База знаний студента. Реферат, курсовая, контрольная, диплом на заказ

Реализация экономической программы Партией справедливости и развития в Турецкой республике

В ноябре 2002 г. в Турции состоялись парламентские выборы, 34% голосов по итогам которых набрала происламская Партия справедливости и развития. Победа на выборах с большим отрывом от других партий, участвовавших в борьбе за право войти в парламент, позволила ей сформировать однопартийное правительство, что дает возможность беспрепятственного проведения в жизнь своей экономической программы.

Политические обозреватели практически единогласно признают, что успех Партии справедливости и развития обеспечило так называемое протестное голосование, явившееся результатом разочарования избирателей в экономическом курсе партий, находившихся у власти. В период их совместного правления, а именно в начале 2001 г., Турция пережила очередной валютно-финансовый кризис, принявший глубокий и затяжной характер и приведший к снижению уровня благосостояния многих избирателей. Сделанный в пользу новой политической силы выбор рождает ожидания, связанные с пересмотром экономического курса страны.

Тем не менее являются ли подобные ожидания всецело оправданными? Свобода смены экономического курса представляется в значительной степени ограниченной, если, отказавшись от понимания экономической политики как личного выбора, определяемого во многом моральными и ценностными критериями принимающего решения, взять за основу прогноза принципы Экономикс, главный из которых рассматривает экономику как систему, развивающуюся по своим жестким законам. Тогда лежащими в основе выбора окажутся не личностные склонности, а те следствия, которые неизбежно будут вытекать из состоявшихся решений. Их желательность с экономической и социальной точки зрения позволяет определять степень вероятности выбора того или иного шага в экономической политике при условии, что речь не идет о политическом авантюризме или экстремизме.

Поскольку Партия справедливости и развития возникла на политической сцене Турции относительно недавно, то, очевидно, ее экономическая платформа испытывала на себе влияние близких по духу школ, имеющих уже некоторые традиции экономической оппозиции. В частности, речь идет об альтернативных программах экономического развития, неоднократно предлагавшихся с конца 90-х годов Обществом независимых предпринимателей (МЮСИАД), которое было охарактеризовано Н.Г.Киреевым как общество, созданное окрепшим в стране исламским бизнесом¹.

МЮСИАД предпринимает регулярные попытки популяризовать свое видение путей развития экономики страны. Общество независимых предпринимателей готовит и публикует ежегодные обзоры состояния экономики, которые выдержаны в духе корректной критики и непременно содержат предложения по изменению экономического курса. Характерно, что адресуются эти обзоры не столько правительству, сколько широкой оппозиционно настроенной общественности, недовольной политикой властей и готовой поддержать альтернативные модели экономического развития.

Подобный набор критических комментариев и предложений МЮСИАД содержит и подготовленный им экономический обзор «Турецкая экономика 2002: оценки 2001 г., ожидания на 2002 г.» (Tьrkiye ekonomisi 2002. 2001 yэlэ degerlendirmesi. 2002 yэlэ beklentileri.)². Что касается ситуации, сложившейся в экономике Турции, в обзоре отмечалось следующее. Во-первых, динамика экономического роста за последние годы, характеризовавшаяся учащением кризисов или спадов в экономике Турции, сигнализировала о заметном сокращении длительности экономического цикла, что свидетельствовало не только о структурной слабости национальной экономики, но и том, что эта «дегенеративная» структура приблизилась к исчерпанию своей жизнеспособности. Во-вторых, политики пытались приписать вину за кризис, разразившийся в экономике страны в начале 2001 г., Центральному банку и Казначейству, хотя в действительности ответственность за неэффективность проводимой экономической политики лежит не столько на бюрократах-технократах, сколько на действующих политиках. В-третьих, осечки предшествующей стабилизационной политики вытекали из неудачи новой программы (речь идет о «Программе построения сильной экономики Турции», которая была принята в апреле 2001 г.), состав исполнителей которой оставался прежним. В частности, настораживал факт, что министр экономики К.Дервиш, по существу, игнорировал структурные проблемы финансового сектора, а именно, ставший неуправляемым объем госдолга и громадный размер процентных выплат по нему (в 2001 отношение доходов консолидированного бюджета к ВНП составило 22%, а отношение процентных выплат по госдолгу к ВНП – 23%, при этом за период с 1995 по 1999 гг. ВНП страны вырос на 36,7%, в то время как внутренний долг увеличился на 169,5%)³.

Хотя данная проблема была объявлена основной в рамках «Программы построения сильной экономики Турции», спустя короткое время считавшийся ранее невозможным дальнейший рост государственного долга стал реальностью, а возможность движения к стабильной экономике стала связываться в заявлениях К.Дервиша с продолжением роста государственных займов. В-четвертых, выдвижение на первый план и неоднократно подтвержденное в адресованных руководству МВФ письмах намерение придерживаться концепции профицита первичного бюджета, то есть бюджета, в структуре расходов которого не учитываются процентные выплаты по госдолгу, означало, что государственный бюджет практически полностью был подчинен цели обслуживания госдолга, так как расходы на социальные нужды, выплату заработной платы и госинвестиции неизбежно урезались. В-пятых, управление экономикой осуществлялось в рамках механизма, навязанного МВФ, в то время как само национальное правительство демонстрировало экономическую и политическую несостоятельность. В-шестых, сохранявшееся давление государства на финансовую сферу, макроэкономическая нестабильность, вновь введенные налоги, высокие по сравнению с мировыми цены на сырье, расходные материалы и электроэнергию, а также многочисленные бюрократические препятствия, чинимые инвесторам, привели к тому, что началось бегство национального капитала за границу. Одновременно сохранялась система привилегий, действовавших в отношении иностранных краткосрочных инвестиций, равно как и низкопроцентных иностранных кредитов.

Достаточно критически оценив ситуацию в экономике Турции, сложившуюся на начало 2002 г., МЮСИАД предложил и срочные меры по исправлению сложившегося положения. Ключевыми в их числе объявлялись меры по оживлению производства и сбыта, то есть по оживлению экономического роста, что существенно отличалось от приоритетов программ, осуществлявшихся в последний период времени по согласованию с МВФ, в которых в качестве первостепенных по важности рассматривались задачи по финансовой стабилизации. В качестве средства быстрого улучшения положения в экономике Турции предлагалось опробовать следующую модель: немедленно снизить дополнительные налоги на производителя, введенные в рамках договоренностей с МВФ в целях обеспечения профицита первичного бюджета; осуществить в необходимых объемах денежную эмиссию с тем, чтобы устранить дефицит ликвидности и снизить объемы необходимых внутренних займов. Эксперты МЮСИАД полагали, что дополнительная денежная масса, поступив в банковскую систему, через короткое время обеспечит повышение потребления и инвестиций. Это станет возможным потому, что монетизация части госдолга (то есть ее эмиссионное покрытие) позволит снизить потребность государства в новых займах, что приведет к снижению процентной ставки, банковские фонды устремятся на рынок в виде инвестиционных и потребительских кредитов.

Далее отмечалось, что так как в «нынешней ситуации объем краткосрочных иностранных займов снизился до минимума и одновременно упала стоимость импорта, то сформировался низкий спрос на валюту (правильность этого положения подтверждалась тем фактом, что в последней четверти 2001 г. наблюдалось снижение курса доллара). Поэтому, даже если курс доллара будет повышаться, это повышение не будет слишком значительным, и к тому же рост экспорта в короткие сроки обеспечит восстановление баланса… Возросшие вследствие эмиссии доходы по причине повышения валютного курса не приведут к взрывному росту импорта»⁴. Предлагавшаяся модель имеет, по меньшей мере, две весьма слабые стороны. Во-первых, ставка делается одновременно и на то, что курс доллара не будет повышаться, и на то, что, повысившись, он воспрепятствует росту импорта. Причем во времени обе тенденции практически не разведены. Во-вторых, совершенно ошибочно предполагается, что тенденция, характерная для «нынешней ситуации», то есть низкие объемы импорта при отрицательных темпах экономического роста (стоимость импорта страны за январь-ноябрь 2001 г. снизилась по сравнению с аналогичным периодом 2000 г. на 25,8%, а средние темпы экономического роста за первые три квартала 2001 г. составили – 5,1%⁵) сохранятся при планируемом росте инвестиций, то есть в условиях начавшегося экономического роста. Последнее совершенно невозможно, так как турецкий импорт более чем на 80% состоит из товаров, именовавшихся в политэкономии социализма товарами производственного назначения, и не подлежит сомнению существование тесной корреляции между экономическим ростом и увеличением импорта в Турции.

Описанная модель содержит указание на предлагавшиеся МЮСИАД способы решения проблемы внутреннего долга. При этом в анализируемом издании подчеркивалось, что процентные выплаты по госдолгу являются основной проблемой страны. Эта истина – отмечали его авторы – признавалась даже политиками, привыкшими жить за счет внутреннего долга. Механизм внутренних займов действовал в 90-е годы таким образом, что обеспечивал перелив средств из реального сектора экономики в банковский сектор. Порочный круг займов, еще более увеличивавшихся за счет высокой доли краткосрочных долгов и высоких процентов, сдавил в тисках не только государственный сектор, но и турецкую экономику в целом.

Решить проблему внутреннего долга предлагалось, как уже отмечалось, за счет монетизации его четвертой части. Остальную часть предлагалось перевести в валютные облигации с индексируемым доходом и сроком погашения от 3 до 7 лет. Опять же полагалось, что дополнительная масса денег, запущенная в каналы обращения, оживив экономику, в то же время не приведет к валютным спекуляциям в условиях снижения спроса на валюту.

Таким образом, если одно из основных положений в стабилизационных программах, согласованных с МВФ, состоит в ограничении эмиссии и стабилизации валютного курса, то МЮСИАД, опровергая объективные экономические связи, предлагает использовать эмиссию, однако без последующего, как считается, неминуемого обесценения турецкой лиры.

С другой стороны, в рамках модели, предлагаемой МЮСИАД, консолидация внутреннего долга на срок от 3 до 7 лет за счет ресурсов национальной экономики ставит под вопрос возможность экономического роста, так как эмиссионное покрытие госзаймов при соблюдении указанных соотношений между монетизацией и консолидацией госдолга не способно компенсировать изъятие средств из экономики. Следовательно, модель обещает заработать лишь при гораздо больших, чем намечалось экспертами МЮСИАД, объемах монетизации, но тогда не представляется возможным говорить о поддержании курса лиры, борьбе с инфляцией и финансовой стабилизации.

Подход МЮСИАД к решению проблемы хронического дефицита госбюджета базируется на вышеназванных принципах стабилизационных мероприятий. То есть избавившись от необходимости в ближайшие несколько лет нести расходы по обслуживанию госдолга, они предлагают придерживаться тактики изначально сбалансированного бюджета. Правительство же, воздерживаясь от радикальных, предлагаемых МЮСИАД действий по решению проблемы госдолга, было вынуждено в 2001 г. изыскать источники дефицитного финансирования в объеме 10,7 трлн. тур. лир. В рамках соглашения, подписанного с МВФ, 12 трлн. предполагалось обеспечить за счет внешних источников, а 3 трлн. занять на внутреннем рынке, что позволяло покрыть дефицит бюджета и одновременно досрочно погасить внутренний долг в сумме 5,3 трлн. тур. лир.⁶ Таким образом, по мнению экспертов МЮСИАД, Казначейство осуществляло погашение внутреннего долга, замещая его внешним. Поэтому финансовая стабильность оказывалась в зависимости от продолжения финансовой поддержки МВФ. В результате, во-первых, решение проблем госфинансов было просто отодвинуто во времени, во-вторых, подобная «опасная стабильность» существенно ограничила свободу принятия решений в национальных интересах, особенно во внешнеполитической сфере. Однако проблема опять же в большой уязвимости схемы МЮСИАД по решению проблемы госдолга.

Если говорить реально, то отказ от использования внешних источников финансирования и консолидация госдолга за счет ресурсов внутренней экономики означает откладывание экономического роста, по меньшей мере, на несколько лет или же, что более вероятно, использование неоднократно применявшейся в Турции модели инфляционного роста с практически нелимитируемым подъемом цен, что означает усиление финансовой нестабильности, а значит, опять же невозможность устойчивого долгосрочного роста.

Откровенно пропагандистско-популистский характер носят декларации МЮСИАД в налоговой сфере. «Ответственность за недееспособность правительства не должна ложиться на народ и предпринимателей», – заявляют эксперты МЮСИАД⁷. Тем не менее еще ни одна национальная экономика независимо от провозглашаемой социальной направленности не сумела изыскать иных, кроме налогов, ресурсов компенсации допущенных ошибок и понесенных потерь. Развивая данное положение, МЮСИАД в целях закрепления ожидаемого потребительского бума предлагает снижение налога на добавленную стоимость до 10%, а затем его взимание по двум ставкам 5 и 15% в зависимости от категории товара⁸. С учетом предлагавшейся консолидации внутреннего долга снижение налогов, видимо, можно было бы произвести, но подчеркнем еще раз, ввиду ограниченности этой политики сроком консолидации долга эта мера носила бы более популистский, чем объективно экономический характер.

Свою позицию по вопросам приватизации эксперты МЮСИАД выразили в довольно категоричной форме: «Турция должна избавиться от государственных предприятий как можно скорее». Однако при приватизации наиболее крупных компаний обращалось внимание на необходимость действовать осторожно, не допуская их продажи ниже реальной стоимости, а также получения иностранных кредитов в обмен на право собственности на приватизируемые предприятия.

В одном из пунктов своей программы эксперты МЮСИАД пишут о важности формирования нового правительства, которое пользовалось бы доверием общества. Именно поэтому они являлись сторонниками проведения досрочных выборов. Далее они подчеркивали важность ограничения полномочий МВФ и бюрократии в вопросах управления экономикой. Таким образом, просматривается известная персонификация экономических проблем страны, то есть их отождествление с деятельностью определенных лиц в правительстве. Тем не менее так называемая «альтернативная» экономическая программа МЮСИАД свидетельствует об объективном характере экономических проблем Турции: годы стимулирующей фискальной политики, то есть чрезмерных государственных расходов, должны быть неизбежно оплачены последующим нарастанием финансовых проблем и дестабилизацией экономического роста. Облегчить их проявления способна помощь извне. Попытка решить эти проблемы за счет ресурсов национальной экономики чревата затяжной рецессией. Попытка предотвратить ее, используя инфляционную модель роста, то есть за счет расширения масштабов эмиссии, приведет к углублению до критического уровня экономической нестабильности. Таковы весьма ограниченные для маневра властей возможные сценарии развития экономики страны.

Анализ экономической части программы Партии справедливости и развития⁹ обнаруживает ее тесную связь с альтернативами, предлагавшимися МЮСИАД.

Раздел «Наша концепция развития экономики» начинается с заявления, что «партия будет применять «Стратегию продолжительного и устойчивого экономического роста». Данное заявление подкрепляется следующим тезисом, отнесенным к числу фундаментальных принципов партии: «Экономическая стабильность может быть достигнута через экономический рост, а рост обеспечивается инвестициями. Поэтому инвестиции будут поощряться с тем, чтобы обеспечить рост занятости». Эта же мысль получает дальнейшее развитие в разделе экономической части программы «Производственная и инвестиционная политика», в котором подчеркивается, что «…рост производства, занятости и экспорта составят основу экономической политики». Таким образом, причинно-следственные связи в программе Партии справедливости и развития имеют то же обратное направление по отношению к видению МВФ, что и в экономических предложениях МЮСИАД, то есть экономический рост рассматривается в качестве приоритета по отношению к задаче экономической стабилизации. Приведенную выше формулировку интересно сравнить с тем, как основные задачи и стратегия развития были сформулированы в письме о намерениях, направленном МВФ в начале января 2002 г. за подписью государственного министра по вопросам экономики К.Дервиша и главы Центрального банка Турции С.Серденгечти. Последовательность целей была следующей: обеспечение запланированного профицита первичного бюджета, снижение до целевой отметки инфляции, не слишком значительный экономический рост с учетом как неблагоприятных факторов внешней и внутренней конъюнктуры, так и приверженности правительства и Центрального банка дезинфляции (снижению темпа роста цен)¹⁰.

При этом экономическая стабилизация вообще не фигурирует в числе фундаментальных принципов экономического развития. Экономическая часть программы Партии справедливости и развития не содержит специального раздела, посвященного мерам по финансовому урегулированию и борьбе с инфляцией. Правда, в числе задач в области экономики декларируется проведение реалистичной, долгосрочной, реформистской и динамичной экономической политики в противовес краткосрочным, популистским мерам.

В тесно связанных по содержанию с данной проблематикой разделах «Государственные финансы» и «Государственный долг» заявляется о намерении увеличить социальные расходы консолидированного бюджета, а также найти новые источники дохода с тем, чтобы снизить потребность государства в заемных средствах, правда, не уточняется, какие. Одновременно объявляется о намерении обеспечить соответствие между реальной стоимостью займов и темпами экономического роста, использовать краткосрочные займы в основном для урегулирования проблемы наличности, а не для осуществления платежей. При этом механизм достижения поставленных целей, который с учетом сложного положения в сфере госфинансов совершенно неочевиден, не раскрывается. Известная легкость в отношении к данной ключевой проблеме турецкой экономики, очевидно, свидетельствует в пользу поддержки схемы ее решения, предложенной МЮСИАД, то есть консолидация и монетизация госдолга. Тогда более логичным представляется многообещающее содержание раздела «Налогообложение», который, перекликаясь с предложениями МЮСИАД в этой сфере, обещает упрощение налоговой системы, сокращение числа налогов и снижение налоговых ставок, а также более эффективное использование этих рычагов в экономических и социальных целях, а не для решения финансовых проблем государства.

Турецкие экономические газеты отреагировали на победу Партии справедливости и развития ростом тревожных ожиданий, следовавших из ее предвыборной платформы и обещавших долгожданный после кризиса и последовавшей за ним рецессии, но одновременно и весьма опасный по своим последствиям экономический рост. «Основной идеей экономической политики, которую Партия справедливости и развития будет проводить после выборов, станет экономический рост, – писала газета «Финансал Форум» (Financial Forum). – Анализ экономических принципов партии свидетельствует о важном значении, придаваемом экономическому росту, и отходе на второй план борьбы с инфляцией»¹¹. Далее газета отмечала, что схожая ситуация уже складывалась в экономике Турции в период пребывания у власти однопартийных правительств после 1983 и 1987 гг., что привело к усилению инфляции, особенно после 1987 г. С 1983 г. в Турция стремилась придерживаться положений стабилизационной программы, согласованной с МВФ, поэтому рост инфляции оказался менее значительным. После 1987 г. подобная программа не действовала¹², что облегчило проведение популистской политики, и инфляция достигла невероятно высокого уровня. В нынешней ситуации программа, согласованная с МВФ, снова будет выполнять функцию сдерживания инфляции, выразила надежду «Финансал Форум». Вместе с тем газета отметила существование серьезной опасности для продолжения политики стабилизации цен¹³.

Глава Центрального банка Турции С.Серденгечти выразил схожие опасения в связи с экономической политикой нового правительства. Он отметил, что в последние дни в экономике на первый план выходит призыв «Давайте подрастем!». По мнению С.Серденгечти, рост не является выходом из сложившейся ситуации, поскольку он будет происходить в условиях слабой экономической конъюнктуры. Поэтому главная задача – стабилизация цен, а отклонение от курса на ее достижение сделает невозможным обеспечение условий для экономического роста и будет и далее удерживать банковский процент на высоком уровне, – заключил глава Центрального Банка¹⁴.

Определенную ясность в ответ на вопрос, будет ли экономическая политика нового правительства, сформулированного Партией справедливости и развития, носить популистско-авантюрный характер или же в большей степени будет характеризоваться взвешенностью и реализмом, внесло выступление премьер-министра А.Гюля перед парламентом страны 23 ноября 2002 г., в котором он огласил программу своего кабинета¹⁵.

Объявляя основные цели, к достижению которых правительство будет стремиться, используя возможности, вытекающие из его однопартийного состава, А.Гюль поставил на первое место обеспечение экономической стабильности, за которой следовала задача создания обстановки для устойчивого экономического роста. Подобные формулировки свидетельствуют о понимании невозможности немедленного форсирования роста в экономике и необходимости его предварения стабилизационными мероприятиями. Еще более информативен собственно экономический раздел программы, в котором заявлено следующее: «В результате реализации ошибочных программ экономического развития и просчетов в руководстве, а также из-за того, что не были проведены необходимые реформы, наша страна находится во власти таких серьезных проблем, как высокая инфляция, большой государственный долг, низкие темпы роста, усиление неравномерности в распределении доходов, высокая безработица.

Наше правительство для снижения годовой инфляции до значений, исчисляющихся однозначной цифрой, в целях снижения государственного долга и обеспечения стабильного и быстрого экономического роста, учтя те положения действующей программы, которые оказались неэффективными и не оправдали себя, будет осуществлять новую экономическую программу». Итак, в данной части программы, во-первых, снова подтверждено, что экономическому росту должны предшествовать стабилизационные мероприятия. Во-вторых, озвучена идея определенной преемственности экономической политики. Тем не менее важно прояснить, какие новые направления правительство намерено включить в экономическую политику. «В Турции невозможно дальнейшее… использование модели роста, опирающейся на дефицит госфинансов и приток «горячих» денег. Основными источниками роста должны стать рост эффективности, вовлечение в оборот не использовавшихся до сего времени факторов производства, налаживание производства конкурентоспособных товаров и услуг, привлечения прямых иностранных инвестиций.

Основными приоритетами финансовой политики нашего правительства станут финансовая дисциплина, снижение государственного долга, обеспечение финансовой стабилизации через поддержание профицита первичного бюджета. Размер профицита первичного бюджета будет планироваться таким образом, чтобы, с одной стороны, обеспечить сокращение государственного долга, а с другой, – учитывать потребности роста экономики и социальной политики. В целях выполнения последней задачи будут рассмотрены меры по сокращению непродуктивных расходов, роста производительных расходов, а также по снижению налогов с тем, чтобы обеспечить активизацию экономической деятельности.

Для снижения госдолга помимо дальнейшего обеспечения уже упомянутого профицита первичного бюджета будет ускорена приватизация и найдены дополнительные источники дохода...» – поясняется далее в программе. Приведенные положения, воспроизводя, по существу, положения «Программы построения сильной экономики Турции», свидетельствуют скорее в пользу преемственности, чем обновления экономической программы, особенно в пунктах об уменьшении госдолга посредством обеспечения профицита первичного бюджета, приватизации. Весьма симптоматично выглядит и ускромнение категоричности обещаний по снижению налогов: все свелось к рассмотрению мер в данной области. Кстати, и раздел программы, посвященный сугубо налоговой политике, не содержит каких-либо прямых обещаний ослабления налогового бремени. В нем говорится о проведении налоговой реформы, в основе которой будут принципы справедливости и учета платежеспособности налогоплательщика. Новым моментом является стремление к достижению компромисса между финансовым урегулированием, с одной стороны, и экономическим ростом и социальной сферой, с другой. Однако реализация такого сложного замысла является весьма непростой задачей, особенно при снижении налогов. Еще одним «новшеством», перешедшим в программу правительства из программы Партии справедливости и развития является намерение найти и использовать дополнительные источники государственных доходов наряду с использовавшимися ранее налогами и доходами от приватизации, однако и в первом, и во втором случае конкретные пути получения дополнительных доходов не уточняются.    партия турция экономика

Комментируя программу правительства, газета «Дюнья» (Dunya) отмечала использование в ее тексте пространных и обтекаемых формулировок по пунктам, являвшимся наиболее привлекательными в предвыборной интерпретации Партии справедливости и развития. «Горячие обещания выборной поры уступают место холодным реалиям состоявшейся власти», – заключает газета¹⁶. И хотя автор цитируемой статьи с горечью говорит о практически полном отсутствии шансов на обещанное снижение налогов, то, что в экономическую программу правительства не вошли популистские положения партийной программы, в долгосрочном плане заслуживает положительной оценки. Четкое осознание жестких взаимосвязей в сегодняшней экономике Турции, трезвое понимание того, что период фискального сдерживания и ограниченного экономического роста есть цена финансовой стабилизации, вне рамок которой невозможно преодоление периода систематических кризисов, – все это свидетельство экономического реализма и непритворной ответственности нового правительства за проводимую политику.

Важная роль в последовательном проведении новым правительством Турции объявленного экономического курса принадлежит поддержке извне, в том числе, со стороны Евросоюза, так как в последнее время общепризнанной стала взаимосвязь между успехами проводимой в Турции при поддержке МВФ стабилизационной программы и приближением к членству в ЕС. Это обстоятельство, очевидно, осознается и многими лидерами стран ЕС. Так, шведский министр иностранных дел Анна Линд заявила, что Турция заслуживает более откровенной поддержки своего стремления вступить в Европейский Союз, после того, как на последних выборах к власти пришли новые люди, настроенные на реформы и движение в сторону ЕС¹⁷.

Тем не менее итоги прошедшего в Копенгагене 12–13 декабря 2002 г. саммита лидеров стран ЕС оказались разочаровывающими для новых лидеров Турции: на нем было принято решение отложить начало переговоров о членстве Турции до июля 2005 г.

Но не следует преувеличивать опасность неудач на европейском направлении для экономической политики Турции. По итогам саммита премьер-министр А.Гюль провозгласил лозунг: «Продолжение реформ не для ЕС, а для нас самих»¹⁸. К тому же и неудачный исход саммита вряд ли был полной неожиданностью, а сам его итог, возможно, не является полной неудачей. Так, наиболее крупные бизнесмены страны прокомментировали итоги саммита следующим образом: «Так или иначе, процесс вступления Турции в ЕС вступил в новую стадию… Мы теперь в пространстве ЕС… В районе 2010 г. мы, видимо, получим членство… Мы надеялись на начало переговоров в 2003 или в начале 2004 г., но то, что мы этого не достигли, не является концом света»¹⁹.

Таким образом, экономическая политика 58-го правительства Турции обещает оставаться в рамках положений, согласованных с МВФ, то есть нацеленной на реализацию тех положений стабилизационной программы, которые не были выполнены предыдущим правительством. Если в соответствии со своими намерениями новому правительству удастся в рамках ограничительной финансовой политики за счет повышения финансовой дисциплины и упорядочения государственных расходов усилить социальную направленность экономической политики, то это будет его большой удачей и основным аргументом на очередных выборах.

 

Список источников и литературы

 

1)  Киреев Н.Г. Турецкая деловая элита о турецко-российских отношениях // Ближний Восток и современность. Сборник статей. Выпуск 9. – М., 2000, с. 70.

2)  Программа партии на ее интернет-сайте: www.akparti.org.tr.

3)  Текст правительственной программы на интернет-сайте аппарата премьер-министра: www.basbakanlik.gov.tr.

4)  Газета.Ru, 19.11.2002.

Реализация экономической программы Партией справедливости и развития в Турецкой республике В ноябре 2002 г. в Турции состоялись парламентские выборы, 34% голосов по итогам которых набрала происламская Партия справедливости и развития. Побед

 

• 14:21 05 Июля 2016
  Российско-китайский медуниверситет откроет магистерскую программу по TCM
• 01:21 05 Июля 2016
  На форуме МГУ Россия и Китай обсудят научно-образовательное сотрудничество
• 11:00 04 Июля 2016
  Реморенко: "ЕГЭ-туризм" в России сходит на нет
• 10:52 04 Июля 2016
  Летняя российско-австрийская школа откроется в Москве
• 15:31 01 Июля 2016
  В СПбГУ могут воссоздать географический факультет

Заказать уникальную работу