База знаний студента. Реферат, курсовая, контрольная, диплом на заказ

Национальный Аэрокосмический Университет им.М.Е.Жуковского «ХАИ»

 

 

 

 

 

 

 

Реферат на тему:

«Риторика в Украине»

Выполнил:

студент гр.736-д

Твердохлеб В.В.

Проверил:

Доц. Кафедры 703

Парафейник Н.И.

2008

Содержание

 

1.         Введение

2.         Риторика на Руси до 17 века

3.         Киево-Могилянская Академия

4.         Илларион и К.Туровский

5.         Риторика в эпоху Ренессанса

6.         Современная риторика

7.         Судебная риторика

8.         Заключение

9.         Литература

1. Введение

Каждый человек заинтересован в том, чтобы уметь говорить правильно и хорошо, так как это даёт возможность устанавливать и поддерживать добрые отношения с другими людьми: в семье, в школе, на работе, в общественной жизни, помогает добиться успеха в самых разнообразных сферах. Само по себе бессильное, слово становится мощным инструментом, если оно сказано умело, искренне и вовремя.

Наверное, нет таких профессий, где искусное владение словом не пригодилось бы. Но в некоторых сферах человеческой деятельности оно становится просто необходимым, является обязательным условием эффективной работы (юрист, учитель, политик, социальный работник и мн. др.), так как им необходимо постоянно общаться с людьми. А чтобы произнести публичную речь, мало знать, что сказать, надо представлять себе особенности ораторской речи, учитывать множество факторов, влияющих на оратора и на слушателей, владеть техникой говорения.

В последние годы наблюдается растущее пренебрежение соблюдением культуры речи в практике общения людей, как на бытовом уровне, так и в письменной и устной речи официальных лиц, а также и в деятельности средств массовой информации. Увлечение некоторых авторов и ораторов неформальной лексикой, вольное обращение с литературными и грамматическими нормами языка, а также банальные орфоэпические и орфографические ошибки в устной и письменной речи - всё это беспокоит общественность. (6; 3) Надо что – то делать, чтобы в меру возможностей каждого заинтересованного человека исправлять нежелательную тенденцию в использовании и развитии родного языка.

Помочь всякому, готовящемуся выступать публично, призвана РИТОРИКА - наука о законах подготовки и произнесения публичной речи с целью оказания желаемого воздействия на аудиторию. (44; 7) Школьный курс родного языка, основной практической целью которого является развитие, усовершенствование речевых навыков учащихся, всегда в той или иной мере решал вопросы культурно – речевые. Культура речи занимает в нем не последнее место.

КУЛЬТУРА РЕЧИ - прикладной раздел языкознания, в котором рассматриваются два вопроса: КАК ГОВОРИТЬ ПРАВИЛЬНО и КАК ГОВОРИТЬ ХОРОШО. Правильность и коммуникативная целесообразность речи считаются двумя ступенями овладения литературным языком.

Правильность речи предполагает соблюдение говорящим норм литературного языка. Но не всякая норма является проблемой культуры речи. Эта проблема возникает лишь при наличии сосуществующих в языковой системе однозначных элементов, когда говорящий оказывается в ситуации выбора.

Вторую ступень культуры речи можно определить как мотивированное употребление средств языка в конкретных условиях общения.

Методика обучения речи как наука, имеющая свои закономерности, возникнув в трудах дореволюционных русских методистов 40-60 – ых годов, оформилась лишь во второй половине ХХ века.

РИТОРИКА в настоящее время - это филологическая наука, изучающая способы построения художественно выразительной, направленной и определённым образом воздействующей речи. Формы существования риторических структур сверхфразовые единства: текст, сложное синтаксическое целое, диалогическое единство, организующее фразы в общее смысловое, коммуникативное и структурное целое. (45; 10) В настоящее время наблюдается тенденция к возрождению риторики в школьную программу. Выходит ежегодно огромное количество литературы. Это привело к тому, что появились и школьные программы по этому предмету, она включена в перечень экзаменов по выбору, и, наконец, ныне действуют утверждённые Министерством Образования 3 учебника по риторике: Н. А. МИХАЙЛИЧЕНКО, Н. Н. КОХТЕВА и Т. А. ЛАДЫЖЕНСКОЙ.

Риторика — одна из самых древних филологических наук. Она сложилась в IV веке до Р.Х. в Греции. Слово ρητορική означает “ораторское искусство или учение об ораторском искусстве,” но главным содержанием риторики уже в то время была теория аргументации в публичной речи. Великий греческий философ и ученый Аристотель (384-322 до Р.Х.) определил эту науку как “способность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета.

Задача риторики, по замыслу Аристотеля, состояла в том, чтобы нравственные принципы, на которых должна основываться общественная жизнь, стали более убедительными, чем эгоистические и материально-практические соображения: “Риторика полезна, потому что истина и справедливость по своей природе сильнее своих противоположностей, а если решения поставляются не должным образом, то истина и справедливость необходимо побеждаются своими противоположностями, что достойно порицания.[2]

Наука подразделялась в античности на три области: физику, знание ο природе; этику — знание об общественных установлениях; логику — знание ο слове как инструменте мышления и деятельности.

Β основе образования лежат именно логические науки, или органон, как их называли в античности и средневековье, поскольку прежде всего должен быть освоен метод, на основе которого возможны теоретическое знание и практическая деятельность.

Органон включал в себя тривиум и квадривиум — семь свободных искусств. Β тривиум входили грамматика, диалектика, риторика. Грамматика — наука об общих правилах построения осмысленной речи. К грамматике прилегала поэтика как наука ο художественном слове — своего рода “лаборатории языка.” Диалектика — наука ο приемах обсуждения и решения проблем и ο технике научного доказательства. Риторика — наука об аргументации в публичной речи, необходимой при обсуждении вопросов практического характера. B квадривиум, который завершал общее образование, входили математические науки: арифметика и музыка, геометрия и астрономия.

B качестве одной из основных образовательных наук риторика была заимствована римлянами, приспособлена к нуждам римского общества и усовершенствована как учебный предмет в сочинениях филолога Марка Теренция Варрона (116-27 до Р.Х.); оратора и государственного деятеля Марка Туллия Цицерона (106-43 до Р.Х.); но в особенности первого профессора римской риторики, создателя педагогической теории Марка Фабия Квинтилиана (35-100 от Р.Х.). После работ Квинтилиана, а позже византийских и римских ученых Гермогена Тарсийского (160-225), Аффония Антиохийского (IV в.), Либания (314-393), бл. Августина (354-430), Присциана (VI в.) и др., риторика сложилась как устойчивая система научных понятий.

Особенность византийской и западноевропейской средневековой риторики в том, что главный ее предмет — проповедь и богословская полемика. Средневековая риторика занималась в основном не ораторией, а гомилетикой. Ораторская речь произносится однократно. Проповедь представляет собой ряд поучений в форме слова или беседы, предназначенных для постоянного круга лиц. Задача гомилетики — духовно-нравственное просвещение, воспитание и обучение. Гомилетика существует как в устной, так и в письменной форме (например, катехизиса), что существенно меняет организацию и содержание речи.

B ХVІІ-ХІХ веках риторику стали понимать как науку об аргументации преимушественно в письменной речи: обшественное значение ораторской речи в это время снижается, а значение письменной литературы — богословия, религиозной и политической публицистики, философии, исторической прозы, документа — возрастает. B результате постепенно развивается частная риторика, в которой формулируются правила создания конкретных видов произведений — судебных речей, проповедей, писем, деловых бумаг, исторических, философских, научных сочинений и т.п.

Первая русская риторика, так называемая риторика архиепископа Макария, появилась, очевидно, в Москве не позже первой четверти XVII века. Она представляет собой свободный перевод риторики Филиппа Меланхтона (1497-1560), профессора греческого языка и теологии, одного из ближайших сотрудников Мартина Лютера (1483-1546). Риторика Меланхтона наряду с его сочинениями по богословию и логике была одним из самых важных идейных источников протестантизма, так как представляла собой инструмент полемики с римо-католиками.

После польской интервенции, с приходом к власти династии Романовых, была ясно осознана необходимость систематического образования. Β то время в качестве руководства по диалектике использовались “Философские главы” св. Иоанна Дамаскина, перевод которых неоднократно поновлялся в течение XVI и XVII веков. Β 1618-1619 годах выходит “Грамматика” Мелетия Смотрицкого. Почти одновременно (1620) переводится “Риторика” Меланхтона: борьба с римской экспансией требовала специальной подготовки, в основу которой положили проверенное на практике руководство. Так была заложена содержательная основа тривиума, на основе которого стало возможным систематическое школьное образование.

Следующим важным этапом развития русской риторики стали грамматические и риторические сочинения Μ. Β. Ломоносова (1711-1765). Β 1739 году выходят “Письмо ο правилах российского стихотворства,” в 1748 году — “Краткое руководство к красноречию,” в 1757 году — “Российская грамматика,” около 1758 года написано “Предисловие ο пользе книг церковных.” Очевидно, Μ. Β. Ломоносов собирался написать и логику, что было бы завершением новой системы тривиума.

Главная особенность филологических работ Μ. Β. Ломоносова в том, что он сознательно и целенаправленно создавал норму русского литературного языка, ориентируя ее на речь науки деловой прозы, исторических сочинений, академической и политической оратории, проповеди. Его филологические труды оказали значительное влияние на русскую словесность.

B начале XIX века русская риторика переживает эпоху расцвета. Среди руководств по риторике особое место занимают учебники Η. Φ. Кошанского (1784-1831), филолога-классика, переводчика, преподавателя словесности в Царскосельском лицее. Η. Φ. Кошанскому принадлежат две замечательные работы: “Общая риторика” (1829) и “Частная риторика” (1832).

Руководства Η. Φ. Кошанского были ориентированы на классические образцы изящной словесности и давали весьма солидное образование. Изучая риторику, ученик русской гимназии осваивал навыки понимания классических произведений и самостоятельного литературного творчества. Картина родов и видов словесности в “Частной риторике” Η Φ. Кошанского, связывая русскую словесность с классической и церковнославянской, раскрывала широкую перспективу культуры слова. Учебники словесности Η. Φ. Кошанского, Α. Φ. Мерзлякова, А. И. Галича, И. И. Давыдова и других авторов сформировали несколько поколений талантливых и образованных русских людей, которым мы обязаны расцветом национальной культуры в XIX веке.

Β первой половине XIX века ряд литературных критиков во главе с Β. Γ. Белинским развязывают пропагандную кампанию против риторики. Β представлении секулярного общества того времени художественная литература и литературная критика были единственным видом словесного творчества. Β результате во второй половине XIX века риторика была исключена из системы образования, а ее место заняло обязательное изучение художественных сочинений и мнений литературных критиков по различным вопросам общественной жизни.[6]

Последовавшие события XX века остро поставили перед наукой и философией проблему манипулирования сознанием в средствах массовой коммуникации.

Одним из ответов на этот вызов стала после Второй мировой войны неориторика или теория аргументации.[7] Интерес к риторике возрастал по мере того, как становилось очевидным, что тоталитарное сознание не есть специфическое свойство советского большевизма или немецкого национал-социализма, но обшая закономерность всей современной демократической и гуманистической цивилизации, которая идеологически управляется массовой коммуникацией. Понимание технической кухни массовой информации дает человеку возможность хотя бы относительной независимости от тоталитарной пропаганды строительства коммунизма или “общечеловеческих ценностей” демократического “открытого общества.”

Современная риторика не просто техническая дисциплина, обучающая умению строить убедительные высказывания, но инструмент самозащиты от тоталитарного сознания. Поэтому она и несет в себе возврат к наследию христианской культуры, но с учетом современного научного знания. Вместе с тем, если обратиться к сущности аргументации, к тому, как человек решает проблемы и изобретает идеи и аргументы, можно убедиться, что наше время использует те же приемы мысли, те же методы обоснования идей, даже ту же технику введения в заблуждение, что и две тысячи лет назад, хотя изменяются формы, стиль и совершенствуются инструменты словесного воздействия.

Опыт истории аргументации поучителен: техника аргументации, выработанная средневековой схоластической логикой, была в ХVІІІ-ХІХ веках с презрением отвергнута и забыта, и только ученые XX столетия не без удивления обнаружили, что многие принципиальные решения математической логики воспроизводят идеи схоластической логики.[8] То же происходит и с риторической аргументацией.[9]

Риторика — наука ο целесообразном слове. Мы убеждаемся в том, что прежде отрицали, или в чем сомневались, ο чем существуют различные мнения и что связано с возможностью принять различные решения.[10]

Обладая свободой воли и разумом, мы отвечаем за свои поступки, которые мы должны поэтому предварительно обдумать и обсудить, чтобы предвидеть духовные и физические последствия принимаемых решений. Поскольку мы живем и действуем в обществе, то и решения принимаем путем совещания. Совещаемся мы о том, что возможно, ο чем существуют различные мнения, и убеждаем друг друга посредством доводов, которые выражаются словом. Поэтому убедить значит обосновать предлагаемые идеи таким образом, чтобы те, кто участвует в их обсуждении, согласились с доводами и присоединились к ним.

Наука риторика изучает те словесные приемы и формы убеждения, которые позволяют разумно оценить аргументацию и самостоятельно принять решение: .”..всякая аргументация стремится к присоединению умов и тем самым предполагает наличие интеллектуального контакта.”[11]

 

Предмет риторики.

Во всем многообразии видов и родов произведений словесности риторика изучает определенный аспект словесного творчества — аргументацию.

Было бы неправильным ограничить предмет риторики какими-либо конкретными разрядами словесных произведений — только ораторской речью, проповедью, публицистикой, массовой информацией, хотя риторика изучает по преимуществу произведения именно такого рода. Аргументация содержится и в научных, и в философских, и даже в художественных произведениях. Риторика изучает любые произведения слова, в которых содержится аргументация. Особенность риторики состоит в том, что изучение произведений слова для нее не самодовлеющая цель, но средство.

Большинство наук ο слове, как сравнительная и теоретическая грамматика, лексикология, стилистика, история языка, теория литературы и другие, ограничивают свой предмет фактами языка — они исследуют продукты речевой деятельности. Предмет риторики — произведение слова, которое еще не создано, но которое предстоит создать.

Риторика стремится ответить на вопрос: как создать высказывание в определенным образом заданных условиях? Поэтому она представляет собой скорее филологическую инженерию, чем фундаментальную науку. Но из этого не следует, что ее понятийная система и состав разделов зависят от произволения или вкуса автора того или иного руководства, — риторика обобщает опыт искусства аргументации и отражает реальные нормы культуры слова, сложившиеся исторически.

Риторика включает два основных раздела — общую риторику и частную риторику. Общая риторика изучает принципы и приемы создания замысла и его воплощения в завершенном высказывании. Частная риторика изучает особенности построения словесных произведений в различных родах и видах словесности.

Строение общей риторики отражает ход создания ритором высказывания от замысла к завершенному тексту. Общая риторика содержит (1) учение ο риторе; (2) учение об аргументации, то есть об отношении аргументов к аудитории, к которой они обращены и которая принимает решение об их приемлемости; (3) учение ο риторическом построении, то есть ο создании произведения слова. Β учебном изложении риторическое построение обыкновенно поглощает учение ο риторе и теорию аргументации. Это делается, чтобы не осложнять и без того трудоемкий процесс обучения.

Риторическое построение представляет собой учение ο так называемом “внутреннем слове,” или “внутреннем высказывании” — λόγος ένδιάθετος. Высказывание рассматривается на уровне общего замысла (семантики), на уровне словесной конструкции (синтактики) и на уровне словесного воплощения (прагматики — отношения слова как выразительного средства к получателю речи),[12] что и проявляется в классическом разделении общей риторики на изобретение (инвенцию), расположение (диспозицию) и выражение (элокуцию).

Частная риторика содержит учение ο конкретных родах и видах словесности. Специально в частной риторике изучаются те виды слова, которыми должен активно владеть всякий образованный человек: (1) письма по предметам общежития и литературные; (2) документы и деловая корреспонденция; (3) диалоги, в основном литературные, но дающие представление ο правилах построения и ведения дискуссии; (4) повествовательная (историческая) проза; (5) устное слово в виде политической, судебной, академической ораторики, проповеднической (духовной), педагогической и пропагандистской речи; (6) научно-философская проза.[13]

Главная цель изучения риторики практическая — владение искусством целесообразного слова. Искусство слова — самое нужное, но и самое сложное из всех искусств, поэтому освоение его требует серьезного труда и основательной подготовки. Не существует легких путей к трудным целям.

Но у риторики есть и образовательная цель, быть может, не менее важная. Освоение искусства слова невозможно без свободного владения литературным языком, без систематического образования — знания богословия, истории, философии, права, художественной литературы. B противном случае искусство слова становится пустословием.

Изучение риторики предполагает совершенное знание русского литературного языка — инструмента аргументации. Поэтому в ходе изучения риторики следует постоянно обращаться к учебникам русского языка, к руководствам по стилистике, к толковым и энциклопедическим словарям, повторяя и оживляя в памяти те разделы школьного курса русского языка, которые, может быть, забыты или не освоены достаточным образом.

Чтобы научиться строить письменную и устную публичную речь, необходимо: (1) понимать, как устроена аргументация, то есть знать теорию; (2) читать и понимать классические произведения, развить в себе умение понимать строение произведения и замысел его автора; (3) упражняться в построении различного рода устных и письменных высказываний, усвоить навыки самостоятельной творческой работы со словом; (4) говоритъ и писать публично.

Первые три задачи решаются в учебном курсе риторики, а четвертая — в ходе профессиональной деятельности ритора. Ритор учится всю жизнь, но нужно знать, чему и как учиться. Учебный курс риторики всего лишь основа компетентности проповедника, преподавателя, философа, юриста, государственного деятеля, публициста, писателя — искусство рождается в практике.

Итак, прежде чем приступить к непосредственному изучению риторики, следует представить себе, что такое культура, какое место занимает в ней язык, как сложилась и как устроена словесность.

Настоящий курс риторики рассчитан на уровень подготовки учащихся, превышающий обычную программу средней школы. Поэтому при изучении риторики в старших классах гимназий, на младших курсах духовных семинарий и светских высших учебных заведений ряд разделов теоретического курса может бытъ опущен.

2. Риторика на Руси до 17 века

Слово "риторика" ассоциируется с понятиями "многоречивость", "пустословие", "краснобайство", попытками при помощи красивой речи увести аудиторию от правильного освещения действительности. В тоже время у каждого ученого, педагога, пропагандиста, просто учителя не может быть затаенной симпатии к словам "риторика", "красноречие", потому что именно средствами хорошей и правильной речи люди добиваются успеха, вовремя найденным и умело сказанным словом разрешаются жизненные проблемы и противоречия, начинаются и сопровождаются все хорошие дела. Значит, чтобы не быть битым, чтобы не попасть в беду, требуется владение речевым искусством как орудием защиты и достижения определенных интересов.

Античные риторы (античное знание было не только основой средневекового знания в Древней Руси, но продолжает оставаться историческим фундаментом для современной науки) ясно понимали эту двойственную природу речи. Уже Платон доказывал, что риторику как искусство речи часто используют в ложных целях, когда риторы "вместо истины больше предпочитают правдоподобное... силою своего слова они заставляют малое казаться большим, большое малым... по любому поводу у них наготове то сжатые, то беспредельно пространные речи". Но это не только не должно останавливать, а наоборот побуждать к занятиям риторикой: 1. Чтобы уметь опровергнуть, если кто-либо пользуется доказательствами несогласно с истиной; 2. Поскольку с помощью одной и той же особенности мы познаем истину и подобие истины, необходимо учиться тому, чтобы речь служила истине, благу и справедливости.

Едва ли кто из современных ораторов отказался ты от того, чтобы иметь "наготове то сжатые, то беспредельно пространные речи.

Представление о риторике на Руси имеют, конечно, историческим источником греко-латино-византийскую культуру. И дело не просто в ссылке на конкретных авторов, но в том, что сущность предмета риторики как научной и педагогической дисциплины перешла в средневековые руководства от античных философов, риторов и педагогов. Сведения о риторике на Руси до 17 века очень скудны, по крайней мере, нет данных о наличии учебников по риторике. Там не менее можно говорить о существовании практической риторики как искусства владения убеждающим и действенным словом. Эту практическую риторику приходится реконструировать исходя из анализа тех сочинений, которые дошли до нас как наиболее авторитетные. Через анализ ораторики Древней Руси можно увидеть богатство приемов, которыми пользовались говорящие. Многие сочинения, касающиеся практического бытового поведения, относятся к правилам речи и показывают общую стилистику общения и стиль обращения со словом, характерные для наших предков.

Впрочем, отсутствие учебников риторики еще не говорит о незнании самой науки скорее напротив, начиная с 11 века встречаются слова ритор, ритория, ветий (оратор) , ветийство, глаголание, и это показывает, что вопросы правил построения речи и обучения ритории не могли не ставиться, что существовал определенный стиль преклонения перед могуществом и силой слова. Стиль этот во многом связан с проникновением на Русь христианства и его книжной культуры. Риторические знания входили на Русь вместе с сочинениями христианско-византийской учености. Риторика в Древней Руси рассматривалась как высшая наука, приезжие ученые греки восхвалялись не только за знания грамматического, но и риторического художества. Ораторская практика в Древней Руси показывает прекрасную риторическую подготовку, сведения о которой пока крайне скудны. Один из способов сбора этих сведения реконструкция риторико-педагогичекской теории обучения речи из риторической практики произнесения речей и писания сочинений. Так, "Слово в новую неделю после пасхи" К. Туровского построена по строгим законам красноречия, которые выводятся из анализа произведения. Прежде всего, весь материал "Слова" построен на сквозном сравнении радующейся "церкви Христовой" с окружающей природой, которая пробуждается весной подобно миру, обновленному и преображенному Христом.

Современному исследователю и читателю может показаться чрезмерно сложной метафорика и нагромождение словесных фигур, но с восприятием такого плетения слов хочется, чтобы современный читатель осознал те функции, которые предлагались учителю и ученику, те правила жизненного поведения, которым должно было следовать в соответствии с христианско-этической нормой жизни.

Правила бытового поведения фиксируются и записываюся в различных пословицах и поговорках, изречениях и афоризмах, знакомясь с которыми человек формирует образ своей речи. Чтобы ответить на вопрос: "Каков же был образ речи древнерусского человека? " пришлось бы, видимо, обращаться ко множеству сочинений, поэтому мы ограничим нашу задачу показом фрагмента решения этой проблемы и реконструкции правил речевого поведения и отношения к слову. Сборники под названием "ПЧЕЛА" содержали множество изречений о житейской мудрости и добродетели почти половина из них могла бы быть отнесена к правилам практической риторики, т.е. нормам речевого поведения, записанным в наставлениях античных и христианских писателей. Например, из кратких афоризмов, рассказов и наставлений выводятся следующие правила: предпочтение говорения слушанию ("Апостол рече: будь всяк человек скор на послушание, а ленив на глодание..."); совершенство человека связано с уместностью и правильностью его речевых поступков ("И ели кто словом не согрешает, то свершен есть"); правильный выбор аудитории или собеседника, запрет на ведение диалога с глупыми людьми ("Саломон рече: во уши безумного ничего же не глаголи, егда похулит твои мудрые словеса") ; осторожность в обращении со словом, слово должно соответствовать делу дело должно быть сопровождаемо скромными словами, слово должно быть правильно; запрет на праздные и пустые слова; учить должно не столько словом, сколько личностью учителя и примером "доброго жития", соответствием мудрых слов хорошим делам ("Уча учи нравам, а не словом; кто словом мудр, а дела его несовершенны, тот хром есть... "); человек выявляется и просвещается его речью ("Фотий: Слово подобно зерцалу, как тем образ телесный и личный является, такоже и беседою душевный образ выражается... "); речь может содержать опасность для человека, поэтому надо правильно осуществлять выбор собеседника ("Менандр: Уши свои не ко всем преклоняй словам, ибо злое слово злому делу наставник есть... "); но слово же может быть благом при правильном обращении с ним ("Слово как благим житьем одевает душу образом... Ласточки тишину проповедуют весеннюю, а мудрые слова беспечалие") ; именно словом человек отличен от прочих животных ("То его знаменье, то же его град, то же его сила, то же оружье, то же и стена... ").

Любопытно, что очень многие рассуждения христианских писателей, переведенные на древнерусский язык, рекомендовали определенный образ оратора, тип речевого поведения, общения с аудиторией (собеседниками) . Конечно, за такой риторикой стоит определенная философия, в частности, философия "смиренномудрия", которой, как известно, придерживался Андрей Рублев. Вот каковы рекомендации (их вполне можно назвать риторическими) Василия Великого к достижению "смиренномудрия": "Да не будет у тебя софистических прикрас о слове... речей горделивых и решительных, но во всем отсекай величавость. Будь добр с другом, кроток со слугою, непамятозлобив на дерзких, человеколюбив к смиренным, утешай злощастных, посещай болезнующих, совершенно никого не презирай, приветствуй с приятностью, отвечай со светлым лицом, ко всем будь благосклонен, доступен, не пускайся в похвалу самому себе, не вынуждай и других говорить о тебе, прикрывай, сколько можно, свои преимущества, а в грехах сам себя обвиняй и не жди обличения от других. Не будь тяжел в выговорах, обличай не скоро и не со страстным движением, ибо это признак высокомерия; не осуждай за маловажное, как будто сам ты строгий праведник...". Это, как сказали бы мы сегодня, программа речевого поведения и одновременно речевого воспитания, ибо рекомендуемые действия имеют отношение или к речи, или к созданию образа говорящего, поскольку называют качества человека, такие как доброта, краткость, не памятозлобивость, человеколюбие, предполагающие определенный тип речи. Правила речевого поведения в быту также регламентировались: можно не сомневаться в их похожести на современные советы в научно-популярных книгах о вежливости, правилах этикета и т.д. Вот каковы советы женам относительно их поведения: в гости приходить и к себе звать, общаться с кем велит муж; беседовать о рукоделии и домашнем строении (как порядок навести и какое рукоделие как делать). "Или у себя во дворе, у какой гостьи, услышав добрую пословице: как добрые жены живут, и как порядок наводят, и как дома свои устраивают, и как детей и слуг учат, и как мужей своих слушают, и как с ними советуются, и как повинуются им во всем всему тому прилежно внимать; а чего хорошего не знают, об этом спрашивать вежливо. С такими то добрыми женами пригоже сходиться: не ради еды и пития, а для доброй ради беседы и для науки; да внимать впрок себе, а не пересмеиваться и ни о ком не переговаривать; а спросят, о чем, про кого и когда и начнут ум испытывать, то отвечать: "не ведаю я ничего того, и не слыхала, и не знаю; и сама о ненадобном не спрашиваю, ни о княжнах, ни о боярынях, ни о соседях не пересужаю".

Какой риторический урок можно вывести из "Домостроя"? В нем записана норма бытовой риторики, речевого этикета Древней Руси. Как ни далеко шагнула мировая и отечественная цивилизация, но изначальные формы общения в семье и в быту сохранились и приходится сказать, что именно подобных правил и рекомендаций подчас не хватает современному человеку. Кстати, письма на радио в ответ на передачи о риторике показывают, что современный речедеятель подчас ждет той же регламентации, тех же советов.

Показанные правила обращения с речью явились фактически общей и частной риторикой Древней Руси (общей когда мы говорим о правилах, относящихся ко всем видам речи, и частной когда исследуем правила отдельных видов словесности: ораторской, ученой, церковной, бытовой и т.д. прозы).

1. Риторика Древней Руси (XI – XVII в.в.)

Красноречие Древней Руси начиналось на площадях старинных русских городов. На главной городской площади – на сходах решали вместе вопросы войны и мира, гражданского согласия и торговли.

Самая знаменитая из речей, отраженных в летописи, - это обращение к варягам:

Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Так идите княжить и володеть нами.

В Киевской Руси расцветало дидактическое красноречие. Произведения дидактического, наставительного характера обычно назывались терминами:

поучение,

беседа,

слово

Они писались для молодежи, для учеников и произносились вслух чаще всего на разговорном обиходном древнерусском языке, но всегда содержали и элементы церковно-славянского языка. К дидактическому красноречию следует отнести такие произведения, как «Поучение Владимира Мономаха» (нач. XII в.), «Житие Сергия Радонежского» (1418 г.), «Житие протопопа Аввакума» (1673 г.).

В храмах звучал церковно-славянский язык, приобщая людей не только к христианской морали, но и к высокому стилю речи, к сложившейся в Европе общечеловеческой культуре.

Кирилл Туровский – один из выдающихся древнерусских ораторов («достопамятный вития наш 12-го века», «воссиявший паче всех на Руси»), оставил богатейшее наследие образцов ораторского искусства своего времени в виде поучений и проповедей, обращенных к прихожанам. Просвещенность, образованность, знание тонкостей ораторского искусства и психологии слушателей – вот качества, благодаря которым его имя осталось в истории русского красноречия.

В XI в. на Руси уже были известны имена многих знаменитых церковных ораторов. Среди них, например, имя Иоанна Златоуста (в старославянском переводе насчитывалось более 200 его речей). У него и у многих других античных, византийских мастеров учились древнерусские ораторы.

Однако учебники риторики отсутствуют на Руси до XVII века. Риторические понятия обозначены множеством терминов:

ветийство/витийство,

риторикия (риторика – только в XVII в.),

благоязычие,

доброречие,

красноглаголание,

хитрославие,

златоустие,

сладкоречие,

красноречие,

хитроречие и др.

Первый русский учебник риторики известен под названием «Риторика» Макария. Он датирован 1620 г. (Перевод лат. "Риторики" Филиппа Меланхтона - нем. гуманиста (издан в 1577 г. во Франкфурте). Автор перевода неизвестен. Авторство приписывают новгородскому митрополиту Макарию). В русской истории – это окончание Смутного времени, начало царствования династии Романовых, установление новой государственности.

Такое время не может не требовать реорганизации и в области образования. Однако настоящий перелом в содержании риторики смог произойти только с началом петровских преобразований.

2. Петровский период (конец XVII в. – I пол. XVIII в.)

В это время появляются такие известные труды, как «Риторика» М.И. Усачева, риторическое сочинение Ф. Прокоповича. «Риторика» М.И. Усачева была издана в 1699 году. В начале XVIII в. сподвижником Петра I – Феофаном Прокоповичем было создано риторическое сочинение (на латинском языке), которое представляло собой запись лекционного курса, прочитанного Ф. Прокоповичем в 1706-1707 г.г. в Киево-Могилянской академии.

3. Ломоносовский период (II пол. XVIII в. – нач. XIX в.)

Считается, что именно М.В. Ломоносов положил начало научной русской риторики, написав «Краткое руководство к красноречию» (1748 г.).

Риторика М.В. Ломоносова состоит из трех частей:

«О изобретении»,

«О украшении»,

«О расположении».

Вот как он обосновывает построение своей книги:

«Риторика есть учение о красноречии вообще… В сей науке предлагаются правила трех родов. Первые показывают, как изобретать оное, что о предложенной материи говорить должно; другие учат, как изобретение украшать; третьи наставляют, как оное располагать надлежит , и посему разделяется Риторика на три части – на изобретение, украшение и расположение».

Основные теоретические положения риторики в книге М.В. Ломоносова сопровождаются цитатами из сочинений знаменитых писателей Древней Греции и Древнего Рима, Средневековья, эпохи Возрождения и Нового времени, данными в авторском переводе. Много в учебнике примеров, написанных самим Ломоносовым, в том числе стихотворных.

В «Кратком руководстве» Ломоносов дает следующее определение риторики:

«Красноречие есть искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к своему об иной мнению».

Следовательно, по Ломоносову, риторика есть искусство убеждения.

Именно М.В. Ломоносов утвердил в употреблении термин «красноречие», выбрав его из длинного ряда синонимов (см. выше).

Интересно, что М.В. Ломоносов различал термины:

риторика – «наука», «учение», «правила»,

красноречие – «искусство», умение «красно говорить», а также тексты словесности.

«Краткое руководство к красноречию» издавалось при жизни Ломоносова не менее трех раз. Все позднейшие русские риторики основывались на этом труде М.В. Ломоносова. Многие высказывания Ломоносова современны и сегодня.

Так, например, для красноречия, по Ломоносову, необходимы прежде всего дарования

- душевные (острый ум и память),

- телесные (громкий голос, «долгое» дыхание, приятная внешность и осанка).

Однако одних природных качеств недостаточно, чтобы стать оратором. Одним из важнейших требований теории красноречия является знание элементов и структуры публичной речи. В «Риторике» Ломоносова (так для краткости принято называть эту книгу) предлагается строить речь из четырех частей:

вступление,

пояснение,

утверждение,

заключение.

Указаны задачи каждой части, даны советы, как каждую из них произносить.

Много внимания уделено логической значимости аргументов, а также средствам усиления эмоциональности речи. Оратор должен влиять и на разум, и на чувства слушателей. А чтобы разбудить чувства, нужно глубоко знать «нравы человеческие», учитывать состояние, возраст, пол слушателей. Наиболее содействуют «возбуждению страстей»

образность речи,

выразительность стиля,

убежденность оратора.

В своем учебнике Ломоносов приводит очень много метких и полезных наблюдений, советов оратору, предвосхитив целый ряд закономерностей, которые спустя многие десятилетия будут сформулированы социальной психологией, теорией управления и другими науками.

В 90-е годы XVIII в. появляются еще три работы, которые мы условно относим к ломоносовскому периоду:

1792 г. – А.С. Никольский «Основания российской словесности»,

1792 г. – М.М. Сперанский «Правила высшего красноречия»,

1796 г. – И.С. Рижский «Опыт риторики».

Работы А.С. Никольского по логике, риторике, а затем и словесности были наиболее влиятельны благодаря их системности и простоте.

Рукописный курс М.М. Сперанского (1777-1839) (работа была опубликована после смерти автора только в 1844 г.) расходился во множестве списков и обладал несомненным влиянием благодаря оригинальному стилю.

В этой работе детально рассмотрены вопросы:

структуры публичного выступления,

аргументации,

композиции,

выразительности речи.

Много внимания уделено способам воздействия на слушателей, достижения поставленной оратором цели.

Сперанский считал, что «основание красноречия суть страсти», т.е. сила чувства и живого воображения. Два главных предмета красноречия, по Сперанскому, - это «склонить ум, тронуть сердце»1.

М.М. Сперанский исходил из триединой задачи оратора:

изобретение,

расположение,

изложение речи.

Очень важным является тот этап, когда оратор, уже зная содержание будущей речи, пытается привести ее в такой порядок, который наилучшим образом выявил бы силу и истинность содержания. Для этого расположение мыслей в речи должно подчиняться двум правилам:

все мысли должны быть связаны между собой так, чтобы одна вытекала из другой; это позволит сосредоточить внимание слушателей, а также легко переходить от одного предмета к другому,

все мысли должны быть подчинены главной, доминирующей2

3. Киево-Могилянская Академия

Духовные школы, коллегии, для получения образования существовали на Украине с конца XVI века. Они были созданы иностранцами-католиками: генуэзцами (Киев), доминиканцами и иезуитами. Они насаждали католическую веру и польские порядки. Приобщение украинцев к европейской культуре осуществлялось путем отторжения всего национального: веры, языка, обычаев, что было неприемлемо для населения.

Центром национального возрождения стал Киев. Здесь при типографии Киево-Печерского монастыря под покровительством архимандрита Елисея Плетенецкого был создан кружок Киевского Богоявленского братства, переросший в школу. 15 октября 1615 года школа переехала в отдельное помещение на Подоле. Эта дата считается датой организации киевской братской школы, предшественницы Киево-Могилянской коллегии, впоследствии академии.

В 1632 году к школе братства была присоединена школа Киево-Печерской лавры, Лаврская школа, основанная в 1631 году архимандритом Киевско-Печерской лавры, митрополитом Киевским и Галичским Петром Могилой. Новое учебное заведение получило название Киево-Братской коллегии.

Киево-Братская коллегия при Петре Могиле

Руководителем Киевской Братской коллегии, протектором и опекуном стал Пётр Могила. Реформы, проведённые Петром Могилой, превратили Киево-Братскую коллегию в учебное заведение, ориентированное на «латинскую», западноевропейскую систему образования. Средством к овладению знаниями являлся латинский язык.

В коллегии изучались церковнославянский, русский, греческий, польский языки. Студенты воспитывались в православном духе. Изучалась отечественная и мировая история, литература, поэзия, философия. Здесь также преподавались нотное пение, катехизис, арифметика, риторика, богословие. Воспитанники каждую субботу упражнялись в диспутах. В коллегию принимали детей всех сословий. В 17 веке Киево-Могилянская академия имела 8 классов, делившихся на младшее (4 класса), среднее (2 класса) и старшее (2 класса) отделения: аналогия, или фара, инфима, грамматика, синтаксима, пиитика, риторика, философия и богословие. Продолжительность обучения в академии доходила до 12 лет. Студенты могли учиться и дольше, учитывая то, что академия была высшей школой. Студенты имели право учиться в ней, сколько желали, без возрастного ограничения. Студентов не наказывали и не отчисляли за учебу, учитывалось их тяжёлое материальное положение и болезни. Предоставлялась возможность оставаться на второй, и даже, третий год в том же классе.

Начальствующими лицами были: ректор, префект (инспектор и эконом) и суперинтендант (надзиратель за благочинием воспитанников). Преподавателей для коллегии вначале готовили в университетах Европы, а в скором времени коллегия готовила их сама. Пётр Могила обеспечивал преподавателей и неимущих студентов средствами для существования и обучения. При нём было выстроено новое каменное помещение под школу. Оно существует и сегодня на территории Киево-Могилянской академии и известно как Трапезная или Святодуховская церковь. Умирая, Могила завещал коллегии большие средства и библиотеку, содержащую 2 131 книгу, дома и дворовые постройки на Подоле, хутор Позняковский (Позняківщину), села Гнидын (Гнідин), Процив (Проців) и Ровно.

Получения статуса академии

В честь Петра Могилы Коллегия стала именоваться Киево-Могилянской коллегией. Под этим названием она и вошла в историю. Единственно, что не успел Могила — это добиться для коллегии официального статуса высшей школы. Его ученики продолжили начатое им дело.

В 1658 году гетман Иван Выговский, воспитанник коллегии, подписал с Польшей Гадячские статьи, по которым Украина становилась вместе с Литвой и Польшей членом федеративной Речи Посполитой. Украине предоставлялись широкие права, в том числе свобода вероисповедания, давался статус высшей школы для коллегии. Договор был ратифицирован польским сеймом в апреле 1659 года.

После присоединения Украины к России, при ректоре академии Иосифе Крюковском, при поддержке гетмана Ивана Мазепы и митрополита Варлаама Ясинского, царским указом от 26 сентября 1701 года был подтверждён статус академии.

Киево-Могилянская академия в XVIII веке

Киево-Могилянская академия стала первым в Восточной Европе православным высшим учебным заведением, официально удостоенным этого звания. В академии круг изучаемых наук был расширен. Введены языки французский (с 1753 года), немецкий (1738 года). С целью изучения христианских первоисточников, вводится изучение еврейского диалекта арамейского языка. Изучаются естественная история, география, математика; некоторое время преподавались также архитектура и живопись, высшее красноречие, сельская и домашняя экономия, медицина и русская риторика. Число преподавателей к концу XVIII в. доходило до 20 и более; в академической библиотеке было более 10 000 книг. Богословие с 1759 года преподавалось по системе Феофана Прокоповича, риторика по руководству к красноречию Ломоносова, остальные предметы по иностранным руководствам. В 1742 году число учащихся доходило до 1 234 человек.

Киевская академия обладала уникальной библиотекой. Она комплектовалась на протяжении двух веков. Она была заложена еще в Братской школе. Потом Пётр Могила передал коллегии свои книги. Сложилась традиция дарить Академии книги. Библиотека пополнялся также за счет покупок и поступлений от украинских типографий. Библиотека обладала книгами из Великороссии, Украины, Белоруссии. Имелись книги, изданные в Амстердаме, Гамбурге, Галле, Берлине, Братиславе, Данциге, Варшаве, Лондоне, Париже, Риме, Болонье и других местах. Кроме печатных книг, в библиотеке сохранялись многочисленные рукописи — хроники, летописи, воспоминания, дневники, а также лекции профессоров, конспекты студентов, документы минувших веков и текущая документация, значительное место занимали подписные издания.

Надо отметить, что при Петре І академия переживает не лучшие времена. Ведётся наступление на украинский язык. Принимают законы о запрете печати (1720 года), а потом и преподавания на украинском языке. Академии сначала «рекомендуется» вести преподавание на русском языке. С 1784 года строго запрещается читать лекции «сельским диалектом», то есть на украинском языке, необходимо только по-русски и обязательно «с соблюдением выговора, который и имеется в Великороссии».

Закрытие академии

После основания Московского университета (в 1755 году), значение академии снизилось[источник?]. Образование в 1805 году Харьковского университета окончательно лишило Киево-Могилянскую академию прежней роли высшего учебного заведения[источник?]. Однако делались попытки превратить её в университет, открыть дополнительные факультеты: правовой, медицинский, математический и т. п. Но, несмотря на все просьбы, добиться согласия на это Екатерины ІІ не удалось[источник?]. По распоряжению правительства и указом Синода от 14 августа 1817[источник?] года Академия была закрыта.

В 1819 году вновь была открыта как Киевская духовная семинария, а затем академия.

В советское время на её территории располагалось военно-морское политическое училище.

4. Илларион и К.Туровский

Древнейшим из дошедших до нас памятников торжественного красноречия Киевской Руси является созданное между 1037 и 1050 гг. «Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона. (Илларион - митрополит киевский, оратор и писатель, церковно-политический деятель, единомышленник и помощник князя Ярослава в борьбе за политическую и идеологическую независимость от Византии; первый по крови русский митрополит).. В рукописи произведение озаглавлено так: «О законе Моисеом данеем и о благодати и истине Иисус Христом бывши. И како закон отиде, благодеть же и истина всю землю и вера в вся языки прострется и до нашего языка рускаго. И похвала кагану нашему Влодимеру, от него же крещении быхом». «Слово» является образцом русского политического красноречия, утверждает идею равенства всех народов, написано с искренним патриотизмом, пронизано историософскими мыслями.

Концом 11 века датируется «Похвала» Феодосию Печерскому - типичный образец похвальной речи в честь общественно-политического и церковного деятеля. С биографическими сведениями о нем вы можете познакомиться по ПВЛ (статьи 1051, 1073, 1074, 1091, 1108 годов). Текст дошел в списках «Киево-Печерского патерика» и в ряде списков «Торжественника». Он опубликован в ПЛДР: 12 век. - С. 455-469 - «Похвала преподобному отцу нашему Феодосию, игумену Печерскому, монастырь которого в богоспасаемом городе Киеве. Слово 11. Памятник настолько точно соответствует правилам торжественного красноречия, что вам не составит труда самостоятельно проанализировать его композицию и стиль.

Указанные памятники свидетельствуют, что уже в XI веке в Киевской Руси наряду с учительным активно развивалось торжественное красноречие. Наивысшего расцвета, по мнению специалистов, оно достигает в XII веке. Именно тогда в сфере церковной ораторской прозы был создан цикл речей Кирилла, епископа г. Турова. (ум. до 1182 г .). Кирилл Туровский известен как автор поучений, торжественных слов, канонов, молитв, похвал святым; дошли свидетельства о его полемике с епископом- еретиком (ересь - религиозное течение, противоречащее церковным догматам господствующей религии, отступающее от неё; еретик - последователь ереси) Феодором и о переписке с князем Андреем Боголюбским. Вопрос о принадлежности некоторых слов и поучений Кириллу остается в науке до сих пор спорным. Ему атрибутируются без сомнений «Притча о душе и теле», «повесть о белоризце и мнишестве», «Сказание о черноризцем чине», восемь слов на церковные праздники, тридцать молитв и два канона.

Наибольшую известность приобрели торжественные слова, написанные на двунадесятые праздники и на воскресные дни пасхального цикла (от Пасхи до Пятидесятницы) : «В неделю цветную о сказании евангельстем святаго Кирилла», «Слово Кюрила недостойнаго мниха на святую Паску во светоносный день воскресения Христова от пророческых сказаньи», «О Фомине испытании ребр господень», «Святого Кюрила мниха слово о сънятии тела Христова с креста, и о мироносицах, от сказания евангельского, и похвала Иосифу в неделю 3-ю по Пасце» и др. Лучшее научное издание трудов Кирилла осуществлено И. П. Ереминым - см. Еремин И. П. Литературное наследие Кирилла Туровского. - ТОДРЛ, 1955, т. 11; 1956. т. 12; 1957, т. 13, 1958, т. 15.

Рассмотрим художественные особенности «слов» Кирилла Туровского на примере «Слова о снятии тела Христова с креста и о мироносицах на тему евангельскую, и похвалы Иосифу Аримафейскому в неделю третью по Пасхе» (цит. по ПЛДР, 12 век, - С. 312 - 323). Такой тип ораторского произведения предназначался для произнесения в храме в присутствии молящихся, в обстановке праздничного богослужения. Содержание его столь же традиционно, как и сам праздник, отмечаемый ежегодно. Как и в других «словах» цикла, в нем развиваются три темы: похвала празднику, разъяснение его смысла, воспоминания о событиях, в честь которых праздник установлен.

Мы легко вычленим в тексте все три элемента композиции эпидиктического памятника:

1) вступление - невелико по объему, немногословно, его задача - привлечь внимание слушателей. Тема вступления задана косвенно, через развернутое сравнение, построенное на игре отдаленными аналогиями: «После прошедшего праздника праздник достойней приспел, доставляя божию благость святой церкви. Ибо если и цепи златые, унизанные жемчугом, с драгоценным каменьем, радуют очи глядящих на них, - тем выше духовная нам красота, праздники святые, что радуют сердца верующих и души освящают. (курсив мой - Т. Ш.).» Такое сравнение риторически условно, но оно буквально ослепляет яркой живописностью (цепи златые, унизанные жемчугом, с драгоценным каменьем:). От вступления к повествовательной (центральной) части перебрасывается временной «мост» - (от прошедшего к настоящему), этим приемом слушатели приобщаются к евангельскому сюжету, становятся его своеобразными свидетелями: «Так сначала воскресением Христовым очистился мир и настала Пасха, освящая всех в вере; затем Фоминым опознанием ребер Христа возродилось творенье: как только коснулся рукою он ран, всем подтвердилось Христа воскресение во плоти. Ныне же Иосифа благообразного с мироносицами восславим, послужившего после распятия телу Христову; его евангелист называет богатым, родом из Аримафеи»;

2) повествование рассказывает о событиях, хорошо известных каждому христианину по евангельским сюжетам (Мф. 27, Мк. 15, Лк. 23, Ин. 19): вечером после распятия Христа Иосиф из Аримафеи, тайный ученик Христа, пришел к Пилату с просьбой отдать ему тело Иисуса. Купил плащаницу, снял тело с креста, обвил его пеленами с благовониями, положил в гроб, который высек в скале, прикрыл вход камнем. При этом участвовал еще один тайный ученик Христа - Никодим и женщины, сопровождавшие Христа на казнь. Возвратившись домой, они купили масла и благовония, чтобы, по обычаю, умастить тело. На другой день первосвященники упросили Пилата поставить к гробу стражу и приложили к камню печать. После праздника Пасхи женщины отправились к гробу и увидели, что камень отодвинут, а вместо тела Иисуса там находится ангел «в белой одежде», сообщающий о воскресении и велящий рассказать об этом апостолам. Поспешив к ним, женщины встретили воскресшего Христа.

Читая «слово», мы убеждаемся, что этот сюжет растворен Кириллом в риторическом повествовании, он занимает минимальную часть общего объема текста, складывается впечатление, что сюжет необходим лишь для связки монологов персонажей в смысловое целое. Первый монолог - плач Богоматери у тела Христа на кресте (объем в современном полиграфическом исполнении - целая страница); второй - просьба Иосифа к Пилату отдать тело Христа (чуть больше страницы), третий - плач Иосифа перед положением тела в гроб - (полстраницы), четвертый - монолог ангела перед мироносицами (чуть больше страницы);

3) заключение - пространная, не менее каждого монолога, похвала Иосифу и завершающая произведение молитва к нему.

Чтобы понять специфику «слов» Кирилла, необходимо внимательно изучить их стилистику. Так, вслед за И. П. Ереминым, авторы учебников называют основным стилистическим приемом этого книжника риторическую амплификацию - словесное варьирование, распространение темы до тех пор, пока её содержание не будет полностью исчерпано. «Там, где в рядовой речи достаточно одного слова, одного словосочетания, у Кирилла их значительно больше - пять, десять, пятнадцать. Тема развертывается до отказа, раскрывается во всех своих смыслах и оттенках» (Еремин, - С. 224). Практическое применение этого принципа привело к созданию замкнутых в стилистическом отношении фрагментов изложения - риторических тирад ; движение речи шло от одной тирады к другой. В основе тирады лежит чередование близких по значению и однотипных по синтаксической структуре предложений.

И. П. Ереминым вычленено в «словах» Кирилла несколько типов тирад, в основе которых а) густое скопление синонимов, строгая симметрия в расстановке слов каждого предложения; б) анафорическое повторение одного и того же слова или словосочетания в начале предложения; в) чередование риторических вопросов, на которые даются ответы, то положительные, то отрицательные; г) основанные на антитезе, когда предложение делится на две противопоставленные друг другу части, резко различные по своей интонационной окраске.

В рассматриваемом тексте мы обнаруживаем, что указанные риторические фигуры комбинируются в пределах одной тирады, это придает произведению соответствующую празднику пышность. Например, тирада в монологе Иосифа, обращенном к Пилату: « Дай мне, наместник, тело странника Иисуса, распятого меж двух разбойников, оклеветанного жрецами по зависти и поруганного воинами неправедно. Дай мне тело того Иисуса, которого сыном божиим называют книжники, а фарисеи объявляли царем; над его головою ты велел прибить доску с надписью: «Вот сын божий и царь Израиля». Дай мне тело того, которого собственный ученик жрецам обманом за серебро предал: Дай мне того распятого, которого, когда он входил в Иерусалим, ветвями младенцы встречали: дай мне того, уже умершего на кресте, о ком сказал ты евреям, просящим у тебя его смерти: «Не повинен я в крови праведника этого», - а, руки умыв, предал его на убийство». Скопление метонимических определений Христа в пределах этой тирады заставляет слушателей вспомнить всю его земную жизнь и осмыслить воскрешение как закономерный финал. В плаче Иосифа Кирилл виртуозно варьирует риторические фигуры: «Солнце незаходящее, Христос, творец всех и повелитель творения! Как святого смел я коснуться тела твоего, если не могут тебя коснуться небесные силы, что со страхом служат тебе? Какими пеленами обовью тебя, обвивающего землю мглою и небо облаками покрывающего? Или какие благовония возолью на твое святое тело, которому, дары с благовониями принесши, персидские цари как богу поклонялись, предвидя твое за весь мир умерщвление? Какие погребальные песни исходу твоему воспою, если в вышних немолчным гласом поют уже серафимы?...» Антитеза «земное - небесное» реализуется здесь в системе риторическимх восклицаний и риторических вопросов.

Мы убедились, что речь Кирилла каждой строкой создает атмосферу необыкновенно торжественного, праздничного ликования. Становится ясно, почему произведения Кирилла пользовались громкой известностью в древней Руси, а современники называли его «Златоустом». Во многом благодаря своему литературному творчеству Кирилл Туровский был причислен к лику святых - см. подробнее: Будовниц И. У. Общественно-политическая мысль древней Руси ( XI - XIV вв.) - М., 1960. - С. 268.

5.Риторика в эпоху Ренессанса

Возрождение, или Ренессанс - эпоха в жизни человечества, отмеченная колоссальным взлетом искусства и науки. Искусство Возрождения возникло на основе гуманизма - течения общественной мысли, провозгласившего человека высшей ценностью жизни. В искусстве главной темой стал прекрасный, гармонически развитый человек, обладающий неограниченными духовными и творческими возможностями. Гуманистов вдохновляла античность, служившая для них источником знаний и образцом художественного творчества. Возникший в

XVI веке термин "возрождение" означал появление нового искусства, возрождающего классическую древность, античную культуру. Тем не менее искусство Ренессанса многим обязано художественной традиции Средних веков.

Старое и новое находилось в нерасторжимой связи и противоборстве.

Третий период искусства Возрождения, так называемый период "Позднего Возрождения", отличается каким-то страстным, беспокойным стремлением художников совсем произвольно, без разумной последовательности, разрабатывать и комбинировать античные мотивы. Реализм Позднего Возрождения обогатился пониманием противоречивости мира, интересом к изображению массового действия, народным образам, взаимосвязи человека и среды, к пространственной динамике. Многие черты искусства Позднего Возрождения подготовили почву для новых тенденций, получивших развитие в последующие эпохи.

В архитектуре особенно большую роль сыграло обращение к классической традиции. Оно проявилось не только в отказе от готических форм и возрождении античной ордерной системы, но и в классической соразмерности пропорций, в разработке в храмовом зодчестве центрического типа зданий с легко обозримым пространством интерьера. Особенно много нового было создано в области гражданского зодчества. В эпоху Возрождения получают более нарядный облик многоэтажные городские здания (ратуши, дома купеческих гильдий, университеты, склады, рынки и т.д.), возникает тип городского дворца (палаццо) - жилище богатого бюргера, а также тип загородной виллы.

Разрешаются по-новому вопросы, связанные с планировкой городов, реконструируются городские центры.

В искусстве, на первое место выступила творческая индивидуальность художника, как правило, универсально одаренной личности. Микеланджело, например, был архитектором, скульптором, живописцем, поэтом, воином, а

Леонардо да Винчи совмещал в себе практически все специальности тогдашних науки, искусства, ремесла, был универсальным гением. В искусстве Возрождения тесно переплелись пути научного и художественного постижения мира и человека. Его познавательный смысл был неразрывно связан с возвышенной поэтической красотой, в своем стремлении к естественности оно не опускалось до мелочной повседневности. Искусство стало всеобщей духовной потребностью.

В XV-XVII вв. Украина, находясь на периферии европейских культурных процессов, все же была к ним причастна. Входя значительной частью своей территории вначале в состав Литовского (точнее Литовско-Русского) княжества, а затем польской Речи Посполитой, Украина переживала период вначале ренессансной, а затем ренессансно-барочной культуры.

Ренессансные процессы на Украине происходили в первую очередь в городах, находившихся в этот период под значительным европейским влиянием. В XVI веке на территории Украины более 250 городов имели магдебурское право, то есть были самоуправляемыми. Большинство населения в них составляли выходцы из Западной Европы, в первую очередь из немецких земель. Они несли с собой распространяющиеся по Европе идеи индивидуализма, национальной и экономической независимости, реформации церкви и т.д.. Не стоит забывать и о «моде» на ренессансную архитектуру, новые ренессансные тенденции в искусстве (в первую очередь в церковном), в быту, стиле жизни.

Борясь за равные с иностранцами-иноверцами права в городской и религиозной жизни, православные украинцы – русины начинают объединяться в особые организации, получившие название братств. В братских школах учили чтению и письму, позже – риторике, грамматике, диалектике, музыке, изучали Святое

Писание, входили в программу и арифметика, и церковное пение. Обращалось особое внимание на славянский и греческий языки: по-гречески говорили и писали. Гетьман Сагайдачный в своем завещании назначил отдельные фонды на содержание учителей греческого языка в братских школах Львова и Киева.

Позже, в практических интересах, вводятся латынь (язык преподавания во всех европейских университетах) и польский языки. В середине XVI века в реестрах насчитывалось более 2 тысяч православных братских школ, и не только в городах.

На средства братств талантливые юноши могли продолжать образование в европейских университетах, в Кракове, Праге, Лейпциге, Вене, Париже, Волонье, Падуе, Гейдельберге. Например, в реестрах Гейдельбергского университета за XVI век значилось 800 студентов, прибывших из украинских земель, больше половины из них – русины (украинцы), которые обычно записывались как «рутены». Иногда они достигали блестящих научных успехов.

Видным гуманистом, вокруг которого группировались польские литераторы- гуманисты, был профессор римской литературы Павел Русин из Кросна.

Выпускник Краковского университета, сын дрогобычского ремесленника Юрий

Дрогобыч (настоящая фамилия Котермак) был видным ученым конца XV века в области астрономии, математики и медицины. В Волонском университете он получил степень доктора медицины и там же в 1483 году был избран деканом медицинского факультета, где преподавал медицину и астрономию. Юрий

Дрогобыч был первым украинским автором, чья книга вышла в Риме: там напечатано его сочинение «Прогностическая оценка текущего», то есть научных знаний и фактов в плане их продуктивности. Юрй Дрогобыч был учителем знаменитого немецкого поэта-гуманиста Конрада Цельса. Ректором Волонского университета, являющегося центром европейской юридической науки, на протяжении 24 лет был украинец Григорий Ореховский (Оржеховский).

Не все студенты-выпускники европейских университетов возвращались на родную Украину, продолжая научную карьеру в Европе. Потребность Украины в ученых возросла с открытием Академии: сначала Острожской, затем – Киево-Могилянской.

Научная проблематика украинского ренессанса окружала проблематику религиозную. Страстный поборник православия богатейший украинский магнат князь Василий-Константин Острожский для перевода на славяно-русский язык

Священного Писания собирает настоящий научный коллектив, приглашая из европейских университетов ученых без различия вероисповедания: среди них были, кроме православных, и протестанты и католики. Так возникла в 1580 году Острожская Академия – фактически первое научное и высшее учебное заведение на землях Украины. Просуществовав недолго, она, однако сыграла весьма важную роль в национальном культурном процессе. Академия подготовила научно выверенный перевод Священного Писания с греческих и армейских текстов и в 1580-81 годах издала его в Острожской типографии князя. Это украинское издание широко известно как Острожская Библия – первая печатная

Библия славянского мира.

В многочисленных типографиях наряду с богослужебной и религиозно- полемической литературой издаются в Украине XVI века грамматики, словари- лексиконы («Грамматика словенска языка» Лаврентия Зизания). В период украинского Ренессанса закладываются основы украинской грамматики, лексикологии, музыковедения. Особенно значительную роль в становлении научной мысли сыграла группа ученых, работавших в Киево-Печерской лавре при архимандрите Елисее Плетенецком, человеке широкой образованности и взглядов. Из этой гуманистической богословско-полемической атмосферы разовьется в последствии Киево-Могилянская Академия.

Центром ренессанской культуры на украинских землях в XVI веке был Львов.

Здесь наиболее отчетливо «прочитываются» черты новой культурной эпохи. Они сказываются и в духовной жизни, в самосознании народа как отдельного этноса, имеющего собственную национальную идею, и в искусстве: архитектуре, живописи. Скульптуре. Украинских художников из Львова приглашали расписывать не только православные церкви, но и католические костелы на территории Речи Посполитой. Это позволяет говорить о «Львовском Ренессансе» как отдельном культурном феномене (заметим, что в истории архитектуры этот термин употребляется применительно к ренессансным зданиям, возведенным во

Львове: ансамбль Успенского братства, капелла Боимов, так называемая «Чорна кам’яниця» и др.).

Демократизм украинской ренессансной культуры даст свои плоды в культуре украинского барокко, духовным центром которого станет вначале Киев, а затем Запорожская Сечь.

Однако, как пример данной Эпохи, безусловно можно выделить Леонардо да Винчи.

Среди титанов Возрождения Леонардо был, без сомнения, одной из наиболее гениальных личностей. Все в нем поражает: и совершенно необычайная разносторонность, и сила мысли, и научная пытливость, и практический склад ума, и техническая изобретательность, и богатство художественной фантазии, и выдающееся мастерство живописца, рисовальщика и скульптора. Отразив в своем творчестве наиболее прогрессивные стороны Возрождения, он стал тем великим, подлинно народным художником, чье историческое значение далеко переросло рамки его эпохи. Он смотрел не в прошлое, а в будущее. Вот почему он особенно близок нам, строящим новый мир.

Чтобы хотя бы вкратце рассказать о взглядах и убеждениях Леонардо, потребовались бы десятки страниц. Однако о некоторых из них стоит упомянуть. Он придерживался идей Пифагора о том, что Земля имеет сферическую форму, что материя состоит из четырех элементов: земли, воздуха, огня и воды, и что гармония и пропорции определяются числами.

Леонардо принимал идею Платона о макрокосме и микрокосме, но решительно отказывался принимать его доктрину об идеях, которой отрицается прямая очевидность смысла.

Когда Леонардо употреблял слова «искусство», «наука», «математика», то смысл их несколько отличался от современного. Возлюбленная им математика - «единственная наука, которая содержит в себе собственное доказательство», - состояла для него прежде всего из геометрии и законов пропорции. Его привлекало лишь то, что можно узреть; абстракции, ассоциирующиеся с современно высшей математикой, не представляли для него никакого интереса.

Согласно определению Леонардо, искусство (и особенно живопись) – это наука, более того, даже «королева наук», потому что она не только дает знание, но и «передает его всем поколениям во всем мире». В его работах вопросы искусства и науки практически неразделимы. В центре внимания и Леонардо- ученого и Леонардо-художника стоит природа, т.е. реальный видимый мир. Но в отличие от науки, искусство, по мнению Леонардо, рассматривает прежде всего «качество форм». «Живопись, - говорит он, - распространяется на поверхности, цвета и фигуры всех предметов, созданных природой, а философия проникает внутрь этих тел, рассматривая в них их собственные свойства.

Леонардо полагает, что «живопись с философским и тонким размышлением рассматривает все качества форм: моря, местности, деревья, животных, травы и цветы – все то, что окружено тенью и светом. И поистине, живопись - наука и законная дочь природы, ибо она порождена природой…» Для Леонардо наука и искусство – две стороны одного и того же процесса - процесса познания мира. Но специфика искусства состоит в том, что оно распространяется не на «прерывные и непрерывные количества», а «трудится над качеством», которое для Леонардо есть красота природы и ее творений.

Как истинный человек Возрождения, Леонардо влюблен в красоту реального мира. Пристально изучая природу, Леонардо преклоняется перед ее красотой.

Его научные интересы обычно непосредственно перерастают в эстетические увлечения: занимаясь растением как ботаник, он восторгается им как художник, анализируя человеческое тело как анатом, он незаметно для себя начинает его прославлять за совершенство пропорций. Все его подкупает в природе: и ее разнообразие, и ее чувство меры.

Леонардо да Винчи творил в разных видах и жанрах искусства, однако наибольшую славу ему принесла живопись.

Одной из самых ранних живописных работ Леонардо является «Мадонна с цветком» или «Мадонна Бенуа». Уже здесь художник выступает как подлинный новатор. Он преодолевает рамки традиционного сюжета и придает изображению более широкий, общечеловеческий смысл, каковыми являются материнская радость и любовь. В этом произведении отчетливо проявились многие особенности искусства художника: четкая композиция фигур и объемность форм, стремление к лаконичности и обобщению, психологическая выразительность.

Продолжением начатой темы стало полотно «Мадонна Литта», где ярко проявилась еще одна особенность творчества художника – игра на контрастах.

Завершением темы явилась картина «Мадонна в гроте», в которой отмечено идеальное композиционное решение, благодаря которому изображенные фигуры Мадонны, Христа и ангелов сливаются с пейзажем в единое целое, наделенное спокойным равновесием и гармонией.

Одной из вершин творчества Леонардо является фреска «тайная вечеря» в трапезной монастыря Санта Мария Делла Грацие. Эта работа поражает не только общей композицией, но и точностью. Леонардо не просто передает психологическое состояние апостолов, но делает это в момент, когда оно достигает критической точки, переходит в психологический взрыв и конфликт.

Этот взрыв вызван словами Христа: «Один из вас предаст меня». В этом произведении Леонардо в полной мере использовал прием конкретного сопоставления фигур, благодаря которому каждый персонаж предстает как неповторимая индивидуальность и личность.

Второй вершиной творчества Леонарда стал знаменитый портрет Моны Лизы, или «Джоконда». Это произведение положило начало жанру психологического портрета в европейском искусстве. При его создании великий мастер с блеском использовал весь арсенал средств художественной выразительности: резкие контрасты и мягкие полутона, застывшая неподвижность и всеобщая текучесть и изменчивость, тончайшие психологические нюансы и переходы. Весь гений Леонардо заключен в удивительно живом взгляде Моны Лизы, ее таинственной и загадочной улыбке, мистической дымке, покрывающей пейзаж. Это произведение относится к числу редчайших шедевров искусства.

Леонардо говорил: «Хороший художник должен уметь писать две главные вещи: человека и представление его души.

Сила его ума, его гениальные научные предвидения, его замечательные технические изобретения, наконец, его великое реалистическое искусство - все это повергало в изумление уже людей Ренессанса, склонных воспринимать

Леонардо как живое воплощение того идеала всесторонне развитой личности, о котором мечтали лучшие из мыслителей и писателей XV- XVI веков.

6. Современная риторика

Нельзя сказать, чтобы рост интереса к риторике, присущий нашему времени, не имел социальных корней. Ведь на протяжении веков Европу терзали религиозные, гражданские и межнациональные войны. Но после разгрома нацизма почти полвека на ее территории царил мир, а риторические доводы особенно сильны, когда молчит оружие. И все же расцвет риторики имеет свои, более важные причины.

В последней трети XIX в. общим направлением искусства стал импрессионизм, а затем символизм. Это направление дало яркие образцы усиления изобразительности, причем именно тех ее видов, которые больше всего связаны с миром чувств и образных представлений. Абстрактные классификации различных видов знаков получали, таким образом, материальное воплощение в искусстве, прежде всего в поэзии, наделенной огромной воздействующей силой. Постепенное понимание того, что опыт античной и средневековой риторики необходимо изучать, возрождает интерес к давно забытому инвентарю выразительно-изобразительных средств.

Появляется фундаментальный труд, скрупулезно суммирующий старания древних риторов. Это книга Г.Лаусберга "Руководство по литературной риторике".

Итак, медленно, но неуклонно нарастало понимание того, что успешный опыт использования риторических средств может зависеть не только от таланта и интуиции, но и от незаслуженно забытых теоретических знаний. Это приводит к появлению ряда работ, выражающих прямые рекомендации возродить риторику в той или иной форме. Об этом писали У. Кроль, Г. Лич, Б. Штольт, К. Лахман, M. Л. Гаспаров, С. И. Гиндин, А. К. Авеличев, и другие ученые. Иногда раздаются и очень резкие голоса, противопоставляющие риторику всем другим видам словесности. Так, Т. Конли пишет в обзоре "О некоторых существенных достижениях в изучении риторики": "Мы вступили в новый период истории идей, когда... возрождение интереса к риторике - это результат консенсуса между мыслящими людьми, что господствующие философские и научные методы и принципы устарели, исчерпали себя или обанкротились".

Все сказанное выше вселяет уверенность, что новое возрождение риторики, наконец, превратит ее в подлинную науку.

Классическая и новая риторика

Классическая риторика сложилась в условиях первоначальной демократии – греческих полисов и Римской республики. На Востоке, в Индии и Китае, риторики классического средиземноморского типа не было. Это не значит, что на Востоке не было теории речи. В Индии, по свидетельству Ф.И. Щербатского, в буддизме была разработана силлогистика. Становление силлогистики в Индии было обусловлено необходимостью споров догматического содержания и служило средством убеждения оппонентов в истинах религиозного учения.

Индийская логика была частью теории эстетики. Она составляла часть «Трактата о пляске» Натьяшастры. Позднее логика была дополнена учением о стиле в трактатах Кавьяланкара (украшения речи) и Дхваньялока (букв. Свет дхвани, т.е. поэтической метафорики). Учения же о правдоподобной речи, т.е. не обязательно правильной, но лишь о правдоподобной, не возникло.

В Китае общее философское учение о Логосе – Дао было разработано технически в «Книге перемен», где существует формальная система описания мира и прогностики с определенными синтаксическими свойствами, позволяющими правильно помыслить. В VI веке была создана китайская теория словесности, в которой давались правила и образцы всех видов словесности, использовавшихся в Китае. Учения же о правдоподобной, а не только о правильной речи в Китае, как и в Индии, не возникало. По этическим соображениям требовалась именно праведная, а не правдоподобная речь.

Это было связано с характером государства. Монархам и их представителям для реализации суда, укрепляющего авторитет власти, и для правильных решений политико-административного характера нужно было не правдоподобие, а правда. Учения о речи были этически ориентированы на высказывание истины.

В Греции суд пританов и в Риме судебные тяжбы в комициях были, как правило, удовлетворением гражданских исков. Присяжные, говоря современными словами, решали главным образом гражданские тяжбы. Наказан мог быть как истец, так и ответчик. Ни один обыватель не мог апеллировать к более высокому авторитету, чем мнение сограждан.

Свобода мнений и интересов, открытость частной жизни для соседских притязаний порождали обилие процессов. Суд, неопределенный по составу и юридической подготовке судей, требовал не логически строгих доказательств, а удовлетворялся риторскими техническими доказательствами для определения мнений, т.к. нетехнические (т.е. вещественные) доказательства всех видов не очень уважались, как это видно из трактата Аристотеля «Риторика».

Так, в условиях античной демократии требовалось только повлиять на мнение судей, которые фактически склонялись на ту или другую сторону противников в процессе под влиянием мнений. Вот отчего риторика античности определялась создателями ее как учение о правдоподобной речи, а вовсе не об отыскании подлинной истины. В этом отношении характеристика, данная риторам Платоном в диалоге «Горгий», полностью доказывает, что риторическая практика управлялась в основном корыстью и стремлением к власти в целях корысти, а не добродетелями гражданскими или духовной честностью и духовным совершенством. Это же впоследствии подтвердил скептический философ Секст Эмпирик.

Наилучшим доказательством характера риторики как искусства правдоподобия ради формулирования мнений группы людей или толпы (в народном собрании) являются исследования речи у Аристотеля. Аристотель написал «Аналитики», «Поэтику» и «Риторику» и этим поделил виды речи по условиям их произнесения. «Аналитики» содержат теорию ученого доказательства и опираются в этом отношении на трактат «Категории». Они применимы в диалектических беседах ученых людей и не годятся в речи на суде или в народном собрании. «Поэтика» основана на мимесисе – подражании, где автор в своем вымысле подражает возможным событиям и обстоятельствам. При этом аудитория заранее знает, что драма, разыгранная на театре, не есть обсуждение реальности.

Что касается «Риторики», то это речь в народном собрании и в суде. Здесь аудитория требует правдоподобия, а аргументы основаны на смыслах пословиц как на больших посылках, малые же посылки подводятся с помощью энтимем к тому, чтобы обратить мнение слушателей в свою пользу, а вовсе не проповедать истину. Но риторика нужна, т.к. «если позорно не уметь помочь себе телом, то еще более позорно не помочь себе словом».

Это показывает, что риторика – вынужденное искусство. Оно – следствие демократического образа жизни, когда мнение толпы и вообще общественное мнение решают судьбу гражданина и обывателя.

Цицерон, создавая свои трактаты по риторике, требовал от римского оратора основательного знания законов и законодательства. Это связано с тем, чтобы оратор не призывал слушателей «быть свидетелями своего неразумения», т.к. римское республиканское законодательство и законотворчество было сложным, как сложным был юридический состав прав разных общественных групп (патриции, плебеи, клиенты, отпущенники, пилигримы, рабы разных категорий). Но и в этих условиях гражданское красноречие имело целью создание мнений, а не знаний, понимания выгоды, а не истины.

Творчество Квинтилиана развивало учение о речи в основном в направлении гражданского ораторства. Но в условиях империи, когда власть консула, трибуна и цензора сочеталась в одном лице, риторика расширяла свои области приложений. Это расширение касалось деятельности магистратов в империи, части которой отличались правовой, культурной и этнической разнородностью. Отсюда сама подготовка речи более напоминает научное исследование обстоятельства дела, а исполнение речи требует особого изящества. Таким образом, фактически был поставлен вопрос об истине и о стиле как средстве ясного изложения истины.

Эти фактически новые установки пригодились на следующем этапе развития речи. Все главные творцы и распространители православного учения, прежде чем начать свои гомилетические действия, проходили обучение у языческих риторов. Риторика играла, таким образом, роль педагогической пропедевтики в области техники речи. Она годилась как формирование техники речи для решения высших задач – проповеди христианского вероучения. Под техникой речи здесь понимаются не просто произносительные навыки, но и техника аргументирования. Техника аргументирования применялась уже не в целях создания сиюминутных мнений толпы, но для распространения истины христианской веры и тем служила задачам развития и утверждения духовной морали.

О том, каким образом обучались риторике отцы церкви, нет основательных сведений. Известны только некоторые имена их учителей риторики, но не творчество и методика этих учителей. Важно отметить, что новый вид речи – гомилетика – не обошелся без риторической подготовки. Результаты этой подготовки видны в аргументативных, стилистических и эстетических достоинствах сочинений отцов церкви. К сожалению, эти труды, во многом переведенные сейчас на русский язык и составляющие большой пласт современной русской литературы, – не являются предметом изучения, литературного образования в школе. Образный строй гомилетики, не говоря уже об идейном содержании, составляет существенную часть содержания и словесной формы развлекательной русской литературы XVIII , XIX и XX веков, а равно и речевого творчества политиков и даже журналистов. Одна из словесно-образных основ современной школьной хрестоматии не представлена в изучении – и потому так трудно учить языку и эстетике словесного художественного творчества.

А.А. Потебня, впрочем, считал, что десять веков русской литературы есть проза и как бы прошли даром для русского языка.

Таким образом, в первых веках нашего летоисчисления риторика понималась как школьная дисциплина, обеспечивающая техническое владение устной и письменной речью в процессе психофизического конструирования формы и смысла речи. В этом качестве риторика составила часть тривиального образования наряду с грамматикой и элементарным богословием. В этом качестве риторика вводила предметы квадривиума от математики до музыки.

В новое время на риторику, помимо задач речевого воспитания, были возложены новые задачи – задачи создания и укрепления стиля речи, мысли и межперсональных отношений. Риторика, начиная с XV века и по XX век, фактически дополнительно брала на себя функции философии языка. Особенно ярко это проявилось в XVIII веке, когда окончательно оформились национальные школы риторики. В знаменитом труде Харриса «Философия риторики» была обозначена роль языка и речи как инструмента созидания общественных отношений и общества в целом. Языку отводилась роль создателя общества и общественного человека. Эти мысли Харриса (конец XVIII века) до сих пор составляют ядро современной американской философии языка.

У Готшеда – нормализатора немецкого литературного языка середины XVIII в. – риторика прямо поставлена на службу научной речи, т.к. изобретение речи в этой риторике должно вестись в соответствии с развитием научного, объективного и позитивного знания. Так видел задачи риторики Готшед, как и Вольф, который, в свою очередь, был учеником Лейбница.

Другой ученик Вольфа – М.В. Ломоносов расширил и углубил задачи риторики, сделав ее главным инструментом становления и нормализации русского литературного языка. М.В. Ломоносов по-новому и оригинально разработал теорию изобретения речи. Он создал своеобразную технику изобретения речи-мысли, которая похожа на схему рассуждения в химии: сначала взять речевое выражение и его смысл, сложенный из значений слов, затем разложить этот смысл на составляющие и затем образовать новый синтез слов, составляющих новую речь, с помощью добавления новых слов и общих мест по ассоциациям с общими местами. Так выглядит у Ломоносова машина языка, правильность действий которой регулируется грамматикой.

Далее русская традиция ярко подчеркнула общую и частную риторику. Частная риторика дала в итоге теорию словесности, совмещающую в себе философию языка и систему речевых форм. В итоге развития теория словесности стала называться стилистикой (в системе В.В. Виноградова – функциональной стилистикой).

Стилистические задачи решали в свою очередь, и по-своему, французская, английская, американская школы риторики.

Служебно-педагогическая роль риторики делала ее прецедентным эмпирическим знанием. Правила риторики выводились из лучших образцов, так как их отбирал педагог, опираясь на общественное мнение и истолкование перспективного стиля жизни и речи. В XX веке методы риторики стали иными. Она стала превращаться в научную дисциплину, стала применять количественные методы и служить инструментом анализа социальных проблем.

7.Судебная риторика

Судебная риторика появившаяся в результате судебной реформы Александра II, введшего суды присяжных, добавило новый тип красноречия - судебное ораторство. Судебное ораторство перед публикой стало руководствоваться аристотелевскими принципами судебного красноречия, но благодаря сложности и полноте судебной процедуры потребовало знаний и навыков ведения судебных допросов в условиях состязательности сторон. Судебное ораторство в суде присяжных было окрашено литературно-художественными ассоциациями. Это связано с тем, что художественная литература в конце XIX века стала самым влиятельным видом речи.

Судебное ораторство при формировании образа оратора становилось более стилистически дифференцированным. Индивидуально авторские стили наслаивались на общий образ "добродетельного мужа, искусного в речах", характерного для судебного ораторства античности.

Еще один тип ораторства сложился на митингах во время февральской революции, октябрьской революции и гражданской войны. Это тип агитационного ораторства. Оратор - агитатор выступает перед самой неопределенной по своей сути аудиторией - толпой. Толпа требует от оратора смены настроения и призывов к действию. Поэтому ораторская речь кратка и апеллирует к прямым интересам толпы. Ораторы на митинге быстро сменяют один другого, и толпа выбирает понравившегося ей оратора и готова действовать по его призыву.

Энергия толпы направлена главным образом на разрушение. Поэтому оратор-агитатор или призывает толпу разрушать что-либо и кого-либо, или подстрекает ее чувства инсинуациям. Образы митинговых агитаторов разнообразны, но, как правило, за исключением женщин-агитаторов, лишены благообразия и воплощают разрушительную стихию. Поэтому агитатор должен говорить и выглядеть как один из толпы, которая отличается многообразием типов. Позиция оратора состоит в том, чтобы слиться с толпой или с ее частью и быть как бы выразителем идей целой толпы или ее части.

В области собраний благодаря организованности аудитории возобладал еще один тип оратора: скрещенный образ агитатора и мужа и мужика "смысленного". Этот тип образа состоит в том, что он, с одной стороны, говорит как на митинге, от лица участников собрания, воплощая их интересы, а с другой стороны, советует, как "обернуть дело" ко благу аудитории, при этом благо аудитории понимается как непосредственное благо.

Таким образом, картина развития оратора выглядит следующим образом: Общая риторика ("мужик смысленный"), судебная пореформенная ораторика (муж добродетельный, искусный в речах, стремящийся к литературному образу автора), митинговое ораторство (подстрекательство толпы к действию), ораторство в собрании (действие как цель, "смысленность как средство).

П.С. Прохоровщиков (Сергеич П.) был и остается, прежде всего, выдающимся теоретиком судебного красноречия. Можно не соглашаться с некоторыми из положений и советов, высказанных им в книге "Искусство речи на суде". Однако велико значение этого труда. Сила судебной речи всегда высоко ценилась передовыми людьми всех времен. Искусство красноречия - часть культуры народа, судебная трибуна - средство огромного идеологического, нравственного и правового воздействия. Именно поэтому к судебным ораторам предъявляются самые высокие требования.

П. Сергеич подчеркивает, что на суде нужна, прежде всего, необыкновенная, исключительная ясность. Слушатели должны понимать без усилий. Поэтому, рассчитывая лишь на воображение слушателей, оратор должен говорить так, чтобы его невозможно было не понять. Как заклинание современникам и потомкам звучит требование П. Сергеича, чтобы в отношении чистоты своей речи оратор был неумолим. Заботясь о точности выражений, нельзя допустить никакой неряшливости, в особенности недопустимо злоупотреблять иностранными словами. "Огромное большинство этих не званных гостей совсем не нужны нам, потому, что есть русские слова того же значения, простые и точные"1.

Неряшливость речи продолжает П. Сергеич, доходит до того, что образованные люди, нимало не стесняясь и не замечая того, употребляют рядом слова, не соответствующие одно другому и даже прямо исключающие друг друга. Так прокурор полагает, что "факт можно считать белее или менее установленным". Говорят: "прежняя судимость обвиняемого уже служит для него большим отрицательным минусом", полагая, что минус может быть и положительным и т.д.

По мнению Сергеича П. одно неудачное выражение может извратить мысль, сделать трогательное смешным, значительное лишить содержания.

Речь должна быть коротка и содержательна, словами оратора должен руководить здравый смысл, нельзя говорить небылиц и бессмыслиц.

Сергеич П. призывал к соблюдению уважения к достоинству лиц, выступавших в процессе. "Избегайте предположений о самом себе и о присяжных, не допускайте, что бы резкость переходила в грубость, но помните и другое: ненужная вежливость так же может резать ухо и, хуже того, может быть смешна. Говорите просто, но вместе с тем выразительно и изящно. Не думайте о трибуне о словах; они должны сами являться в нужном порядке. Помните: непринужденность, свобода, даже некоторая небрежность слога - его достоинства; старательность, изысканность - его недостатки. Знайте цену словам, помните, что одно простое слово может иногда выражать все существо дела с точки зрения обвинения или защиты. Один удачный эпитет иной раз стоит целой характеристики. Уясните себе, что простота есть лучшее украшение слога, но не речи. Мало говорить просто, ибо недостаточно, что бы слушатели понимали речь оратора. Надо, что бы она подчинила их себе... ... Не скупитесь на метафоры, чем больше их, тем лучше. Но надо употреблять либо настолько привычные для всех, что они уже стали незаметными, или новые, своеобразные, неожиданные. Не оставляйте не выясненными до конца, до тонкостей ничего значительного. Уделяйте внимание разъяснению фактов и разбору улик, даже самых мелких. Учтите, неверно взятый тон может погубить целую речь или испортить ее отдельные части"1.

Все эти советы далеко не полный перечень из тех, которыми Сергеич П. снабжает своих читателей. Кроме советов унитарного характера он касается также вопросов более широкого, глобального масштаба. Один из таких вопросов относиться к общему плану речи, к композиционной ее организации, обуславливающей "логику изложения", "логическое движение мысли".

Логическая правильность - одна из необходимых предпосылок для овладения искусством речи. Юридическая логика, конечно же, не сводится к изложению аргументов по схеме силлогизма. В основе судебных речей лежат иные компоненты - "нервы речи", как их называет П. Сергеич. О содержании формальной логики и "логики изложения" он пишет так: "Главное положение составляет часть формального логического рассуждения о виновности подсудимого, это рассуждение составляется из ряда отдельных последовательных положений. Всякий их может найти чисто рассудочным путем, перебирая в обратном порядке части одного или нескольких силлогизмов. В действительности и этого не приходится делать, так как главный спорный вопрос и условия его решения почти всегда сами бросаются в глаза. Не то - нервы дела; они могут совсем в стороне от логического рассуждения; что бы находить их, нужен живой ум и знание людей"2

Задача судебного оратора состоит не в том, что бы построить силлогизм или вывести правильное заключение из посылок, это слишком просто. Главное - обосновать, развернуть посылки. П. Сергеич отделяет логическую схему поиска от логической схемы изложения. "Изучив предварительное следствие указанным образом, то есть уяснив себе факты, насколько возможно, и внимательно обдумав их с разных точек зрения, всякий убедится, что общее содержание речи уже определилось. Выяснилось главное положение и те из которых оно должно быть выделено; выяснилась и логическая схема защиты и боевая схема

речи; чтобы точно установить последнюю, стоит только сократить первую, исключив из нее те положения, которые не требую ни доказательств, ни развития; те которые останутся, образуют настоящий план речи"1.

Большое внимание П. Сергеич уделял так же и к структурной и к выразительной и к стилистической организации речи.

С некоторыми положениями П. Сергеича сейчас можно не согласиться, но во многом он является авторитетом и до сих пор.

Заключение

 

Ораторское искусство уже в античности не было однородным. Красноречие стало еще более многообразным в XX столетии и продолжает дифференцироваться в наше время.

Есть еще один особенно существенный аргумент в пользу классификации красноречия. Это – необходимость лучшего понимания ораторского искусства, а значит, дальнейшего его совершенствования. То обстоятельство, что любой вид красноречия есть частное по отношению к общему, то есть ораторскому искусству, вместе с тем вид красноречия действует в своей сфере как общее, поэтому нам необходимо знать его.

Ораторская «речь должна быть определенной не только по своей теме, конкретному содержанию, но и способу изложения, по тому, как она исполняется, по степени эмоциональности и лаже по составу и характеру терминологии. Иначе говоря, те формы и средства освещения темы, которые уместны при изложении, например, отчетного доклада на заседании Думы или профсоюзном собрании, неприемлемы для вузовской лекции; или же стиль чисто агитационной речи был бы вовсе не уместен на научной конференции, посвященной проблемам предмета философии, методологии науки, принципам и основам генерального планирования экономического развития страны, сущности и целям научно-технической революции и других не менее сложных тем. Отсюда следует, что мастерство в красноречии—это овладение спецификой каждого рода и вида ораторского искусства, тем более знание его предмета. По каким же научным принципам мы должны классифицировать красноречие? Думается, что верное толкование причин многообразия ораторского искусства поможет определить сами эти принципы (методологию) его разделения. Речь в данном случае должна идти о диалектическом достоинстве объективных и субъективных факторов развития красноречия. Оно, как уже было сказано, возникло из необходимости публичного продумывания каких-то явлений и проблем, разбора и решения вопросов, имевших общественное значение. "«Такова объективная основа зарождения и прогресса красноречия. Но вопросы, которые становились предметом публичного выступления, никогда не были однородными, не отражали тождественных, а тем более равнозначных по существу и характеру явлений действительности. В одних случаях они отражали остро назревшие политические явления жизни, в других – касались быта или нравственности, в третьих – были предметом судебного разбирательства и т.д. В одних случаях публичная речь была предварением определенных решений и затем практических действий, а в других -носила познавательный характер и имела сугубо теоретическое, прогнозирующее. и даже гипотетическое значение. Сама действительность – то решающее обстоятельство, которое дает основание утверждать: в красноречии не может быть одинакового отношения к явлениям мира.

Перейдем к самой классификации ораторского искусства, как она нам представляется. Начнем с самих терминов «ораторское искусство» и «красноречие».Первый из них - античного происхождения и означает публичную речь, то есть слово, обращенное к массе люден. В античные времена не любой публично выступавший с речью заслуживал титула «оратора». Что же касается второго термина – «красноречие» (или «краснословие»), – то он чисто русского происхождения и означает говорить привлекательно, красиво, красно, убедительно (см. «Толковый словарь» Вл. Даля).

Пользуясь терминами «ораторское искусство» и «красноречие», мы подразумеваем одно и то же: они -синонимы. Между тем А. Ф. Кони проводил определенную грань между ними, писал, что под красноречием надо «разуметь дар слова, волнующий и увлекающий слушателей красотою формы, яркостью образов и силою метких выражений». Что же касается ораторского искусства, то оно, как считал Кони, есть умение говорить грамотно, убедительно. Ораторству можно учиться, а красноречие – природное дарование, развиваемое трудом, – таково убеждение этого блестящего практика и теоретика красноречия.

Не вдаваясь пока в разбор взаимосвязи приобретаемых знаний и природного дара в искусстве публичного слова, мы хотим сказать, что «ораторство» и «красноречие» означают сложное интеллектуально-эмоциональное творчество публичной речи.

Переходя к родовой и видовой классификации рассматриваемой общественной практики, попробуем представить ее схематически или в виде таблиц.

А. Род красноречия

Б. Вид красноречия

I. Социально- политическое красноречие

Отчетный доклад на собрании (конференции, съезде).

Доклад на социально- политические и политико-экономические темы

Политическая речь.

Дипломатическая речь.

Военно-патриотическая речь.

Политическое обозрение.

Митинговая речь.

Агитаторская речь.

II. Академическое красноречие

Лекция вузовская.

Научный доклад.

Научный обзор.Научное сообщение или информация

III. Судебное красноречие

Прокурорская, или обвинительная, речь.

Общественно-обвинительная речь.

Адвокатская, или защитительная, речь.

Общественно-защитительная речь.

Самозащитительная речь обвиняемого.

IV. Социально-бытовое красноречие

Юбилейная, или похвальная, речь.

Застольная речь - тост.

Надгробное слово, или поминальная речь.

V. Богословско-церковное красноречие

Проповедь.

Речь на соборе.

Список использованой литературы

1.         Искусство речи на суде. Сергеич П.

2.         Культура речи. Введенская Л.А..

3.         Культура украинской речи. Учебник для вузов.

4.         Основы ораторской речи. М., 1992г Кохтев Н.Н.

5.         Основы ораторского мастерства.

6.         Практикум по курсу "Искусство судебной речи"

7.         Практическая стилистика и культура речи. Учебные задания.

8.         Риторика. Зубанова С.Г.

9.         Стилистика и культуры речи: Учебное Пособие Плещенко Т.П.

10.       Учебник риторики. Леммерман X.

11.       Язык Разговора. Garner Alan.

Национальный Аэрокосмический Университет им.М.Е.Жуковского «ХАИ» Реферат на тему: «Риторика в Украине»Выполнил: студент гр.736-д Твердохлеб В.В. Проверил: Доц. Кафедры 703 Парафейник Н.И.2008

 

• 14:21 05 Июля 2016
  Российско-китайский медуниверситет откроет магистерскую программу по TCM
• 01:21 05 Июля 2016
  На форуме МГУ Россия и Китай обсудят научно-образовательное сотрудничество
• 11:00 04 Июля 2016
  Реморенко: "ЕГЭ-туризм" в России сходит на нет
• 10:52 04 Июля 2016
  Летняя российско-австрийская школа откроется в Москве
• 15:31 01 Июля 2016
  В СПбГУ могут воссоздать географический факультет

Заказать уникальную работу