курсовые,контрольные,дипломы,рефераты
Особенности национального характера немцев
Содержание
Введение
1. Теоретические аспекты исследования национального характера в современной науке
1.1 Трактовка национального характера в трудах отечественных и зарубежных ученых
1.2 Типично немецкие черты характера и их корни
2. Этнические стереотипы как предмет психологического исследования
2.1 Автостереотипы и гетеростереотипы немцев
2.2 Стереотипы восприятия особенностей национального характера русских и немцев
Заключение
Список использованной литературы
Введение
За последние годы значительного прогресса в исследовании этнической психологии в целом, и национального характера в частности, добились российские учёные – этнологи и этнопсихологи. Изданные ими за последнее время учебники и монографические работы [19] свидетельствует о начале масштабного развёртывания исследований в этой области, на базе лучших достижений отечественной и зарубежной этнопсихологической науки.
Несмотря на актуальность и повышенный интерес учёных к проблематике национального характера, следует констатировать, что до сих пор в социально-философской и этнопсихологической области отсутствуют специальные фундаментальные работы, посвящённые данной проблеме. Исключение составляют лишь отдельные работы отечественных и зарубежных исследователей, а также ряд диссертационных работ, непосредственно или косвенно затрагивающие проблему национального характера.
Некоторые из этих работ были написаны ещё в советскую эпоху и к сожалению не были свободны от идеологического, классового налёта. В монографии Гнатенко, Баграмова и в некоторых диссертационных работах классовый подход в какой-то мере затмил сущность национального характера и не позволил в полной мере раскрыть содержание и основные функциональные назначения национального характера. Каким бы ни был национальный характер или его особенности , в конечном счёте, они объявлялись второстепенными, временными по отношению к интернациональному, классовому – как магистральной линии развития наций и народов.
В этот период на Западе бурный рост переживают науки этнология, этнопсихология, этносоциология, занимающиеся исследованием проблем этнопсихологических особенностей народов, в рамках которых и исследовалась проблема национального характера. Особенно значительных успехов добилась американская этнопсихологическая школа, представленная тремя школами: А. Кардинера, Р. Бенедикт и М. Мид.
Поэтому актуальность данной курсовой работы обусловлена тем обстоятельством, что до сих пор в отечественной социально-философской литературе отсутствует теоретическая и методологическая «модель» исследования национального характера, на базе которой можно было проводить развернутое исследование данной проблемы как социально-философской категории. Исходя из этого, предпринимается попытку на базе изысканий отечественных и зарубежных исследователей, а также достигнутого уровня философской, этнологической, этнопсихологической, культурантропологической наук восполнить пробел в этой области исследования и заложить начальные основы для проведения комплексного исследования ее различных аспектов.
Целью данной работы является обосновать реальность существования феномена национального характера как важного этнообразующего признака нации и на этой основе выявление и систематизация типических черт характера немецкого народа.
Объектом исследования является феномен национального характера, а предметом – особенности его проявления в разных сферах жизни немецкого этноса.
Исходя из цели, объекта и предмета исследования были поставлены следующие задачи:
- проанализировать и раскрыть сущность и содержание национального характера как социально-философской категории;
- обосновать статус национального характера в качестве стержневой основы национальной психологии;
- выявить социально-экономические, культурно-исторические и естественно-биологические истоки формирования национального характера;
- проанализировать различные формы проявления и опредмечивание национального характера в различных сферах уклада жизни, их взаимосвязь и взаимодействие;
- показать своеобразие культурологического подхода в исследовании проблемы национального характера;
- проанализировать позитивные и негативные аспекты черт национального характера (на примере немецкого и русского народов) и их воздействие на становление и развитие этнической общности;
Теоретико-методологической основой данной работы послужили исследования философов, психологов, социологов, этнологов, этнопсихологов, антропологов, культурологов, литературоведов и искусствоведов, а также видных отечественных и зарубежных специалистов в области этнонациональных и межэтнических отношений.
характер немецкий этнический психологический русский
1. Теоретические аспекты исследования национального характера в современной науке
1.1 Трактовка национального характера в трудах отечественных и зарубежных ученых
Поскольку термин «национальный характер» не является исконно и исключительно литературоведческим термином, но разрабатывался другими областями гуманитарного знания, – философией, этнологией, антропологией, культурологией, лингвострановедением и др., – то неизбежно назревает необходимость обратиться к ряду теорий и концепций, которые предлагают дефиниции междисциплинарного характера. Сложность определения национального характера обусловлена тем, что, в отличие от более новых и, возможно, более модных терминов, использующихся в современной науке, он имеет более длительную историю и успел приобрести множество дополнительных смыслов. В работе проводится сопоставление термина «национальный характер» со «смежными» терминами, такими как «национальная идентичность», «национальный менталитет», «национальная картина мира», «национальная концептосфера» и т.д. Кроме того, отдельного внимания заслуживает вопрос о роли национальных и этнических стереотипов, которые в массовом сознании зачастую отождествляются с национальным характером и определяют расхожие представления о той или иной нации [26].
В бывшем Советском Союзе исследование национального характера началось со второй половины ХХ века. Как показали результаты проведенного исследования 60-х - 90х гг., несмотря на ряд плодотворных идей и подходов, данная проблема не стала объектом серьезного фундаментального исследования. Главным препятствием на этом пути был классовый подход в методологии исследования данного явления, который не позволил в полной мере раскрыть его содержание. Основополагающим принципом выступал принцип интернационализма. Ученые, специализирующиеся в области национальных отношений, были вынуждены в своих исследованиях руководствоваться данным принципом, отодвигая на второй план национальные факторы, в том числе и национальный характер, как рудиментарные и отживающие элементы советской действительности.
В развернувшейся в 60-годы прошлого века дискуссии проблема национального характера, так или иначе, связывалась с научным определением нации. Именно этот признак нации вызвал наиболее оживлённые споры. Согласно этому определению общность психического склада нации, или что, то же самое, национальный характер, считался её существенным признаком. Во время дискуссии и после неё чётко обозначились две противоположные точки зрения по данному признаку нации. Если одни участники дискуссии решительно отвергли его (Рогачёв П.М., Свердлин М.А., Калтахчян С.Т., Бурмистрова Т.Ю.), предлагая заменить «национальный характер» понятием «национальные особенности характера», то другие наоборот, правомерным считали именно понятие «национальный характер» (Горячева А.И., Джандильдин Н, Филатов В.Н.).
В целом, как показала дискуссия 60-х годов и дальнейший ход развития общественных наук проблема национального характера довольно обширна и далеко выходит за пределы круга вопросов, связанных с определением понятия «нации» или этнической общности. Она затрагивает и реальность самого субъекта национального характера и стоящего за этим термином содержания. Поэтому, следует развеять некоторые иллюзии и надежды на какие-то легкие успехи в познании ее сущности и получения «достоверных» выводов в рамках одной научной сферы или дисциплины.
Если дискуссия шестидесятых годов по проблеме национального характера в основном, так или иначе, была связана с научным определением нации, то дискуссия, организованная журналом «Советская этнография» в 1983 году, характеризовалась качественно новой ступенью в разработке данной проблематики. Между тем некоторые ученые склонялись к такому мнению, что прошедшая дискуссия не внесла ничего нового в разработку проблемы национального характера, а лишь выявила то, что понятие психического склада нации шире, чем понятие национального характера. В действительности же она помогла прояснению некоторых спорных моментов в данной области и способствовала постановке многих новых вопросов, преимущественно общеметодологического плана, которые в дальнейшем в определённой мере послужили надёжным ориентиром в конкретных этнопсихологических исследованиях.
Во-первых, недопустимо абсолютизировать те или иные черты и приписывать их лишь отдельным этническим общностям. Своеобразие черт обусловлены не их уникальностью, а степенью выраженности и неповторимой сочетаемости этих черт. Во-вторых, национальный характер не есть механическая сумма или набор характеров отдельных индивидов, а являет собой фиксацию устойчивых типических черт, проявляющиеся в разной степени у большинства индивидов того или иного этноса.
Тем самым автор придерживается следующего определения сущности национального характера: Национальный характер есть совокупность типичных, устойчивых черт нации, сформировавшихся в ходе исторического, социально-экономического и духовного развития, а также под влиянием природно-климатических и биолого-соматических факторов, выражающих собой своеобразие и дух нации, его менталитет, привычки и вкусы [7].
В современной западной этнопсихологии все чаще стали отождествлять, а нередко и заменять понятие «национальный характер» понятиями «ментальность» и «менталитет». Поэтому, во избежание путаницы в нашей работе предпринимается попытка всесторонне освятить сущность этих категорий, их различие и общность.
Для исследования национального характера необходим комплексный подход, с привлечением, наряду с философами и этнопсихологами, специалистов других сфер наук: этнографов, историков, литературоведов, лингвистов, искусствоведов и др. Как многогранное явление социальной психологии, национальный характер отражает различные аспекты национального бытия; прежде всего, связанные с особенностями национальной истории, культуры, быта, языка, обычаев, традиций и др. областей социальной жизни [5].
Для прояснения сущности национального характера с методологической точки зрения оправданным представляется начать данный параграф с анализа категории «характер» – истории её возникновения, сущности и значимости в системе социально- психологического и философского знания.
В философском энциклопедическом словаре термин «характер» (от греч. – буквально означающий – отпечаток, признак, отличительная черта) определяется как «целостный и устойчивый индивидуальный склад душевной жизни человека, проявляющийся в отдельных актах и состояниях его психической жизни, а также в его манерах, привычках, складе ума и свойственном человеку круге эмоциональной жизни» [33, 754].
Что касается самого термина «национальный характер», то он впервые был введён в науку и стал объектом исследования в западноевропейской философской и социологической мысли второй половины ХVIII- начале ХIХ в.в. в работах выдающихся философов того времени. Среди тех, кто проявлял большой интерес в исследовании данной проблемы, в частности, к вопросу о причинах существования национального характера и факторах, способствующих его формированию, следует выделить работы И. Канта, Д. Юма, Г.Гегеля, И.Фихте, а также К. Гельвеция, И. Гердера и других мыслителей.
Наиболее систематическое учение о национальном характере изложено в творчестве основателя немецкой классической философии И.Канта В его антропологическом учении приводится различные типологические уровни характера:
характер личности,
характер пола,
характер народа (включая национальный характер) и
характер рода.
В концептуальном плане характер наций, по Канту, может быть как прирождённым, так и приобретённым, формируемый в ходе её исторического развития.
Однако рассматривать национальный характер как врождённое свойство или как результат привычки, выработанный тем или иным народом, в ходе своей долгой совместной жизни, является, по мнению Канта, слишком рискованным и эмпирически бездоказательным. Также безосновательны попытки выводить черты национального характера от формы правления или объяснять их природными условиями (климат и почва). Например, как свидетельствуют исторические факты, при переселении целых народов на новые места они не изменяли своего характера, а только старались приспособить его к новым условиям и что при этом в языке, в роде занятий, даже в одежде все ещё видны следы их происхождения и тем самым и их характер.
Соотечественник И.Канта И.Гердер полагал, что нрав или характер людей есть продукт, прежде всего природных условий, а также контактов народов друг с другом.
Неоценимый вклад в осмыслении понятия и роли национального характера внесли русские революционные демократы В.Г. Белинский, А.И. Герцен, Н.А. Добролюбов, Н.Г. Чернышевский. В своих рассуждениях о психологических различиях народов они вели решительную борьбу против националистического возвышения одних народов и принижения других, и их идеи носили общечеловеческий, гуманистический характер [6].
Определённые предпосылки научного объяснения психологических особенностей наций и на этой основе приближение к разгадке тайны национального характера связано с возникновением учения марксизма.
Попытку разгадать тайну « русской души» или национального характера русского народа предпринял выдающийся русский философ Бердяев.
В ХХ веке в исследовании сущности национального характера наибольшим успехом пользовалась американская этнопсихологическая школа в лице А. Кардинера, Р. Бенедикт и М. Мида. Используемый этими антропологическими школами подход исходил из совершенно других методологических арсеналов и принципов исследования, а также из совершенно других целей, концептуальных идей и позиций. Все они были максимально приближены к реальности жизни, повседневному быту и образу жизни исследуемых этнических общностей. В своих антропологических изысканиях они главное внимание уделяли роли культуры, прежде всего роли детства и социальных институтов - как главного фактора в формировании черт национального характера.
Значительный прогресс в исследовании национального характера был достигнут в рамках формирующейся новой самостоятельной науки – этнопсихологии. Основателями указанной науки (сер. XIX в) являются немецкие учёные М. Лацарус и Г. Штейнталь. В центр своей доктрины они поставили исследование сущности «народного духа», т.е. национального характера и проявляющихся в таких сферах духовной культуры как языке, обычаях, традициях, нравах и поступках, а также закономерности функционирования этнического характера в различных областях жизнедеятельности, в том числе в науке, искусстве и повседневной жизни. Не меньшее значение они придавали и выявлению причин зарождения, развития и заката того или иного этноса.
Глобализация в целом является положительной тенденцией развития человечества, призванная интернационализировать и интегрировать мировую экономику всех стран в единую мировую хозяйственную систему, а также обеспечить международную безопасность, стабильность и мирное сотрудничество; способствовать развитию демократии, прав и свобод граждан. Иными словами глобализация в перспективе должна способствовать формированию единой всемирной рыночной экономики. Результатом этой интеграции должен стать процесс по дальнейшему продвижению к «более открытому и интегрированному миру, приближающемуся всё ближе и ближе, к земному шару без границ и к более интегрированной, открытой и взаимозависимой мировой экономике» [7, 21].
Однако, на самом, деле процесс этот сопровождается конфликтами, противоборствами интересов стран с неодинаковым уровнем социально-экономического развития, и имеет фактически однополюсный характер. По сути, процесс глобализации означает американизацию и стандартизацию не только сфер производства и потребления, но и всех сторон нравственной и духовной жизни различных народов и стран. Некоторые учёные, в частности М. Миёси, более категоричен в своих суждениях и рассматривает процесс глобализации как продолжение «колониализма» и утверждение «американского капитализма».
Одной из печальных последствий начавшегося процесса глобализации явилось нивелирование, подавление и угроза исчезновения национального своеобразия культуры, этнической самобытности народов, вставших на путь развития и процветания. Национально-особое или национальная самобытность культуры выступает как антитеза, как сдерживающая сила процессу глобализации. Однако противостоять американской глобалистике становится в настоящее время всё сложнее и сложнее. Следует предпринять ряд мер направленных на защиту интересов и сохранение самобытной этнической и региональных культур от западного культурного гегемонизма, против однообразия и торжества единого стандарта в культуре.
Следовательно, вопрос о сохранении и выживании этнической самобытности народов в условиях глобализации принимает острый, угрожающий характер. И от разрешения данной коллизии зависит будущее развитие цивилизации.
Культурное, религиозное многообразие и самобытность народов- единственная альтернатива глобализации. Это тот духовный феномен способный удержать этот процесс в рамках цивилизованности и гуманизма. С другой стороны этническая самобытность является «иммунной защитой» от мутаций бездушной техногенной цивилизации, стандартизации жизни и «ценностей» массовой культуры.
1.2 Типично немецкие черты характера и их корни
Немецкий национальный мир и концептосферу Германии в существенной мере сформировали геополитические и исторические особенности.
Культура начинается с эпоса, который представлен передающимися устно мифическими преданиями, сказаниями, сагами, сказками, героическими песнями.
Принимая во внимание тяжёлые условия жизни, опасность и постоянные столкновения, можно вести речь о существовании концепта «вой на» в культуре германцев средневекового периода времени. Этот концепт составляли такие черты национального характера как воинственность, жестокость, кровожадность и агрессивность.
В период Средневековья начала формироваться индивидуально коллективная ментальность германского народа.
Формирование строгой иерархии в средневековом обществе и точное следование правилам поведения своего сословия говорят о зарождении такой национальной черты как любовь к порядку, которая со временем стала одним из основополагающих концептов немецкой культуры «порядок». С одной стороны, культура формирует ментальность, а с другой стороны, её степень развитости является выражением ментальности народа.
Воинственный менталитет немцев, сложившийся ещё в раннем Средневековье, стал меняться после Второй мировой войны в сторону открытости и терпимости к другим народам.
В рамках концепта «дом» нужно рассматривать несколько аспектов, связанных друг с другом: во-первых, дом как крыша над головой; во вторых, дом как семья и, наконец, дом как страна или родина. В отличие от многих южных народов, немцы живут для дома, а не для улицы. Они стараются не выносить за его стены свои эмоции и проблемы.
Этическое отношение к другим людям и проявление заботы о более слабых заложено в немецкую ментальность.
В желании достичь порядка и чистоты во всех сферах жизни и деятельности проявляется стремление немцев к перфекционизму, т.е. в намерении сделать всё самым лучшим образом.
Типичные для немецкой ментальности национальные черты, как любовь к порядку, чистоте, дисциплинированность и основательность дают сплав, который можно назвать деловитостью.
Одним из ведущих концептов немецкой ментальности является «экономность», которая во многом определяет всю жизнь немцев. В одних случаях она граничит с жадностью, а в других - приводит к эффективности и целесообразности.
Отличительными чертами немецкого национального характера являются трудолюбие, прилежание, пунктуальность, рациональность, бережливость, организованность, педантичность, серьезность, расчетливость, стремление к упорядоченности.
В Германии является вполне естественным закрывать на ключ телефонный аппарат или ксерокс, но это не следует воспринимать как проявление недоверия или неуважения.
Процедура личного представления и знакомства находится в соответствии с международными нормами: рукопожатие и обмен визитками. Первым следует назвать того, кто находится на более высокой ступени. В очень официальной обстановке используется слово «представлять». В более свободной обстановке принято говорить «познакомить». Лицо менее значительное положено представлять лицу более значительному. Немцы чрезвычайно привержены титулам. Необходимо называть титул каждого, с кем приходится вести деловую беседу. Если титул неизвестен, то можно практически к каждому обращаться «Herr Doktor».
За столом немцы постоянно держат вилку в левой руке, а нож в правой. Руки со стола не убираются, оба запястья должны касаться стола.
Переговоры обычно ведутся с участием одного или нескольких партнеров. Все встречи назначаются заблаговременно. Немцы очень сдержанны и официальны, и потому многим кажутся недружелюбными. Очень тщательно прорабатывают свою позицию. Вопросы любят обсуждать последовательно, один за другим.
Заключая сделки, немцы настаивают на жестком выполнении принятых обязательств и на условии уплаты высоких штрафов в случае их невыполнения. Характерно требование предоставления гарантийного периода на поставленный товар и залога на случай поставок недоброкачественного товара.
Немецкие деловые люди и служащие весьма строги и к выбору одежды; основной тип одежды – строгий деловой костюм, чаще всего двубортный. Строго в тон костюму должна быть обувь.
Домой к себе деловых партнеров приглашают редко. Если такое произойдет, непременно следует подарить хозяйке дома цветы. Могут пригласить в ресторан, но счета в ресторане часто оплачиваются приглашающими и гостями раздельно; бокалы поднимают после того, как хозяева произнесут приветствия.
2. Этнические стереотипы как предмет психологического исследования
2.1 Автостереотипы и гетеростереотипы немцев
Первичная негативная оценка «стереотипа» как социального явления, якобы мешающего установлению хороших отношений между людьми, постепенно менялась к более нейтральному контексту и в современных социально-когнитивных исследованиях стереотипы принято рассматривать, прежде всего, как функциональные, адаптивные процессы, играющие центральную роль в процессе социального восприятия.
Этностереотипы рассматриваются как центральные компоненты этнической идентичности, и процесс ее формирования связывается с усвоением стереотипов как внутренних норм и регуляторов социального поведения. Знание этнических стереотипов может выступать в качестве важного фактора успешности межкультурной адаптации. Успешная межкультурная адаптация предполагает, что мигрант успешно идентифицировался с культурными признаками принимающей системы, т.е. интериоризировал ее нормы и ценности, отражаемые в этнических стереотипах, соответствует возлагаемым на него ожиданиям. Неучет этих ожиданий, который может иметь место в ходе межэтнического взаимодействия по причине их незнания, может приводить к наложению определенных социальных санкций, препятствует складыванию успешных контактов с представителями другого этноса и выступает в качестве барьера межкультурной адаптации.
В западной социальной психологии первую группу методов принято называть «эксплицитными», а вторую – «имплицитными». В группе косвенных методов были выделены две подгруппы: проективных методов и собственно имплицитных методов. Среди проективных методик, направленных на изучение этнических стереотипов были упомянуты цветовые тесты, контент-анализ национального фольклора (например, пословиц и поговорок), а в группе собственно имплицитных методов, в основе которых лежит измерение времени реакции, были выделены такие как прайминговый метод, аффективная прайминговая методика Фезио, тест имплицитных ассоциаций (ТИА) А. Гринвальда, лексическая прайминговая техника Б. Виттенбрика и другие.
В отечественных исследованиях для изучения стереотипов продолжают преимущественно преобладать прямые эксплицитные методики, в то время как на Западе все большее распространение получают косвенные имплицитные методы выявления стереотипов. Одной из причин появления новых имплицитных методов на Западе стала критика, которой были подвергнуты традиционные эксплицитные методы, прежде всего вследствие их неспособности элиминировать фактор социальной желательности, а также вследствие того, что истинный стереотип может оказаться неосознаваемым для опрашиваемых и, таким образом, интроспективно недоступным. Кроме того, следуя логике имплицитного познания нельзя исключать и того, что при помощи традиционных прямых методов выявляется не стереотип, а скорее отражаются ставшие задействованными контролируемые процессы.
В восприятии немцами самих себя «типичный немец» стал более критичным, избирательным и ленивым, менее бережливым и зависимым.
По мнению немцев наибольшие изменения наблюдаются по шкале «бережливый – расточительный». Если в исследовании Д. Пибоди, А.Г.Шмелева и др. (1993) русские студенты воспринимали немца скорее как расточительного, то современные студенты однозначно считают его бережливым, что лучше соответствует представлениям немцев о самих себе. Кроме того, немцы в представлении русских из агрессивных стали миролюбивыми, менее придирчивыми, менее боевитыми, менее смелыми и менее жесткими.
Расхождение между образами «Я-реальное» и «Я-идеальное» выявленное у немецкой выборки может рассматриваться, с одних позиций, как источник фрустрирующих переживаний, признак дезадаптированности и психического неблагополучия, с другой стороны, такое расхождение является необходимым элементом самоконтроля, мотивационной направленности на достижение собственных идеалов, признаком психологической зрелости. При этом оценка немцами самого себя «Я-реальное» и их идеал «Я-идеальное» ближе к их образу гетеростереотипному русского, чем к автостереотипному образу немца. Оценка русскими самого себя («Я-реальное») ближе к их автостереотипному образу русского, чем к гетеростереотипному образу немца, в то время как идеал русских («Я-идеальное») ближе к гегетеростереотипному образу немца, чем к автостереотипному образу русского.
При изучении особенностей этностереотипов эксплицитные и имплицитные методы измерения приводят к разным результатам. При этом степень рассогласования между прямыми и косвенными оценками, как и ожидалось, оказалась более выраженной в немецкой выборке. Причиной этого может в какой-то степени быть фактор социальной желательности, который оказывает влияние на оценки немецких студентов, проявляющих большую осторожность в своих прямых высказываниях в случае эксплицитного измерения. Однако мы полагаем, что основная причина возникших расхождений обусловлена различиями в конструктах, на базе которых строятся эти оценки – личностные или социальные убеждения – в случае эксплицитно измерения и культурные коллективные представления, являющиеся отражением ценностей (в нашем случае - общеевропейских) в случае имплицитного измерения.
Содержание имплицитных стереотипов в меньшей степени соответствует социальным ожиданиям, чем эксплицитных, которые являются более социально зависимыми, конвенциальными. Так степень предпочтения своей собственной группы наиболее явно проявляется в стереотипах, полученных именно в ходе имплицитного измерения, когда испытуемые не в состоянии контролировать свои ответы, в то время как при эксплицитном измерении наблюдается менее однозначная картина [9].
2.2 Стереотипы восприятия особенностей национального характера русских и немцев
В психологической науке проблеме этнических авто- и гетеростереотипов посвящено немалое количество исследований, включающих, в частности, анализ этнических стереотипов отдельных народов, населяющих Россию.
Между тем учеными неоднократно отмечалось, что этнические стереотипы как образы этнических общностей отражают объективную реальность: свойства двух взаимодействующих групп и отношения между ними. Справедливо подмечено, что «если автостереотип – это наш образ «для других», а гетеростереотип – «образ других для нас», то совпадения семантических структур этих образований отражают реальный компонент этнического образа». Исследователи подчеркивают, что именно «от характера межэтнических отношений – сотрудничества или соперничества, доминирования или подчинения – зависят основные измерения стереотипов – содержание, направленность и степень благоприятности, а, в конечном счете, - степень их истинности»[16,156].
Всего в исследовании участвовало 352 немецких и русских студентов университетов Германии и России. На первом этапе российская выборка включала 148 человек, немецкая выборка состояла из 66 человек. На втором этапе российская выборка включала 83 человека, немецкая выборка состояла из 55 студентов.
Основой предварительного этапа исследования послужила методика «Психосемантический анализ стереотипов характера», предложенная Д. Пибоди в адаптации А. Г. Шмелева [9].
На втором этапе исследования, на основании результатов, полученных на предварительном этапе, нами был разработан сокращенный вариант методики Д. Пибоди и А.Г. Шмелева, в основу которого легли отобранные нами из методики качества.
Для сравнения результата, полученного при помощи данного метода с результатами, получаемыми при помощи новейших имплицитных методов, нами была предложена модификация теста ГНАТ Б. Носека и М. Банаджи.
Сравнивая полученные данные с данными Д. Пибоди и А.Г. Шмелева (1985, 1993), можно сделать вывод о достаточно высокой степени стабильности как автостереотипных так и гетеростеретипных образов «типичного русского» и «типичного немца». Корреляции между автостереотипным объектом «типичный русский» в нашем исследовании и исследовании А.Г. Шмелева (r = 0,65; p<0,001), а между образом «типичного немца» в нашем исследовании и в исследовании Д. Пибоди (r=0,72; p<0,001). Для гетеростереотипных объектов эти связи оказались еще более значимыми: для объекта «типичный русский» в представлении немцев из нашего исследования и исследования Д. Пибоди (r=0,84; p<0,001), для объекта «типичный немец» между нашими испытуемыми и испытуемыми в исследовании А.Г. Шмелева (r=0,88; p<0,001). В тоже время детальное рассмотрение стереотипных черт позволяет сделать вывод о том, что в содержании этнических стереотипов произошли значительные изменения. Так в автостереотипе «русского» осталась лишь одна дезадаптивная черта, оказавшаяся к тому же и не слишком выраженной. Русского оценивают скорее как приспособленного, нежели как практичного (t = 2,07; p < 0,05). В исследовании А.Г. Шмелева таких дезадаптивных черт у русского было больше: русский был скорее инертным, нежели спокойным, скорее неуверенным, чем застенчивым, скорее непрактичным, чем принципиальным, скорее бесшабашным, чем смелым, скорее жестким, чем твердым, заторможенным и одновременно импульсивным. В своем относительном выражении наблюдается следующая трансформация образа «типичного русского», пусть местами еще и не ставшая ярко выраженной: из негибкого русский стал гибким, раскрепощенным, перестал быть непрактичным, он стал веселее, скорее расточительным, чем бережливым, скорее уверенным, чем неуверенным, а также стал скорее возбужденным и активным, нежели спокойным и инертным. Он сделался менее бесшабашным и бестактным и более боевитым. Не остался неизменным и автостереотипный образ «типичного немца», хотя его изменения и оказались менее значимыми. Прежде всего, в представлении немцев «типичный немец» стал более критичным, избирательным и ленивым, менее бережливым и зависимым. Таким образом, сравнение результатов нашего исследования с более ранними исследованиями Д. Пибоди и А.Г. Шмелева позволяет сделать вывод о том, что, несмотря на сохранение определенных качеств, традиционно приписываемых русским и немцам, в настоящее время имеет место и активный процесс трансформации стереотипных этнических образов. Наша гипотеза подтвердилась - наибольшим изменениям оказался подвержен автостереотипный образ «русского», в трансформации которого заметна явная динамика – этот образ становится более активным, динамичным, практичным, уверенным, отражающим ценности «западного» образа жизни у современной российской молодежи.
Результаты второго этапа исследования, должны были дать ответ на вопрос о том, насколько будут отличаться этностереотипы, если для их выявления параллельно будут использоваться как традиционный опросник, предполагающий сознательный ответ испытуемого, так и современный имплицитный тест, позволяющий выявить неконтролируемый и возможно неосознаваемый ответ испытуемого [9].
В табл.2.1 даны виды и обозначения исследованных этностереотипов.
Таблица 2.1.-Матрица видов исследованных этностереотипов и их обозначения
| Группа испытуемых | Объект оценивания | |
| «Типичный русский» | «Типичный немец» | |
| Русские |
Автостереотип русских - АР (представление русских о самих себе*) |
Гетеростереотип немцев – ГН (представление русских о типичном немце) |
| Немцы |
Гетеростереотип русских – ГР (представление немцев о типичном русском) |
Автостереотип немцев – АН представление немцев о самих себе) |
* - данное разъяснение не является определением, а носит поясняющий характер
Особенности каждого из этих четырех этностереотипов оценивались дважды – в I серии с помощью прямой (эксплицитной) оценки и их обозначения маркировались индексом «э», во II серии – с помощью имплицитного метода и маркировкой индексом «и», в результате чего были получены 8 основных показателей: АРэ, ГРэ, ГНэ, АНэ; АРи, ГРи, ГНи, Ани [34].
Полученные данные были обработаны с помощью факторного анализа, результаты которого приведены в табл.2.2. Приведенное в табл.2.2 трехфакторное решение объясняет 85% всей изменчивости показателей и дает весьма четкую картину распределения показателей по факторам.
В первый фактор (F1) с наибольшими весами вошли показатели, полученные имплицитным методом (факторные нагрузки эксплицитных методов пренебрежимо малы). Данный фактор с полным основанием может быть назван нами фактором «имплицитных показателей». Во втором (F2) и третьем (F3) факторах наибольшие веса имеют эксплицитные показатели, отражающие этническую принадлежность (национальность) оцениваемых объектов. Фактор F2 объединил показатели, отражающие особенности сложившегося образа «типичный русский» у русских и у немецких испытуемых. Это позволяет обозначить этот фактор как «показатель русской национальности». Фактор F3 объединил показатели, отражающие особенности сложившегося образа «типичный немец» у русских и у немецких испытуемых. Это позволяет обозначить этот фактор как «показатель немецкой национальности».
Таблица 2.2.-Факторные веса показателей для оцениваемых объектов и разных методов исследования (И – имплицитный метод, Э – эксплицитный метод) [9].
| Объект оценивания, метод исследования, показатели | Факторы | ||||
|
F1 «Имплицитные показатели» |
F2 «Показатель русской национальности» |
F3 «Показатель немецкой национальности» |
|||
| «Типичный русский» | И | Автостереотип русских (АРи) | 0,864 | 0,372 | 0,161 |
| Гетеростереотип русских (ГРи) | 0,905 | -0,025 | -0,293 | ||
| Э | Автостереотип русских (АРэ) | 0,180 | 0,919 | 0,025 | |
| Гетеростереотип русских (ГРэ) | 0,153 | 0,746 | 0,305 | ||
| «Типичный немец» | И | Автостереотип немцев (АНи) | 0,851 | 0,313 | -0,208 |
| Гетеростереотип немцев (ГНи) | 0,794 | -0,436 | 0,078 | ||
| Э | Автостереотип немцев (АНэ) | -0,167 | -0,117 | 0,888 | |
| Гетеростереотип немцев (ГНэ) | -0,094 | 0,332 | 0,890 | ||
| Процент дисперсии, объясняемой фактором | 38 | 24 | 23 | ||
Такое распределение показателей по факторам позволяет сделать два важных вывода.
Во-первых, имплицитные и эксплицитные методы действительно измеряют либо разные явления, либо разные характеристики одного и того же явления, что подтверждает имеющиеся в литературе данные.
Во-вторых, в имплицитных показателях отражаются представления о тех универсальных качествах объекта оценивания, которые не зависят от субъекта и объекта оценивания – т.е. кто и кого оценивает, тогда как эксплицитные методы дают результаты, зависящие от объекта оценивания (кого оценивают), но не зависящие от субъекта (кто оценивает).
Результаты корреляционного анализа подтверждают существенное расхождение в оценках стереотипов, измеренных разными методами.
Так, оценка личностных качеств представителей другого этноса (гетеростереотип), измеренная с помощью прямого опроса, не коррелирует с оценкой, полученной имплицитным методом. Это справедливо и для русской, и для немецкой выборок – в обоих случаях коэффициенты корреляции близки к нулю: r(ГНэ,ГНи) = -0,130; r(ГРэ,ГРи) = -0,039. Это означает, что использованные методы измеряют разные или не связанные характеристики. Либо, согласно модели двойственных установок и ассоциативной модели, следует признать наличие разных видов (уровней) этностереотипов: один – осознаваемый и демонстрируемый в ответах на прямые вопросы, другой – скрытый и, возможно, неосознаваемый.
Таблица 2.3.-Корреляционная матрица для оцениваемых объектов, методов исследования и групп испытуемых (И – имплицитный метод; Э – эксплицитный метод).
| Объект оценивания | «Типичный русский» | «Типичный немец» | ||||||||
| Метод исследования | Имплицитный | Эксплицитный | Имплицитный | Эксплицитный | ||||||
|
Группа испытуемых (Показатели) |
Рус. АРи | Немцы (ГРи) | Русские (АРэ) | Немцы (ГРэ) | Немцы (АНи) | Русские (ГНи) | Немцы (АНэ) | Русские (ГНэ) | ||
| «Типичный русский» | И |
Автостереотип русских (АРи) |
— | 0,660** | 0,534* | 0,392 | 0,801*** | 0,538* | – 0,043 | 0,166 |
|
Гетеростереотип русских (ГРи) |
— | 0,122 | – 0,039 | 0,867*** | 0,635** | – 0,336 | – 0,367 | |||
| Э |
Автостереотип русских (АРэ) |
— | 0,574** | 0,424 | – 0,257 | – 0,066 | 0,296 | |||
|
Гетеростереотип русских (ГРэ) |
— | 0,192 | – 0,054 | 0,049 | 0,484* | |||||
| «Типичный немец» | И |
Автостереотип немцев (АНи) |
— | 0,387 | – 0,283 | – 0,142 | ||||
|
Гетеростереотип немцев (ГНи) |
— | – 0,145 | – 0,130 | |||||||
| Э |
Автостереотип немцев (АНэ) |
— | 0,688*** | |||||||
|
Гетеростереотип немцев (ГНэ) |
— | |||||||||
* - p<0,05; **- p<0,01; ***- p<0,001
В оценке качеств представителей своего этноса (автостереотип) картина представляется достаточно запутанной. Эксплицитные и имплицитные оценки положительно и достаточно тесно связаны в русской выборке – r(АРэ,АРи) = 0,534 (p<0,05), тогда как в немецкой группе испытуемых имеется тенденция к отрицательной, хотя и недостоверной связи r(АНэ,АНи) = -0,283.
При прямом измерении в автостереотипе русского наиболее выраженными оказались такие черты, как: веселый, откровенный, прощающий, умный, приятный, занимающие первые 5 ранговых мест. Имплицитное измерение практически сохраняет такой же порядок предпочтений: первые пять ранговых мест пусть и в другой последовательности заняли 4 из 5 ранее выявленных качеств: веселый, умный, приятный, откровенный. Пятое ранговое место заняло такое качество как «трудолюбивый», а вот такая черта как «прощающий» оказалась лишь на 9 позиции.
Что касается автостереотипа немцев, то здесь при прямом измерении наиболее значимыми оказались следующие качества: трудолюбивый, независимый, угрюмый, скупой (бережливый), а в случае имплицитного измерения первые четыре ранговых места заняли совершенно иные качества: откровенный, веселый, миролюбивый, трудолюбивый, что практически совпадает с имплицитным автостереотипным образом русского – r(АРи,АНи) = 0,828; (p<0,001), а ранее доминировавшие качества – независимый, угрюмый, скупой, заняли лишь 20, 10 и 18 ранговые места соответственно.
Весьма важным для понимания этностереотипов является параметр их направленности, т.е. общее положительное или отрицательное восприятие объекта стереотипизирования, степень выраженности положительных и отрицательных качеств у представителей своего и другого этноса. Относительное преобладание одних или других может рассматриваться как своеобразный показатель степени субъективного «принятия-непринятия» образа этноса.
Давыдовым С.В. было рассчитано 8 значений М, характеризующих полученное с помощью двух методов преобладание в каждом из рассматривавшихся 4 этностереотипов (см. табл.2.1) положительных (в этом случае М > 0) и отрицательных (тогда М < 0) качеств. Полученные результаты приведены на рис.2.1 и 2.2. [9, 41].
Рис 2.1. Направленность этнических стереотипов русских и немцев по данным эксплицитного метода
Результаты показывают, что, по данным эксплицитного метода (рис.2.1), имеет место преобладание положительных черт во всех 4 этностереотипах. При этом для русской выборки характерно преобладание положительных черт в автостереотипе (самооценке), причем значение показателя М является наибольшим по абсолютной величине из всех и достоверно выше нуля (p<0,001), и так же достоверно превышает степень представленности положительных черт в образе «типичный немец» (p<0,05). Положительные черты существенно больше представлены и в самооценке русских (АРэ) по сравнению с самооценкой немцев (АНэ) ((p<0,001), и оценкой немцев образа «типичный русский» (p<0,001).
Для немецкой выборки характерны более низкие абсолютные значения показателя преобладания в этностереотипах положительных качеств. Достоверно (p<0,001) преобладает выраженность этих черт в представлениях немцев о «типичном русском» (ГРэ), тогда как в оценке немцев самих себя (АНэ) нет преобладания положительных или отрицательных черт.
Таким образом, можно утверждать, что эксплицитный метод показывает сдвиг этностереотипов в сторону преобладания в них положительных черт. Вместе с тем для русской выборки характерна более высокая степень представленности в авто- и гетеростереотипах положительных личностных свойств, тогда как немецкой выборке присуща более осторожная и близкая к нейтральной оценка.
Иная картина открывается при переходе к результатам имплицитного метода (рис.2.2).
Рис 2.2. Направленность этнических стереотипов русских и немцев по данным имплицитного метода.
По-прежнему высокой и достоверно отличающейся от нуля (p<0,01) является самооценка русских (АРи). Что же касается самооценки немцев (АНи), то она, не отличавшаяся от нуля по данным эксплицитного опроса, теперь становится достоверно выше нуля ((p<0,05) и практически сравнивается в абсолютном выражении с автостереотипом русских. Гетеростереотипы (представление о другом этносе) меняются в противоположном направлении – возрастает степень представленности в них отрицательных качеств. В немецкой выборке эксплицитный позитивный образ «типичного русского» превращается в нейтральный (ГРи), а в российской выборке эксплицитный позитивный образ «типичного немца» превращается в негативный, в котором (ГНи) отмечается достоверное (p<0,05) преобладание отрицательных качеств над положительными. Также достоверным (p<0,001) является различие между самооценкой русских (АРи) и их оценкой немцев (ГНи).
Можно предположить, что политика немецкого государства, являющегося в настоящее время мультикультурным обществом, направленная на пропаганду толерантности, стимуляцию роста межкультурных контактов, создание благоприятных условий жизни привела к тому, что образ «чужого» (в лице русских) оказывается свободным от предубеждений и даже подсознательно не воспринимается немцами явно негативно, чего нельзя в полной мере сказать в отношении направленности «образа немца» у русских [9].
Таким образом, можно сделать следующие выводы
Несмотря на сохранение ряда качеств, традиционно приписываемых русским и немцам, за последние 15 – 20 лет произошли серьезные изменения в содержании их авто- и -гетеростереотипов:
Как и ожидалось, наибольшим изменениям оказался подвержен автостереотипный образ русского: из негибкого он стал гибким, раскрепощенным, перестал быть непрактичным, он стал веселее, скорее расточительным, чем бережливым, скорее уверенным, чем неуверенным, а также стал скорее возбужденным и активным, нежели спокойным и инертным. Таким образом, в трансформации автостереотипа русских наблюдается явная динамика – этот образ становится более активным, динамичным, практичным, уверенным, что является отражением ценностей «западного» образа жизни;
В восприятии русских немцами следует отметить следующие произошедшие изменения: немцы более не считают русских осторожными. В их восприятии русские стали менее критичными, менее твердыми, менее спокойными, менее умными, менее трудолюбивыми;
В восприятии немцами самих себя «типичный немец» стал более критичным, избирательным и ленивым, менее бережливым и зависимым;
В восприятии немцев русскими наибольшие изменения наблюдаются по шкале «бережливый – расточительный». Если в исследовании Д. Пибоди, А.Г.Шмелева и др. (1993) русские студенты воспринимали немца скорее как расточительного, то современные студенты однозначно считают его бережливым, что лучше соответствует представлениям немцев о самих себе. Кроме того, немцы в представлении русских из агрессивных стали миролюбивыми, менее придирчивыми, менее боевитыми, менее смелыми и менее жесткими;
Расхождение между образами «Я-реальное» и «Я-идеальное» выявленное у немецкой выборки может рассматриваться, с одних позиций, как источник фрустрирующих переживаний, признак дезадаптированности и психического неблагополучия, с другой стороны, такое расхождение является необходимым элементом самоконтроля, мотивационной направленности на достижение собственных идеалов, признаком психологической зрелости. При этом оценка немцами самого себя «Я-реальное» и их идеал «Я-идеальное» ближе к их образу гетеростереотипному русского, чем к автостереотипному образу немца. Оценка русскими самого себя («Я-реальное») ближе к их автостереотипному образу русского, чем к гетеростереотипному образу немца, в то время как идеал русских («Я-идеальное») ближе к гегетеростереотипному образу немца, чем к автостереотипному образу русского.
При изучении особенностей этностереотипов эксплицитные и имплицитные методы измерения приводят к разным результатам. При этом степень рассогласования между прямыми и косвенными оценками, как и ожидалось, оказалась более выраженной в немецкой выборке. Причиной этого может в какой-то степени быть фактор социальной желательности, который оказывает влияние на оценки немецких студентов, проявляющих большую осторожность в своих прямых высказываниях в случае эксплицитного измерения. Однако, мы полагаем, что основная причина возникших расхождений обусловлена различиями в конструктах, на базе которых строятся эти оценки – личностные или социальные убеждения – в случае эксплицитно измерения и культурные коллективные представления, являющиеся отражением ценностей (в нашем случае - общеевропейских) в случае имплицитного измерения.
Содержание имплицитных стереотипов в меньшей степени соответствует социальным ожиданиям, чем эксплицитных, которые являются более социально зависимыми, конвенциальными. Так степень предпочтения своей собственной группы наиболее явно проявляется в стереотипах, полученных именно в ходе имплицитного измерения, когда испытуемые не в состоянии контролировать свои ответы, в то время как при эксплицитном измерении наблюдается менее однозначная картина.
Значение критерия истинности исследуемых этнических стереотипов зависит от того, какой конкретный параметр берется в качестве показателя соответствия авто- и гетеростеротипов и, по-видимому, должно по-разному определяться в зависимости от методического и содержательного контекстов.
Имплицитный метод в большей степени выявил сходство (наличие общего признака) а эксплицитный – различия (дифференцирующего признака) в оцениваемых объектах «русский» и «немец». Имплицитный метод выявил наличие в представлениях о русских и немцах тех качеств, которые присущи представителям обоих этносов, принимавших участие в исследовании (т.е. и русским и немцам) –– эту общность предположительно можно обозначить как «европейцы». Возможно, что имплицитный метод выявил общий для русских и немцев культурный архетип, что исторически вполне оправданно, поскольку и германцы и славяне имеют общие индоевропейские корни и их глубинные ценности могут быть сходными. Этот вывод хорошо согласуется с точкой зрения М. Олсона и Р. Фезио, рассматривающих полученные при помощи имплицитных методов стереотипы как некую общую культурную норму или внеличностные ассоциации в противовес личностным ассоциациям, измеряемым при помощи прямых методов.
Заключение
Сущность национального характера определяют комплекс своеобразных типичных черт в её единстве и неповторимом сочетании, которые в совокупности составляют неповторимый облик того или иного этноса и своими корнями уходит вглубь веков, обусловленные природно-климатическими, социально-экономическими условиями и духовно-нравственным факторами и событиями, в частности, важнейшими вехами в истории народа, запечатлёнными в исторической памяти и историческом сознании народа и передающимися от поколения к поколению.
Национальный характер выражает не только «народный дух» той или иной нации, он, вместе с тем, есть один из механизмов сохранения этнического своеобразия в условиях участившихся контактов с внешним миром и развёртывания процессов глобализации. Кроме того, национальный характер является «коллективной волей» народа для преодоления катаклизмов социальной жизни или экстремального состояния, в котором оказалась нация в тот или иной период своей истории.
Национальный характер, будучи по своей природе одним из компонентов национальной психологии, т.е субъективным феноменом, тем не менее, находит своё материальное воплощение, т.е. «опредмечивается» в различных сферах жизнедеятельности этноса, включающая в себя: обычаи, традиции, ритуалы, обряды, быт, повседневную семейную жизнь, внутриэтническое и межэтническое общение; различные области материальной и духовной культуры - живопись, музыка, литература, устное народное творчество: фольклор, пословицы, поговорки, а также прикладное искусство, скульптура и пр.
Этническую общность сопровождает не только комплекс положительных черт, но и ряд негативных черт национального характера, которые являются продуктом восприятия ложных представлений, идей и идеалов, в свою очередь вытекающих из образа жизни этноса. Некоторые из них становятся серьёзным препятствием на пути становления нации как целостной этносоциальной общности, основанных на гуманистических и цивилизованных началах и традициях. Их выявление и устранение станут важным шагом на пути возрождения нации, а также духовного и интеллектуального её совершенствования.
Процесс глобализации в современном мире наряду с позитивными моментами, такими как использование высокотехнологических средств, компьютерных сетей, развитие коммуникационных сетей и др., несёт в себе также и угрозу нивелирования, а порой и упадка, исчезновения национально-этнического своеобразия и самобытности, стандартизации повседневной жизни, падение нравов, культ силы и наживы в межличностных отношениях. В этих условиях необходимо предпринять меры по сохранению и развитию национального своеобразия народов, самобытности их культуры и языка, а также их религиозных верований и образа жизни. В этой связи важную роль играет учёт специфики этнического характера, его сохранение и развитие.
Динамика в содержании и направленности авто- и гетеростеретипов русских и немецких студентов за прошедшие 15-20 лет проявляется в следующих изменениях в этностереотипах, выявленных на декларируемом эксплицитном уровне:
Наибольшим изменениям оказался подвержен автостереотипный образ русского, в трансформации которого заметна явная динамика – типичному русскому приписывают те качества, которые отражают ценности «западного» образа жизни у современной российской молодежи. По сравнению с этой трансформацией изменения в автостереотипе немцев не являются ярко выраженными и принципиальными.
В содержании и направленности гетеростереотипов русских и немцев отмечается противоположная динамика: наблюдается явное позитивное переосмысление образа немцев у русских при некотором негативном переосмыслении образа русских у немцев.
Содержанием исследованных этностереотипов русских и немецких студентов на декларируемом эксплицитном уровне выступают следующие наборы качеств:
В автостереотипе русского – веселый, щедрый, смелый, откровенный, доверчивый, прощающий;
В гетеростереотипе русского – бережливый, серьезный, застенчивый, трудолюбивый;
В автостереотипе немца – осторожный, критичный, заторможенный, недоверчивый, практичный, скупой;
В гетеростереотипе немца – практичный, бережливый, серьезный, осторожный, уверенный, организованный, критичный;
Структура этнических стереотипов проявляется в том, что эксплицитные и имплицитные методы их измерения выявляют разные уровни данного социально-психологического явления. Эксплицитные методы регистрируют декларируемый осознаваемый уровень стереотипа, позволяя изучить социально зависимые и исторически обусловленные относительно подвижные представления об основных характеристиках этнических групп. Имплицитные, косвенные методы позволяют исследовать глубинный архетипический уровень стереотипа, который отражает устойчивые к изменениям ценности данной группы.
На архетипическом имплицитном уровне проявляется сходство глубинных этнических автостереотипов русских и немцев как представителей одного европейского суперэтноса: и те и другие оценивают представителей своей собственной этнической группы как миролюбивых, веселых и откровенных. На декларируемом эксплицитном уровне сходства автостереотипов русских и немцев не наблюдается.
Эксплицитные методы выявления этностереотипов являются более социально зависимыми, конвенциальными – содержание эксплицитных этностереотипов в большей степени соответствует социальным ожиданиям, чем содержание имплицитных.
Список использованной литературы
1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов - М.: Советская энциклопедия, 1996г. -606 с.
2. Большой толковый словарь русского языка. / РАН, Институт лингвистических исследований. Под ред. Кузнецова А. - СПб.: Норинт, 2001.-1536С.
3. Белинская Е.П., Стефаненко Т.Г. Этнические стереотипы и процесс стереотипизации // Этническая социализация подростка. – М., 2000. – С. 117.
4. Береснева В.А. Синкретизм временных форм в современном немецком языке. Диссертация на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Н.Новгород, 1999 г. - 203 с.
5. Воркачев Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: Становление антропоцентрической парадигмы в языкознании.\\ Филологические науки.2001. №1, с.64-72
6. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М. «Академия», 1998. - 430 с.
7. Глобализация и азиатский регионализм [Текст] /В. В. Михеев. //Азиатско-Тихоокеанские реалии, перспективы, проекты. -Владивосток : Изд-во Дальневосточного университета, 2004. -С. 15 - 27.
8. Гулыга А. В. Немецкая классическая философия. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Рольф, 2001.- 230 с.
9. Давыдов С.В. Динамика изменения этнических стереотипов русских и немцев за прошедшие полтора-два десятилетия. Вестник Нижегородского государственного университета. Серия: Социальные науки. Вып.5. Н.Новгород, Изд-во ННГУ, 2006, с.33 - 41.
10. Данилина О.А. Выражение типов поведения в письменной речи современного немецкого языка. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук. Н.Новгород, 2002. - с. 20
11. Здравомыслов А.Т. Этнополитические процессы и динамика национального самосознания россиян Социологические исследования. 1996.-№ 12.-С. 23-32.
12. Здравомыслов А.Т. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М., 1997.
13. Зеленов Л.А. Русский менталитет. Культура и мир: Восток - Запад: Тезисы докладов междунар. научн. конф. - Нижний Новгород: НГЛУ им. Добролюбова Н.А., 1995.-c.165 – 167
14. Интегральная индивидуальность: Структура и функция. Межвуз. сб. научи, трудов Пятигорск, гос. пед. ин-т иностр. языков; Отв. ред. В.В. Белоус. Пятигорск, 1994. -148 с.
15. Кабачук A.M. Особенности проявления русского национальногохарактера //Материалы докладов XIV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов»-2007.
16. Кипиани Г. Этническая идентичность в структуре идентификации личности и социально культурные условия развития. Развитие национальной, этнолингвистической и религиозной идентичности у детей и подростков. М., 2001.
17. Козлов В.И. О некоторых методологических проблемах изучения этнической психологии Советская этнография. 1983. №2.-С. 74-79.
18. Кринко Е.Ф. Происхождение этнических стереотипов и их роль впроцессах межэтнического взаимодействия на Кубани. Вопросы казачьей истории и культуры. — Майкоп: Кубанская ассоциация «Региональный фестиваль казачьей культуры», 2002. - Вып.1 - 102 117.
19. Крысько В.Г. Состояние и перспективы развития этнопсихологии в России Мир психологии. 1996, 2. 114-127.
20. Крысько В.Г. Союз наук в развитии этнической психологии Мир психологии. 1997, 2. 6-13.
21. Кцоева Г.У. Методы изучения этнических стереотипов Социальная психология и общественная практика Под ред. Е.В. Шороховой и В.П. Левкович. М.: Изд-во Наука, 1985. 225 231.
22. Лебедева Н.М. Базовые ценности русских на рубеже XXI века Психологический журнал. 2000. Т. 21. 3. 73-87.
23. Лебедева Н.М., Лунева СВ., Стефаненко ТТ., Мартынова М.Ю. Межкультурный диалог: Тренинг этнокультурной компетентности. М., 2003.
24. Межкультурная коммуникация. Под ред. В.Г. Зусмана. Нижний Новгород, 2001.-320 с.
25. Межкультурная коммуникация: Практикум. Часть 1 / Сост. Бочкарёв А.Е., Зусман В.Г., Кирнозе З.И. - Нижний Новгород: НГЛУ им. Добролюбова, 2002. - 230 с.
26. Пургина Е.С. Гуманистические ценности в романах Э.М.Форстера // Материалы Всероссийской научной конференции «Вторые Лойфмановские чтения»: «Универсалии культуры». Екатеринбург, 2006. С. 131-133.
27. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993.-656 с.
28. Сикевич, З.В. Национальное самосознание русских: социологический очерк [Текст] З.В. Сикевич. М.: Механик, 1996. 208 с. 163
29. Стефаненко Т.Г. Методы исследования этнических стереотипов //Стефаненко Т.Г., Шлягина Е.И., Ениколопов Н. Методы этнопсихологического исследования. М., 1993. с.3-27.
30. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология: практикум. М.: Аспект Пресс, 2008
31. Стефаненко, Т.Г., Шлягина, Е.И., Еникопов. СП. Методы этнопсихологического исследования [Текст] Т.Г Стефаненко, Е.И. Шлягина, СП. Еникопов. М.: Изд-во: МГУ, 1993. 80 с.
32. Тавадов, Г.Т. Этнология. Словарь справочник [Текст] Г.Т. Тавадов. М.: Соц.- полит, жури., 1998.- 688 с. 164
33. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская Энциклопедия, 1983.-840 с.
34. Шляхтин Г.С., Давыдов С.В. Соотношение имплицитных и эксплицитных этнических стереотипов у русских и немцев. Вестник Нижегородского государственного университета. Серия: Социальные науки. Вып.5. Н.Новгород, Изд-во ННГУ, 2006, с.125 -138.
35. Ядов В.А. Социальные и социально-психологические механизмы формирования социальной идентичности личности.// Мир России, 1995, № 3-4.
Особенности национального характера немцев Содержание Введение 1. Теоретические аспекты исследования национального характера в современной науке 1.1 Трактовка национального характера в трудах отечественных и зарубежных уч
Copyright (c) 2024 Stud-Baza.ru Рефераты, контрольные, курсовые, дипломные работы.