства.

Другая историческая форма философии Просвещения — материализм 18 в.— формировалась путём философской критики теоретических основ деизма на базе материалистического естествознания Ко­перника, Галилея, Декарта, Ньютона и способствовала формированию материализма 18 в. В решении основного вопроса философии материалисты эпохи Просвещения (Мелье, Дидро, Гольбах, Форстер, Радищев) отвергли субъективный идеализм Беркли и предприняли естественнонаучное обоснование концепции материи как объективной ре­альности, атрибутами которой являются движение, веч­ность во времени и бесконечность в пространстве. Рас­сматривая природу как организованное системное це­лое, естественные причинно-следственные связи и законы которой являются выражением онтологической целостности мира, они считали жизнь и сознание функцией определения орга­низации материи, сформировавшейся в результате длительного исторического развития. Критика преформистской кон­цепции целостности, идея уровней организации ма­терии, разрушение креационизма и телеологии, возникновение теории эпигенеза, естественного отбора означали, что в решении фундаментальных философских проблем материалисты 18 — нач. 19 вв. приближались к диалектическому пониманию природы. В теории познания материалисты-просветители отвергли агностицизм, картезианскую концепцию врождённых идей (включая идею бо­га) и последовательно развивали основные положения материалистического сенсуализма. Применение принципов материализма, привело некоторых просветителей к признанию закономерного характера исторического про­цесса, исторической эволюции, исторического прогресса и по­ниманию внутренней связи и взаимозависимости между эпохами человеческой истории, осознанию единства природы и общества, роли экономической деятельности людей и народа как субъекта исторического движения. По мере обострения классовых противоречий зарождающегося буржуазного общества в общественно-политической мысли Просвещения появились антибуржуазные эгалитаристские утопии, а затем и программа утопического коммунизма (Мелье, Морелли, Дешан, К. Фрелих, X. Каменьский), содержавшая критику классового общества и выражавшая интересы «...того класса, который был более или менее развитым предшественником   современного   пролетариата».

Вопрос №10     Немецкая классическая философия

В конце XVIII и начало XIX в. Германия, преодолевая экономическую и политическую отсталость, приближалась к буржу­азной революции.

Важную роль в формировании немецкой философии сыграли достижения естествознания и общественных наук: стали развиваться физика и химия, продвинулось вперед изучение органической природы. Открытия в области математики, поз­волившие понять процессы в их точном количественном выражении, учение Ламарка об обусловленности развития организма окружающей средой, астрономические, геологичес­кие, эмбриологические теории, а также теории развития чело­веческого общества — все это со всей остротой и неизбежностью выдвигало на первый план идею развития как теорию и метод познания действительности.

Одним из величайших умов человечества, основоположни­ком классического немецкого идеализма, возродившим идеи диалектики, был И. Кант (1724 - 1804). Именно с Канта началась философия нового времени. Разработанная им концепция происхождения Солнечной системы из гигантской газовой, туманности до сих пор является одной из фундаментальных научных идей в астрономии. Своими естественнонаучными работами Кант, но словам Энгельса, пробил первую брешь в метафизическом объяснении природы: он сделал попытку приложить принципы современного ему естествознания не только к строе­нию Вселенной, но и к истории ее возникновения и развития. Он, кроме того, выдвинул идею распределения животных, но порядку их возможного происхождения, а также идею о естественном происхождении человеческих рас.

Кант считал, что решению таких проблем философии, как проблемы бытия, морали и религии, должно предшествовать исследование возможностей человеческого познания и установ­ление его границ. Необходимые условия познания заложены, согласно Канту, в самом разуме и составляют основу зна­ния. Они-то и придают знанию характер необходимости и все­общности. Но они же суть и не переходимые границы досто­верного знания. Кант различал воспринимаемые человеком явле­ния вещей и вещи как они существуют сами по себе. Мы познаем мир не так, как он есть на самом деле, а только так, как он нам является. Нашему знанию доступны только явле­ния вещей (феномены), составляющие содержание нашего опыта. В результате воздействия «вещей самих, но себе» на органы чувств возникает хаос ощущений. Приводим мы этот хаос в единство и порядок силами нашего разума. То, что мы считаем законами природы, на самом деле есть связь, вносимая разумом в мир явлений, то есть наш разум пред­писывает законы природе. Но миру явлений соответствует не­зависимая от человеческого сознания сущность вещей — «вещи сами по себе». Абсолютное познание их невозможно. Они для нас только ноумены, то есть умопостигаемая, но не данная в опыте сущность. Кант не разделял безграничной веры в силы человеческого разума, называя эту веру догматизмом. В прин­ципиальной ограниченности человеческого познания он видел определенный нравственный смысл: если бы человек был на­делен абсолютным знанием, то для него не было бы ни риска, ни борьбы при выполнении нравственного долга.

Кант был убежден, что идеи пространства и времени человеку известны прежде восприятии. Пространство и время идеальны, а не реальны. Чувственные впечатления связываются между собой посредством суждений, в основе которых лежат категории, то есть общие понятия, которые, по Канту, суть «чисто логические» формы, характеризующие только «чистое мышление», а не его предмет. Категории даны человеку до всякого опыта, то есть априори. В своем учении о познании Кант большое место отводил диалектике: противоречие рассматривалось как необходимый момент познания. Но диалектика для него — лишь гносеологический принцип, она субъективна, так как не отражает противоречий самих вещей, а только противоречия мыслительной деятельности. Именно потому, что в ней противопоставляются содержание знаний и их логи­ческая форма и предметом диалектики становятся сами эти формы в их отрыве от содержания знаний, Ленин назвал логику Канта «формальной».

Философия Канта не свободна от компромисса с идеализ­мом. Стремясь примирить науку и религию, он говорил, что должен был ограничить область знания, чтобы дать место вере.

Немецкая классическая философия после Канта разрабатывалась такими выдающимися философами, как И. Г. Фихте (1762 - 1814) и Ф. Шеллинг (1775 - 1854). Оба стремились преодолеть кантовское противопоставление феномена и ноу­мена, обосновав познавательную активность в некотором еди­ном принципе — в абсолютном Я (Фихте) и в абсолютном тождестве бытия и мышления (Шеллинг). Последний дал тон­кий анализ категорий диалектики, в частности свободы и необ­ходимости, тождества, единого и многого и др., послужив пред­течей гегелевской объективно-идеалистической диалектики. Его изыскания в области философии природы оказали большое влияние на умы естествоиспытателей, а также на русскую философию (особенно через славянофилов и Чаадаева, с ко­торым немецкий философ был лично знаком и состоял в пере­писке) .

Высшим достижением немецкой классической философии явилась диалектика Гегеля (1770—1831). На объективно-идеа­листической основе он развил учение о законах и категориях диалектики, впервые в систематизированном виде разработал основные принципы диалектической логики и подверг критике метафизический метод мышления, господствовавший как в идеалистических, так и в материалистических учениях того времени. Кантовской «вещи самой, но себе» он противопоста­вил диалектический принцип: сущность проявляется, явление существенно. Гегель утверждал, что категории суть объектив­ные формы действительности, в основе которой лежит «мировой разум», «абсолютная идея» или «мировой дух». Это — деятельное начало, давшее импульс к возникновению и разви­тию мира. Деятельность абсолютной идеи заключается в мыш­лении, цель — в самопознании. В процессе самопознания разум мира проходит три этапа: пребывание самопознавающей абсолютной идеи в ее собственном лоне, в стихии чистого мышления (логика, в которой идея раскрывает свое содержа­ние в системе законов и категорий диалектики); развитие идеи в форме «инобытия» в виде явлений природы (развивается не сама природа, а лишь категории); развитие идеи в мышле­нии и в истории человечества (история духа). На этом по­следнем этапе абсолютная идея возвращается к самой себе и постигает себя в форме человеческого сознания и самосо­знания.

Философские взгляды Гегеля проникнуты идеей развития. Он считал, что невозможно понять явление, не уяснив всего пути, который оно совершило в своем развитии, что разви­тие происходит не по замкнутому кругу, а поступательно от низших форм к высшим, что в этом процессе совершается переход количественных изменений в качественные, что источ­ником развития являются противоречия: противоречие движет миром, оно есть «корень всякого движения и жизненности», составляет принцип всякого самодвижения. В философской сис­теме Гегеля действительность представлена как цепь диалек­тических переходов.

Однако гегелевская философия проникнута глубоким внут­ренним противоречием. Что же это за противоречие? Метод, разработанный Гегелем, направлен на бесконечность познания. Поскольку же объективной основой его является абсолютный дух, а целью — самопознание этого абсолютного духа, постольку познание конечно, ограниченно. То есть система познания, пройдя цикл познавательных ступеней, завершается послед­ней ступенью — самопознанием, реализацией которого являет­ся сама философия Гегеля. Таким образом, противоречие между методом и системой Гегеля есть противоречие между конечным и бесконечным. Данное противоречие у Гегеля отнюдь не диалектично, ибо не является источником дальнейшего раз­вития.

Иным направлением в развитии немецкой философии явилось учение Л. Фейербаха (1804 1872) — крупнейшего мате­риалиста домарксистской эпохи, последнего представителя немецкой классической философии. Критикуя объективный идеализм Гегеля, Фейербах отстаивал материалистический взгляд па природу. Материализм так же стар и столь же повсеместен, как и само человечество; он так же ясен, как свет, так же необходим, как хлеб и вода, так же неизбежен, непре­ложен, неминуем, как воздух. Однако критика им Гегеля носила односторонний характер: за отрицанием идеализма он недооценил гегелевскую диалектику. Материализм Фейербаха традиционно оставался метафизическим. Его характерной чер­той был антропологизм, заключающийся в понимании человека как высшего продукта природы, рассмотрении человека в неразрывном единстве с природой. Природа — основа духа. Она же должна явиться основой и повой философии, призван­ной раскрыть земную сущность человека, которого природа наделила чувствами и разумом и психика которого зависит от его телесной организации, обладая вместе с тем качествен­ной спецификой, несводимой к физиологическим процессам. Антропологизм Фейербаха имел большое значение и в борьбе против идеалистических концепций трактовки человека, против дуалистического противопоставления в человеке духовно­го начала телесному, а также против вульгарного материализма. Однако «природная» сторона в человеке гипертрофирова­лась, а социальная — недооценивалась.

Критикуя агностицизм, Фейербах исходил из того, что мыш лсние человека верно отражает вне сознания существующую действительность. Основную роль в познании философ отво­дил чувствам: ясно, как солнце, только чувственное. Мыслить — значит связывать одно показание органов чувств с другим. Все формы познания (ощущения, представления, понятия, идеи) он рассматривал как образы, копии вещей, их свойств и отношений. Метафизичность антропологического материализ­ма Фейербаха выразилась в том, что он носил пассивно-созер­цательный характер, не учитывал общественно-историческои практики, за что и подвергся критике со стороны Маркса в «Тезисах о Фейербахе».

К заслугам Фейербаха относится то, что он вскрыл связь идеализма с религией, показав, что их корень заключается в отрыве мышления от бытия и в превращении идей в самостоя­тельные сущности. Фейербах подверг глубокому и яркому ана­лизу происхождение и сущность религии. Однако он сводил ее корни к психологии человека, к его сознанию, чувствам, преж­де всего к чувству любви. Сам человек есть бог для другого человека. Хотя Фейербах и отмечал, что политические, эконо­мические, этические и другие общественные факторы наклады­вают свой отпечаток на содержание религии, однако подлин­ные ее социальные корни остались нераскрытыми им.

Вопрос №11     Философия «Западников» и «Славянофилов»

ЗАПАДНИКИ, направление русской антифеодальной общественной мысли 40-х гг. 19 в., противостоявшее т. н. славянофи­лам. В кружок  входили А. И. Герцен, Т.Н. Грановский, Н. П. Огарёв. В. П. Боткин, Н. X. Кетчер, Е. Ф. Корш, П. Г. Редкий, Д. Л. Крю­ков, К. Д. Кавелин и др. Тесную связь с кружком имел В. Г. Белинский. К 3. относились также И. С. Турге­нев, IL В. Анненков, И. И. Панаев и др.

Термины «Западники», «западничество» (иногда — «европейцы»), так же как и «славянофильство», «славянофилы», родились в идейной полемике 40-х гг. Споры о том, идти ли России вслед за Зап. Европой или искать «самобытный» путь, полемика о тех или иных особенностях русского национального характера, разногласия в оценке реформ Петра I и т. д. были лишь формой постановки более существ. вопроса — о будущих социальных преобразо­ваниях России. 3ападники связывали их с усвоением исторического достижений стран Зап. Европы, славянофилы отстаивали близкую течениям феодального социализма утопию, идеализируя порядки, существовавшие в допетровской России (мнимая гармония власти и народа, дворян и крестьян, господство основанных на христианской вере начал любви, добра, братства, общинность как принцип народной жизни и т. п.).

Существование 3ападников как единого лагеря не отменяет, однако, того факта, что обращались они к разным сторо­нам западной действительности, защищали различные пути будущего преобразования России, выражали — в тен­денции своего развития — интересы разных классов. Со 2-й пол. 40-х гг. расхождения затрагивали область эстетики (споры Белинского с Боткиным), выражались в разном отношении к атеизму и материализму (разрыв по этим вопросам Герцена с Грановским и Коршем, отстаивавшими догмат о бессмертии души) и особенно резко — в трактовке социально-политических проблем. Бе­линский, Герцен, Огарёв хотели строить на развалинах самодержавия социализм, умеренные 3ападники мечтали о буржуазном царстве «правового порядка».

Вместе с тем на переломе европейской истории — револю­ции 1848 - 49 — в концепциях русского утопического социализма наблюдаются существ, сдвиги. Ещё накануне револю­ции Белинский относил осуществление социализма для России в отдалённое будущее, признав неминуемость этапа буржуазных преобразований. Герцен после краха ре­волюции в Европе приступил к разработке т. н. русского крестьянского, социализма, отстаивая мысль о том, что Россия может миновать этап буржуазных преобразований бла­годаря развитию сохранившегося в стране общинного землевладения. Обращение Герцена к рус. общине было, несомненно, стимулировано славянофильской утопией.

Наметившиеся в сфере идейной борьбы 40-х гг. тен­денции к размежеванию демократизма, утопического социа­лизма и либерализма окончательно оформились и за­крепились к кон. 50-х — нач. 60-х гг. в борьбе политических направлений, когда вопрос — каким путём идти России? — принял конкретные формы — как и кому освобождать крестьян? Революционные демократы стали на сторону крестьянства, либералы (как 3., так и славя­нофилы) — на сторону помещиков, во многом смыкаясь с представителями самодержавной России, приступив­шими к освобождению “сверху”.

Т. о., термины «Западники» и «славянофилы» отражают некоторые реальные моменты истории идейной борьбы 40-х гг. (специфическую окраску направлений антифеодальную идеологии, неразвитость противоречий внутри антифеодального лагеря и др.). Однако они не являются строго науч­ными, содержательными категориями.

СЛАВЯНОФИЛЫ — представители одного из направлений русской общественной мысли в 40-50-х гг. 19 века, выступившие с обоснованием самобытного пути исторического развития России, принципиально отличного от пути западноевропейского. Самобытность России, по мнению Славянофилов в отсутствии в ее истории классовой борьбы в русской поземельной общине и артелях, в православии как единственно истинном христианстве, тe же особенности развития Славянофилы. усматривали и у зарубежных славян, особенно южных, симпатии к которым были одной из причин наз­вания самого направления дан­ного им западниками.

Взгляды Славянофилов сложились в идейных спорах, обострившихся после напечатания «Философического письма» Чаадаева. Главная роль в выработке взглядов Славянофилов сыграли литераторы, поэты и учёные А. С. Хомяков, И. В. Киреев­ский (написанные в 1839 и предназначавшиеся для печати статьи Хомякова «О старом и новом» и И. В. Кчреевского «В ответ А. С. Хомякову»), К. С. Аксаков, Ю. Ф. Самарин. Видными С. были П. В, Киреевский, А. И. Кошелев, И. С. Аксаков, Д. А. Валуев, Ф.В. Чижов, И. Д. Беляев, А. Ф. Гильфердинг, позд­нее — В. И. Ламанский.

Центром Славянофилов в 40-х гг. была Москва, литературные салоны А. А. и А. П. Елагиных, Д. Н. и Е. А. Свербеевых, Н. Ф. и К. К. Павловых. Здесь Славянофилы общались и вели споры с западниками. Многие произведения Славянофилов подвергались цензурным притеснениям, некоторые из Славянофилов состояли под надзором полиции, подвергались арестам. Постоянного печатного органа Славянофилы долгое время не имели, главным  образом из-за цензурных препон. Печатались преимущественно в журнале «Москвитянин»; издали несколько сборников статей в 40-х — нач. 50-х гг. После некоторого смягчения цензурного гнёта Славянофилы, в кон. 50-х гг. издавали журнал. «Русская беседа» (1856—60), «Сельское благоустройство» (1858—59) и газеты «Молва» (1857) и «Парус» (1859).

В 40—50-х гг. по важнейшему вопросу о пути исторического развития России Славянофилы выступали, в противовес западникам, против усвоения Россией форм Зап. европейской политической жизни. В то же время они считали необхо­димым развитие торговли и промышленности, акционерного и банковского дела, строительства железных дорог и применения ма­шин в сельском хозяйстве. Славянофилы выступали за отмену крепостного права «сверху» с предоставлением крестьянским общинам земельных наделов за выкуп. Самарин, Кошелев и Черкасский были среди активных деятелей подготовки и проведе­ния крест, реформы 1861. С. придавали большое зна­чение обществ, мнению, под которым имелось в виду мне­ние просвещённых либеральне-буржуазные слоев, отстаива­ли идею созыва Земского собора из выборных предста­вителей всех обществ, слоев, но возражали против кон­ституции и к.л. формального ограничения самодержа­вия. С. добивались устранения цензурного гнёта, ус­тановления гласного суда с участием в нём выборных представителей населения, отмены телесных наказа­ний и смертной казни.

Философские воззрения Славянофилов разрабатывались главным образом Хомяковым, И. В. Киреевским, а позже Самариным и пред­ставляли собой своеобразное религиозно-философские учение. Генетически философская концепция Славянофилов восходит к восточной патристике, в то же время во многом связана с Зап. европейским иррационализмом и романтизмом 1-й пол. 19 в. Одно­сторонней аналитические рассудочности, рационализму, как и сенсуализму, которые, по мнению Славянофилов, привели на Западе к утрате человеком душевной целостности, они противопоставили понятия «вопящего разума» и «живознания» (Хомяков): С. утверждали, что полная и высшая истина даётся не одной способности логических умо­заключения, но уму, чувству и воле вместе, т. е. духу в его живой цельности. Целостный дух, обеспечиваю­щий истинное и полное познание, неотделим, но мне­нию С., от веры, от религии. Истинная вера, пришедшая на Русь из его чистейшего источника — восточной церкви (Хомяков), обусловливает, по их мнению, осо­бую история, миссию русского народа. Начало «соборности» (свободной общности), характеризующее, согласно С., жизнь восточной церкви, усматривалось ими и в русской общине. Русское общинное крест, землевладение, считали С., вне­сёт в науку политэкономии «новое оригинальное экономическое воззрение» (И. С. Аксаков). Православие и об­щина в концепции С.— глубинные основы рус. души. В целом философская концепция Славянофилов противостояла идеям материализма.

Историческим воззрениям Славянофилов была присуща в духе романтического историографии идеализация старой, допетровской Руси, которую Славянофилы представляли себе гармоническим обществом, лишённым противоречий, не знавшим внутреннее потрясе­ний, являвшим единство народа и царя, «земщины» и «власти». По мнению С., со времён Петра I, произвольно нарушившего органическое развитие России, государство стало над народом, дворянство и интеллигенция, односторонне и внешне усвоив Зап. европейское культуру, оторвались от народной жизни. Идеализируя патриархальность и принци­пы традиционализма, С. понимали народ в духе немецкого консервативного романтизма. В то же время С. призы­вали интеллигенцию к сближению с народом, к изуче­нию его жизни и быта, культуры и языка.

Вопрос №12     Философские взгляды Ф. Достоевского и Л. Толстого

Самобытным русским мыслителем был гениальный писа­тель Л. Н. Толстой (1828—1910). Подвергая критике общест­венно-политическое устройство современной ему России, Тол­стой уповал на нравственно-религиозный прогресс в сознании человечества. Идею исторического прогресса он связывал с решением вопроса о назначении человека и смысле его жиз­ни, ответ на который призвана, была дать созданная им “истинная религия”. В ней Толстой признавал лишь этическую сто­рону, отрицая богословские аспекты церковных учений и в связи с этим роль церкви в общественной жизни. Этика рели­гиозного самосовершенствования человека связывалась им с от­казом от какой-либо борьбы, с принципом непротивления злу насилием, с проповедью всеобщей любви. Согласно Толстому, “царство божие внутри нас” и потому онтологически-космологическое и метафизико-богословскос понимание бога неприем­лемо для пего. Считая всякую власть злом, Толстой пришел к идее отрицания государства. Поскольку в общественной жиз­ни он отвергал насильственные методы борьбы, постольку счи­тал, что упразднение государства должно произойти путем отка­за каждого от выполнения общественных и государственных обязанностей. Если религиозно-нравственное самосовершен­ствование человека должно было дать ему определенный ду­шевный и социальный порядок, то, очевидно, что полное отри­цание всякой государственности такого порядка гарантировать не могло. В этом проявилась противоречивость исходных принципов и сделанных из них выводов в религиозно-идеалистической утопической философии Толстого.

Отвергая “непротивленство” великого мыслителя, Ленин в то же время характеризовал его учение как “феодальный социализм”, отмечал наличие в нем “критических элементов, способных доставлять ценный материал для просвещения передовых классов”. Мировоззренческие искания Толстого ока­зались созвучными определенной части русского и зарубеж­ного общества (так называемое толстовство). Причем среди его последователей оказались не только члены различных ре­лигиозно-утопических сект, но и сторонники специфических “ненасильственных” методов борьбы за социализм. К их числу относится, например, выдающийся деятель пационально-освободительного движения М. К. Ганди, называвший Толстого своим учителем.

Огромное место в истории русской и мировой философ­ской мысли занимает великий писатель-гуманист Ф. М. Достоевский (1821 - 1881). В своих общественно-политических исканиях Достоевский пережил несколько периодов. После увлечения идеями утопического социализма (участие в круж­ке петрашевцев) произошел перелом, связанный с усвоением им религиозно-нравственных идей. Начиная с 60-х годов испо­ведовал идеи почвенничества, для которого была характерна религиозная ориентированность философского осмысления су­деб русской истории. Вся история человечества с этой точки зрения представала как история борьбы за торжество христиан­ства. Самобытный путь России в этом движении заключался в том, что на долю русского народа выпала мессианская роль носителя высшей духовной истины. Он призван спасти чело­вечество через “новые формы жизни, искусства” благодаря ши­роте его “нравственного захвата”. Таким образом, Достоевский делал упор на “русское решение” социальных проблем, свя­занное с отрицанием революционных методов общественной борьбы, с разработкой темы об особом историческом призва­нии России, способной объединить народы на основе христиан­ского братства.

Философские взгляды Достоевского приобрели небывалую нравственно-эстетическую глубину (отсюда тезис — “красота спасет мир”), взятую под углом зрения религиозной идеи. В понимании человека Достоевский выступал как мыслитель экзистенциально-религиозного плана, пытающийся через приз­му индивидуальной человеческой жизни решить “последние вопросы” бытия. Он развивал специфическую диалектику “идеи” и “живой жизни”, при этом идея для него обладает бытийно-энергийной силой, и в конце концов живая жизнь человека есть не что иное, как воплощение, реализация идеи (“идееносные герои” романов Достоевского). Сильные рели­гиозные мотивы в философском творчестве Достоевского про­тиворечивым образом сочетались с определенными богоборческими мотивами и религиозными сомнениями. Достоевский оказал сильное влияние на религиозно-экзистенциальное на­правление в русской философии начала XX в., а также сти­мулировал развитие экзистенциальной и персоналистской фи­лософии на Западе.

Вопрос №13     Неклассическая философия (2-я половина XIX – XX в.): основные принципы

Классическая европейская философия начала формироваться в Др. Греции и, пройдя длительный период развития, завершила свое существование в к. 18 - н. 19 в. Завершающим этапом называют немецкую классическую философию (И. Кант, Шелленг, Гегель, Фейербах). Что характеризовало классическую философию:

1.       Акцентирование внимания на разумности  человека и мира в целом. Человек понимается как Homo sapiens, постулируется, что мир познаваем; главным орудием познания является мышление, превалирует тезис о тождестве бытия и мышления; апогеем абсолютизации разума явился панлогизм Гегеля (пан = все) - мир есть сама идея, то есть, то, что познается.

2.       мир рассматривается как диалектика Субъекта и Объекта. Мир - это рассеченность на двое: те, кто познает (субъект) и что познается (объект). Задача: приблизить субъект к объекту. До немецкой классической философии субъект рассматривался как пассивная сторона истории и познавательного процесса. Но И. Кант и другие представители немецкой классической философии сделали акцент на деятельностной стороне Субъекта, т. е. Субъект стал рассматриваться как активный познающий Субъект (оприорные формы познания Канта; диалектика самопознания абсолютной идеи);

3.       абсолютизация диалектического взгляда на мир. Причем дело не в том. что диалектика рассматривает мир как развитие, а в том, что источник развития видится в единстве и борьбе противоположностей. Классическая парадигма философствования часто оказывалась идеологией классовой борьбы, а в 18 - 19 вв. идеологией революционных свершений, многие из которых несли не только прогрессивное, но и откидывали общество назад (Великая французкая революция, Октябрьский переворот в России, противостояние двух систем в 20 в., деление на наших и ненаших в идеологиях национализма).

Неклассическая философия рождается как реакция на классическую философию, существовавшую более 20 веков. Неклассическая философия во многом началась с критики абсолютизации разума. Неклассическая философия вспомнила и развила представления о человеке и мире как сущностях:

·         волящий (обладающих волей);

·         наделенных бессознательным, которое во многом детерминирует жизнь индивида и социума;

·         на том, что человек, в отличие от всех существ природы обладает свободой, он обречен на свободу;

·         человек не столько иногда разумен, сколько является таким же живым природным существом, как любое существо природы, что человек - это Homo naturalis;

·         человек деятелен не только в познании, но и в практической деятельности, т. е. человек есть существо орудийно действующее - Homo faber;

Все больше внимание уделяется тому, что человек существо верующее,т. е. человек религиозный. Человек должен верить во что-то.

Зачинателями неклассической философии в Европе являются Селен Кьеркегор и А. Шопенгауер.

Селен Кьеркегор (1813-1859) - датский философ. Его называют теологом, экзистенциалистом, говорят, что он был пророком 20 в. Его влияние на многих философов 20 в. было огромным (Лев Шестов). Главное произведение - «Или ..., или...», «Страх и трепет», «Понятие страха», «Болезнь к смерти». Главное в философии Кьеркегора - это поиск человеческой индивидуальности. Поиск есть процесс постепенного восхождения, обращения к Богу. К.  -  диалектик. Его диалектика есть диалектика индивидуального существования - экзистенции. Если в диалектике Гегеля разум (абсолютная идея) переходит от категории к категории, то в диалектике К. развитие происходит не в разуме, а в результате экзистенциального (моего, личного) выбора. В его диалектике - борьба противоположностей не снимается в синтезе, а является выбором одного или другого (или... или), т. е. человек всегда стоит перед выбором.

В восхождениях в Богу и самоидентификации (пониманию своего «Я») индивид проходит 3 стадии:

1.       Эстетическая (от греч. «чувственный») - человек руководствуется чувствами, эмоциями, зависит от внешнегомира, реагирует на него с помощью органов чувств. Символ этого этапа - Дон Жуан. Человек здесь игнорирует моральные нормы, у него нет веры; нужно лишь получить массу удовольствий. Даже в научной деятельности он стремится к эстетическому удовольствию. Человек скользит по поверхности, стремится быть, как все. Человек теряет свое «Я» и распадается на тысячи осколков, у него нет отношения к себе, как с самому себе).

2.       Моральная (этическая) - человек пытается понять, что есть добро и зло. Символ - Сократ, у которого есть внутренний голос, голос Совести. Человек формируется как существо ироничное, он знает, что между различными стадиями есть выбор. Человек начинает признавать всеобщее, не только свое. он знает, что есть некая мораль. Человек все больше прислушивается к голосу разума. Эта стадия порождает трагического героя.

3.       Религиозная - на стадии 2 человек не осознает греха, он еще не может самостоятельно сформулировать, что такое добро. Это дается в акте веры, веры к Богу. Человек соотносит свое «Я» с неким существом. Человек постигает свое назначение.Это акт всепоглощающей любви к Богу. Символом является Авраам (он принес сына в жертву). Все, что есть в мире, наша задача - отдаться Богу. Человек это делает сам. Или... или... - сам человек выбирает.

Философия постоянно уходит от понимания мира.

Артур Шопенгауэр (1788 - 1860) - делает упор на то, что сущность мира заключается в воле, которая рациональна.

Понятие воли уходит от деления мира на субъект и объект.

Основноые произведения: «О четверояком корне закона достаточного основания», «Мир как воля и представление», «О воле в природе», «Две основные проблемы этики».

На становление взглядов А.Ш. повлияли 3 основные исторические традиции:

1.       учение об идеях Платона

2.       контианская гносеология и этика

3.       древне-индийский брахманизм.

Антология Шопенгауэра.: Мир представляет собой некую Мировую волю. Мировая воля представляет собой  некий произвол, чистое воление. Свободная воля представляет мир представлений, который Ш. называет миром Майя (это богиня, которая все скрывает, дает нам мир, как кажимость; это не реальный мир, а представляемый). Человеческое тело представляет  собой проявление Мировой воли. По Шопенгауэру., душа и тело одно и то же, как действует тело, это есть проявление воли, т. е. то, что человек не может контролировать. Мировая воля действует как бесцельное стремление, вечное становление. Мировая воля бесцельна, это вечный творческий порыв. Проявления мировой воли несут и зло, и добро, которые  постоянно борются друг с другом, т. е. находятся в состоянии внутреннего берения. Мировая воля подобна мифическому чудовищу, в бешенстве разрывающему свои внутренности. Если один феномен побеждает другой, то это пиррова победа. Это гражданская война, где нет победителей. Мировая воля подобна существу на картине Сальвадора дали «Мягкая конструкция с бобами: предчувствие гражданской войны». Формы самовыражения мировой воли: в физике - мировой тяготение, в химии - химическое сродство, в биологии - воля к жизни и борьба за существование, инстинкты животных, главными из которых являются пищевой и половой; в обществе - аффеты людей, их тщеславие и властолюбие.

Мировая воля лишь напоминает вещь в себе Канта. Если вещь в себе Канта непознаваема, то Мировая воля обнаруживает себя в достаточно красноречивых формах. Обнаруживая себя, Мировая воля все более обнаруживает свое страдание и ощущает себя несчастной. Чем выше уровень обнаружении, интеллектуальный и эмоциональный уровень людей, тем сильнее их нравственные коллизии и мучения. Умный и нравственный человек отчетливо видит, что социальная жизнь проникнута скудоумием, пошлостью и лицемерием; что побеждают самые наглые, но недостойные. Власти в парламенте прикрывают свои личные и групповые интересы. Миром правит эгоизм. Ш. повторяет древнего римлянина Плавта: «Человек человеку волк». Конечно, мир безрадостен, но не безнадежен. Ш. - философ в мировой скорби, но не унылой скорби, как и Кьеркегора, а своего рода героического пессимизма. Что помогает человеку выжить? Творя зло, как и добро, воля постоянно осознает свою вину, причем, чем эта вина осознаннее, тем воля становится более стремительной, активной, «пассионарной». Воля понимает, что зло и его источник должен быть наказан, т. е. должно произойти самонаказание. Орудием являются люди, которые тоже - порождение Мировой воли. Что люди должны делать? Они должны направлять присущую им жизненную энергию против этой энергии и ее источника. Люди как феномены воли должны упразднить то, чем они сами порождены:

1) люди должны через философское познание выяснить стоящую перед ними задачу;

2) пройти 2 этапа самоуничтожения воли: 1. эстетическое созерцание - человек должен научиться постигать прекрасное. Постигая мир прекрасного, человек отрекается от прагматичного. Человек нераздираем внутренними эгоистическими стремлениями. В искусстве он постигает вечные идеи (по Платону), которые люди всех эпох и народов познают с одинаковой ясностью. Т. е. если мы видим расстрел людей, то по Шопенгауэр прекрасное во все времена прекрасное. Наивная цель искусства - освободить душу от страданий, которые вызываются страстями, искусство должно утешать, должно нести человеку душевный      мир. По Шопенгауэру, нести людям правду и страданиях других,  болеть за мировое зло. Из всех видов искусства Шопенгауэр более всего ценил музыку. Если живопись, архитектура, танец - опосредованное отображение воли, то музыка - чистая ее объективация. 2. этическая программа - человек должен постепенно уходить от воления. Шопенгауэр понимает, что жизнь человека осмыслена, т. к. наполнена волей, человек стремится к чему-либо. Если нет воления, то - скука.

Фейербах говорил, что самоубийца спасается не от жизни, а от тягостей жизни. Шопенгауэр призывает возвыситься над волением, упразднить волю. Это можно достигнуть через:

1) аскезу (удовлетворение низменной потребности)

2) человек должен научиться любить не себя; нужно уходить от эгоизма, воспитывать в себе альтруистические установки.

Если аскетизм - прекращение желания, альтруизм - сострадание ко всем, кто в нем нгуждается.

Любовь и сострадание есть эгоизм. Все это позволяет говорить о величайшем гуманизме философии Шопенгауэр говорит, не сравни, кому плохо, а помоги, кому плохо.

Вопрос №14     Антропологический поворот в философии XX в.

В широком смысле - философское  учение о природе (сущности) человека, который служит исходной точкой и центральным предметом рассмотрения; в узком смысле - течение западноевропейской, преимущественно немецкой, философии 1-й пол. 20 в.

Как течение немецкой буржуазной мысли Философская антропология возникла в 20-х гг. в русле происходившего тогда общего для западноевропейской философии «антропологического поворота» и опиралась на идеи философии жизни (Дильтей) и феноменологии (Гуссерль).

Шелер, один из родоначальников Философской антропологии, в работе «Положение человека в космосе» выдвинул задачу создания основополагающей науки о человеке. Он начертал обширную программу философского познания человека во всей полноте его бытия, предполагая, что Философская антропология соединит конкретно-научное изучение различных сфер человеческого бытия с целостным, философским его постижением. В этой работе, как и в труде другого теоретика Философской антропологии Плеснера «Ступени органического и человек», в космологической перспективе рассматривались некоторые существенные аспекты отношения человека к животному и растительному миру. Этот органический, биоантропологический подход к проблеме человека не стал подготовительным этапом последующего, более целостного взгляда на человека, но по существу узко ограничил горизонт философско-антропологического мышления и был унаследован другими представителями Ф.а. (Геленом, Ротхаккером, Хенгстенбергом, Ландманом).

Программа, выдвинутая Шелером, не была выполнена Философской антропологией., несмотря на некоторые ее научные и теоретические достижения, не стала целостным учением о человеке и вылилась в отдельные  философско-антропологические теории - биологическую, психологическую, религиозную, культурную и другие, которые при известной принципиальной общности обнаружили существенные различия, как в методах исследования, так и в понимании характера и назначения Философская антропология. У Шелера человек - не только биологическое, но главным образом духовное существо, выделяющее способностью к «чистому созерцанию вещей»; у Плеснера подчеркивается эксцентричная природа утратившего свою самость человека, «приговоренного» в силу этого к вечному поиску и самосовершенствованию; по Гелену, человек по причине биологической недостаточности предопределен к деятельной активности, реализующей себя в различных формах культуры; у Ротхаккера и Ландмана он - продукт определенного стиля жизни, или «объективного духа» культуры. Сторонники Философской антропологии в каждом конкретном случае выбирают какой-нибудь отдельный специфический аспект и возвышают его до уровня единственного определяющего признака природы человека, при этом другие, не менее важные аспекты игнорируются, так что в целом методологические принципы Философской антропологии и вытекающие из них конкретные теоретические построения страдают существующими пороками. Остались неосуществленными притязания Философской антропологии на положение специальной, наряду с другими, дисциплины в составе философии, тем более основополагающей философской дисциплины, осмысливающей научное знание о человеке и воссоздающей на этой основе его целостный образ. Оттесненная в последнее время экзистенциализмом, Философская антропология в 60-70 гг. влилась в широкое идейное движение, претендующее на теоретическое осмысление и истолкование современного знания о человеке, на достижение нового философского понимания природы человека (прагматизм, глубинная психология, структурализм).

Общефилософские принципы понимания сущности человека, выработанные марксистко-ленинской философией, служат наиболее перспективным и достаточным основанием для конкретного философско-антропологического исследования, для выработки специального философского учения о человеке, конкретизирующего общефилософские положения о его социальной и предметно-деятельной сущности, о его месте в природе, роли в развитии общества, истории, познания. Философы-марксисты отвергают имевшие место попытки эклектического сочетания марксизма с антропологическим подходом (Сартр), а также ревизионистские искажения марксизма в духе абстрактного антропологизма.

Вопрос №15     Бытие как философская проблема

БЫТИЁ, философская категория, обозначающая реальность, существующую объективно, вне и независимо от сознания человека. Философское понимание бытия и его соотношения с сознанием определяет решение основного вопроса философии. Диалектический материализм исходит из материалистического решения основного вопроса философии и вместе с тем, в противовес метафизическому материализму, не сво­дит Бытие к предметно-вещественному миру, вычленяя различ­ные уровни Бытия — материально-предметную реальность, объективно-идеальное БЫТИЕ. (ценности культуры, общезна­чимые принципы и категории научного знания и др.), Бытие. личности.

Первую философскую концепцию Бытия выдвинули досократики, для которых Бытие совпадает с материальным, неразруши­мым и совершенным космосом. Одни из них рассматривали Б. как неизменное, единое, неподвижное, самотождественное (Парменид), другие — как непрерывно становящееся (Гераклит). Бытие противопоставляется не­бытию; с другой стороны, досократики различали Бытие. «по истине» и Бытие «по мнению», идеальную сущность и ре­альное существование. Платон противопоставил чувств. Бытие. чистым идеям — миру истинного Бытие. Опираясь на проводимый им принцип взаимосвязи формы и материи, Аристотель преодолевает подобное противопоставление сфер Бытие (поскольку для него форма — неотъемлемая характеристика Бытия) и строит учение о различных уров­нях Б. (от чувственного до интеллигибельного). Средневековая христианская философия противопоставляла «истинное», божеств. Бытие и «неистинное», сотворённое Бытием, различая при этом действительное Бытие (акт) и возможное Бытие (потенция), сущность и существование, смысл и символ. Отход от этой позиции начинается в эпоху Возрождения, когда получил общее признание культ материального Бытия, природы. Эта трансформация, выражавшая новый тип отношения человека к природе, обусловленного разви­тием науки, техники и материального производства, под­готовила концепции Бытия. 17—18 вв. В них Бытие рассматри­вается как реальность, противостоящая человеку, как сущее, осваиваемое человеком в его деятельности. От­сюда возникает трактовка Бытия как объекта, противостоящего субъекту, как косной реальности, которая подчинена слепым, автоматически действующим законам (напр., принципу инерции). В трактовке Бытия исходным становит­ся понятие тела, что связано с развитием механики — ведущей науки 17—18 вв. В этот период господствуют натуралистически-объективистские концепции Бытия, в которых природа рассматривается вне отношения к ней че­ловека, как некоторый механизм, действующий сам по себе. Для учений о Бытие в новое время был характерен субстан­циальный подход, когда фиксируются субстанция (не­уничтожимый, неизменный субстрат Бытие, его предельное основание) и её акциденции (свойства), производные от субстанции. С различными модификациями подобное по­нимание Бытия обнаруживается в философских системах 17—18 вв. Для европейской. философии этого периода Бытие — предметно сущее, противостоящее и предстоящее знанию; Бытия огра­ничивается природой, миром естественных тел, а духовный мир статусом Б. не обладает. Наряду с этой натуралистической линией, отождествляющей Бытие с физической реально­стью и исключающей сознание из Бытия, в новоевропейской фи­лософии формируется иной способ истолкования Б., при котором последнее определяется на пути гносеологического анализа сознания и самосознания. Он представлен в ис­ходном тезисе метафизики Декарта — «мыслю, следо­вательно, существую», в трактовке Лейбницем Бытие как отражения деятельности духовных субстанций — мо­над, в субъективно-идеалистическом отождествлении Берк­ли существования и данности в восприятии. Своё за­вершение эта интерпретация Бытия нашла в немецком классическом идеализме. Для Канта Бытие не является свойством ве­щей; Бытие — это общезначимый способ связи наших по­нятий и суждений, причём различие между природным и нравственно-свободным Б. заключается в различии форм законополагания — причинности и цели. Для Фихте подлинным Бытием является свободная, чистая деятельность абсолютное «Я», материальное Бытие— продукт осознания и са­мосознания «Я». У Фихте в качестве предмета филос. анализа выступает Бытие культуры — духовно-идеальное Бытие, созданное деятельностью человека. Шеллинг видит в природе неразвитый дремлющий разум, а подлинное Бытие — в свободе человека, в его духовной деятельности. В идеалистической системе Гегеля Бытие рассматривается как первая, непосредственная ступень в восхождении духа к самому себе. Гегель свёл человеческое духовное Бытие к логической мысли. Бытие оказалось у него крайне бедным и по сути дела негативно определяемым (Бытие как нечто абсолютно неопределённое, непосредственное, бескачественное), что объясняется стремлением вывести Бытие из актов са­мосознания, из гносеологического анализа знания и его форм. Подвергнув критике прежнюю онтологию, пытавшуюся построить учение о Б. до и вне всякого опыта, без обра­щения к тому, как мыслится реальность в научном зна­нии, немецкий классический идеализм (особенно Кант и Гегель) выявил такой уровень Бытия, как объективно-идеальное Бытие, воплощающееся в различных формах деятельности субъ­екта. С этим был связан историзм в понимании Бытия, ха­рактерный для немецкого классического идеализма.

Идеалистическая установка — понять Бытие исходя из анали­за сознания свойственна и буржуазной философии 19 - 20 вв. Однако здесь аналитика сознания не отождествляется с гносеологическим анализом и предполагает целостную струк­туру сознания во всём многообразии его форм и в его единстве с осознаваемым миром. Так, в философии жизни (Дильтей) Бытие совпадает с целостностью жизни, постигаемой науками о духе специфическими средствами (ме­тод понимания в противовес методу объяснения в фи­зических науках). В неокантианстве Бытие раскладывается на мир сущего и мир ценностей (т. е. подлинное Бытие, которое предполагает долженствование). В феноменологии Гуссерля подчёркивается связь между различными слоя­ми Бытия — между психическими актами сознания и объективно-идеальным Бытием, миром смыслов. Учение о Бытие, по Гуссерлю, изучает предметно-содержательные структу­ры интенциональных актов сознания, прежде всего восприятия, выявляет связи между объективно-идеаль­ными смыслами и соответствующими актами сознания. Шелер не ограничивает сознание, актами созерцания, укореняя его в эмоциональных переживаниях и оцен­ках. Поэтому учение о Бытия для Шелера тождественно ос­мыслению эмоционально-душевных актов и корреля­тивных им ценностей, различных по своему рангу. Для Хайдеггера Бытие дано только в понимании Бытия. Исходным для него является чело­веческое существование, трактуемое как эмоционально-волевое, практически-озабоченное Бытие Учение Хайдег­гера о Бытие представляет собой попытку герменевтического ис­толкования человеческого существования во всей полноте его Бытия, фундамент которого он вначале усматривал в ак­тах речи, а позднее — в языке.

В неопозитивизме радикальная критика прежней онтологии и её субстанциализма перерастает в отри­цание самой проблемы Бытия, истолковываемой как метафизическая псевдопроблема. Однако характерная для нео­позитивизма деонтологизация философии по существу предполагала некритическое приятие языка наблюдения в качестве фундаментального уровня Б. науки.

В марксистской философии, отвергающей различные формы идеализма, проблема Бытия анализируется в нес­кольких направлениях. При этом подчёркивается мно­гоуровневый характер Бытия (органическая и неорганическая при­рода, биосфера, общества Бытие, Бытие личности), несводимость одного уровня к другому (материя и формы её движения — предмет естествознания, обществ. Бытие — предмет социологических и исторических наук). Марксизм отстаивает историческую концепцию социального Бытия, видя в нём совокупную чувственную (прежде всего матери­альную) деятельность индивидов, социальных групп и классов. Бытие понимается как реальный процесс жизнеде­ятельности людей.

Вопрос №16     Природа и общество

Возникновение общества. История чело общества в определенном смысле являет картину его изменяющегося взаимодействующего с природой. Однако общество не существует изначально. История его возникновения не отделима от истории становления самого человека. Являясь частью природы человек постепенно, в процессе труда и общения формируется как социальное существо. Этот процесс имеет своим началом выделение чел из животного мира, формируя у него социальных побудит мотивов в поведении. В силу вступает наряду с естественным и социальный отбор (применительно к сообществам). Выживали те сообщества которые подчинялись определенным социально значимым требованиям: сплоченности взаимопомощи. Это социально значимое закреплялось естественным отбором и передачей опыта. В преобразовании первобытного стада в человеческое общество все большую роль играли социальную закономерности на фоне действия биологических. Это осуществлялось в первую очередь в процессе труда.

Для труда характерен коллективно организованный, целенаправленный общей способ деятельности.

Труд есть процесс, совершающийся между человеком и природой, процесс, в котором человек своей собственной деятельностью опосредуется, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой. То есть труд - та главная сила, которая вела к возникновению и формированию собственно человеческой жизни - общества. Однако ее действие было бы невозможным без формирования языка, которая является важнейшим средством осуществления трудового процесса.

Природная Среда - естественное условие жизни общества. «История Земли и история человечества - это две главы одного романа» - Герцен. Общество является частью более обширного целого- природы. Чел живет на земле в пределах тонкой ее оболочки - географ Среды. Она есть зона обитания чел и сфера приложении его сил. Географ седа - это та часть природы, которая составляет необходимое условие жизни общества, будучи вовлеченной, в процесс общ производства. Вне ее наша жизнь невозможна.

С самого возникновения человеческого общество изменяло окружающую природу, и само менялось под ее воздействием. Воздействие общества на природу обуславливается развитием мат производства, науки и техники, общ потребностей. При этом происходит расширение рамок географической Среды, накопление новых свойств, все более отдаляющих ее от девственного состояния. Если лишить соврем географическую среду ее свойств, созданных трудом многих поколений, и поставить современное общество в исходные природные условия, то оно не сможет существовать.

В свою очередь и географическая среда  влияет на развитие общества. Сравним развитие народов севера и юга, тропиков.  Географическая Среда оказывает влияние на хозяйственную специализацию стран и районов. Так, если в условиях тундры население занимается оленеводством, а в субтропиках - разведением цитрусовых. Влияние географической Среды на общество - явление историческое: чем глубже в глубь веков, чем слабее силы общества, тем больше его зависимость от географической Среды.

Ограничивается ли Среда жизни общества лишь географ средой? Нет. Качественно иной естественной средой его жизни является сфера всего живого - биосфера. В результате длит эволюции, биосфера сложилась как динамическая, внутренне дифференцированная равновесная система. Она развивается вместе с эволюцией Вселенной и всего живого.

Помимо всего живого биосфера включает в себя и человека. Причем его влияние сильно меняет биосферу. С развитием человечества осуществляется переход к новому качественному состоянию - ноосфере, представляющую собой сферу живого и разумного. Ноосфера т.о. новая особая реальность, связанная с более глубокими и всесторонними формами преобразованиями воздействия общества на природу.

Экология - наука, изучающая закономерности взаимодействия живого с внешними условиями его обитания с целью поддержания динам равновесия системы “общество-природа”.

Развитие человечества, его производственных сил столкнули человека с проблемой ограниченности природных ресурсов, возможного нарушения равновесия системы общество - природа. «Не стоит обольщаться победами над природой. За каждую такую победу она мстит. Каждая из этих побед имеет правда в первую очередь те последствия, на которую мы рассчитывали, но, во-вторых, и в третью очередь совсем другие, непредвиденные последствия, кот очень часто уничтожают значение первых». «Мы все воюем с природой, а надо мирно существовать в ней».

Человек, превращая все большую часть природы в среду своего обитания, расширяет границы своей свободы по отношению к природе, что должно обострять в нем чувство ответственности за преобразующее воздействие на нее. Здесь находит отражение общефилософский принцип: «чем полнее свобода, тем выше ответственность».

В настоящее время глобальность эколог проблем требует от чел иного способа мышления, новой формы самосознания - Экологического сознания. Это, прежде всего, означает, что человек должно осознать себя как единое целое в своем отношении к природе. Самое первое и главное условие сохранение равновесия и гармонии с природой - это разумное сосуществование людей друг с другом. Необходимо соединить усилия всех людей, всего человечества в решениях этих проблем. В современном обществе потребления решение экологических проблем невозможно...

Вопрос №17     Диалектика как учение о развитии. Законы и категории диалектики

Исторические формы диалектики:

Первоначально термин  диалектика раскрывался как «искусство вести спор». Диалог Сократа строился по принципу диалектики. Уже в античности складывается диалектический подход к миру

Нынешнее рассмотрение термина диалектики раскрывается как учение о развитии и всеобщих связях

Стихийная форма диалектики. Гераклит не мог доказать, что мир находится в постоянном развитии, однако он высказал ряд гениальных догадок. 

Аристотель понимал метафизику иначе, чем мы. Его основной философский трактат назывался «метафизика». Однако со времен Гегеля под метафизикой понимается  метод познания, метод подхода к действительности, противоположный диалектике. Пьер Абеляр «Да и Нет».

Систему диалектики создал Гегель «Логика».  Для Гегеля  развитие присуще не миру, а идее мира и т.д. Существует диалектика процесса не в мире, а в нашем сознании.

Гегель: разработка основных законов и категорий диалектики с идеалистической точки зрения. Середина 19  века  ознаменовалась такими открытиями в области естествознании, которые сделали возможным диалектически рассмотреть мир. Природа есть камень диалектики. Основываясь на идеалистической диалектике Гегеля, марксисты создали материалистическую диалектику.

ДИАЛЕКТИКА:    стихийная, идеалистическая, материалистическая

С точки зрения материалистической диалектики, развиваются не понятия, а окружающий человека мир. Понятия являются отражением мира, не  являясь при этом самостоятельными.

ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ДИАЛЕКТИКИ:

1. развития, 2. всеобщей связи

Принцип развития  заключается  в таком подходе к миру, при котором он рассматривается как система, находящаяся  в  состоянии  постоянного развития.

Согласно принципу всеобщей связи, в мире  нет  явлений  и  процессов, которые не  были  бы  связаны друг с другом, причем эта связь может носить различный характер.

Классики марксизма, материалистически изучив учение Гегеля, сформулировали учение о законах и категориях. Закон -  отражение  определенной  связи  между явлениями, объектами, процессами. Связь  внутренняя, существенная, повторяющаяся, необходимая связь между явлениями и объектами материального мира. Законы могут быть самыми различными. Частные (специфические)  законы используются в ограниченной сфере деятельности. Сфера применения  законов  диалектики практически безгранична. Они находят проявление в природе, обществе, человеческом сознании

Законы диалектики

·         Закон единства и борьбы противоположностей

·         Закон взаимоперехода количественных и качественных изменений

·         Закон отрицания отрицания

1.       вскрывает проблему источника, причины развития. Существовали теория первоидеи, первотолчка, однако, в  конце  концов, эти идеи приводили к Богу. В диалектике признается саморазвитие и  самодвижение, т.е.  каждый объект мира  развивается  не в силу каких-либо внешних причин, а в силу наличия в себе противоположных процессов.

2.       вскрывает  механизм диалектического развития, т.е.  отвечает на вопрос: как, каким образом происходит развитие в природе и в человеческом сознании. Согласно этому закону, развитие происходит путем постепенных количественных изменений, а затем скачкообразного перехода к новому качеству.

3.       показывает направленность развития. Согласно этому  закону, развитие представляет  собой процесс бесконечных отрицаний, в результате которых происходит поступательное развитие от простого  к  сложному, от низшего к высшему.

Эти три закона диалектики достаточно раскрывают принцип диалектического развития, охватывая его со всех сторон. Категории диалектики. Каждый из законов формулируется посредством ряда категорий. Понять закон - это, значит, раскрыть понятие тех категорий, через которые этот закон раскрывается. Первый закон: тождество, различие, противоречие, противоположность.

Тождество - совпадение, сходство одного объекта с другим или  состояний одного  и  того же объекта по отношению друг к другу. Существует тождество, которое всегда включает в себя  развитие  тождества, приводит его в состояние противоположности. Отношения между ними составляют диалектическое противоречие.

Диалектическое противоречие - это такое отношение противоположных моментов внутри системы, которое делает ее (систему)  самодвижущейся  и которое проявляется через взаимообусловленность этих моментов и одновременно их взаимоотрицание.

Единство противоположностей, как правило, временно, преходяще, а борьба противоположностей абсолютна в том плане, что  возникают  все  новые противоположности по отношению друг к другу.

Мир соткан из противоположностей Этапы развития диалектического противоречия

1.       зарождение различия между противоположностями

2.       развертывание противоположностей. Поляризация сторон в рамках единого целого

3.       его разрешение

Второй закон: качество, количество, мера, скачок - форма перехода из одного качества в другое.

Третий закон: Необходимо выяснить саму суть диалектического отрицания

Метафизика: отрицание является полным и абсолютным

Диалектика: характеризуется преемственностью. Любое отрицание предполагает удержание в самом себе самое главное и  ценное, что  может быть в развивающемся объекте.

Вопрос №18     Человек как единство социального и биологического. Две стороны антропосоциогенеза

Человек как субъект предметно-практической деятельности

Со второй половины XIX века, когда стало общепризнанным, что человек — продукт биологической эволюции, центральным для всей антропологической проблематики сделался вопрос об основ­ном отличии людей от высокоорганизованных животных и о науч­ном объяснении этого отличия.

Поведение животного представляет собой одну из форм функционирования его организма. Именно структура организма детер­минирует потребности животных и программы их поведения. Всякое животное рождается на свет, уже, будучи наделенным богатым набором инстинктов, которые заранее (и даже «с запасом») обеспечивают его приспособленность к известным усло­виям обитания, но именно поэтому ограничивают индивиду­альные вариации поведения. Животные генетически приурочены к видовым «поведенческим амплуа», и никакая нужда не научит, например, рысь вести себя так, как ведут себя волк или лиса.

Иначе обстоит дело с человеком. Все люди, живущие на Земле в течение, по крайней мере 50 тыс. лет, относятся к одному и тому же биологическому виду - Homo sapiens (человек разум­ный). Этот факт общепризнан. Но вот никому пока не удалось отыскать врожденное «поведенческое амплуа» этого вида. Во-первых, как метко выразился К. Маркс, человек может вести себя «по мерке любого вида» (в качестве охотника, например, он способен применять самые удивительные комбинации выжида­тельной и преследовательской тактики). Во-вторых,— и это самое существенное — наблюдаются глубокие различия в поведении людей, принадлежащих исторически различным обществам или группам.

Но может быть, именно эти «внутривидовые» различия и сле­дует понимать как врожденные или, по крайней мере, биологи­чески закрепляемые? Нет, это не так. Мальчик-индеец, во младенчестве привезенный в Париж, со временем делается «стопроцент­ным парижанином». Сын простолюдина, воспитанный в семье дворянина, усваивает все условности потомственного дворянского быта (то же можно сказать и о дворянском отпрыске, выросшем в семье крестьянина).

Многообразные различия, которые мы видим среди предста­вителей вида Homo sapiens, свидетельствуют об индивидуальной вариативности поведения, неизвестной животному миру. Не озна­чает ли это, что к человеческим поступкам вообще нельзя прила­гать понятие «заданной программы»? Отнюдь нет, просто примени­тельно к людям понятие «программа» приобретает совершенно новый смысл. Генетические программы, определяющие инстинк­тивное поведение животных, фиксируются в молекулах ДНК. Главными же средствами передачи программы, определяющей поведение людей, являются язык (членораздельная речь), показ и пример. Место «генетических инструкций» занимают нормы, место наследственности в строгом смысле слова — преемствен­ность.

В большинстве современных антропологических, этнографиче­ских и социальных теорий специфичное для человека нормативно-преемственное программирование поведения называется куль­турой '. Ученые разных направлений сходятся в признании того, что именно культура, которая с детства осваивается человеческим индивидом, будучи заданной, ему другими (взрослыми) предста­вителями человеческого рода, играет решающую роль в опреде­лении человеческих поступков. Культура же признается исходным отличительным признаком и самого типа сообщества, характер­ного для Homo sapiens.

Если понимать под обществом просто совокупность индиви­дов, которые живут в постоянном взаимодействии между собой, то придется признать наличие общества и у животных. Именно такого взгляда неоправданно придерживаются многие исследо­ватели немарксистской ориентации. Объединение животных — это либо стадо, где над всеми «социальными инстинктами» еще доминирует индивидуальный инстинкт самосохранения, либо спе­цифические объединения насекомых типа муравейника или улья, которые являются не столько сообществом равноценных особей, сколько «коллективным сверхиндивидуумом», даже «сверхорганизмом», отдельные члены которого живут и действуют по прин­ципу биофизиологического разделения функций. Только люди об­разуют общество в собственном смысле слова. И это означает, между прочим, что они не могут быть ни возвращены в стадное состояние, ни приведены к функционально-иерархическому со­членению типа муравейника.

Чем же общество отличается от естественных, «псевдосоциальных» объединений животных особей? Прежде всего, тем, что это целостность надбиологическая. Она покоится не на функциональ­ной дифференциации организмов и даже не па органической дифференциации их потребностей и стимулов, а на единстве культурных норм. Общества в точном смысле слова нет там, где нет культуры, то есть «сверхприродной» нормативно-ценностной системы, регулирующей индивидуальное поведение. Таков один из важных выводов современной антропологии.

Итак, наличие культуры отличает человеческое общество от любого объединения животных особей. Однако оно еще не объясняет ни того, как общество возможно, ни того, как оно па деле возникло. Выражаясь философским языком, культура — это форма, в которой развиваются и передаются из поколе­ния в поколение взаимосвязи человеческих индивидов, но во­все не причина, в силу которой они образуются и воспроизво­дятся.

Стремление объяснить общество как следствие культуры — характерная черта идеалистического истолкования общественной жизни. Приверженцы последнего издавна тяготели к отождествле­нию надбиологического с духовным и идеально-осознанным. Вне поля зрения при этом оставались две важнейшие теоретические задачи. Во-первых, выявление материальных надбиологических от­ношений; во-вторых, объяснение того, как, посредством какого простейшего реального акта люди сами отличили и продолжают отличать себя от животных.

Обе эти задачи были четко поставлены и обрисованы Марксом и Энгельсом. «Людей,— писали основоположники марксизма,— можно отличать от животных по сознанию, по религии — вообще по чему угодно. Сами они начинают отличать себя от животных, как только начинают производить необходимые им жизненные средства — шаг, который обусловлен их телесной организацией. Производя необходимые им жизненные средства, люди косвенным образом производят и саму свою материальную жизнь» '. Социаль­ное невозможно без производства. Только там, где существует производство (постоянно возобновляющийся процесс труда), мо­жет иметь место общество — социокультурное объединение людей. Оно образуется и воссоздается, поскольку совершается процесс, «в котором человек своей собственной деятельностью опосредст­вует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой» 2. Поэтому общественное существо есть обязательно су­щество производящее. Производство — не просто отличительный, но основополагающий признак Homo sapiens.

Материальное производство есть преобразование природных объектов, материальное творчество. Оно вызывает на свет мир артефактов — «содеянных вещей», начиная с каменного наконеч­ника стрелы и кончая луноходом. Именно наличие элементов материальной культуры служит простейшим и вместе с тем надеж­нейшим свидетельством присутствия Homo sapiens внутри какого-то временного периода или пространственного ареала.

С возникновением ремесла, а затем и промышленной техники мир артефактов, создаваемая человеком «вторая природа», стано­вится все шире и многообразнее.

Материальное производство как творчество, в котором вопло­щены различные физические и духовные способности человека, обозначается в марксистской философии понятием «предметно-практическая деятельность». В принципе и в идеале понятие это имеет в виду осмысленную работу, воплощающуюся в неко­тором полезном (значимом для человека) продукте, а следо­вательно, обладающую осознанно целесообразным характером. Оно (пусть неявным образом) уже содержит в себе представление о таких присущих человеку качествах действующего субъекта, как рациональное мышление, самосознание и способность вы­бора.

Маркс и Энгельс высоко ценили основные определения челове­ка, выработанные мыслителями нового времени: «человек — су­щество разумное», «человек — существо, обладающее самосозна­нием», «человек — существо моральное и свободное». Вместе с тем они требовали, чтобы определения эти были додуманы до конца — до понимания того обстоятельства, что и разум, и самосознание, и свобода как абстрактные характеристики человеческой актив­ности непременно должны иметь корни в предметно-материальном действии.

Проблема антропосоциогенеза

Выделение человека из животного мира — столь же грандиозный скачок, как и возникновение живого из неживого. Ведь речь идет об образовании такого рода живых существ, внутри ко­торого с известного момента прекращается процесс видообразова­ния и начинается «творческая эволюция» совершенно особого типа.

Предыстория человечества по сей день остается такой же зага­дочной и таинственной, как и возникновение жизни. И дело здесь не просто в недостатке фактов. Дело еще в новых и новых откры­тиях, порой совершенно обескураживающих, парадоксальных, которые колеблют теории, еще недавно казавшиеся стройными и убедительными. Неудивительно, что современные научные пред­ставления о становлении человека покоятся в основном на гипо­тезах. Более или менее достоверными можно считать лишь общие (но как раз философски значимые) контуры и тенденции этого процесса.

К вопросу о происхождении человека антропологи и философы подходят с различных и внешне даже противостоящих друг другу позиций. Антропологи озабочены поисками «недостающего звена» в биологической эволюции от обезьяноподобного предка человека к Homo sapiens. Философы стремятся выявить и обрисовать сам «прерыв постепенности» — революционный скачок, который имел место в процессе человеческого становления. Это способствует правильному пониманию мировоззренческого масштаба проблемы, перед которой стоит антропологическое исследование, и оказывает на него эвристическое воздействие.

Давно признано, что превращение животных в людей не могло быть неким мгновенным, одноактным событием. С неизбежностью должен был существовать длительный период становления человека (антропогенеза) и становления общества (социогенеза). Как показывают современные исследования, они представляют собой две неразрывно связанные стороны единого по своей природе процесса — антропосоциогенеза, длившегося в тече­ние 3—3,5 млн лет, то есть почти в тысячу раз дольше, чем вся «писаная история».

Важную роль в объяснении общего смысла антропосоциогене­за играла и играет трудовая гипотеза, набросанная Ф. Энгельсом в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» и детально обоснованная советскими антропологами и археологами. Гипотеза эта нашла признание и у многих антропологов-немарксистов, выступавших против идеалистических истолкований ста­новления человека.

Вместе с тем определяющее значение труда в процессе антро­посоциогенеза нельзя толковать в духе натуралистических (тем более механистических) представлений о причинных зависи­мостях. Важнейшая черта антропосоциогенеза — его комплексный характер. Поэтому принципиально неверно было бы утверждать, что, скажем, «сначала» возник труд, «потом» — общество, а «еще позднее» — язык, мышление и сознание. Тезис об определяющем значении труда выделяет последний в качестве центрального (и именно в этом смысле первичного) антропогенетического фак­тора, в связи с которым формируются и общежитие, и члено­раздельная речь, и начатки рационального мышления. Но труд и сам имеет генезис, превращаясь в полноценную предметно-практическую деятельность лишь во взаимодействии с такими факторами социализации, как язык, сознание, нравственность, мифология, ритуальная практика и т. д.

Вопрос №19     Проблема человека и смысл его существования

Проблема человека

Один древний мудрец сказал: для человека нет более интересного объекта, чем сам человек.

Д. Дидро считал человека высшей ценностью, единст­венным создателем всех достижений культуры на земле, разум­ным центром вселенной, тем пунктом, от которого все должно исходить и к которому все должно возвращаться.

Что же такое человек? На первый взгляд этот вопрос кажет­ся до смешного простым: в самом деле, кто ж не знает, что та­кое человек. Но в том-то все и дело, что то, что нам ближе всего, лучше всего знакомо, оказывается и самым сложным, как толь­ко мы пытаемся заглянуть в глубины его сущности. И тут ока­зывается, что загадочность этого явления становится тем боль­ше, чем больше мы пытаемся проникнуть в нее. Однако бездон­ность этой проблемы не отпугивает от нее, а притягивает как магнит.

Какие бы науки ни занимались изучением человека, их ме­тоды всегда направлены на «препарирование» его. Философия же всегда стремилась к постижению его целостности, прекрас­но понимая, что простая сумма знаний частных наук о человеке не даст искомого образа, и потому всегда пыталась выработать собственные средства познания сущности человека и с их по­мощью выявить его место и значение в мире, его отношение к миру, его возможность «сделать» самого себя, то есть стать творцом собственной судьбы. Философскую программу можно коротко, сжато повторить вслед за Сократом: «Познай самого себя», в этом корень и стержень всех других философских проблем.

История философии полна различных концепций сущности человека. В античной философской мысли он рассматривался преимущественно как часть космоса, как некий микрокосм, в своих человеческих проявлениях подчиненный высшему нача­лу — судьбе. В системе христианского мировоззрения человек стал восприниматься как существо, в котором изначально не­разрывно и противоречиво связаны две ипостаси: дух и тело, качественно противоположные друг другу как возвышенное и низменное. Поэтому Августин, например, представлял душу как независимую от тела и именно ее отождествлял с человеком, а Фома Аквинский рассматривал человека как единство тела и души, как существо промежуточное между животными и ангелами. Плоть человеческая, с точки зрения христианства, — арена низменных страстей и желаний, порождение дьяво­ла. Отсюда постоянное стремление человека к освобождению от дьявольских пут, стремление к постижению божественного света истины. Этим обстоятельством и обусловлена специфика че­ловеческого отношения к миру: здесь явно стремление не толь­ко познать собственную сущность, сколько приобщиться к выс­шей сущности — богу и тем самым обрести спасение в день страшного суда. Этому сознанию чужда мысль о конечности че­ловеческого бытия: вера в бессмертие души скрашивала зача­стую суровое земное бытие.

Философия нового времени, будучи по преимуществу идеалистической, видела в человеке (вслед за христианством) преж­де всего его духовную сущность. Мы до сих пор черпаем из луч­ших творений этого периода алмазные россыпи тончайших на­блюдений над внутренней жизнью человеческого духа, над смыслом и формой операций человеческого разума, над тайны­ми, сокрытыми в личностной глубине пружинами человеческой психики и деятельности. Естествознание, освободившись от идеологического диктата христианства, смогло создать непрев­зойденные образцы натуралистических исследований природы человека. По еще большей заслугой этого времени было безого­ворочное признание автономии человеческого разума в деле по­знания собственной сущности.

Идеалистическая философия XIX — начала XX в. гипертрофировала духовное начало в человеке, сводя в одних случаях его сущность к рациональному началу, в других же, напротив,— к иррациональному. Хотя понимание действительной сущности человека часто уже просматривалось в различных теориях, бо­лее или менее адекватно формулировалось теми или иными фи­лософами, например Гегелем, который рассматривал индивида в контексте социально-исторического целого как продукт дея­тельного взаимодействия, в котором происходит опредмечивание человеческой сущности и весь предметный мир вокруг чело­века есть не что иное, как результат этого опредмечивания, все-таки целостного учения о человеке еще не было. Этот процесс в целом походил на состояние вулкана, готового к извержению, но еще медлящего, ждущего последних, решающих толчков внутренней энергии.

Смысл существования человека

В жизни каждого нормального человека рано или поздно нас­тупит момент, когда он задается вопросом о конечности своего индивидуального существования. Человек — единственное сущест­во, которое осознает свою смертность и может делать ее пред­метом размышления. Но неизбежность собственной смерти воспри­нимается человеком отнюдь не как отвлеченная истина, а вызывает сильнейшее эмоциональное потрясение, затрагивает самые глуби­ны его внутреннего мира.

Первой реакцией, следующей за осознанием своей смертно­сти, может быть чувство безнадежности и растерянности, даже панической. Преодолевая это чувство, человек, однако, всю остав­шуюся жизнь существует, отягощенный знанием о грядущей соб­ственной смерти; более того, это знание, хотя в большинстве жизненных ситуаций оно таится в скрытых глубинах сознания, становится тем не менее основополагающим в последующем духовном развитии человека. Наличием такого знания в духовном опыте человека в значительной степени и объясняется острота, с которой перед ним встает вопрос о смысле и цели жизни.

Размышления над этим вопросом для многих людей оказывают­ся исходным пунктом в выработке того, что принято называть основной «линией» жизни, подчиняющей себе поведение и поступ­ки человека на разных уровнях — будь то общество в целом, или трудовой коллектив, или семья, или близкие друзья. Отклонения от этой «линии» нередко приводят к мучительным моральным коллизиям в его жизнедеятельности, а ее утрата — к нравствен­ной, а то и физической гибели человека. Цель и смысл индивидуальной жизни каждой личности тесно связаны с социальными идеями и действиями, определяющими цель и смысл всей человече­ской истории, общества, в котором человек живет и трудится, человечества как целого, его предназначение, а следовательно, ответственность на Земле и во Вселенной. Этой ответственностью четко очерчиваются границы того, что могут и чего не могут ни при каких условиях делать на индивидуальном и социальном уровне человек и человечество. Этим же определяется и то, какими сред­ствами могут или не могут они добиваться своих целей, даже если эти цели представляются высокими, нравственными.

Но даже если человек руководствуется в своей жизни опре­деленными нравственными целями и использует для их дости­жения адекватные им средства, он знает, что не всегда и не во всех случаях может добиваться желаемого результата, который в нравственных категориях обозначался во все времена как добро, правда, справедливость... И возникает вопрос: что ж, жизнь его — единственная и неповторимая — в какой-то мере уравнивается с жизнью тех, кто живет бесцельно, бессмысленно и безнравствен­но, творит зло, ложь и несправедливость? Вопрос этот тем более значим, что жизнь каждого человека не бесконечна, а обрывается смертью, небытием. Не теряют ли вследствие этого смысл опреде­ления ее в нравственных категориях добра и зла, правды и лжи, справедливости и несправедливости? Все ли проходит в бытии человеческом и все ли «уравнивается» в небытии? Люди всегда искали выхода из этого удручающего противоречия, которое, казалось, должно подорвать нравственные основы человеческого бытия. И находили его вначале в религиозном постулате о «бес­смертии души» и «загробном воздаянии», а потом — в представ­лениях об «абсолютном разуме» и «абсолютных моральных цен­ностях», создающих якобы основу нравственного существования человека. А средневековые алхимики, как известно, веками ис­кали чудодейственный «эликсир жизни».

Осознавая конечность своего земного существования и задаваясь вопросом о смысле жизни, человек начинает вырабатывать собственное отношение к жизни и смерти. И вполне понятно, что тема эта, быть может, наиважнейшая для каждого человека, зани­мает центральное место во всей культуре человечества. История мировой культуры раскрывает извечную связь поисков смысла человеческой жизни с попытками разгадать таинство небытия, а также со стремлением жить вечно и если не материально, то хотя бы духовно, нравственно победить смерть.

Поисками ответа на этот вопрос занимались и занимаются и мифология, и различные религиозные учения, и искусство, и многочисленные направления философии. Но в отличие от мифо­логии и религии, которые, как правило, стремятся навязать, про­диктовать человеку определенные его решения, философия, если она не является догматической, апеллирует прежде всего к разуму человека и исходит из того, что человек должен искать ответ самостоятельно, прилагая для этого собственные духовные уси­лия. Философия же помогает ему, аккумулируя и критически анализируя предшествующий опыт человечества в такого рода поисках.

Последовательно проводимый философский материализм отри­цает какую бы то ни было возможность личного физического бес­смертия для человека, не оставляет ему надежды на «загробную жизнь». Поэтому продуманно, осмысленно принимая материали­стическое мировоззрение, человек делает трудный шаг, требующий личного мужества и силы духа, того, что в философии называется стоицизмом, поскольку отказывается тем самым от возможности утешения, хотя бы и иллюзорного. Трудность этого шага усугуб­ляется еще и тем, что накопленный человечеством нравственный опыт долгое время осмысливался в рамках религиозных систем, а знание обосновываемых ими моральных ценностей подпиралось ссылками на суд и воздаяние, которые ожидают каждого после смерти. «Если бога нет, то все дозволено»,— провозглашал герой Ф. М. Достоевского.

И действительно, как показал XX век, насильственное мас­сированное навязывание людям материалистического мировоз­зрения, когда принятие такового служит всего лишь удостовере­нием политической благонадежности человека, а не является результатом его собственной основательной внутренней работы, когда оно, что называется, не выстрадано индивидом, не прошло через очистительный огонь сомнения, неизбежно влечет за со­бой серьезные издержки в нравственном развитии. А это осо­бенно тревожно и опасно ныне, когда деятельность человека как в научно-техническом, так и в социальном плане становится столь масштабной по своим последствиям и потому требует особо ответственного к себе отношения.

Как видим, материалистическая философия не только не сни­мает вопроса о смысле человеческой жизни, о смерти и бессмер­тии, но, напротив, позволяет его поставить в наиболее острой, даже драматической форме, тем самым в полной мере выявляя его гуманистическое содержание.

Вопрос №20     Индивид, индивидуальность, личность, социальные типы личности

ИНДИВИД (от лат. individuum — неделимое), первоначально — латинский перевод греческого понятия атом (впервые у Цицерона), в дальнейшем — обозначение еди­ничного в отличие от совокупности, массы; отдельное живое существо, особь, отдельный человек — в отличие от коллек­тива, социальной группы, общества в целом (в этом смысле противопоставление Индивида и общества образует исходный пункт различных концепций индивидуализ­ма). Индивид, рассматриваемый в его специфической особенностях, не сводимых к каким-либо родовым и всеобщим характеристикам,— синоним индивидуальности.

ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ, неповторимое своеобразие какого-либо явления, отд. существа, человека. В самом общем плане Индивидуальность в качестве особенного, характеризующего данную единичность в её качеств, отличиях, противопоставляется типичному как общему, присуще­му всем элементам данного класса или значительной части их.

Идея Индивидуальности в античной философии была связана, прежде всего, с разработкой древне греческими атомистами Левкиппом и Демокритом понятия атома, или индивида. Начиная с эпохи Возрождения, акцентирование Индивида отдельного челове­ка в противоположность традиционному обществ, связям и установлениям становятся исходной точкой новоевропейского индивидуализма. В философии 17в. понятие Индивидуализм полу­чает наиболее полное развитие у Лейбница в его учении о монадах как о множестве замкнутых в себе специфической субстанций бытия. Понятие монады как одушевлённой жизненной Индивидуальности используется и Гёте. Внимание к индивидуальному, в частности понимание исторических эпох как необратимых индивидуальных образований, характерно для миросозерцания романтизма и позднее для восходящей к нему по своим духовным истокам философии жизни.

В разных науках понятие Индивидуальности получает разный смысл в зависимости от той или иной его конкретизации. В биологии Индивидуализма, характеризует специфические черты данной особи, данного организма, заключающиеся в своеобразии сочетания наследственных и приобретённых свойств. В психологии проблема Индивидуальности ставится в связи с целостной характеристикой отд. человека в самобыт­ном многообразии его свойств (темперамента, харак­тера и т. п.).

ЛИЧНОСТЬ, общежитейский и научный термин, обозна­чающий:

1.       человеческого индивида как субъекта отношений и сознательной деятельности (лицо, в широком смысле слова) или

2.       устойчивую систему социально-значимых черт, характеризующих индивида как члена того или иного общества или общности. Хотя эти два понятия — лицо как целостность человека (лат. persona) и личность как его социальный и психологический облик (лат. personalitas) — терминологически вполне различимы, они употребляются иногда как синонимы.

Проблема Личности в философии — это, прежде всего вопрос о том, какое место занимает человек в мире, причём не только чем он фактически является, но и «...чем человек может стать, то есть, может ли человек стать господином собственной судьбы, может ли он «сделать» себя самого, создать свою собственную жизнь» (Грамши А., Избр. произв., т. 3, М., 1959, с. 43).

В своём первоначальном значении слово «Личность» обозначало маску, роль, исполнявшуюся актёром в греческом театре (ср. рус. «личина»). Личность вне общины или полиса для древне греческого философии так же нереальна, как биологический ор­ган, оторванный от целого организма. Однако уже в ан­тичности возникает проблема несовпадения реального поведения человека и его «сущности», какой он сам сё видит, и связанные с этим мотивы вины и ответствен­ности. Разные религиозно-философские системы выделяют разные стороны этой проблемы. Если в античной философии Личность выступала примером как отношение, то в христи­анстве она понимается как особая сущность, «индивидуальная субстанция» рационального характера (Боэций), синоним нематериальной души. В философии нового времени, начиная с Декарта, распространяется дуалистическое понимание Личности, на первый план выдвигается проблема самосознания как отношения человека к са­мому себе; понятие «Личность» практически сливается с поня­тием «Я», тождество личности усматривается в её созна­нии. По Канту, человек становится Личностью благодаря самосознанию, которое отличает его от животных и позво­ляет ему свободно подчинять своё «Я» нравственному закону.

В ходе развития философского мышления уточнялись и дифференцировались отд. проблемы исследования Личности: её биологические и социальные детерминанты, степени сво­боды Личности по отношению к природе, обществу и самой себе. Однако эти пробле­мы не были достаточно чётко разграничены. Личность и обще­ство нередко сопоставлялись и противопоставлялись как равные, одно-порядковые величины. Отсюда, с одной стороны, свойственное метафизическому материализму принижение Личности, рассмотрение её глобального образа, как продукта социальной или биологической среды, а с другой — волюн­таристское понимание личной свободы как произвола, отрицающего естественную и историческую необходимость. При этом Личность оказывается либо абсолютным демиургом (творцом), либо трагически страдающим началом, гибнущим под на­тиском безличных сил (романтики).

В общей психологии под Личностью чаще всего подразумевается некоторое ядро, интегрирующее начало, свя­зывающее воедино различные психические процессы инди­вида и сообщающие его поведению необходимую последовательность и устойчивость. В зависимости от того, в чем именно усматривается такое начало, теории Личности подразделяют на психобиологические (У. Шелдон, США), биосоциальные (Ф. Олпорт, К. Роджерс, США), психосоциальные (А. Адлер, К. Хорни и др. неофрейдисты, США), психостатистические («факторные» — Р. Кеттел, США; Д. Айзенк, Великобритания) и т. д.

Хотя развитие теории Л. сильно отстаёт от эмпирических исследований и в ней много спорного и неясного, в последние десятилетия достигнуты определенные успехи. В свете экспериментальных данных подверглись критике и вынуждены были сдать многие свои позиции односторонние теории Личности такие, как фрейдизм, бихе­виоризм, персонализм. По-новому поставлены и неко­торые старые проблемы.

Большие теоретические трудности представляет пробле­ма структуры Личности. Отказавшись от традиционного по­нимания Личности, как более или менее случайной совокупности психологических черт, современные психологи видят в ней определенную систему, структуру. Но раскрывается это по-разному. «Многофакторные» теории (Айзенк, Кеттел и др.) рассматривают Личность скорее как совокупность некоторого числа эмпирически (при помощи тестов) уста­новленных и более или менее автономных психологических характеристик. «Холистических» или «организмических» теории, напротив, видят в Личности субстанциальное единство, которое лишь проявляется в эмпирически наблюдаемых свой­ствах.

Однако задача создания общей теории, описывающей регуляцию человеческого поведения на всех уровнях — от организмического до социального включительно, выхо­дит за рамки не только теорий Личности, но и психологии н целом. Психологи, занимающиеся изучением Личности в соотношении смысле слова, обычно суживают свою задачу и видят ядро Личности, как субъекта сознательной деятельности в мотивационной сфере, выделяя в её составе потреб­ности, интересы и направленности (Рубинштейн). В этой области психологии достигнуты большие успехи. Важное значение для нормального функционирова­ния Личности имеет также такой внутренний регулятивный меха­низм Личности, как самосознание, включая образы собствен­ного «Я», самооценку и самоуважение, от которых во многом зависят уровень притязаний и реальное поведение. Эти явления привлекают к себе усиленное вни­мание психологов (В. С. Мерлин, К. К. Платонов).

Сопредельная социология пользуется рядом терминов, в которых описываются переходы от индивидуального к социальному и переходы от социальной структуры к межличностным отношениям и индивидуальному по­ведению (классовая принадлежность, социальная по­зиция, статус, роль, социальный тип, социальный характер и т. д.). Однако эти термины имеют в разных социологических теориях весьма неоднозначное содержание. Во фрейдистских теориях (Фромм) социальный характер рассматривается как продукт специфических преобразо­вания психосексуальных влечений людей под влиянием определенной социальной среды. Понятие социальной роли многие авторы трактуют в узком социально-психологическом смысле: как ожидание, предъявляемое индиви­дами друг другу в процессе непосредственных взаимодейст­вия в малых группах. Не отрицая известного значения этой проблематики, марксистская социология ставит её, однако, в зависимость от той общей социальной системы, к которой принадлежит любая данная группа или организация, а также культуры и истории.

Выделяют несколько крупных социальных типов личности, которые прослеживаются на всем историческом пути развития человечества:

“Деятели” - для таких главное - активное действие, изменение мира и других людей, включая и самого себя.

“Мыслители” - это люди, которые, по словам Пифагора, приходят в мир не для того, чтобы соревноваться и требовать, а смотреть и размышлять, люди чувств и эмоций - которые остро чувствуют, как “трещина мира” (Р. Гейне) проходит через их сердца, гуманисты и подвижники - отличаются обостренным чувством ощущения душевного состояния другого человека, как бы “вчувствуются” в него, облегчая душевное и телесное страдании.

В основных культурах и цивилизациях Земли сложились определенные типы личностей, отражающие особенности Востока и Запада. Так, если сравнить европейский канон личности, отражающий идеал цивилизации Запада с японским, как моделью культур Востока, то очевидны существенные различия. В европейской модели личность понимается как определенная целостность, а для японцев более характерно восприятие личности и ее поступков как совокупности нескольких “кругов обязанностей” - по отношению к императору, родителям, друзьям, самому себе и т.д.

Наконец, существующие мировые религии выработали свой нормативный идеал личности, который отражает сущность и догматический стержень каждой религии. Так, христианский идеал личности в основе своей имеет любовь к Богу и любовь к ближнему, что неразрывно связано, в исламской модели личности строгое и безукоризненное выполнение воли Аллаха, для личности воспитанной в духе буддийской традиции, главным является осознание четырех “благородных” истине и готовность следовать “восьмеричному” пути достижения просветления. Т.о. в рамках трех мировых религий можно выделить и разные типы личности и пути ее совершенствования

Разумеется, этим не исчерпывается диапазон данного понятия и, очевидно, что большинство людей сочетают в себе признаки разных типов личностей, а иногда происходит и смена ведущих установок. Здесь важно понять одно – выбор личностного пути и поле его деятельности – результат свободного волеизъявления человека. Поэтому личность немыслима вне феномена свободы, а по слова Гегеля, истинная природа человека “есть свобода, свободная духовность”.

Вопрос №21     Феномен свободы

Прежде всего уточним термины. Феномен свободы по природе своей весьма многогранен, а термин “свобода” от частого и разнообразного использования давно уже стал размытым и неясным. В рамках предлагаемого подхода свобода понимается как возможность субъекта выбирать и беспрепятственно реализовывать жизненно важные цели и ценности. Разумеется, это идеальное состояние, и в действительности речь идет о переходе либо одной степени социальной несвободы к другой (количественный аспект), либо от одного смыслового образа несвободы к другому (качественный аспект), либо о том и о другом одновременно.

В социологическом исследовании феномена свободы можно выделить две проекции - внутреннюю и внешнюю. В основе рассогласований между ними лежит прежде всего разный уровень осознания социальными субъектами характера и степени воздействия на них системы социальных связей, через которые они включены в общественную жизнь и взаимодействуют с другими социальными субъектами, организациями и институтами. Не менее важную роль играют доступ к информации об окружающем мире, ошибки в восприятии и осмыслении и т.д.

В рамках “внутренней проекции” в центре нашего внимания социальный субъект, который сам оценивает уровень и динамику своей свободы, исходя из сложившихся у него в данный момент времени жизненных целей (ценностей) и представлений о возможностях их достижения. Именно эти представления подразделяют все изменения в социальном пространстве на актуальные и неактуальные. Стадия осознания индивидом происходящих перемен и своего места в новой социальной реальности неизбежно становится центральной. Даже если его представления о динамике возможностей слабо отражают реальное состояние дел, эта “оторванность от реальности” сама выступает как реальность.

В рамках “внешней проекции” на первый план выдвигаются действительные изменения во взаимоотношениях социального субъекта с социальной средой, независимо от того, осознает он их или нет, актуальны они для него в данный момент времени или неактуальны. Иными словами, в этом случае мы абстрагируемся от опыта, вынесенного субъектами из своей жизни и жизни других, от социальной памяти; от неполноты информации об окружающем мире и изменениях в нем; от степени осознания перемен в социальной среде, ошибок в восприятии и др. По существу здесь акцент делается на оценке динамики свободы индивидов, исходя из изменений во внешней среде, в частности, на том, какую область потенциальной свободы в принципе дают социальные системы разных типов или социальная система одного типа на разных этапах ее развития; насколько прочно эта свобода гарантируется, какими социальными институтами подкрепляется; какие ограничения при этом накладываются на индивида; какова динамика шансов на преодоление этих ограничений при тех или иных изменениях социальной системы и т.д.

Как видно, обе проекции имеют не только достоинства, но и недостатки. Поэтому остаться в рамках одной из них - значит заведомо обречь себя на неоправданно усеченные решения проблемы свободы в контексте социологии. Только объединение двух проекций дает новые перспективы для выявления динамики и “социального распределения” свободы. Следовательно, стратификационная динамика будет оцениваться, исходя не из некоторого общего, “единственно правильного” (западного) понимания свободы, а из тех конкретных смысловых образов свободы, которые сложились у разных социальных групп и индивидов в данный период в данном обществе. При таком подходе “не правовая”, “зависимая”, “рабская” свобода, как и другие “неправомерные” типы свободы могут оказаться объектом нашего анализа в той мере, в какой они в современных условиях присутствуют в действительности и позволяют разным социальным субъектам жить так, как они сами хотят.

Вопрос №22     Проблема ценностей. Типы ценностей (гедонизм, эвдемонизм, аскетизм, утилитаризм)

ГЕДОНИЗМ (от греч. hdouh — наслаждение), этическая позиция, утверждающая наслаждение как высшее благо и критерий человеческого поведения и сводящая к нему всё многообразие моральных требований. Стремление к наслаждению в Гедонизме рассматривается как основное движущее начало человека, заложенное в нём от природы и предопределяющее все его действия, что делает Гедонизм разновидностью антропологического натурализма. Как норматив­ный принцип Гедонизм противоположен аскетизму.

В Др. Греции одним из первых представителей Гедонихма в этике был основоположник киренской школы Аристипп (нач. 4 в. до н. э.), видевший высшее благо в достижении чувств, удовольствия. В ином плане идеи Гедонизма получили развитие у Эпикура и его последователей, где они сближались с принципами эвдемонизма, поскольку критерием удовольствия рассматривалось отсутствие страданий и безмятежное состояние духа (атараксия). Гедонистические мотивы получа­ют распространение в эпоху Возрождения и затем в этических теориях просветителей. Гоббс, Локк, Гассенди, французике материалисты 18 в. в борьбе против религии по­нимания нравственности часто прибегали к гедонистическому истолкованию морали. Наиболее полное выражение принцип Гедонизма получил в этической теории утилитаризма, по­нимающего пользу как наслаждение или отсутствие страдания (И. Бентам, Дж. С. Милль).

ЭВДЕМОНИЗМ (от греч. eudaimonia — счастье, блаженство), античный принцип жизнепонимания, позднее и этике — принцип истолкования и обоснования мо­рали, счастье (блаженство) явля­ется высшей целью человеческой жизни. Предпосылкой античного Эвдемонизма является сократовская идея внутренней свобо­ды, достигаемой благодаря самосознанию личности и ее независимости от внешнего мира. Хотя Эвдемонизм возник одно­временно и в тесной связи с гедонизмом, они в известном смысле противостояли друг другу: счастье есть не просто длительное и гармоничное удовольствие (Аристо­тель), а результат преодоления стремления к чувств наслаждениям путём самоограничения, упражнения, аскезы, отрешение от привязанностей к внешнему миру и его благам и достигаемая при этом свобода от внешней необходимости и превратностей судьбы; это разумность, тождественная подлинной добродетели. Киники вы­ставляют в качестве жизненного принципа борьбу со страстями, порабощающими человека. Киренаики в сущности развивают те же мотивы: счастье зависит не от внешних обстоятельств, а от выработки правильного отношения к ним. Стоицизм характеризует внутреннюю сво­боду человека как радостную покорность судьбе, ибо значение для него имеет только то, что зависит от его отношения к внешним обстоятельствам, а не от преврат­ностей судьбы.

В новое время этот идеал внутренней свободы развивали многие философы, в особенности Спиноза, который с исключит, остротой поставил антитезу разумного познания и чувств, страстей и выдвинул чисто интеллек­туальное понимание блаженства («интеллектуальная любовь к богу»).

АСКЕТИЗМ (от греч. aschthV — упражняющийся в чём-либо, а также отшельник, монах), ограничение или подавление чувств, желаний, добровольное перене­сение физической. боли, одиночества и т. п., присущие прак­тике некоторых философских школ (например, киников) и особенно различных религий (монашество и т. п.). Целью Аскетизма может быть достижение свободы от потребностей, со­средоточенности духа, подготовка к экстатическим состоя­ниям, обретение «сверхъестественных способностей» йога), в христианстве — соучастие в «страданиях» Христа и т. д. Нередкий мотив Аскетизма - отказ от пользования при­вилегиями в условиях общественного, неравенства (толстовство и др.). Аскетизм представляет собой одну из характер­ных черт ранних крестьянских движений.

УТИЛИТАРИЗМ (от лат. utilitas — польза, выгода):

1)          принцип оценки всех явлений с точки зрения их полезности, возможности служить средством для достижения какой либо цели.

2)          Направление в этике, считающее пользу осно­вой нравственности и критерием человеческих поступков.

Получило широкое распространение в Великобрита­нии в 19 в., отразив умонастроения некоторых слоев английской либеральной буржуазии. Бентам, основополож­ник Утилитаризма, считал основой морали полезность, которую он отождествлял с наслаждением. Исходя из натуралистического и неисторического понимания природы человека, Бентам видел конечное назначение морали в том, чтобы способствовать естественному стремлению людей испытывать наслаждение и избегать страданий. В содействии «наибольшему счастью» (удовольствию) для «наиболь­шего числа людей» и состоит, согласно Бентаму, смысл этических норм и принципов. Общее благоденствие он рас­сматривал как сумму благ всех отд. лиц

Способ мышления буржуа отразился в этике Бентама и в том, что он сводил проблему морального выбора к простому расчёту выгод и потерь, наслаждений и стра­даний, которые могут повлечь за собой различные дейст­вия. Дж. С. Милль попытался сгладить эгоистические моменты этики Утилитаризма. и пришёл в итоге к эклектическому соче­танию различных принципов.

Вопрос №23     Культура и цивилизация

КУЛЬТУРА (от лат. cultura — возделывание, воспитание, образование, развитие, почитание), специфический способ организации и развития человеческой жизнедеятель­ности, представленный в продуктах материального я духовного труда, в системе социальных норм и учреж­дений, в духовных ценностях, в совокупности отноше­ний людей к природе, между собой и к самим себе. В по­нятии Культура фиксируется как общее отличие человеческой жизнедеятельности от биологических форм жизни, так и ка­честв. своеобразие исторически-конкретных форм этой жизнедеятельности на различных этапах обществ, раз­вития, в рамках определенных эпох, общественно-экономических формаций, этнических и национальных общностей (напр., античная Культура, социалистическая Культура). Культура характеризует также особенности поведения, сознания и деятель­ности людей в конкретных сферах обществ, жизни. В Культуре может фиксироваться способ жизнедеятельности отд. индивида (личная Культура)

Первоначально понятие Культура подразумевало целенаправленное воздействие человека на природу (обработка земли и пр.), а также воспитание и обучение самого человека. Хотя само слово «Культура» вошло в обиход европейской социальной мысли лишь со 2-й пол. 18 в., более или менее сходные представления могут быть обнаружены на ранних этапах европейской истории и за её пределами Эллиы видели в «пайдейе», т. е. «воспитанности», главное своё отличие от «некультурных» варваров. В поздне-римскую эпоху, наряду с представлениями, передаваемыми основным смыслом слова «Культура», зародился, а в средние века получил распространение иной комплекс значений, пози­тивно оценивавший гор. уклад социальной жизни и более близкий к возникшему позднее понятию цивилизации. Слово «Культура» стало ассоциироваться с признаками личного совершенства. В эпоху Возрождения под совершенством Культуры начали понимать соответствие гуманистическому идеалу человека, а в дальнейшем — идеа­лу просветителей.

Для буржуазной философии характерно отождествление Культуры с формами духовного и политического саморазвития общества и человека, как оно проявляется в движении науки, искусства, морали, религии и государственным форм правления. Так, французские просветители 18 в. (Вольтер, Тюрго, Кондорсе) сводили содержание культу процесса к развитию человеческого «разума». «Культурность», «цивилизованность» нации или страны (в противоположность «дикости» и «варварству» первобытных народов) состоит в «разумности» их общественных порядков и политических учреждений и измеряется совокупностью достижений в области наук и искусств. Цель Культуры, соответствующая высшему назначению «разума»,— сделать всех людей счастливыми, живущими в согласии с запросами и потребностями своей «естественной» природы.

Вместе с тем уже в рамках Просвещения возникала «критика» Культуры и цивилизации (Руссо), противопоставляющая испорченности и моральной развращённости «культурных» наций простоту и чистоту нравов народов, находившихся на патриархальной ступени развития. Эта критика была воспринята немецкой классической философией, придавшей ей характер общетеоретического осмысления противоречий и коллизий буржуазной цивилизации. Выход из этой ситуации немецкие философы искали в сфере «духа», в сфере морального (Кант), эстетического (Шиллер, романтизм) или философского (Гегель) сознания, которые и выдаются ими за область подлинно культурного существования и развития человека. Культура с этой точки зрения предстаёт как область духовной свободы человека, лежащая за пределами его природного и социального су­ществования. Немецкому философско-историческому сознанию свойственно признание множества своеобразных типов и форм развития Культуры, располагающихся в определенной исторической последовательности и образующих в совокупности единую линию духовной эволюции человечества.

Так, Гердер рассматривает Культуру, как прогрессивное раскрытие способностей человеческого ума, но пользуется этим понятием и для определения этапов относит, исторического развития человечества, а также для характеристики ценностей просвещённости. Немецкие романтики (Шиллер, А. и Ф. Шлегели, поздний Шеллинг) продолжили гердеровскую линию двоякого толкования Культуры. С одной стороны, они создали традицию сравнительно-исторического изучения Культуры (Гумбольдт и школа компаративной линг­вистики), с другой — положили начало взгляду на Культуру как на частную антропологическую проблему. В несколько ином аспекте подобный же взгляд оформился в «теорию культурных кругов» (Л. Фробениус, Ф. Гребнер), распространённую до нач. 20-х гг. 20 в.

Теория единой линейной эволюции Культуры была также подвергнута критике с иррационалистических позиций философии жизни, и ей была противопоставлена концепция «локальных цивилизаций» — замкнутых и самодостаточных, неповторимых культурных организмов, проходящих сходные этапы роста, созревания и гибели (Шпенглер). Для этой концепции характерно про­тивопоставление Культуре и цивилизации, которая рассматривается как последний этап развития данного общества. Сходные представления развивались в России Данилевским, позднее Сорокиным, а в Великобритании — Тойнби. В некоторых концепциях критика Культуры, начатая Руссо, доводилась до полного её отрицания; выдвигалась идея «природной антикультурности» человека, а любая Культура трактовалась как средство его подавления и порабощения (Ницше).

С последней трети 19 в. изучение Культуры развивалось и в рамках антропологии и этнографии. При этом скла­дывались различные подходы к Культуре. Положив начало т. н. культурной антропологии, английский этнолог Тайлор определял Культуру путём перечисления её конкретных эле­ментов, но без уяснения их связи с организацией общества и функциями отд. культурных институтов. Американский учёный Боас в нач. 20 в. предложил метод де­тального изучения обычаев, языка и др. характеристик жизни примитивных обществ и их сравнения, позво­лявший выявить исторические условия их возникновения. Американский антрополог А. Крёбер перешёл от изучения культурных обычаев к понятию «культурного образ­ца»; совокупность таких «образцов» и составляет систе­му Культуре. В функциональных теориях Культуры, ведущих своё начало от английских этнологов и социологов Малиновского и Радклифф-Брауна (т. н. социальная антропология), основным становится понятие социальной структуры, а Культура рассматривается как органическое целое, анализируе­мое по составляющим его институтам. Структуру со­циальные антропологи рассматривают как формальный аспект устойчивых во времени социальных взаимодействий, а Культура определяется как система правил обра­зования структуры при таких взаимоотношениях. Функции Культуры состоят во взаимном соотнесении и иерархическом упорядочении элементов социальной системы. Постулаты этой теории были подвергнуты критике Парсонсом, Мертоном, использовавшими понятие Культура для обозначения системы ценностей как органической части социальной системы, определяющей степень её упо­рядоченности и управляемости (см. Структурно-функциональный анализ).

В культуроведении получают раз­витие и др. подходы к изучению Культуры. Так, на основе возникшей в рамках культурной антропологии тенденции рассматривать роль Культуры при передаче социаль­ного наследия от поколения к поколению было развито представление о коммуникативных свойствах Культуры. При этом язык стал считаться основой для изучения строения Культуры, что способствовало внедрению в культуроведение методов семиотики, структурной лингвистики, математики и. Однако структурная антропология неправомерно рассматривает Культуру как чрезвычайно стабильную конструкцию, не учитывает динамики исторического развития Культуры, связь Культуры с актуальным состоянием общества, роль человека как творца Культуры. С попыткой решить проблему «Культура — личность» связано возникновение особого направления психологии К. [Р. Бенедикт, М. Мид, М. Херсковиц (США) и др.]. Опираясь на концепцию Фрейда, истолковавшего Культуру. как механизм социального подавления и сублимации бессознательных психических процессов, а также на концепции неофрейдистов Г. Рохейма, К. Хорни, X. Салливана (США) о Культура как знаковом закреплении непосредственно психических переживаний, представители этого направления интерпретировали Культуру как выражение социальной общезначимости свойственных человеку основных психических состояний. «Культурные образцы» стали понимать как реальные механизмы приспособления, помогающие индивидам решать конкретные задачи социального существования и обучения, в процессе которого общие образцы переходят в индивидуальные навыки [Мид, Дж. Мёрдок (США) и др.].

Идеалистические учения неокантианца Кассирера и швейцарского психолога и философа культуры Юнга легли в основу представления о символических свойствах Культуры. Ряд предста­вителей психологии Культуры, опирающихся на концепцию «локальных цивилизаций», стремились отыскать на­бор «культурных инвариантов», не сводимых друг к другу и не имеющих под собой реального общего суб­страта. Напротив, сторонники феноменологического подхода к Культуре, а также некоторые представители экзистенциализма вы­двигают предположение об универсальном содержании, скры­том в любой частной Культуре, исходя либо из утверждения об универсальности структур сознания, либо из постулата о психобиологическом. единстве человечества (Юнг), либо из уверенности в наличии некоего «фундаментального основания», «осевой изначальности» Культуре, по отношению к которым все её разновидности — лишь «частности» или «шифры» (Хайдеггер, Ясперс).

ЦИВИЛИЗАЦИЯ (от лат. civilis — гражданский, го­сударственный),

1.          синоним культуры.

2.          Уровень, ступень обществ, раз­вития, материальной и духовной культуры (антич. Ц.).

3.          Ступень обществ, развития, следующая за вар­варством (Л. Морган, Ф. Энгельс).

Понятие «Цивилизация» появилось в 18 в. в тесной связи с понятием «культура». Французские философы-просветители называли цивилизованным общество, основанное на началах разума и справедливости. В 19 в. понятие «Цивилизация» употреблялось как характеристика капитализма в целом, однако такое представление о Цивилизации не было господствующим. Так, Данилевский сформулировал теорию общей типологии культур, или Цивилизацию, согласно которой не существует всемирной истории, а есть лишь история данных Цивилизаций, имеющих индивидуальный замкнутый характер. В концепции Шпенглера Цивилизация — это определенная заключительная стадия развития любой культуры; её основные признаки: раз­витие индустрии и техники, деградация искусства и литературы, возникновение огромного скопления людей в больших городах, превращение народов в безликие «массы». При таком понимании Цивилизация как эпоха упадка противопостав­ляется целостности и органичности культуры.

Вопрос №24     Общество как предмет философского исследования

Вопросы общественного развития находились в поле зрения философов с древнейших времен. По мере накопления знаний выделилась специальная философская дисциплина – социальная философия. Становление знаний об обществе представлено различными школами и направлениями. Главными из них являются: социологический идеализм, географизм, исторический материализм, биологизм, психологизм, техницизм. Идеализм в социологии исходит из признания первичности духовной стороны общественного развития (логос, Бог, идея, сознание). Материалистические тенденции в обществоведении проявляются в поиске материальных оснований исторического процесса (географические условия, орудия труда, экономические отношения и др.). Наиболее полно и последовательно эти тенденции воплотились в историческом материализме, теоретическая основа которого – материалистическое понимание истории. Важными проблемами социальной философии являются: деятельность человека, соотношение объективных закономерностей общественного развития и субъективной деятельности людей. Различные подходы к проблеме общества и человека обогащают социальную философию, являются условием ее дальнейшего развития.

Вопрос №25     Сознание и общественная природа. Сознание и язык

Сознание - одно из основных понятий философии, психологии и социологии, обозначающее высший уровень психической активности человека как социального существа. Для философии главным является вопрос об отношении сознания к бытию. Проблема сознания всегда привлекала внимание философов, т. к. определение места и роли человека в мире, специфики его взаимоотношений с окружающей действительностью предполагает выяснение природы человеческого сознания. Для философии эта проблема важна и потому, что те или иные подходы к вопросу о сущности сознания, о характере его отношения к бытию затрагивают исходные мировоззренческие и методологические установки любого философского направления. Естественно, что подходы эти бывают разные, но все они имеют дело с единой проблемой: анализом сознания как специфически человеческой формы регуляции взаимодействия человека с действительностью. Эта форма характеризуется, прежде всего, выделением человека как своеобразной реальности, как носителя особых способов взаимодействия с окружающим миром, включая управление им.

Такое понимание природы сознания предполагает очень широкий спектр вопросов, который делается предметом исследования не только философии, но и др. наук. Рассмотрение раздельных аспектов сознания всегда опирается на философско-мировоззренческую позицию в трактовке сознания. С другой стороны, развитие специальных научных исследований стимулирует разработку и углубление собственно философской проблематики сознания.

Центральным вопросом остается вопрос об отношении сознания к бытию, вопрос о включенности человека, обладающего сознанием, в мир, о тех возможностях, которые предоставляет человеку сознание, и о той ответственности, которую налагает сознание на человека. Исходя из материалистической позиции превосходства бытия над сознанием, марксистско-ленинская философия отнюдь не отрицает того принципиального обстоятельства, что способ бытия человека в мире всегда предполагает сознание, что, человеческая деятельность «пронизана» сознанием. Вторичность сознания по отношению к бытию означает, что бытие выступает как более широкая система, внутри которой сознание является специфическим условием, средством, предпосылкой вписывания человека в эту целостную систему бытия. В контексте человеческой деятельности как целостной системы сознание является ее необходимым условием. Т. о. вторичность человеческого сознания по отношению к человеческому бытию выступает как вторичность элемента по отношению к системе, вторичность условия и предпосылки по отношению к целостной структуре деятельности.

Социальная обусловленность сознания, его генезис (эволюция форм отражения).

Представляя собой свойство высокоорганизованной материи - мозга, сознание выступает как осознанное бытие, субъективный образ объективного мира, субъективная реальность, а в гносеологическом плане - как идеальное в противоположность материальному и в единстве с ним. При социологическом подходе сознание рассматривается прежде всего как отображение в духовной жизни людей интересов и представлений различных социальных групп, классов, наций, общества в целом. Будучи отображением материального бытия, сознание выступает в различных относительно самостоятельных формах. Возникает необходимость проследить генетические истоки сознания в  формах организации материи, которые предшествуют человеку в процессе ее эволюции. Важнейшей предпосылкой такого подхода является анализ отражения как такой формы материального взаимодействия, на основе которой возникают психика и сознание. Это материальное взаимодействие предполагает формирование соответствующих телесных органов, благодаря которым осуществляются процессы психики и сознания - НС и мозга. Определяющим фактором в развитии этих телесных органов отражения и сознания является характер взаимоотношений носителей соответствующих форм отражения с окружающей средой. Человек сознает при помощи мозга, но сознание - не функция самого по себе мозга, а функция определенного, специфического типа взаимоотношения общественно развитого человека с миром. Эту специфику марксистко-ленинская философия усматривает в практически-преобразовательной деятельности людей, организованных в определенные сообщества. Сознание выступает как особая форма отражения, регуляции и управления отношением людей к окружающей действительности, к самим себе и своим способам общения, которые возникают и развиваются на основе практическо-преобразовательной деятельности. Оно не только отражает, но и творит мир.

Сознание с самого начала является общественным продуктом. Оно возникает и развивается только в совместной деятельности людей, в процессе их труда и общения.  Вовлекаясь в эти процессы, люди вырабатывают соответствующие представления, установки, нормы, которые вместе с их эмоциональной окраской составляют содержание сознания как специфической формы отражения. Это содержание и закрепляется в их индивидуальной психике. Развитие общественно-производственной практики, разделение труда приводит к обособлению сферы производства сознания и дифференциации его форм.

Сознание выступает как ключевое, исходное философское понятие для анализа всех форм проявления духовной и душевной жизни человека в их единстве и целостности, а также способов контроля и регуляции его взаимоотношений с действительностью, управления этими взаимоотношениями.

Вопрос №26     Общественное сознание и его структура

Анализ духовной жизни общества является одной из тех проблем социальной философии, предмет которой еще не выделился окончательно и определенно. Лишь в последнее время появились попытки дать объективную характеристику духовной сферы жизни общества. Известный русский философ Н.А. Бердяев подобное положение объяснил следующим образом: «В стихии большевистской революции и в ее созданиях еще больше, чем в разрушениях, я очень скоро почувствовал опасность, которой подвергается духовная культура. Революция не щадила творцов духовной культуры, относилась подозрительно и враждебно к духовным ценностям. Любопытно, что когда нужно было зарегистрировать Всероссийский союз писателей, то не оказалось такой отрасли труда, к которой можно было бы причислить труд писателя. Союз писателей был зарегистрирован по категории типографских рабочих... Миросозерцание, под символикой, которой протекала революция, не только не признавало существование духа и духовной активности, но и рассматривало дух как препятствие для осуществления коммунистического строя, как контрреволюция.» (Бердяев Н.А. Самопознание. М.,1991. С.236-237.).

Поэтому на протяжении почти трех четвертей века отечественная философия была вынуждена заниматься проблемами коммунистической идеологии, культуры развитого социализма и т.п. и не изучала проблемы реальных духовных процессов, протекавших в обществе.

Что же представляют собой общественное сознание и духовная жизнь общества?

Одной из заслуг К. Маркса является выделение им из «бытия вообще» общественного бытия, а из «сознания вообще» - общественного сознания - одного из основных понятий философии. Объективный мир, воздействуя на человека, отражается у него в виде представлений, мыслей, идей, теорий и других духовных феноменов, которые и образуют общественное сознание.

Структура общественного сознания очень сложна: прежде всего, в нём выделяют уровни - обыденно-практический и научно-теоретический. Подобный аспект рассмотрения общественного сознания можно назвать гносеологическим, поскольку он показывает глубину проникновения субъекта познания в объективную реальность. Как известно, обыденно-практическое сознание менее структурировано, более поверхностно, чем научно-теоретическое. Общественное сознание на обыденно-практическом уровне проявляет себя как социальная психология, на научно-теоретическом уровне - как идеология. Следует подчеркнуть, что идеология - это не всё научно-теоретическое сознание, а только та его часть, которая носит классовый характер. Но об этом речь пойдет ниже.

Следующий аспект рассмотрения общественного сознания - по его носителю или субъекту. Таким образом, выделяют виды общественного сознания - индивидуальное, групповое и массовое сознание. Носителем индивидуального сознания является отдельный человек, носителем группового сознания - социальная группа, носителем массового сознания - неорганизованная группа людей, объединенная какой-либо идеей, целью. Например, к феномену массового сознания могут быть отнесены поклонники какого-то эстрадного певца, постоянные слушатели радиостанции «Маяк». Иногда говорят, что носителем массового сознания является толпа, но многие социологи считают, что правильнее выделять и сознание толпы, и сознание массы. Попутно отметим, что толпа - это люди, непосредственно соприкасающиеся друг с другом, собравшиеся для достижения какой-либо цели, но от массы толпу отличает непосредственный контакт, наличие лидера и совместная деятельность, например, на митинге, демонстрации и т.п.

Общественное сознание представляет собой совокупность разнообразных духовных явлений, отражающих все сферы жизни общества и богатство индивидуальной жизни человека, поэтому выделяются его различные формы - нравственное, эстетическое, религиозное, правовое, политическое, философское, научное, экологическое, экономическое и т.д. Конечно, подобное структурирование условно, так как виды, формы, уровни общественного сознания находятся в постоянном взаимодействии и взаимовлиянии.

Анализируя общественное сознание, социальная философия особое внимание уделяет идеологии. Идеология - это система идей и теорий, ценностей и норм, идеалов и директив действия. Она способствует закреплению или устранению существующих общественных отношений. По своему теоретическому содержанию идеология является совокупностью правовых, политических, нравственных, эстетических и других идей, отражающих, в конечном счете, экономические отношения общества с позиций определенного общественного класса.

Остановимся более подробно на духовной жизни общества. Под ней можно понимать ту сферу бытия, в которой объективная, надиндивидуальная реальность трансформировалась в реальность индивидуальную, субъективную, присущую каждому человеку.

Традиция изучения «духа» была заложена еще Платоном, который и самою философию понимал как учение об идеях. Идеальное начало становится у Платона первичным, а материальное - несовершенное подобие идеального. Современная философия, хотя и основывается на многих выводах Платона, шагнула далеко вперед и сейчас для нею актуальными являются следующие проблемы:

·         какова структура духовной жизни общества,

·         каковы основные аспекты духовности,

·         что такое духовное производство.

Духовная жизнь человечества проходит под воздействием материально-экономической жизни, поэтому ее структуру можно представить аналогичным образом. Духовная жизнь включает: духовную потребность, духовный интерес, духовную деятельность, духовные блага. Духовная деятельность порождает духовные отношения - нравственные, эстетические, религиозные, политические, правовые и т.д.

Выделим основные аспекты духовности.

1.       Всеобъемлющий характер духовности. Духовная жизнь человека многогранна. Она включает в себя как рациональные, так и эмоционально-аффектные стороны, гносеологически-когнитивные и ценностно-мотивационные моменты, осознанные и смутно ощущаемые грани, ориентированные на внешний и внутренний мир человека установки, а также многие другие аспекты, уровни, состояния духовной жизни личности. Духовность вбирает в себя все эти грани жизни человека.

2.       Духовность человека как идеальность. Идеальность в целом характеризуется тем, что содержание любых явлений мира интериоризуется (присваивается) человеком в чистом виде, освобожденное от объективных, материально-предметных или пространственно-временных характеристик бытия. Огромную роль в становлении и развитии идеальности играет язык, категорийно-понятийный строй человеческого сознания. Человеческая духовность и есть идеальный мир, в котором человек живет, оперируя идеальными формами.

3.       Духовность как субъектный мир человека существует как внутренняя, интимная жизнь человека. Она дана во внутреннем созерцании человека, развертывается в его имманентном идеальном пространстве и времени. Духовность человека целиком и полностью субъективна, она представляет собой собственное «Я» человека, выступает как бытие, особенность этого «Я». Духовность - субъективно-индивидуальна.

Духовность, таким образом, можно обозначить как духовную жизнь человека, его субъективно-идеальный мир.

Сравнительно недавно в отечественной литературе появилось понятие «духовное производство». Духовное производство - это производство сознания, осуществляемое специализированными группами людей, профессионально занятыми квалифицированным умственным трудом. Результатами их труда являются:

1.       идеи, теории, образы, духовные ценности;

2.       духовные общественные связи индивидов;

3.       духовность человека.

Структура духовного производства включает в себя научные, эстетические и религиозные виды освоения действительности.

Нужно обратить внимание на то, что хотя политика, право, мораль и являются формами общественного сознания, но они не являются видами духовного производства. Дело в том, что мораль и нравственность - это не результат творческой деятельности идеологов. Идеологи, конечно, занимаются изучением нравственной и моральной сферы жизни общества и человека. Но они не создали ни одной нравственной нормы или принципа: их создание - результат многовекового развития человеческого общежития, превращение какой-либо рациональной нормы в требование, обращенное обществом к каждому своему члену, для того, чтобы ассоциация людей могла поддерживать свое существование.

Политика и право также не являются видами духовного производства, поскольку создаваемые здесь общественные связи не являются по преимуществу духовными. Объяснить этот вывод можно так: материальны или духовны данные связи определяется по отношению их либо к материальным, либо к идеальным объектам. Итак, если, например, юрист разрабатывает систему отношений к собственности, как материальному объекту, то, следовательно, правовые отношения собственности будут не духовными, а материальными. Политические отношения складываются по поводу власти, а отношения власти - господства и подчинения - это в конечном итоге тоже материальные отношения.

Наука, искусство, религия занимаются производством идей, образов, представлений, если так можно выразиться, в «чистом» виде. В каждой из этих форм общественного сознания реальность представляется в целостной и специфической форме.

Словосочетание «духовное производство» не должно вводить нас в заблуждение и вызывать попытку отождествить духовное производство с материальным. Их различия достаточно очевидны. Различен итог производства - материальные предметы или духовные объекты. В духовном производстве труд индивидуален, в материальном - индивидуальный и коллективный. Наконец, не следует забывать, что если цель жизни многих людей - материальное богатство, то уровень духовного богатства просто не оценим.

Вопрос №27     Познание как предмет философского анализа

Ориентация в мире всегда предполагает адекватное воспроизведение, отражение действительности. Это воспроизведение и составляет суть познавательного отношения к миру Познавательное отношение человека  к действительности представляет собой необходимую сторону всей системы его отношений к миру. Возможность адекватного воспроизведения реальности выступает тем самым как мировоззренческая проблема. Ее решение составля­ет вторую сторону основного вопроса философии. Диалектический материализм последовательно отстаивает положительное решение вопроса о том, возможно ли адекватное вое произведение действительности в познавательной деятельности человека. Специфика марксистского подхода к проблеме адекватного отражения заключается при этом в том. что основанием и критерием истинности знания является предмет­ная практическая деятельность. Принципиальная позиция диа­лектического материализма относительно органической связи по­знания и практики была сформулирована Марксом в его «Тези­сах о Фейербахе»: «Вопрос о том, обладает ли человеческое мыш­ление предметной истинностью,— вовсе не вопрос теории, а прак­тический вопрос. В практике должен доказать человек истинность, т. е. действительность и мощь, посюсторонность своего мышле­ния. Спор о действительности или недействительности мышле­ния, изолирующегося от практики, есть чисто схоластический вопрос»

Всякая практическая деятельность, всякое реальное преобра­зование наличие данной природной, социальной действительно­сти и самих людей и отношений между ними обязательно пред­полагает работу сознания, наличие идеальных планов деятельно­сти. Практика, таким образом, всегда опосредована сознанием, идеальным, находится с ним в органическом единстве. Однако ведущим звеном этого единства является реальное преобразование действительности. В процессе такого преобразования, преодоления трудностей изменяется, совершенствуется, развивается идеальный план деятельности

Знание, являющееся результатом познавательной деятель­ности человека, с точки зрения марксистской философии может быть научно понято лишь как основа идеального плана дея­тельности. Именно реализация идеальных планов деятельно­сти и образует тот мост между сознанием и действительностью, знанием и бытием, «наведение» которого всегда было неодо­лимой трудностью для различных идеалистических направлений в философии. Понимание знания как основы идеального плана практически-преобразовательной деятельности является исходным принципом марксистской теории познания, позво­ляющим раскрыть сущность единства познания и действитель­ности.

Функционирование знания в качестве основы идеального пла­на деятельности обеспечивает возможность обратных связей от действительности к нашим знаниям о пей. В ходе осущест­вления таких связей уточняются, пересматриваются, совершен­ствуются человеческие знания о мире. Знание, таким образом, является не продуктом пассивного созерцания действительности.

Оно возникает, функционирует и совершенствуется в процессе активной практической деятельности человека.

Вместе с развитием практики, с ее усложнением, внутрен­ним дифференцированием развивается и человеческое познание. Будучи поначалу вплетено в ткань реальной человеческой жизни, основу которой составляет практически-преобразовательная дея­тельность людей, познание на определенном этапе развития об­щества обособляется в специализированное духовное производ­ство. Особой формой духовного производства (наряду с искус­ством и др.) является научно-теоретическая деятельность, по­строение особой научной картины мира, отличающейся от кар­тины мира, данной в обыденном сознании. Познавательная дея­тельность человека, вплетенная в ткань его реальной жизни, всегда неразрывно связана с работой его сознания, с эмоциями, волей, памятью, она предполагает также убежденность, веру, ошибки, иллюзии, заблуждения. Однако суть познавательного отношения человека к миру, несмотря на все эти сопровождаю­щие познание факторы, заключается в выработке адекватного вос­произведения действительности, без которого невозможна реаль­ная ориентация человека в мире и успешное преобразование этого мира.

Способно ли человечество, человек как субъект познания выработать знания, являющиеся таким адекватным воспроизведением действительности, каковы основания и критерии позна­вательной деятельности, в процессе которой возникает и совер­шенствуется такое знание,— это и составляет мировоззренческую природу философского анализа познания. В настоящее время по­знание изучается не только философией. Сейчас происходит ин­тенсивное развитие различных специальных наук, исследующих познание: когнитивной психологии (психологии, изучаю­щей познавательные процессы), логики и методологии научного познания, истории науки, науковедения, социологии знания и т. д. Все эти науки вносят ценный вклад в изучение познания, рассматривая его отдельные аспекты. Без опоры на их достижения невозможно и квалифицированное, успешное философское исследование познания. Однако сущность познавательного отношения к миру является предметом именно философ­ского осмысления, ибо оно связано с анализом и решением ко­ренных мировоззренческих проблем отношения человека к дей­ствительности. Познание является необходимой стороной этого отношения, и само может быть понято только в контексте последнего.

Вопрос №28     Чувственная и рациональная ступени познания

Оно возникает, функционирует и совершенствуется в процесс ее активной практической деятельности человека.

Вместе с развитием практики, с ее усложнением, внутрен­ним дифференцированием развивается и человеческое познание. Будучи поначалу вплетено в ткань реальной человеческой жизни, основу которой составляет практически-преобразовательная деятельность людей, познание на определенном этане развития об­щества обособляется в специализированное духовное производ­ство. Особой формой духовного производства (наряду с искус­ством и др.) является научно-теоретическая деятельность, по строение особой научной картины мира, отличающейся от кар­тины мира, данной в обыденном сознании. Познавательная дея­тельность человека, вплетенная в ткань его реальной жизни, всегда неразрывно связана с работой его сознания, с эмоциями, волей, памятью, она предполагает также убежденность, веру, ошибки, иллюзии, заблуждения. Однако суть познавательного отношения человека к миру, несмотря на все эти сопровождающие познание факторы, заключается в выработке адекватного вое произведения действительности, без которого невозможна реальная ориентация человека в мире и успешное преобразование этого мира.

Способно ли человечество, человек как субъект познания выработать знания, являющиеся таким адекватным воспроизве­дением действительности, каковы основания и критерии позна­вательной деятельности, в процессе которой возникает и совершенствуется такое знание,— это и составляет мировоззренческую природу философского анализа познания. В настоящее время по­знание изучается не только философией. Сейчас происходит и интенсивное развитие различных специальных наук, исследую­щих познание: когнитивной психологии (психологии, изучаю­щей познавательные процессы), логики и методологии научного познания, истории науки, науковедения, социологии знания и т. д. Все эти науки вносят ценный вклад в изучение позна­ния, рассматривая его отдельные аспекты. Без опоры на их достижения невозможно и квалифицированное, успешное философское исследование познания. Однако сущность познаватель­ного отношения к миру является предметом именно философского осмысления, ибо оно связано с анализом и решением ко­ренных мировоззренческих проблем отношения человека к дей­ствительности. Познание является необходимой стороной этого отношения, и само может быть понято только в контексте послед­него.

Структура знания. Рациональное и чувственное познание Чувственное познание и его элементы

Прежде всего, необходимо рассмотреть познавательную деятельность на той ее ступени, когда она непосредственно включена в качестве важнейшего аспекта   в процесс практического использования и преобразования материальных предметов или соци­альных институтов, то есть конкретных явлений окружающего мира. Начать с этой формы познавательной деятельности необходимо потому, что она действительно является начальным этаном познания. Она, во-первых, является начальным этапом в истори­ческом смысле: разделение физического и умственного труда и вы­деление последнего в особый тип деятельности — сравнительно поздний этан истории, которому предшествует длительный период развития познавательного опыта людей в процессе совокупной, еще не расчлененной материально-практической деятельности. Во-вторых, такая деятельность является начальной в том смысле, что на ее основе, именно благодаря ей, осуществляется контакт человека с миром материальных объектов. Она — предпосылка, без которой другие формы познавательной деятельности не могут существовать.

Как же человек познает вещи и процессы природы, а также все созданные человеческим трудом, разумом и общественной дея­тельностью человека явления, которые приобретают форму мате­риальных объектов и процессов?

Диалектико-материалистическая гносеология подчеркивает, во-первых, зависимость чувственного познания от непосредственной чувственно-практической деятельности и, во-вторых, выявляет целостный характер чувственного освоения материального объек­та. Но при этом в пределах марксистско-ленинской гносеологии считается необходимым и возможным выделить отдельные, функ­ционирующие в рамках этой целостности элементы чувственно­го познания.

Биологические и психофизиологические дисциплины, изучая ощущение в качестве своеобразной реакции человеческого орга­низма, устанавливают различные зависимости: например, зависи­мость реакции, то есть ощущения, от интенсивности раздраже­ния того или иного органа чувств. В частности, установлено, что с точки зрения «информационной способности» на первом ме­сте у человека стоят зрение и осязание, а затем слух, вкус, обоня­ние. Современные биологические науки исследуют сложнейшую структуру нервных процессов человека, деятельность его мозга, показывая, какие именно процессы мозговой деятельности выпол­няют функции «приема» и «переработки» ощущений. Так, в за­тылочных отделах коры головного мозга — «центр» зрительных ощущений, в теменных отделах — осязания, в височных — центр слуховых ощущений, задняя часть коры головного мозга в основ­ном «перерабатывает» информацию, тогда как передняя подает сигнал, «инструкцию» деятельности, лобные доли мозга обеспе­чивают сравнение эффекта действия с исходным его замыслом. Естественнонаучный подход к изучению ощущений характеризу­ется также тем, что человеческая чувствительность, то есть спо­собность человека реагировать на воздействие внешнего мира, рассматривается в тесной связи с эволюцией природы. При этом устанавливается, что способность отражения в разной степени присуща всем живым существам, а в зачаточной форме (в фор­ме способности вступать во взаимодействие и реагировать на воздействие, «отражать» его) свойственна вообще всей природе. Поскольку такая способность рассматривается как универсаль­ное, предельно широко понимаемое свойство всего природного мира, возможно также исследование человеческого ощущения с точки зрения восприятия и отражения внешнего сигнала, его передачи и переработки поступающей в организм информации. Такой подход характерен для теории информации, в частности для кибернетики.

Специфика диалектико-материалистического гносеологическо­го подхода заключается в том, что такие элементарные формы отражения, как ощущение, рассматриваются как зависимые ком­поненты совокупной человеческой деятельности. Нельзя недо­оценивать человечески-активный характер процессов, которые совершаются в тех случаях, когда предмет «дается», «предостав­ляется» сознанию, «вступает» в него. Здесь происходит существенное, качественное изменение, совершается скачок: факт объектив­ного но отношению к сознанию раздражения преобразуется, но точному выражению

Ощущение, следовательно, является субъективным, идеальным образом предмета, поскольку отражает, преломляет воздействие предмета через «призму» человеческого сознания. Так, болевые ощущения обязательно порождаются каким-либо существующим вне сознания человека предметом или каким-либо объективным раз­дражителем. Мы ощущаем боль от ожога, прежде всего потому, что на кожу подействовал огонь, раскаленный предмет. Но в са­мом огне, в самом горячем предмете, разумеется, нет боли; боль есть особый ответ нашего организма. Боль — ощущение челове­ческого существа, которое имеет своим следствием определенное состояние его психики, эмоций, определенную ответную реак­цию, определенное действие. Ощущение есть субъективный образ объективного мира еще и в том смысле, что оно не просто фикси­рует воздействие вещей и явлений, существующих отдельно и независимо от человека, на человеческий организм.

Весьма важно то, что уже в ощущении начинает отражаться объективная связь ощущающего субъекта (его органов, процес­сов, совершающихся в его организме, в его мозгу, в его пси­хике) с теми вполне определенными явлениями и процессами окружающего мира, с которыми практически взаимодействует дан­ный субъект. Ощущение, таким образом, стоит у истоков отра­жения и фиксирования объективной системы отношений, в кото­рые реально вступает и реально включен определенный человек. Так, мы знаем, что предмет определенным образом расположен в пространстве относительно воспринимающего субъекта, и ощу­щение строго зависит от этого «взаимного» пространственного расположения, пространственного отношения предмета и субъек­та: качество, форма, интенсивность зрительного и слухового ощу­щения, обоняния зависят от близости или дальности предмета, от того, каким образом, какой стороной он «обращен» к восприни­мающему человеку и т. п. Ощущения одновременно зависят и от состояния органов чувств и всего организма (так, у дальтоников иные зрительные ощущения, чем у обычных людей, у больного че­ловека — иные обонятельные и вкусовые ощущения, чем у здоро­вого, и т. п.). Но, несмотря на эту весьма сложную двойную за­висимость ощущения и от объекта, и от субъекта, в процессе практического функционирования сознания у человека выработа­лась способность оценивать и повседневно использовать объек­тивную информацию, поставляемую ощущениями и другими компонентами чувственного опыта; по интенсивности ощущения мы более или менее определенно судим о том, насколько нагре­тым или охлажденным является предмет, как далеко он распо­ложен от нас, насколько интенсивен реальный источник звука и т. п.

Диалектический материализм и субъективный идеализм прин­ципиально по-разному истолковывают положение об ощущении как субъективном образе объективного мира. Материалист подчер­кивает объективность источника ощущений объективность мира, отражаемого в ощущениях, объективность тех отношений и свя­зей субъекта ощущения и его объекта, которые отражаются в ощущениях. Одновременно диалектический материализм считает необходимым точно изучить сложную диалектику объективного и субъективного, которая имеет место в процессе образования и функционирования ощущений.

Субъективный идеализм же не просто подчеркивает, но абсо­лютизирует субъективность образа, который дается ощущением; он истолковывает субъективность как одностороннюю зависи­мость ощущения лишь от внутреннего состояния психики субъ­екта. Субъективный идеалист игнорирует объективность, матери­альность тех предметов и отношений, которые отражаются субъ­ектом.

Восприятие — целостный образ материального предмета наблюдения. Восприятие зарождается и существует как форма такого активного синтеза разнообраз­ных проявлений предмета, которая неразрывно связана с други­ми актами познавательной и практической деятельности, предше­ствующими данному конкретному наблюдению. Именно поэтому процесс восприятия — процесс активный и по-своему творче­ский.

В обычном употреблении слово «чувство» имеет еще одно значение: им обозначают такие весьма важные и типичные для человека эмоции (переживания, страсти), как гнев, страх, лю­бовь, ненависть, симпатия, антипатия, удовольствие, неудоволь­ствие. Эмоции — комплексная и довольно сложная форма челове­ческой чувственности. Они весьма разнообразны и по существу, и особенно по форме выражения. Поэтому мы вправе говорить, что каждый человек отличается большой индивидуальностью эмо­ций. Это происходит потому, что эмоции вполне определенно за­висят от чувственной организации отдельного человека, а также от особенностей его психики, от индивидуальных черт характе­ра и темперамента. И все-таки в мире человеческих эмоций можно выделить закономерности, обозначить типы личностей, обладаю­щих сравнительно сходным строем эмоций. Рассмотрением этих вопросов занимаются психологические дисциплины. Для теории познания важно подчеркнуть, что эмоции, подобно всем другим элементам чувственности, с одной стороны, заключают в себе аспекты объективного отражения реальных связей, в которые включен человек; с другой стороны, они фиксируют объективное отношение человека к миру.

Таким образом, гносеология прежде всего подчеркивает объек­тивную обусловленность эмоций, страстей человека, причем в данном случае особую роль играют вполне конкретные обстоя­тельства: реальные, исторические, социальные, классово-груп­повые факторы, а также многие обстоятельства, относящиеся к конкретному контексту человеческого общения. Далее, гносеоло­гия исследует особенность субъективного момента, заключенного в эмоциях. Эмоции могут существовать в виде непосредственных, очень быстрых и полубессознательных реакций индивида; они могут выступать и в виде очень сложных чувственных образова­ний, весьма развитых, воспитанных всем богатством человече­ской культуры, то есть в виде подлинно человеческих чувств. Эмоции являются активным, четким выражением отношения человека к тому или иному явлению. Такое отношение всегда в явной или скрытой форме содержит в себе момент оценки и связано с применением понятий, подобных понятиям «хорошее», «доброе», «злое», «справедливое» или «несправедливое», «краси­вое» и т. д. Такие понятия в современной литературе часто именуются ценностями, ценностными понятиями. Вполне понятно, что представления о добре и справедливости не являются чисто индивидуальными, но связаны с исторической эпохой, с принад­лежностью человека к группе и классу. Значит, рассматривая особенности субъективного аспекта эмоций, мы обнаруживаем их зависимость от человеческого общества, от истории и куль­туры. А это в свою очередь снова свидетельствует о наличии в эмоциях объективного социально-исторического содержания и объективной информации.

Итак, главные элементы чувственной деятельности и чувствен­ного познания — ощущения, восприятия, представления, эмоции.

Таким образом, чувственное познание рассматривалось ме­тафизическим материализмом как совершенно самостоятельный этап познания, механизм которого, как считали эти философы, состоит во взаимодействии двух различных физических при­родных объектов (вещь природы и органы чувств человека). При этом все функциональные элементы чувственно-образной формы познания — ощущения, восприятия, представления — также представали в качестве совершенно самостоятельных, после­довательно «примыкающих друг к другу» реальных этапов позна­вательной деятельности. Мышление, согласно представлению метафизических материалистов, лишь «надстраивается» над резуль­татами и формами чувственного познания. Они не видели, что в каждом акте познавательной деятельности общественно-истори­ческого человека реально, на деле всегда имеет место сложное диалектическое взаимодействие, взаимоотношение чувственно-об­разных форм освоения действительности (совокупность этих форм в философии нередко называется опытом, эмпирией) и форм мыслительной деятельности, то есть деятельности, направленной на образование понятий, абстракций, умозаключений, идей и си­стем идей (совокупность этих форм в философии получила наи­менование «рациональной» деятельности, от латинского «ratio» — разум).

Процессы чувственного восприятия, которые могут показаться весьма простыми (эта кажимость и ввела в заблуждение метафи­зических материалистов), на самом деле очень сложны. Верно, что при рассматривании определенного предмета, например этой комнаты, этого стола, этого дома и т. п., в дело включаются органы зрения. Но только ли они? Мы смотрим на этот предмет, и наше видение (как и слышание, осязание, обоняние) тесно, неразрывно связано с нашим отношением к данному предмету. Мы вос­принимаем его как красивый или безобразный, симметричный или асимметричный, приятный или неприятный, полезный или вредный.

Рациональное познание

При рассмотрении чувственного познания, то есть познания, включенного в материально-предметную деятельность, была по­казана его зависимость от языка, от понятийного мышления. Что же такое понятия, как они формируются? В самом общем виде ответ таков.

В ходе физического воздействия на конкретные предметы и яв­ления, в ходе их использования и преобразования, в процессе соз­дания и изменения общественных отношений человечество при­обретает многообразные знания об отношениях. Выявляются от­ношения между различными типами и видами материальных объ­ектов и процессов, между различными свойствами объектов и т. д.; осуществляется также познание общественных отношений. Отно­шения вещей, явлений, процессов многообразны и соответствен­но многоразличны знания об отношениях. Это могут быть, на­пример, знания об отношениях между свойствами железа, из кото­рого делается топор, и дерева, которое топор может разрубить. Но это могут быть и более сложные знания отношений между массой и ускорением тела, отношений между элементарными частицами внутри атома или, наконец, знания об отношениях феодала и кре­постного, капиталиста и наемного рабочего.

Поскольку знание направлено на выявление отношений между свойствами предметов, между самими предметами и процессами, данные отношения становятся объектами познания. Но что это означает для понимания процесса познания, и в частности для понимания механизмов возникновения понятий и их роли в по­знании?

Человек при помощи своей мысли выделяет, как бы обособляет от целостных конкретных предметов такие отношения, которые объективно, сами по себе, помимо материальных предметов, и в качестве каких-то особых предметов не существуют. Но они оказы­ваются важными для жизни и деятельности человека и человече­ства, а поэтому становятся специальными объектами его позна­вательной деятельности. Эти объекты, выделенные и познанные человеком, выражаются и фиксируются в словах-понятиях, по­добных словам: «дом», «человек», «красное», «красота» и т. д.

Процессы, в ходе которых постепенно и последовательно об­разуются понятия, отражающие общие свойства предметов и яв­лений окружающего мира, измеряются многими столетиями и ухо­дят в глубь веков. Прежде чем знание о тех или иных отношени­ях приобретает обобщенную форму и благодаря этому приобретает понятийное выражение, должны миллиарды раз осуществлять­ся процессы сопоставления, сравнения, различения, мысленного «рассечения» и физического видоизменения объектов. Должны остаться в стороне все моменты, несущественные, второстепенные для данного отношения, для данной связи. В процессе челове­ческой деятельности знания должны быть освобождены и от чисто личных, индивидуальных моментов (чувства, переживания кон­кретных субъектов, их сугубо индивидуальные цели). Знание должно приобрести обобщенную форму и в том смысле, что в нем должны найти выражение общие объективные отношения, и в том смысле, что оно так или иначе должно приобрести объективное значение для множества людей. В этом случае результатами практической деятельности становятся не только конкретные предметы и явления, вновь созданные или преобразованные, но также и понятия, возникшие в ходе процесса и от него на данной стадии неотделимые. Затем созданные в ходе практической дея­тельности понятия становятся важным компонентом и формой этой деятельности. В последующих процессах использования они проверяются, уточняются и видоизменяются благодаря постоян­ному сопоставлению с конкретными объектами и отношениями, принадлежащими к данному типу.

В процессе исторического развития практики деятельность по образованию и использованию понятий, первоначально включен­ная в непосредственную практическую деятельность и существо­вавшая только в этом виде, приобретает более сложные формы, а затем выделяется — очень медленно и постепенно — в самостоя­тельную деятельность.

Материалистическая теория познания подчеркивает и пока­зывает, что особые идеальные объекты познания, подобные чис­лам, первоначально возникли в процессе сопоставления, измере­ния, перерасчета и т. д. материальных объектов, то есть что про­цесс практической деятельности человека в объективном мире был здесь исходным и первичным. Марксистско-ленинская гносеоло­гия одновременно показывает, что подобные объекты являются совокупным результатом длительной, уходящей в глубь веков совместной практики людей, результатом общественно-истори­ческого процесса. В ходе этого процесса люди сначала научились сопоставлять, измерять определенные материальные объекты, потом уловили общность между своими действиями, направлен­ными на измерение и пересчет различных объектов, и, под­вергнув анализу эти действия, установили количественные отно­шения между самими материальными объектами. В их созна­нии сформировались знания о количественных отношениях, которые приобрели обобщенную форму, знаковое выражение и ста­ли важнейшим фактором дальнейшей совместной практической деятельности. Лишь впоследствии выделились особые группы лю­дей, которые стали носителями знания о количественных отноше­ниях и накопили специальные навыки работы с числами. Эти люди сначала занимались измерением земельных участков, под­счетом предметов и вещей, предназначенных для распределения между членами общины или для торговли и обмена; от этой дея­тельности лишь на сравнительно позднем этапе развития обосо­бился тип деятельности, непосредственным и основным объектом которой стали сами числовые и геометрические отношения, рас­сматриваемые и изучаемые уже отдельно от исчисляемых и из­меряемых предметов. Так возникла математика, древнейшая из наук. И сегодня деятельность но образованию и использованию понятий о количественных отношениях продолжает существовать в двух формах.

Вопрос №29     Теория истины. Диалектика абсолютной и относительной истины

Истинное знание, как и сам объективный мир, развивается по законам диалектики. В средние века люди считали, что Солнце и планеты вращаются вокруг Земли. Выло ли это ложью или истиной? То, что человек наблюдал движение светил с единствен­ного «наблюдательного пункта» — Земли, приводило к ложному выводу о том, что Солнце и планеты вращаются вокруг нее. Здесь видна зависимость наших знаний от субъекта познания, но было в данном утверждении и содержание, не зависящее ни от человека, ни от человечества, а именно, знание о том, что светила Солнечной системы движутся. В этом заключалась крупица объективной истины. В учении Коперника утверждалось, что центром пашей планетарной системы является Солнце, а планеты и Земля вра­щаются вокруг него по концентрическим окружностям. Здесь уже доля объективного содержания была гораздо выше, чем в прежних представлениях, но далеко не все полностью соответствовало объективной реальности, так как для этого не хватало астроно­мических наблюдений. Кеплер, опираясь па наблюдения своего учителя Тихо Браге, показал, что планеты вращаются вокруг Солн­ца не но окружностям, а но эллипсам. Это было еще более истинным, еще более верным знанием. Современная астрономия вычис­лила траектории и законы вращения планет еще точнее. Из данных примеров явствует, что объективная истина исторически разви­вается. С каждым новым открытием се полнота возрастает.

Форму выражения объективной истины, зависящую от кон­кретных исторических условий, характеризующую степень ее точ­ности, строгости и полноты, которая достигнута на данном уровне познания, называют относительной истиной. Таким образом, все развитие человеческого познания, в том числе и науки, есть постоянная смена одних относительных истин другими, бо­лее полно и точно выражающими объективную истину. Процесс познания представляет собой все более полное и точное познание объективной истины.

Совершенно полное, точное, всестороннее, исчерпывающее зна­ние о каком-либо явлении называют абсолютной истиной. Часто спрашивают, можно ли достичь и сформулировать абсолютную истину? Агностики на этот вопрос отвечают отрицательно. В доказательство они ссылаются на то, что в процессе познания мы имеем дело лишь с относительными истинами. Каждая из них, рассуждают они, оказывается со временем не вполне точной и полной, как в примере с Солнечной системой. Следовательно, полное, исчерпывающее знание недостижимо. И чем сложнее то или иное явление, тем труднее достичь абсолютной истины, то ость полного, исчерпывающего знания о нем. И, тем не менее, абсолютная истина существует; и ее надо понимать как тот продел, ту цель, к которой стремится человеческое познание. Каждая относительная истина — это ступенька, шаг, приближающий нас к этой цели.

Таким образом, относительная и абсолютная истины — это лишь разные уровни, или формы, объективной истины. Наше знание всегда относительно, так как зависит от уровня развития общества, техники, состояния науки и т. д. Чем выше уровень нашего познания, тем полнее мы приближаемся к абсолютной истине. Но процесс этот может длиться бесконечно, ибо на каждом этапе исторического развития мы открываем новые стороны и свойства в окружающем нас мире и создаем о нем все более пол­ные и точные знания. Этот постоянный процесс перехода от од­них относительных форм объективной истины к другим — важнейшее проявление диалектики в процессе познания. Таким образом, каждая относительная истина содержит в себе долю абсолютной. И наоборот: абсолютная истина — это предел беско­нечной последовательности истин относительных.

Вопрос №30     Наука как форма духовного производства. Эмпирический и теоретический уровни знания

Человечество всегда стремилось к приобретению новых  знаний. Процесс овладения тайнами бытия есть выражение устремлений творческой активности разума, составляющего великую гордость человечества.

Наш разум постигает законы мира не ради простой  любознательности, а ради практического  преобразования и природы и человека с целью максимально гармоничного жизнеустройства человека в мире. Знания человечества образуют сложную систему, которая выступает в виде социальной памяти, богатства ее передаются от  поколения к поколению,  от народа к народу с помощью механизма социальной наследственности, культуры. Теория познания  или гносеология (от греческого gnosis знание, познание), оформилась вместе с возникновением философии в качестве одного из фундаментальных разделов. Она исследует природу человеческого познания, формы и закономерности перехода от  поверхностного  представления о вещах (мнение) к постижению их сущности (истинного знания),  а в связи с  этим рассматривает вопрос о путях движения истины, о ее критериях.

Самым животрепещущим вопросом для всей  гносеологии  является вопрос о том, какой практический жизненный смысл имеет достоверное знание о мире, о самом человеке и человеческом обществе.

Научное познание:

Наука имеет дело с особым набором объектов реальности, не сводимых к объектам обыденного опыта. Особенности  научных  знаний как продукта научной деятельности. В науке различают  эмпирический  и  теоретический  уровни исследования. Это различие имеет своим основанием  неодинаковость, во-первых, способов (методов) самой познавательной активности, а во-вторых,  характера достигаемых научных результатов. Эмпирической  исследование предполагает выработку исследовательской программы, организацию наблюдений, эксперимента, описание  наблюдаемых  и экспериментальных данных,  их классификацию, первичное обобщение. Словом, для эмпирического познания характерна  фактофиксирующая деятельность.  Теоретическое познание - это сущностное познание,  осуществляемое на уровне абстракции  высоких порядков.  Здесь орудием выступает понятия, категории,  законы,  гипотезы и т.д.  Оба эти уровни связаны, предполагают друг друга, хотя исторически эмпирическое (опытное) познание предшествует теоретическому. Научное исследование предполагает  не  только  движение «вверх», но все более совершенному,  разработанному  теоретическому аппарату, но и движение «вниз», связанное с ассимиляцией эмпирической информации. Процесс мышления не всегда осуществляется в развернутом и логическом виде.  Бывают  случаи,  когда  человек  чрезвычайно быстро, почти мгновенно схватывает сложную ситуацию и находит правильное решение.  Способность постижения истины путем прямого ее усмотрения,  без обоснования с помощью дискуссии именуется интуицией.

Формы научного познания

Идея (греч. - буквально: «то, что видно», образ) - философский термин, обозначающий «смысл», «значение», «сущность» и тесно связанный с категориями мышления и бытия. В истории философии категория идеи употребляется в различных смыслах. Когда  идея рассматривается только как существующая в сознании, она обозначает:

1.          чувственный образ, возникающий в сознании как отражение чувственных предметов (наивный реализм);

2.          «смысл» или «сущность» вещей, сводимые к ощущениям и впечатлениям субъекта или к творческому началу, порождающему мир (субъективный идеализм).

В некоторых философских системах идея обозначала и материалистический принцип (так, Демокрит называет свои атомы «идеями»). В системах объективного идеализма идея считается объективно существующей сущностью всех вещей (объективная идея). У Гегеля, например, идея - смысл и творец всех вещей - развиваясь чисто логически, проходит стадии объективную, субъективную и абсолютную. Решение вопроса об идее зависит от правильной постановки вопроса об отношении мышления к бытию. Последовательно научно он разработан только в диалектическом материализме, где идея рассматривается как отражение объективной реальности. Вместе с тем подчеркивается и обратное влияние идеи на развитие материальной действительности в целях ее преобразования. Под идеей понимается также одна из форм, способ познания, смысл которых заключается в формулировании обобщенного теоретического принципа, объясняющего сущность, закон явлений. Таковы, например, идеи о материальности мира, о двойственном корпускулярно-волновом характере вещества и поля.

Гипотеза — (греч. Hypothesis основа, предположение) — предположение, при котором на основе ряда факторов делается вывод о существовании объекта, связи или причины явления, причем вывод этот нельзя считать вполне доказанным. Гипотетическим называется и соответствующее умозаключение. Потребность в гипотезе возникает в науке, когда неясна связь между явлениями, причина их, хотя известны множественные обстоятельства, предшествовавшие или сопутствовавшие им, когда по некоторым характеристикам настоящего нужно восстановить картину прошлого или на основе прошлого и настоящего сделать вывод о будущем развитии явления. Однако выдвижение гипотезы на основе определенных факторов — это только первый шаг. Сама гипотеза в силу своего вероятностного характера требует проверки, доказательства. После такой проверки гипотеза или становится научной теорией, или видоизменяется, или отбрасывается, если проверка дает отрицательный результат. Основные правила выдвижения и проверки гипотезы следующие:

1.       Гипотеза должна находится в согласии или, по меньшей мере, быть совместимой со всеми факторами, которых она касается.

2.       Из многих противостоящих друг другу гипотезы, выдвинутых для объяснения серии факторов, предпочтительнее та, которая единообразно объясняет большее их число; конечно, для объяснения отдельных факторов этой серии можно выдвигать так называемые рабочие гипотезы.

3.       Для объяснения связной серии факторов нужно выдвигать, возможно, меньше различных гипотез и их связь должна быть, возможно, более тесной.

4.       При выдвижении гипотезы необходимо сознавать вероятностный характер ее выводов.

5.       Гипотезы, противоречащие друг другу, не могут быть вместе истинными, за исключением того случая, когда они объясняют различные стороны и связи различного объекта.

Теория — (греч.  theoria исследование) — система обобщенного знания, объяснение тех или иных сторон действительности. Термин 'теория' имеет различные значения, для того чтобы отличать ее от практики или для противопоставления гипотезе (как непроверенному, предположительному знанию). Теория отлична от практики, так как является духовным, мысленным 'слепком', отражением и воспроизведением реальной действительности. Вместе с тем она неразрывно связана с практикой, которая ставит перед познанием назревающие задачи и требует их решения. Поэтому практика и ее результаты в обобщенном виде входят в качестве органического элемента во всякую теорию. Каждая теория имеет сложную структуру. Например, в физических теориях можно выделить две части: формальное исчисление (математические уравнения, логические символы, правила и прочее) и содержательную интерпретацию (категории, законы, принципы). Благодаря возможности представить в символической форме содержательные элементы теории достигается более четкое понимание ее формальной структуры, логических связей, то есть ее аксиоматизация. Единство содержательного и формального аспектов теории — один из источников ее развития и совершенствования. Построение и трактовка содержательной части теории связаны с философскими взглядами, мировоззрением ученого, с определенными методологическими принципами подхода к действительности.

Вопрос №31     Сущность научной теории. Взаимодействие научной теории и практики

Наука как объективное и предметное знание

Научное знание, как и все формы духовного производства, в конечном счете необходимы для того, чтобы направлять и регу­лировать практику. Различные виды познавательной деятельности по-разному выполняют эту роль, и анализ этого различия явля­ется первым и необходимым условием для выявления особенностей научного познания.

На ранних стадиях развития общества субъектная и объект­ная стороны практической деятельности не расчленяются в поз­нании, а берутся как единое целое. Познание отображает способы практического изменения объектов, включая в характеристику последних, цели, способности и действия человека. Такое пред­ставление об объектах деятельности переносится на всю при­роду, которая рассматривается сквозь призму осуществляемой практики.

Известно, например, что в мифах древних народов силы приро­ды всегда уподобляются человеческим силам, а ее процессы — человеческим действиям. Первобытное мышление при объяснении явлений внешнего мира неизменно прибегает к их сравнению с человеческими поступками и мотивами. Лишь в процессе длительной эволюции общества познание начинает исключать антропоморфные факторы из характеристики предметных отноше­ний. Важную роль в этом процессе сыграло историческое раз­витие практики, и прежде всего совершенствование средств и орудий труда.

По мере усложнения орудий те операции, которые непосред­ственно производились человеком, начинали «овеществляться», выступая как последовательное воздействие одного -орудия на другое и лишь затем на преобразуемый объект. Тем самым свой­ства и состояния объектов, возникающие благодаря указанным операциям, переставали казаться вызванными непосредственными усилиями человека, а все больше выступали в качестве результата взаимодействия самих природных предметов. Так, если на ранних стадиях цивилизации перемещение грузов требовало мускуль­ных усилий, то с изобретением рычага и блока, а затем простей­ших машин можно было заменить эти усилия механическими. Например, с помощью системы блоков можно было уравновесить большой груз малым, а прибавив незначительный вес к малому грузу, поднять большой груз на нужную высоту. Здесь для подъема тяжелого тела уже не нужно усилий человека: один груз самостоятельно перемещает другой. Подобная передача человеческих функций механизмам приводит к новому пред­ставлению о силах природы. Раньше эти силы понимались только по аналогии с физическими усилиями человека, а те­перь начинают рассматриваться как механические силы. Приве­денный пример может служить аналогом того процесса «объекти­визации» предметных отношений практики, который, по-види­мому, начался уже в эпоху первых городских цивилизаций древности, В этот период познание начинает постепенно отделять предметную сторону практики от субъективных факторов и рас­сматривать ' эту сторону как особую, самостоятельную реальность.

Характеризуя назначение естествознания в жизни общества, К. Маркс подчеркивал, что оно выступает как своего рода «хит­рость, имеющая целью подчинить природу человеческим потреб­ностям, будь то в качестве предмета потребления или в каче­стве средства производства». Но преобразование мира может принести успех только тогда, когда оно согласуется с объектив­ными законами изменения и развития его предметов. Поэтому основная задача науки — выявить эти законы. Применительно к процессам преобразования природы эту функцию выполняют естественные и технические науки. Процессы изменения социаль­ных объектов исследуются общественными науками. Поскольку в деятельности могут преобразовываться самые различные объек­ты — предметы природы, человек (и состояния его сознания), подсистемы общества, знаковые объекты, функционирующие в качестве феноменов культуры и т. д.,— постольку все они могут стать предметами научного исследования. Социальные подсисте­мы и общество в целом рассматриваются в рамках марксистско-ленинского анализа как особые объекты, преобразуемые в дея­тельности людей (в процессе развития производства, классовой борьбы, революционной перестройки общественных отношений) в соответствии с объективными законами развития. Установка на поиск этих законов является обязательным условием научного познания общественных явлений '.

Ориентация науки на изучение объектов, которые могут быть включены в деятельность (либо актуально, либо потенциально, как возможные объекты ее будущего освоения), и их исследование как подчиняющихся объективным законам функционирования и развития составляет одну из важнейших особенностей научного познания. Эта особенность отличает его от других форм познава­тельной деятельности человека. Так, например, в процессе ху­дожественного освоения действительности объекты, включенные в человеческую деятельность, не отделяются от субъективных факторов, а берутся в своеобразной «склейке» с ними. Любое отражение предметов объективного мира в искусстве одновре­менно выражает ценностное отношение человека к предмету. Художественный образ — это такое отражение объекта, которое содержит отпечаток человеческой личности, ее ценностных ориен­тации, как бы «вплавленных» в характеристики отражаемой реальности. Исключить это взаимопроникновение — значит раз­рушить художественный образ. В науке же особенности жизне­деятельности личности, создающей знания, ее оценочные суж­дения не входят непосредственно в состав порождаемого знания (законы Ньютона не позволяют судить о том, что любил и что ненавидел Ньютон, тогда как, например, в портретах кисти Ремб­рандта запечатлена личность самого Рембрандта, его мироощуще­ние и его личностное отношение к изображаемым явлениям. Порт­рет, написанный великим художником, в какой-то мере выступает и как автопортрет). Наука ориентирована на предметное и объек­тивное исследование действительности. Из этого, конечно, не сле­дует, что личностные моменты и ценностные ориентации ученого не играют роли в научном творчестве и не влияют на его резуль­таты.

Научное познание отражает объекты природы не в форме созерцания, а в форме практики. Процесс же этого отражения обусловлен не только особенностями изучаемого объекта, но и многочисленными факторами социокультурного характера.

Рассматривая науку в ее историческом развитии, можно обна­ружить, что по мере изменения типа культуры при переходе от одной общественно-экономической формации к другой меняются стандарты изложения научного знания, способы видения реаль­ности в науке, стили мышления, которые формируются в кон­тексте культуры и испытывают воздействие самых различных ее феноменов. Это воздействие может быть представлено как включение различных социокультурных факторов в процесс по­рождения собственно научного знания. Однако констатация связей объективного и субъективного в любом познавательном процессе и необходимость комплексного исследования науки в ее взаимо­действии с другими формами духовной деятельности человека не снимают вопроса о различиях между наукой и этими формами (обыденным познанием, художественным мышлением и т. п.). Первое и необходимое среди них — объективность и предметность научного познания.

Но, изучая объекты, преобразуемые в деятельности, наука не ограничивается познанием только тех предметных связей, ко­торые могут быть освоены в рамках наличных, исторически сложившихся на данном этапе развития общества форм и сте­реотипов деятельности. Наука стремится и к тому, чтобы со­здать задел знаний для будущих форм практического изменения мира.

Поэтому в науке осуществляются не только исследования, обслуживающие сегодняшнюю практику, но и такие, результаты которых могут найти применение только в будущем. Движение познания в целом обусловлено не только непосредственными запросами сегодняшней практики, но и познавательными инте­ресами, через которые проявляются потребности общества в прог­нозировании будущих способов и форм практического освоения мира. Например, постановка внутринаучных проблем и их решение в рамках фундаментальных теоретических исследований физики привели к открытию законов электромагнитного поля и пред­сказанию электромагнитных волн, к открытию законов деления атомных ядер, квантовых законов излучения атомов при переходе э.лектронов с одного энергетического уровня на другой и т. п. Все эти теоретические открытия заложили основу для будущих прикладных инженерно-технических исследований и разработок. Внедрение последних в производство, в свою очередь, революцио­низировало технику и технологию — появились радиоэлектрон­ная аппаратура, атомные электростанции, лазерные установки и т. д.

Нацеленность науки на изучение не только объектов, пре­образуемых в сегодняшней практике, но и тех, которые мо­гут стать предметом массового практического освоения в буду­щем, является второй отличительной чертой научного познания. Эта черта позволяет разграничить научное и обыденное стихийно-эмпирическое познание и вывести ряд конкретных определе­ний, характеризующих природу научного исследования.

Социальные функции науки

Социальные функции науки не есть нечто раз и навсегда заданное. Напротив, они исторически изменяются и развиваются, как и сама наука; более того, развитие социальных функций представляет собой важную сторону развития самой науки.

Современная наука во многих отношениях существенно, кардинально отличается от той науки, которая существовала столе­тие или даже полстолетия назад. Изменился весь ее облик и харак­тер ее взаимосвязей с обществом.

Говоря о современной науке в ее взаимодействии с различными сферами жизни человека и общества, можно выделить три группы выполняемых ею социальных функций. Это, во-первых, функ­ции культурно-мировоззренческие, во-вторых, функции науки как непосредственной, производительной силы и, в-третьих, ее функции как социальной силы, связанные с тем, что научные знания и методы ныне все шире используются при решении самых разных проблем, возникающих в ходе общественного развития.

Порядок, в котором перечислены эти группы функций, в сущ­ности отражает исторический процесс формирования и расшире­ния социальных функций науки, то есть возникновения и упро­чения все новых каналов ее взаимодействия с обществом. Так, в период становления науки как особого социального института (а это период кризиса феодализма, зарождения буржуазных общественных отношений и формирования капитализма, то есть эпоха Возрождения и новое время) ее влияние обнаруживалось прежде всего в сфере мировоззрения, где в течение всего этого времени шла острая и упорная борьба между теологией и наукой.

В эпоху средневековья теология постепенно завоевала положе­ние верховной инстанции, призванной обсуждать и решать корен­ные мировоззренческие проблемы, такие, как вопрос о строении мироздания и месте человека в нем, о смысле и высших ценностях жизни и т. п. В сфере же зарождавшейся науки оставались проб­лемы более частного и «земного» порядка.

Коперниковским переворотом, начавшимся четыре с половиной столетия назад. Наука впервые оспорила у теологии ее право монопольно определять формирование мировоззрения. Именно это стало первым актом в процессе проникновения научного знания и научного мышления в структуру деятельности человека и обще­ства; именно здесь обнаружились первые реальные признаки выхо­да науки в мировоззренческую проблематику, в мир размышлений и устремлений человека. Ведь для того чтобы принять гелиоцент­рическую систему Коперника, необходимо было не только отка­заться от некоторых догматов, утверждавшихся теологией, но и согласиться с представлениями, которые резко противоречили обыденному мировосприятию.

Должно было пройти немало времени, вобравшего в себя такие драматические эпизоды, как сожжение Дж. Бруно, отрече­ние Г. Галилея, идейные конфликты в связи с учением Ч. Дарвина о происхождении видов, прежде чем наука смогла стать решаю­щей инстанцией в вопросах первостепенной мировоззренченской значимости, касающихся структуры материи и строения Вселен­ной, возникновения и сущности жизни, происхождения человека и т. д. Еще больше времени потребовалось для того, чтобы пред­лагаемые наукой ответы на эти и другие вопросы стали эле­ментами общего образования. Без этого научные представления не могли превратиться в составную часть культуры общества. Одновременно с этим процессом возникновения и укрепления культурно-мировоззренческих функций науки занятия наукой постепенно становились в глазах общества самостоятельной и вполне достойной, респектабельной сферой человеческой деятель­ности. Иначе говоря, происходило формирование науки как социального института в структуре общества.

Что касается функций науки как непосредственной производи­тельной силы, то нам сегодня эти функции, пожалуй, пред­ставляются не только наиболее очевидными, но и первейшими, изначальными. И это понятно, если учитывать беспрецедентные масштабы и темпы современного научно-технического прогресса, результаты которого ощутимо проявляются во всех отраслях жизни и во всех сферах деятельности человека. Однако при историческом рассмотрении картина предстает в ином свете. Про­цесс превращения науки в непосредственную производительную силу впервые был зафиксирован и проанализирован К. Марксом в середине прошлого столетия, когда синтез науки, техники и производства был не столько реальностью, сколько перспективой.

В период становления науки как социального института вызре­вали материальные предпосылки для осуществления такого синте­за, создавался необходимый для этого интеллектуальный климат, вырабатывался соответствующий строй мышления. Конечно, науч­ное знание и тогда не было изолировано от быстро развивавшейся техники, но связь между ними носила односторонний характер. Некоторые проблемы, возникавшие в ходе развития техники, стано­вились предметом научного исследования и даже давали начало новым научным дисциплинам. Так было, например, с гидравли­кой, с термодинамикой. Сама же наука мало что давала практи­ческой деятельности — промышленности, сельскому хозяйству, медицине. И дело было не только в недостаточном уровне разви­тия науки, но прежде всего в том, что сама практика, как правило, не умела, да и не испытывала потребности опираться на завое­вания науки или хотя бы просто систематически учитывать их. Вплоть до середины XIX века случаи, когда результаты науки находили практическое применение, были эпизодическими и не вели ко всеобщему осознанию и рациональному использованию тех богатейших возможностей, которые сулило практическое использование результатов научных исследований.

Со временем, однако, становилось очевидным, что сугубо эмпи­рическая основа слишком узка и ограниченна для того, чтобы обеспечить непрерывное развитие производительных сил, прогресс техники. И промышленники, и ученые начинали видеть в науке мощный катализатор процесса непрерывного совершенствования средств производственной деятельности. Осознание этого резко изменило отношение к науке и явилось существенной предпо­сылкой для ее решающего поворота в сторону практики, мате­риального производства. И здесь, как и в культурно-мировоз­зренческой сфере, наука недолго ограничивалась подчиненной ролью и довольно быстро выявила свой потенциал революцио­низирующей силы, в корне меняющей облик и характер произ­водства.

Важной стороной превращения науки в непосредственную производительную силу является создание и упрочение постоян­ных каналов для практического использования научных знаний, появление таких отраслей деятельности, как прикладные иссле­дования и разработки, создание сетей научно-технической инфор­мации и др. Причем вслед за промышленностью такие каналы возникают и в других отраслях материального производства и даже за его пределами. Все это влечет за собой значительные последствия и для науки, и для практики.

Если говорить о науке, то она прежде всего получает новый мощный импульс для своего развития, поскольку «применение науки к непосредственному производству само становится для нее одним из определяющих и побуждающих моментов». Со своей стороны, практика все более явно ориентируется на устойчивую и непрерывно расширяющуюся связь с наукой. Для современ­ного производства, да и не только для него, все более широкое применение научного знания выступает как обязательное условие самого существования и воспроизводства многих видов деятель­ности, возникших в свое время вне всякой связи с наукой, не говоря уже о тех, которые ею порождены.

Сегодня, в условиях научно-технической революции, у науки все более отчетливо обнаруживается еще одна группа функций — она начинает выступать и в качестве социальной силы, непо­средственно включаясь в процессы социального развития. Наибо­лее ярко это проявляется в тех довольно многочисленных в наши дни ситуациях, когда данные и методы науки используются для разработки масштабных планов и программ социального и эконо­мического развития. При составлении каждой такой программы, определяющей, как правило, цели деятельности многих пред­приятий, учреждений и организаций, принципиально необходимо непосредственное участие ученых как носителей специальных знаний и методов из разных областей. Существенно также, что ввиду комплексного характера подобных планов и программ их разработка и осуществление предполагают взаимодействие общест­венных, естественных и технических наук.

Очень важны функции науки как социальной силы в решении глобальных проблем современности. В качестве примера здесь можно назвать экологическую проблематику. Как известно, бурный научно-технический прогресс составляет одну из главных причин таких опасных для общества и человека явлений, как истощение природных ресурсов планеты, растущее загрязнение воздуха, воды, почвы. Следовательно, наука — один из факторов тех радикальных и далеко не безобидных изменений, которые происходят сегодня в среде обитания человека. Этого не скры­вают и сами ученые. Напротив, именно они были в числе тех, кто стал первым подавать сигналы тревоги, именно они первыми увидели симптомы надвигающегося кризиса и привлекли к этой теме внимание общественности, политических и государственных деятелей, хозяйственных руководителей. Научным данным отво­дится ведущая роль и в определении масштабов и параметров экологических опасностей.

Наука в данном случае отнюдь не ограничивается созда­нием средств для решения поставленных перед ней извне целей. И объяснение причин возникновения экологической опасности, и поиск путей ее предотвращения, первые формулировки эколо­гической проблемы и ее последующие уточнения, выдвижение целей перед обществом и создание средств для их достижения — все это в данном случае тесно связано с наукой, выступающей в функции социальной силы. В этом качестве наука оказывает комплексное воздействие на общественную жизнь, особенно ин­тенсивно затрагивая технико-экономическое развитие, социаль­ное управление и те социальные институты, которые участвуют в формировании мировоззрения.

Возрастающая роль науки в общественной жизни породила ее особый статус в современной культуре и новые черты ее взаимодействия с различными слоями общественного сознания. В этой связи остро ставится проблема особенностей научного познания и его соотношения с другими формами познаватель­ной деятельности (искусством, обыденным сознанием и т. д.). Эта проблема, будучи философской по своему характеру, в то же время имеет большую практическую значимость. Осмысление спе­цифики науки является необходимой предпосылкой внедрения научных методов в управление культурными процессами. Оно необходимо и для построения теории управления самой наукой в условиях развития НТР, поскольку выяснение закономерностей научного познания требует анализа его социальной обусловлен­ности и его взаимодействия с различными феноменами духовной и материальной культуры.

Вопрос №32     Этика науки. Проблема социальной ответственности ученого

В науке, как и в любой области человеческой деятельности, взаимоотношения между теми, кто в ней занят, и действия каждого из них подчиняются определенной системе этических норм, определяющих, что допустимо, что поощряется, а что считается непозволительным и неприемлемым для ученого в различных ситуациях. Эти нормы возникают и развиваются в ходе развития самой науки, являясь результатом своего рода «исторического отбора», который сохраняет только то, что необходимо науке и обществу на каждом этапе истории.

В нормах научной этики находят свое воплощение, во-первых, общечеловеческие моральные требования и запреты, такие, напри­мер, как «не укради», «не лги», приспособленные, разумеется, к особенностям научной деятельности. Скажем, как нечто подобное краже оценивается в науке плагиат, когда человек выдает научные идеи, результаты, полученные кем-либо другим, за свои; ложью считается преднамеренное искажение (фальсификация) данных эксперимента.

Во-вторых, этические нормы науки служат для утверждения и защиты специфических, характерных именно для науки цен­ностей. Первой среди них является бескорыстный поиск и отстаи­вание истины. Широко известно, например, изречение Аристотеля: «Платон мне друг, но истина дороже», смысл которого в том, что в стремлении к истине ученый не должен считаться ни со своими симпатиями и антипатиями, ни с какими бы то ни было иными привходящими обстоятельствами. История науки, да и история человечества с благодарностью чтит имена под­вижников (таких, как Джордано Бруно), которые не отрекались от своих убеждений перед лицом тяжелейших испытаний и даже самой смерти. За примерами, впрочем, не обязательно углуб­ляться в далекую историю. Достаточно вспомнить слова советского биолога Н. И. Вавилова: «Мы на крест пойдем, а от своих убеждений, но откажемся», оправдавшего эти слова собственной трагической судьбой...

В повседневной научной деятельности обычно бывает не­просто сразу же оценить полученное знание как истину либо как заблуждение. И это обстоятельство находит отражение в нор­мах научной этики, которые не требуют, чтобы результат каждого исследования непременно был истинным знанием. Они требуют лишь, чтобы этот результат был новым знанием и так или иначе — логически, экспериментально и пр. — обоснованным. Ответствен­ность за соблюдение такого рода требований лежит на самом уче­ном, и он не может переадресовать ее кому-нибудь другому. Для того чтобы удовлетворить этим требованиям, он должен: хорошо знать все то, что сделано и делается в его области науки; публи­куя результаты своих исследований, четко указывать, на какие исследования предшественников и коллег он опирался, и именно на этом фоне показывать то новое, что открыто и разработано им самим. Кроме того, в публикации ученый должен привести те до­казательства и аргументы, с помощью которых он обосновывает полученные им результаты; при этом, он обязан дать исчерпываю­щую информацию, позволяющую провести независимую проверку его результатов.

Нормы научной этики редко формулируются в виде специаль­ных перечней и кодексов — как правило, они передаются молодым исследователям от их учителей и предшественников. Однако изве­стны попытки выявления, описания и анализа этих норм, пред­принимаемые главным образом в философии и социологии науки.

В качестве примера можно привести исследование англий­ского социолога науки Р. Мертона. С его точки зрения, нормы науки строятся вокруг четырех основополагающих ценностей. Первая из них универсализм — убеждение в том, что изучаемые наукой природные явления повсюду протекают одинаково и что истинность научных утверждений должна оцениваться независимо от возраста, пола, расы, авторитета, титулов и званий тех, кто их формулирует. Требование универсализма предполагает, в частно­сти, что результаты маститого ученого должны подвергаться не менее строгой проверке и критике, чем результаты его молодого коллеги. Вторая ценность — общность, смысл которой в том, что научное знание должно свободно становиться общим достоянием. Тот, кто его впервые получил, не вправе монопольно владеть им. Публикуя результаты исследования, ученый не только утверждает свой приоритет и выносит полученный результат на суд критики, но и делает его открытым для дальнейшего использования всеми коллегами. Третья ценность — бескорыстность, когда первичным стимулом деятельности ученого является поиск истины, свободный от соображений личной выгоды (завоевания славы, получения денежного вознаграждения). Признание и вознаграждение долж­ны рассматриваться как возможное следствие научных достиже­ний, а не как цель, во имя которой проводятся исследования. Четвертая ценность — организованный скептицизм: .каждый уче­ный несет ответственность за оценку доброкачественности того, что сделано его коллегами, и за то, чтобы сама оценка стала достоя­нием гласности. При этом ученый, опиравшийся в своей работе на неверные данные, заимствованные из работ его коллег, не осво­бождается от ответственности, коль скоро он сам не проверил точность используемых данных. Из этого требования следует, что в науке нельзя слепо доверяться авторитету предшественников, сколь бы высоким он ни был. В научной деятельности равно необходимы как уважение к тому, что сделали предшественники (еще Ньютон говорил, что достигнутое им стало возможно лишь постольку, поскольку он стоял «на плечах гигантов»), так и кри­тическое отношение к их результатам. Более того, ученый должен не только мужественно и настойчиво отстаивать свои научные убеждения, используя все доступные ему средства логической и эмпирической аргументации, но и обладать мужеством отказаться от этих убеждений, коль скоро будет обнаружена их ошибочность.

Предпринятый Р. Мертоном анализ ценностей и норм науки неоднократно подвергался уточнениям, исправлениям и даже рез­кой критике в специальной литературе. При этом выяснилось, что наличие такого рода норм (пусть не именно этих, но в чем-то сходных с ними) очень важно для существования и развития науки, для самоорганизации научной деятельности. Безусловно, нередки случаи нарушения этих норм. Однако тот, кто их нару­шает, рискует рано или поздно потерять уважение и доверие своих коллег. Следствием этого может стать полное игнорирование его научных результатов другими исследователями, так что он по сути дела окажется вне науки. А между тем признание коллег является для ученого высшей наградой, более значимой, как правило, чем материальное вознаграждение. Особенность научной деятельности в том и заключается, что результативной она по-настоящему оказывается лишь тогда, когда признана, и результаты ее используются коллегами для получения новых знаний.

Отдельные нарушения этических норм науки, хотя и могут вы­зывать серьезные трудности в развитии той или иной области знания, в общем, все же чреваты большими неприятностями для самого нарушителя, чем для науки в целом. Однако когда такие нарушения приобретают массовый характер, под угрозой оказы­вается уже сама наука. Сообщество ученых прямо заинтересовано в сохранении климата доверия, поскольку без этого было бы невозможно дальнейшее развитие научных знаний, то есть прогресс науки.

Этические нормы охватывают самые разные стороны деятель­ности ученых: процессы подготовки и проведения исследований, публикации научных результатов, проведения научных дискуссий, когда сталкиваются различные точки зрения. В современной науке особую остроту приобрели вопросы, касающиеся не столько норм взаимодействия внутри научного сообщества, сколько взаимоотношений науки и ученого с обществом. Этот круг вопросов часто обозначают как проблему социальной ответственности ученого.

Ответственность ученого

При всей своей современности и актуальности проблема со­циальной ответственности ученого имеет глубокие исторические корни. На протяжении веков, со времени зарождения научного познания, вера в силу разума сопровождалась сомнением: как будут использованы его творения? Является ли знание силой, слу­жащей человеку, и не обернется ли оно против него? Широко известны слова библейского проповедника Екклезиаста: «...во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умно­жает скорбь».

Вопросом о соотношении истины и добра задавалась и антич­ная философия. Уже Сократ исследовал связь между знанием и добродетелью, и с тех пор этот вопрос стал одним из вечных вопросов философии, предстающим в самых разных обличьях. Сократ учил, что по природе своей человек стремится к лучшему, а если творит зло, то лишь по неведению, тогда, когда не знает, в чем состоит истинная добродетель. Тем самым познание ока­зывалось, с одной стороны, необходимым условием благой, доброй жизни, а с другой — одной из главных ее составных частей. Вплоть до нашего времени такая высокая оценка познания, впервые обоснованная Сократом, оставалась и остается в числе основоположений, на которые опирается европейская культура. Сколь бы ни были влиятельны в разные времена истории силы невежества и суеверия, восходящая к Сократу традиция, утверждавшая достоинство и суверенность разума и этически оправдывавшая познание, была продолжена.

Это не значит, впрочем, что сократовское решение вопроса не подвергалось сомнению. Так, уже в новое время, в XVIII веке, Ж. Ж. Руссо выступает с утверждением о том, что развитие науки ни в коей мере не способствует нравственному прогрессу человечества. С особым трагизмом тема соотношения истины и добра прозвучала у А. С. Пушкина, заставившего нас раз­мышлять о том, совместимы ли гений и злодейство...

Таковы лишь некоторые крупицы исторического опыта чело­веческой мысли, который так необходим сегодня, когда столь остро встали проблемы неоднозначности, а порой и опасности социальных последствий научно-технического прогресса.

Среди областей научного знания, в которых особенно остро и напряженно обсуждаются вопросы социальной ответственности ученого и нравственно-этической оценки его деятельности, особое место занимают генная инженерия, биотехнология, биомедицин­ские и генетические исследования человека; все они довольно близко соприкасаются между собой. Именно развитие генной инже­нерии привело к уникальному в истории науки событию, когда в 1975 году ведущие ученые мира добровольно заключили мора­торий, временно приостановив ряд исследований, потенциально опасных не только для человека, по и для других форм жизни на нашей планете.

Мораторию предшествовал резкий рывок в исследованиях по молекулярной генетике. Перед учеными открылись перспективы направленного воздействия на наследственность организмов, вплоть до инженерного конструирования организмов с заранее заданными свойствами. Начались обсуждение и даже поиски воз­можностей практического осуществления таких процессов и про­цедур, как получение в неограниченных количествах ранее труднодоступных медикаментов (включая инсулин, человеческий гормон роста, многие антибиотики и пр.); придание сельскохозяйственным растениям свойств устойчивости к болезням, паразитам, мо­розам и засухам, а также способности усваивать азот прямо из воздуха, что позволило бы отказаться от производства и приме­нения дорогостоящих азотных удобрений; избавление людей от некоторых тяжелых наследственных болезней путем замены пато­логических генов нормальными (генная терапия).

Наряду с этим началось бурное развитие биотехнологии на основе применения методов генной инженерии в пищевой и хими­ческой промышленности, а также для ликвидации и предотвраще­ния некоторых видов загрязнения окружающей среды. В невидан­но короткие сроки, буквально за несколько лет, генная инженерия прошла путь от фундаментальных исследований до промышленно­го и вообще практического применения их результатов.

Однако другой стороной этого прорыва в области генетики явились таящиеся в нем потенциальные угрозы для человека и человечества. Даже простая небрежность экспериментатора или некомпетентность персонала лаборатории в мерах безопасности могут привести к непоправимым последствиям. Еще больший вред методы генной инженерии могут принести при использовании их всякого рода злоумышленниками или в военных целях. Опасность обусловлена прежде всего тем, что организмы, с которыми чаще всего проводятся эксперименты, широко распространены в естест­венных условиях и могут обмениваться генетической информа­цией со своими «дикими» сородичами. В результате подобных экспериментов возможно создание организмов с совершенно но­выми наследственными свойствами, ранее не встречавшимися на Земле и эволюционно не обусловленными.

Такого рода опасения и заставили ученых пойти на столь бес­прецедентный шаг, как установление добровольного моратория. Позднее, после того как были разработаны чрезвычайно строгие меры безопасности при проведении экспериментов (в их числе — биологическая защита, то есть конструирование ослабленных микроорганизмов, способных жить только в искусственных усло­виях лаборатории) и получены достаточно достоверные оценки риска, связанного с проведением экспериментов, исследования постепенно возобновлялись и расширялись. Однако некоторые, наиболее рискованные типы экспериментов до сих пор остаются под запретом.

Тем не менее дискуссии вокруг этических проблем генной инженерии отнюдь не утихли. Человек, как отмечают некоторые их участники, может сконструировать новую форму жизни, резко отличную от всего нам известного, но он не сможет вернуть ее назад, в небытие... «Имеем ли мы право,— спрашивал один из творцов новой генетики, американский биолог, лауреат Нобелев­ской премии Э. Чаргафф,— необратимо противодействовать эволюционной мудрости миллионов лет ради того, чтобы удовлетворить амбиции и любопытство нескольких ученых? Этот мир дан нам взаймы. Мы приходим и уходим; и с течением времени мы остав­ляем землю, воздух и воду тем, кто приходит после нас».

Порой в этих дискуссиях обсуждаются достаточно отдаленные, а то и просто утопические возможности (типа искусственного конструирования человеческих индивидов), которые якобы могут открыться с развитием генетики. И накал дискуссий объясняется не столько тем, в какой мере реальны эти возможности, сколько тем, что они заставляют людей во многом по-новому или более остро воспринимать такие вечные проблемы, как проблемы человека, его свободы и предназначения. Далекие перспективы, откры­ваемые генетикой, начинают оказывать влияние на нас уже се­годня, заставляя задуматься, например, над тем, хотим ли мы и должны ли хотеть клонального размножения (получения неогра­ниченного числа генетически идентичных копий) людей. И совре­менным людям приходится более пристально всматриваться в са­мих себя, чтобы понять, чего они хотят, к чему стремятся и что считают неприемлемым.

И здесь использование средств философского анализа, обра­щение к многовековому опыту философских размышлений ста­новится не просто желательным, а существенно необходимым для поиска и обоснования разумных и вместе с тем подлинно гуман­ных позиций при столкновении с этими проблемами в сегодняшнем мире. Это стало предметом особой науки — биоэтики.

Развитие генной инженерии и близких ей областей знания (да и не их одних) заставляет во многом по-новому осмысливать и диалектическую связь свободы и ответственности в деятельности ученых. На протяжении веков многим из них не только словом, но и делом приходилось утверждать и отстаивать принцип свободы научного поиска перед лицом догматического невежества, фа­натизма суеверий, просто предубеждений. Ответственность же ученого при этом выступала, прежде всего как ответственность за получение и распространение проверенных, обоснованных и строгих знаний, позволяющих рассеивать мрак невежества.

Сегодня же принцип свободы научного поиска должен осмысли­ваться в контексте тех далеко не однозначных последствий раз­вития науки, с которыми приходится иметь дело людям. В нынеш­них дискуссиях по социально-этическим проблемам науки наряду с защитой ничем не ограничиваемой свободы исследования пред­ставлена и диаметрально противоположная точка зрения, пред­лагающая регулировать науку точно так же, как регулируется движение на железных дорогах. Между этими крайними позиция­ми располагается широкий диапазон мнений о возможности и же­лательности регулирования исследований и о том, как при этом должны сочетаться интересы самого исследователя, научного сообщества и общества в целом.

В этой области еще очень много спорного, нерешенного. Но, как бы то ни было, идея неограниченной свободы исследования, которая была, безусловно, прогрессивной на протяжении многих столетий, ныне уже не может приниматься безоговорочно, без учета социальной ответственности, с которой должна быть не­разрывно связана научная деятельность. Есть ведь ответственная свобода — и есть принципиально отличная от нее свободная безответственность, чреватая — при современных и будущих воз­можностях науки — весьма тяжелыми последствиями для челове­ка и человечества.

Дело в том, что бурный, беспрецедентный, но своим темпам и размаху научно-технический прогресс является одной из наибо­лее очевидных реальностей нашего времени. Наука колоссально повышает производительность общественного труда, расширяет масштабы производства. Она добилась ни с чем не сравнимых результатов в овладении силами природы. Именно на науку опи­рается сложный механизм современного развития, так что страна, которая не в состоянии обеспечить достаточно высокие темпы на­учно-технического прогресса и использования его результатов в самых разных сферах общественной жизни, обрекает себя на состояние отсталости и зависимое, подчиненное положение в мире.

Вместе с тем наука выдвигает перед человечеством немало новых проблем и альтернатив. Еще в недавнем прошлом было принято безудержно восхвалять научно-технический прогресс как чуть ли не единственную опору общего прогресса человечества. Такова точка зрения сциентизма, то есть представления о науке, особенно о естествознании, как о высшей, даже абсолютной со­циальной ценности.

Сегодня многими столь же безоглядно отрицается гуманисти­ческая сущность развития науки. Распространилось убеждение в том, что цели и устремления науки и общества в наши дни раз­делены и пришли в неустранимые противоречия, что этические нормы современной науки едва ли не противоположны обще­человеческим социально-этическим и гуманистическим нормам и принципам, а научный поиск давно вышел из-под морального контроля и сократовский постулат «знание и добродетель не­разрывны» уже списан в исторический архив.

И надо сказать, что противники сциентизма апеллируют к впол­не конкретному опыту современности. Можно ли, вопрошают они, говорить о социально-нравственной роли науки, когда ее дости­жения используются для создания чудовищных средств массового уничтожения, в то время как ежегодно множество людей умирает от голода? Можно ли говорить об общечеловеческой нравствен­ности ученого, если чем глубже он проникает в тайны природы, чем честнее относится к своей деятельности, тем большую уг­розу для человечества таят в себе ее результаты? Разве можно говорить о благе науки для человечества, если ее достижения нередко используются для создания таких средств и техноло­гий, которые ведут к отчуждению, подавлению, оглуплению человеческой личности, разрушению природной среды обитания человека?

Научно-технический прогресс не только обостряет многие из существующих противоречий современного общественного разви­тия, но и порождает новые. Более того, его негативные проявле­ния могут привести к катастрофическим последствиям для судеб всего человечества. Сегодня уже не только произведения писате­лей-фантастов, авторов антиутопий, но и многие реальные собы­тия предупреждают нас о том, какое ужасное будущее ждет людей в обществе, для которого научно-технический прогресс выступает как самоцель, лишается «человеческого измерения».

Значит ли это, однако, что следует согласиться с антисциентизмом, с призывами остановить развитие науки и техники? Отнюдь нет. Если мы сегодня отчетливо убеждаемся в том, что знание далеко не всегда ведет к добродетели, то отсюда никоим образом не вытекает, будто путем к добродетели является неве­жество. Ж. Ж. Руссо идеализировал неиспорченного цивилизацией человека первобытного общества, который жил якобы в согласии с самим собой и с природой. Подобная идеализация патриархаль­ных устоев прошлого характерна и для многих современных про­тивников научно-технического прогресса. Туман, который засти­лает их взор, обращенный в прошлое, увы, не позволяет им увидеть тех тягот, лишений, да и просто гнусностей, коих вполне хватало в патриархальной жизни. «Критика науки» игнорирует это.

При всей противоположности позиции сциентизма и антисциентизма заключают в себе и нечто общее. Сциентизму свойст­венно слепое преклонение перед наукой; враждебность антисциентизма по отношению к науке также замешена на слепом, без­отчетном страхе перед ней. Чего не хватает обеим этим позициям и что так необходимо сегодня не только ученому, но и каждому человеку, со всех сторон окруженному порождениями научно-технического прогресса,— это, прежде всего рационального отно­шения к науке и научному мышлению.

Научно-технический прогресс, как таковой, подобно любому историческому развитию, необратим, и всякие заклинания по этому поводу не в состоянии его остановить. Единственное, что они могут породить, — это накопление и закрепление отсталости, слабо развитости в обществе, где такие заклинания приобретают вес. Но это никоим образом не значит, что людям остается лишь безропотно подчиняться развитию науки и техники, по возможно­сти приспосабливаясь к его негативным последствиям. Конкретные направления научно-технического прогресса, научно-технические проекты и решения, затрагивающие интересы и ныне живущих, и будущих поколений, — вот что требует широкого, гласного, демократического и вместе с тем компетентного обсуждения, вот что люди могут принимать либо отвергать своим волеизъявлением.

Этим и определяется сегодня социальная ответственность ученого. Опыт истории убедил нас, что знание — это сила, что наука открывает человеку источники невиданного могущества и власти над природой. Мы знаем, что последствия научно-технического прогресса бывают очень серьезными и далеко не всегда благоприят­ными для людей. Поэтому, действуя с сознанием своей социальной ответственности, ученый должен стремиться к тому, чтобы предви­деть возможные нежелательные эффекты, которые потенциально заложены в результатах его исследований. Ведь он благодаря своим профессиональным знаниям подготовлен к такому предвиде­нию лучше и в состоянии сделать это раньше, чем кто-либо другой. Наряду с этим социально ответственная позиция ученого предпо­лагает, чтобы он максимально широко и в доступных формах оповещал общественность о возможных нежелательных эффектах, о том, как их можно избежать, ликвидировать или минимизиро­вать. Только те научно-технические решения, которые приняты на основе достаточно полной информации, можно считать в наше вре­мя социально и морально оправданными. Вес это показывает, сколь велика роль ученых в современном мире. Ибо как раз они обладают теми знаниями и квалификацией, которые необходимы ныне не только для ускорения научно-технического прогресса, но и для того, чтобы направлять этот прогресс на благо человека и общества.

Вопрос №33     Метод и методология. Классификация методов научного познания

Теоретическую основу всех форм методологического исследова­ния научного познания в целом составляет материалистическая диалектика, выступающая как логика, теория познания и общая методология научного исследования. Это — философско-гносеоло­гический уровень анализа науки. Его специфика заключается в том, что научное познание рассматривается здесь в качестве элемента более широкой системы — познавательной деятельности в ее отношении к объективному миру, в ее включенности в прак­тически-преобразовательную деятельность человека. Теория позна­ния — не просто общая наука о познании, это философское учение о природе познания.

Гносеология выступает как теоретическое основание различных специально-научных форм методологического анализа, тех его уровней, где исследование научного познания осуществляется уже нефилософскими средствами. Она показывает, что, только понимая познание как формирование и развитие идеального плана чело­веческой практически-преобразующей деятельности, можно анали­зировать коренные свойства познавательного процесса, сущность знания вообще и его различных форм, в том числе и научного знания. Вместе с тем в настоящее время не только само научное познание, но и его философско-гносеологическую проблематику невозможно анализировать, не привлекая материал из более специальных разделов методологии науки. Скажем, философский анализ проблемы истины в науке предполагает рассмотрение средств и методов эмпирического обоснования научного знания, специфических особенностей и форм активности субъекта научного познания, роли и статуса теоретических идеализированных конст­рукций и пр.

Любая форма исследования научного знания (даже если она ориентирована непосредственно на внутренние проблемы специальной науки) потенциально содержит в себе зародыши фи­лософской проблематики. Она неявно опирается на предпосылки, которые при их осознании и превращении в предмет анализа, в конечном счете, предполагают определенные философские по­зиции.

Законы и категории материалистической диалектики как учения о наиболее общих, принципиальных чертах развития всех форм бытия также выступают в качестве итога, суммы, вывода истории познания мира. Эти законы и категории, будучи отра­жением объективных свойств развития, мира во всем его многообра­зии, вместе с тем ориентируют и направляют научное познание. Тем самым материалистическая диалектика выступает как фило­софская методология науки. Современная наука изучает объекты, которые по преимуществу являются сложными системами, при­чем среди них основное место начинают занимать системы, спо­собные к саморазвитию. Поэтому материалистическая диалек­тика как наиболее полное и всестороннее учение о развитии представляет собой и наиболее адекватную философско-методологическую базу для научных дисциплин, изучающих объекты та­кого рода.

Одна из основных задач методологического анализа заклю­чается в выявлении и изучении методов познавательной деятель­ности, осуществляемой в науке, в определении возможностей и пределов применимости каждого из них. В своей познава­тельной деятельности, в том числе и в научной, люди осознанно или неосознанно используют самые разнообразные методы. Ясно, что осознанное применение методов, основанное на понимании их возможностей и границ, делает, при прочих равных усло­виях, деятельность человека более рациональной и более эф­фективной.

Методологический анализ процесса научного познания по­зволяет выделить два типа приемов и методов исследования. Во-первых, приемы и методы, присущие человеческому познанию в целом, на базе которых строится как научное, так и обыденное знание. К ним можно отнести анализ и синтез, индукцию и дедук­цию, абстрагирование и обобщение и т. д. Назовем их условно обще логическими методами. Во-вторых, существуют особые при­емы, характерные только для научного познания,— научные мето­ды исследования. Последние, в свою очередь, можно подразделить на две основные группы: методы построения эмпирического зна­ния и методы построения теоретического знания.

Обще логические методы познания

Для того «чтобы действительно знать предмет, надо охватить, изучить все его стороны, все связи и «опосредствования». Поэтому последующее изучение предмета связано с конкретизацией общего представления о нем. Познание постепенно, шаг за шагом, раскрывает внутренние существенные признаки предмета, связи его элементов и их взаимодействие друг с другом. Для того чтобы осуществить эти шаги, необходимо целостный предмет расчленить (мысленно или практически) на составляющие части, а затем изучить их, выделяя свойства и при­знаки, прослеживая связи и отношения, а также выявляя их роль в системе целого. После того как эта познавательная задача реше­на, части вновь можно объединить в единый предмет и составить себе конкретно-общее представление, то есть такое представление, которое опирается на глубокое знание внутренней природы пред­мета. Эта цель достигается с помощью таких операций, как анализ и синтез.

·                     Анализ — это расчленение целостного предмета на составляю­щие части (стороны, признаки, свойства или отношения) с целью их всестороннего изучения.

·                     Синтез — это соединение ранее выделенных частей (сторон, признаков, свойств или отношений) предмета в единое целое.

Объективной предпосылкой этих познавательных операций является структурность материальных объектов, способность их элементов к перегруппировке, объединению и разъединению.

Анализ и синтез являются наиболее элементарными и просты­ми приемами познания, которые лежат в самом фундаменте че­ловеческого мышления. Вместе с тем они являются и наиболее универсальными приемами, характерными для всех его уровней и форм.

Еще один общелогический прием познания — абстрагирование. Абстрагирование — это особый прием мышления, который заклю­чается в отвлечении от ряда свойств и отношений изучаемого явления с одновременным выделением интересующих нас свойств и отношений. Результатом абстрагирующей деятельности мышле­ния является образование различного рода абстракций, которыми являются как отдельно взятые понятия и категории, так и их системы.

·                     Индукцией называется такой метод исследования и способ рассуждения, в котором общий вывод строится на основе частных посылок.

·                     Дедукция — это способ рассуждения, посредством кото­рого из общих посылок с необходимостью следует заключение частного характера.

Основой индукции являются опыт, эксперимент и наблюдение, в ходе которых собираются отдельные факты. Затем, изучая эти факты, анализируя их, мы устанавливаем общие и повторяющиеся черты ряда явлений, входящих в определенный класс. На этой основе строится индуктивное умозаключение, в качестве посылок которого выступают суждения о единичных объектах и явлениях с указанием их повторяющегося признака, и суждение о классе, включающем данные объекты и явления. В качестве вывода по­лучают суждение, в котором признак приписывается всему классу. Так, например, изучая свойства воды, спиртов, жидких масел, устанавливают, что все они обладают свойством упругости. Зная, что вода, спирты, жидкие масла принадлежат к классу жидкостей, делают вывод, что жидкости упруги.

Дедукция отличается от индукции прямо противоположным хо­дом движения мысли. В дедукции, как это видно из определения, опираясь на общее знание, делают вывод частного характера. Одной из посылок дедукции обязательно является общее суждение. Если оно получено в результате индуктивного рассуждения, тогда дедукция дополняет индукцию, расширяя объем нашего знания.

Но особенно большое познавательное значение дедукции прояв­ляется в том случае, когда в качестве общей посылки выступает не просто индуктивное обобщение, а какое-то гипотетическое предположение, например новая научная идея. В этом случае де­дукция является отправной точкой зарождения новой теорети­ческой системы. Созданное таким путем теоретическое знание предопределяет дальнейший ход эмпирических исследований и направляет построение новых индуктивных обобщений.

Аналогия — это такой прием познания, при котором на основе сходства объектов в одних признаках заключают об их сходстве и в других признаках. Так, при изучении природы света были установлены такие явления, как дифракция и интерференция. Эти же свойства ранее были обнаружены у звука и вытекали из его волновой природы. На основе этого сходства X. Гюйгенс заклю­чил, что и свет имеет волновую природу. Подобным же образом Луи де Бройль, предположив определенное сходство между ча­стицами вещества и полем, пришел к заключению о волновой природе частиц вещества.

Умозаключения по аналогии, понимаемые предельно широко, как перенос информации об одних объектах на другие, составляют гносеологическую основу моделирования.

Моделирование — это изучение объекта (оригинала) путем создания и исследования его копии (модели), замещающей ори­гинал с определенных сторон, интересующих познание.

Модель всегда соответствует объекту — оригиналу — в тех свойствах, которые подлежат изучению, но в то же время отлича­ется от него по ряду других признаков, что делает модель удоб­ной для исследования интересующего нас объекта.

Использование моделирования диктуется необходимостью раск­рыть такие стороны объектов, которые либо невозможно постиг­нуть путем непосредственного изучения, либо невыгодно изучать их таким образом из чисто экономических соображений. Человек, например, не может непосредственно наблюдать процесс естест­венного образования алмазов, зарождения и развития жизни па Земле, целый ряд явлений микро- и мегамира. Поэтому прихо­дится прибегать к искусственному воспроизведению подобных явлений в форме, удобной для наблюдения и изучения. В ряде же случаев бывает гораздо выгоднее и экономичнее вместо непосред­ственного экспериментирования с объектом построить и изучить его модель.

Модели, применяемые в обыденном и научном познании, можно разделить на два больших класса: материальные и идеальные. Первые являются природными объектами, подчиняющимися в сво­ем функционировании естественным законам. Вторые представля­ют собой идеальные образования, зафиксированные в соответст­вующей знаковой форме и функционирующие по законам логики, отражающей мир.

На современном этапе научно-технического прогресса большое распространение в науке и в различных областях практики полу­чило компьютерное моделирование. Компьютер, работающий но специальной программе, способен моделировать самые различ­ные реальные процессы (например, колебания рыночных цен, рост народонаселения, взлет и выход на орбиту искусственного спутника Земли, химическую реакцию и т. д.). Исследование каждого такого процесса осуществляется посредством соответст­вующей компьютерной модели.

Научные методы эмпирического исследования

Среди методов научного исследования, как уже отмечалось, раз­личаются методы, свойственные эмпирическому и теоретическому уровням исследования. Общелогические методы применяются на обоих уровнях, но они преломляются через систему специфи­ческих для каждого уровня приемов и методов.

Один из важнейших методов эмпирического познания — наблюдение. Под наблюдением понимается целенаправленное вос­приятие явлений объективной действительности, в ходе которого мы получаем знание о внешних сторонах, свойствах и отношениях изучаемых объектов.

Процесс научного наблюдения является не пассивным созерца­нием мира, а особого вида деятельностью, которая включает в ка­честве элементов самого наблюдателя, объект наблюдения и сред­ства наблюдения. К последним относятся приборы и материальный носитель, с помощью которого передается информация от объекта к наблюдателю (например, свет).

Важнейшей особенностью наблюдения является его целена­правленный характер. Эта целенаправленность обусловлена нали­чием предварительных идей, гипотез, которые ставят задачи наблю­дению. Научное наблюдение в отличие от обычного созерцания всегда оплодотворено той или иной научной идеей, опосредуется уже имеющимся знанием, которое показывает, что наблюдать и как наблюдать.

Наблюдение как метод эмпирического исследования всегда связано с описанием, которое закрепляет и передает результаты наблюдения с помощью определенных знаковых средств. Эмпири­ческое описание — это фиксация средствами естественного или искусственного языка сведений об объектах, данных в наблю­дении.

С помощью описания чувственная информация переводится на язык понятий, знаков, схем, рисунков, графиков и цифр, принимая тем самым форму, удобную для дальнейшей рацио­нальной обработки (систематизации, классификации и обоб­щения).

Описание подразделяется на два основных вида — качествен­ное и количественное.

Количественное описание осуществляется с применением языка математики и предполагает проведение различных измери­тельных процедур. В узком смысле слова его можно рассматри­вать как фиксацию данных измерения. В широком смысле оно включает также нахождение эмпирических зависимостей между результатами измерений. Лишь с введением метода измерения ес­тествознание превращается в точную науку. В основе операции измерения лежит сравнение объектов но каким-либо сходным свойствам или сторонам. Чтобы осуществить такое сравнение, необхо­димо иметь определенные единицы измерения, наличие которых дает возможность выразить изучаемые свойства со стороны их ко­личественных характеристик. В свою очередь, это позволяет ши­роко использовать в науке математические средства и создает пред­посылки для математического выражения эмпирических зависи­мостей. Сравнение используется не только в связи с измерением. В ряде подразделений науки (например, в биологии, языкознании) широко используются сравнительные методы.

Наблюдение и сравнение могут проводиться как относительно самостоятельно, так и в тесной связи с экспериментом. В отличие от обычного наблюдения в эксперименте исследователь активно вмешивается в протекание изучаемого процесса с целью получить о нем определенные знания. Исследуемое явление наблюдается здесь в специально создаваемых и контролируемых условиях, что позволяет восстанавливать каждый раз ход явления при повторе­нии условий.

Познавательная роль эксперимента велика не только в том отношении, что он дает ответы на ранее поставленные вопросы, но и в том, что в ходе его возникают новые проблемы, решение которых требует проведения новых опытов и создания новых экспериментальных установок.

Научные методы теоретического исследования

В связи с математизацией науки в ней все шире используется особый прием теоретического мышления — формализация.

Этот прием заключается в построении абстрактно-математи­ческих моделей, раскрывающих сущность изучаемых процессов действительности. При формализации рассуждения об объектах переносятся в плоскость оперирования со знаками (формулами). Отношения знаков заменяют собой высказывания о свойствах и отношениях предметов. Таким путем создается обобщенная зна­ковая модель некоторой предметной области, позволяющая обна­ружить структуру различных явлений и процессов при отвле­чении от качественных характеристик последних. Вывод одних формул из других по строгим правилам логики и математики представляет формальное исследование основных характеристик структуры различных, порой весьма далеких по своей природе явлений.

Особенно широко формализация применяется в математике, логике и современной лингвистике.

Специфическим методом построения развитой теории яв­ляется аксиоматический метод. Впервые он был применен в ма­тематике при построении геометрии Евклида, а затем, в ходе исторического развития знаний, стал применяться и в эмпири­ческих науках. Однако здесь аксиоматический метод выступает в особой форме гипотетико-дедуктивного метода построения тео­рии. Рассмотрим, в чем состоит сущность каждого из названных методов.

При аксиоматическом построении теоретического знания сна­чала задается набор исходных положений, не требующих дока­зательства (по крайней мере, в рамках данной системы знания). Эти положения называются аксиомами, или постулатами. Затем из них по определенным правилам строится система выводных предложений. Совокупность исходных аксиом и выведенных на их основе предложений образует аксиоматически построенную тео­рию.

Аксиомы — это утверждения, доказательства, истинности кото­рых не требуется. Логический вывод позволяет переносить истин­ность аксиом на выводимые из них следствия. Следование опре­деленным, четко зафиксированным правилам вывода позволяет упорядочить процесс рассуждения при развертывании аксиомати­ческой системы, сделать это рассуждение более строгим и кор­ректным.

В отличие от математики и логики в эмпирических науках теория должна быть не только непротиворечивой, но и обоснован­ной опытным путем. Отсюда возникают особенности построения теоретических знаний в эмпирических науках. Специфическим приемом такого построения и является гипотетико-дедуктивный метод, сущность которого заключается в создании системы дедуктивно связанных между собой гипотез, из которых в конечном счете выводятся утверждения об эмпирических фактах.

Этот метод в точном естествознании начал использоваться еще в XVII веке, но объектом методологического анализа он стал сравнительно недавно, когда начала выясняться специфика теоретического знания по сравнению с эмпирическим исследо­ванием.

Развитое теоретическое знание строится не «снизу» за счет индуктивных обобщений научных фактов, а развертывается как бы «сверху» по отношению к эмпирическим данным. Метод построе­ния такого знания состоит в том, что сначала создается гипоте­тическая конструкция, которая дедуктивно развертывается, обра­зуя целую систему гипотез, а затем эта система подвергается опытной проверке, в ходе которой она уточняется и конкретизи­руется. В этом и заключается сущность гипотетико-дедуктивного развертывания теории.

Дедуктивная система гипотез имеет иерархическое строение. Прежде всего, в ней имеются гипотеза (или гипотезы) верхнего яруса и гипотезы нижних ярусов, которые являются следствиями первых гипотез.

В борьбе конкурирующих исследовательских программ побеж­дает та, которая наилучшим образом вбирает в себя опытные данные и дает предсказания, являющиеся неожиданными с точки зрения других программ.

Задача теоретического познания состоит в том, чтобы дать целостный образ исследуемого явления. Любое явление действи­тельности можно представить как конкретное переплетение самых различных связей. Теоретическое исследование выделяет эти связи и отражает их с помощью определенных научных абстракций. Но простой набор таких абстракций не дает еще представления о природе явления, о процессах его функционирования и раз­вития.

Такой прием исследования называется методом восхождения от абстрактного к конкретному. Применяя его, исследователь вначале находит главную связь (отношение) изучаемого объекта, а затем, шаг за шагом прослеживая, как она видоизменяется в различных условиях, открывает новые связи, устанавливает их взаимо­действия и таким путем отображает во всей полноте сущность изучаемого объекта.

Исторический и логический методы исследования

Особые приемы исследования применяются при построении теоретических знаний о сложных исторически развивающихся объектах. Такие объекты чаще всего не могут быть воспроизве­дены в опыте. Например, невозможно в опыте воспроизвести историю становления Вселенной, происхождения жизни, возникно­вения человека.

Но тогда возникает вопрос, возможна ли вообще теория таких уникальных объектов?

Ответ на этот вопрос и приводит нас к выявлению специфи­ческих приемов построения теоретических знаний об истори­чески развивающихся объектах, диалектики соотношения истори­ческих и логических методов исследования.

В основе исторического метода лежит изучение реальной исто­рии в ее конкретном многообразии, выявление исторических фак­тов и на этой основе такое мыслительное воссоздание истори­ческого процесса, при котором раскрывается логика, закономер­ность его развития.

Логический же метод выявляет эту закономерность иным способом: он не требует непосредственного рассмотрения хода реальной истории, а раскрывает ее объективную логику путем изучения исторического процесса на высших стадиях его раз­вития. Объективной основой такого способа исследования явля­ется следующая особенность сложных развивающихся объектов: на высших стадиях развития они сжато воспроизводят в своей структуре и функционировании основные черты своей историче­ской эволюции. Эта особенность ярко прослеживается, например, в биологической эволюции, где высокоразвитые организмы на стадии эмбрионального развития повторяют основные черты всего хода эволюции, приведшего к появлению этих организмов (онтоге­нез «повторяет» филогенез). Исторический метод дал впечатляю­щие результаты в эволюционном учении Ч. Дарвина.

И логический, и исторический методы выступают как приемы построения теоретических знаний. Ошибочно отождествлять исто­рический метод с эмпирическим описанием, а статус теоретиче­ского приписывать только логическому методу. При любом спосо­бе анализа исторически развивающегося объекта предполагается эмпирическая база: факты реальной истории и факты, фикси­рующие особенности структуры и функционирования изучаемого процесса на высших стадиях развития. На этой основе выдви­гаются гипотезы, которые проверяются фактами и превращаются в теоретическое знание о закономерностях исторического про­цесса.

Вопрос №34     Философия техники

Хотя техника является настолько же древним явлением, как и само человечество, а поэтому так или иначе она попадала в поле зрения философов, как самостоятельная философская дисциплина, философия техники возникла лишь в ХХ столетии.

C конца сороковых годов ХХ века началось обсуждение философских вопросов техники. До немецкого философа М. Хайдеггера техника оценивалась только положительно, как последнее, эффективное орудие, способствующее «триумфальному шествию Разума и Добра». Хайдеггер сделал сенсационное заявление: он первым увидел в технике величайшую опасность для человека, поскольку человек «выдан» технике, «затребован» ею.

Ярко и наглядно ужас человека перед технической мощью показал Аурелио Печчеи, создатель всемирно известной организации - Римского клуба - объединившего ученых, исследующих так называемые глобальные проблемы современности, т.е. те процессы, которые угрожают будущему человеческой цивилизации. В книге «Человеческие качества» А. Печчеи отмечал: «Истоки этой почти зловещей благоприобретенной мощи человека лежат в комплексном воздействии всех... изменений, а их своеобразным символом стала современная техника. Еще несколько десятилетий назад мир человека можно было - в весьма упрощенном виде, разумеется, - представить тремя взаимосвязанными, но достаточно устойчивыми элементами. Этими элементами были Природа, сам Человек и Общество. Теперь в человеческую систему властно вошел четвертый и потенциально неуправляемый элемент - основанная на науке Техника ... Так что человек уже не в состоянии не только контролировать эти процессы, но даже просто осознавать и оценивать последствия всего происходящего.» (Печчеи А. Человеческие качества. М.,1985. С.68.).

Современная социальная философия изучает следующие вопросы, связанные с техникой:

1.          Что такое техника как феномен?

2.          Каковы формы и пределы ее воздействия на человеческое бытие?

3.          В чем общественная обусловленность техники?

4.          Техника - это благо или зло для человека и всей цивилизации?

Для того, чтобы разобраться в том, что такое философия техники и что такое техника как уникальное, единственное в своем роде явление, которое изучает философия, осуществим краткий экскурс в историю.

Независимо от того, с какого момента отсчитывать начало науки, о технике можно сказать определенно, что она возникла вместе с возникновением Homo sapiens и долгое время развивалась независимо от всякой науки. Это, конечно, не означает, что ранее в технике не применялись научные знания. Но во-первых, сама наука не имела долгое время особой дисциплинарной организации, и, во-вторых, она не была специально ориентирована на сознательное использование создаваемых ею знаний в технической сфере. Рецептурно-техническое знание достаточно долго противопоставлялось научному знанию, об особом научно-техническом знании вообще вопрос не ставился. «Научное» и «техническое» принадлежали фактически к различным культурным ареалам. В более ранний период развития человеческой цивилизации и научное, и техническое знание были органично вплетены в религиозно-мифологическое мировосприятие и еще не отделялись от практической деятельности.

Первым, кто внес в заглавие своей книги словосочетание «Философия техники», был немецкий философ Эрнст Капп. Его книга «Основные направления философии техники. К истории возникновения культуры с новой точки зрения» вышла в свет в 1877 году. Несколько позже другой немецкий философ Фред Бон одну из глав своей книги «О долге и добре» (1898 г.) также посвятил «философии техники». В конце ХIХ века российский инженер П.К. Энгельмейер формулирует задачи философии техники в своей брошюре «Технический итог ХIХ века» (1898 г.). Однако только в ХХ веке техника, ее развитие, ее место в обществе и значение для будущего человеческой цивилизации становится предметом систематического изучения. Не только философы, но и сами инженеры, начинают уделять осмыслению техники все большее внимание. Особенно эта тематика обсуждалась на страницах журнала Союза германских дипломированных инженеров «Техника и культура» в 30-е годы. Можно сказать, что в этот период в самой инженерной среде вырастает потребность философского осознания феномена техники. Часто попытки такого рода осмысления сводились к исключительно оптимистической оценке достижений и перспектив современного технического развития. Одновременно в гуманитарной среде росло критическое отношение к ходу технического прогресса в современном обществе и внимание привлекалось прежде всего к его отрицательным сторонам.

Таким образом, философия техники, с позиций широкого исторического контекста, исследует феномен техники в целом и ее место в общественном развитии.

Что же такое техника? Она представляет собой:

-                               совокупность технических устройств - от отдельных простейших орудий до сложнейших технических систем;

-                               совокупность различных видов технической деятельности по созданию этих устройств - от научно-технического исследования и проектирования до их изготовления на производстве и эксплуатации, от разработки отдельных элементов технических систем до системного исследования и проектирования;

-                               совокупность технических знаний - от специализированных рецептурно-технических до теоретических научно-технических и системотехнических знаний.

Как же философы оценивают современную технику? Прежде всего, они констатируют, что на протяжении последнего столетия технику либо прославляли, либо презирали, либо взирали на нее с ужасом. Почти исчез «прометеевский восторг» (выражение известного немецкого философа К. Ясперса) перед техникой, хотя дух изобретательства это не парализовало. «Детская радость» перед техникой стала уделом «примитивных народов» (выражения того же Ясперса). Вместе с тем, техника открывает перед человеком новый мир, новые возможности существования в нем. Сравним, например, возможности изучения иностранного языка с помощью книг-самоучителей и с помощью компьютерных лазерных дисков. Или подготовку рукописи книги с помощью шариковой ручки и компьютерного редактора текстов. Как говорится, комментарии излишни.

Техника дает человеку поистине огромное расширение реального видения мира. Не удивительно, что сейчас, как никогда прежде, бурно развивается астрономия, опирающаяся на достижения современной науки. Благодаря транспорту человек преодолевает пространственные ограничения.

Техника открыла перед человеком новый мир - мир дизайна. Технический объект должен быть уже не просто целесообразным, как это требовалось от него в прошлом. Он должен гармонично войти в интерьер человеческого жилища и при этом отвечать возросшим требованиям безопасности пользования им.

Современная техника оказала воздействие на все сферы жизни общества: революционные изменения претерпела сфера материального производства; даже по сравнению с первой половиной ХХ века, значительно изменилась социальная структура развитых стран мира; сложное и противоречивое, далеко не всегда положительное воздействие оказала современная техническая цивилизация на политические системы большинства стран мира; получили развитие новые виды искусства и т. д. Техника коснулась всех сфер жизни. Она существенно изменила самого человека, своего творца и ... заложника.

Оглавление Оглавление- 1 Вопрос № 1       Дофилософские формы мировоззрения (мифология, магия, религия) 3 Вопрос №2        Философия, ее предмет и социальная роль- 4 Вопрос №3        Основные идеи древнекитайской и древнеиндийск

 

• 14:21 05 Июля 2016
  Российско-китайский медуниверситет откроет магистерскую программу по TCM
• 01:21 05 Июля 2016
  На форуме МГУ Россия и Китай обсудят научно-образовательное сотрудничество
• 11:00 04 Июля 2016
  Реморенко: "ЕГЭ-туризм" в России сходит на нет
• 10:52 04 Июля 2016
  Летняя российско-австрийская школа откроется в Москве
• 15:31 01 Июля 2016
  В СПбГУ могут воссоздать географический факультет

Заказать уникальную работу