курсовые,контрольные,дипломы,рефераты
Содержание
Введение
1. История учения о субъекте преступления
2. Понятие субъекта преступления и уголовная ответственность
2.1. Субъект преступления и понятие уголовной ответственности
2.2. Возраст как признак субъекта преступления. Влияние возраста на уголовную ответственность
2.3. Вменяемость как признак субъекта преступления
3. Обстоятельства, исключающие признание лица, совершившего общественно опасное деяние, субъектом преступления и привлечение его к уголовной ответственности
3.1. Понятие и критерии невменяемости
3.2. Проблемы уголовной ответственности несовершеннолетних с признаками отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством
4. Уголовная ответственность лиц с психическими аномалиями и лиц, совершивших преступление в состоянии опьянения
4.1. Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости
4.2. Уголовная ответственность за совершение преступления в состоянии опьянения
5. Виды специального субъекта преступления и проблемы уголовной ответственности
5.1. Понятие и сущность специального субъекта преступления
5.2. Уголовно-правовой анализ специального субъекта преступления с признаками должностного лица
5.3. Особенности специального субъекта воинского преступления и вопросы уголовной ответственности
В современных условиях развития российского государства и решения задач предупреждения преступности уголовно-правовые проблемы требуют новых теоретических разработок и практического применения. Однако на фоне заметных успехов в изучении теоретических и методологических вопросов о преступлении, учения о составе преступления, институтов уголовной ответственности, наказания, соучастия достижения по исследованию субъекта преступления как уголовно-правового учения не столь впечатляющи.
Свидетельством актуальности темы выпускной квалификационной работы может служить отсутствие до настоящего времени фундаментальных комплексных исследований и работ в этом направлении, а анализ юридической, философской, медицинской, психологической и другой литературы показывает, что теоретическим проблемам в изучении субъекта преступления в уголовном праве со стороны ученых и практиков придается недостаточное значение. Поэтому отсутствие до настоящего времени теоретико-методологического и системного анализа основных аспектов учения о субъекте преступления не позволило иметь комплексное представление о данном учении и определить наиболее правильные подходы в его совершенствовании как у нас в стране, так и за рубежом.
Цели и задачи выпускной квалификационной работы. Субъект преступления как элемент состава и как уголовно-правовая категория – довольно сложное и многогранное понятие, требующее дальнейшего научного изучения и уточнения. Не случайно особое внимание в данной дипломной работе уделено рассмотрению и исследованию признаков лица, совершившего преступление, которые самым тесным образом связаны с вопросами уголовной ответственности. В свою очередь, проблемы возраста и вменяемости преступника с учетом кардинальных изменений в действующем уголовном законодательстве и практике его применения диктуют настоятельную необходимость их комплексного изучения не только учеными-юристами, но и представителями других наук, специалистами в самых различных областях знаний.
В Уголовном кодексе РФ 1996г., вступившего в силу в 1997г., нашли свое законодательное разрешение положения уголовной ответственности, которые не были известны отечественному уголовному законодательству и в настоящее время вызывают трудности в их применении правоохранительными органами, особенно когда речь идет о судебно-следственной практике.
Наиболее часто эти проблемы имеют место в теории и практике при решении вопросов уголовной ответственности, если правонарушение совершается аномальным субъектом преступления либо несовершеннолетним, у которого имеет место отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством.
Определенные сложности на практике возникают и в связи с привлечением к уголовной ответственности лиц, совершивших преступление в состоянии наркотического опьянения и подобном состоянии, вызванном употреблением одурманивающих веществ.
Проблема невменяемости как обстоятельства, исключающего признание лица, совершившего общественно опасное деяние, субъектом преступления и обуславливающего освобождение его от уголовной ответственности, рассмотрена с учетом изменений в уголовном законодательстве и использованием материалов судебно-следственной практики.
Вне поля зрения последние годы остаются теоретические проблемы изучения специального субъекта преступления и вопросы квалификации совершенных им отдельных общественно опасных деяний. Вместе с тем правильное установление признаков специального субъекта преступления позволит избежать ошибок в деятельности судебно-следственных органов, особенно когда речь идет о должностных лицах.
Исследование субъекта преступления с учетом современных реалий и существенных изменений в уголовном законодательстве позволяет рассмотреть автору и другие слабо освещенные аспекты в юридической литературе. К таковым следует отнести проблему уголовной ответственности юридических лиц, которая требует дальнейшего изучения и глубокого теоретического обоснования, а также разграничение понятий «субъект преступления» и «личность преступника», часто отождествляемых в уголовном праве и криминологии.
Рассмотрение отмеченных и других сложнейших проблем, связанных с субъектом преступления в российском уголовном праве, имеет не только большое теоретическое и практическое значение, но и определяет необходимость комплексного подхода в их исследовании.
По результатам рассмотрения поставленных задач и достижения указанных целей, будут сделаны выводы, которые позволять сформировать необходимые рекомендации для развития законодательной мысли для точного определения субъекта преступления.
1. ИСТОРИЯ УЧЕНИЯ О СУБЪЕКТЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Изучая историко-правовые вопросы российского законодательства, следует обратить внимание на важнейшие памятники древнерусского и феодального права, а также многочисленные законодательные акты Российской империи в области уголовного права. При этом важность и ценность источников уголовного права, характеризующих определенные этапы развития Российского государства, не потеряли своей актуальности и в настоящее время, так как наиболее глубоко и содержательно понять любое явление, событие, изменения, происходящие в общественном и государственном строе, а тем более в праве, можно, лишь изучив генезис их происхождения, возникновения и развития. Заметим, что вряд ли возможно проанализировать учение о субъекте преступления в прошлых источниках российского права без изучения в них самого понятия преступления.
Обратимся к важнейшему памятнику древнерусского права – «Русской Правде»[1], включающей в себя как нормы уголовного, так и гражданского права. Будучи кодексом феодального права, она придает прежде всего исключительное значение охране собственности феодалов. Например, одна из статей «Пространной Правды» гласит: «Если свободный человек убьет свободного, то мстит за убитого брат или отец, или сын, или племянник от брата или от сестры. Если же некому будет мстить, то взыскивать за убитого 80 гривен, когда это будет княжной муж (боярин) или княжной тиун (приказчик). Если же убитый будет русин или княжной воин (гридь), или купец, или боярский тиун (приказчик), или мечник, или церковный человек, или Словении, то взыскивать за убитого 40 гривень»[2]. Вместе с тем за убийство свободной женщины взыскивалась с виновного половина виры, предусмотренной за убийство свободного мужчины, т. е. 20 гривен. Статья 83 «Пространной Правды» предписывает: «Аже кто оубиеть жену, то тем же судом судить, яко же и мужа, аже будеть виновать, то пол виры 20 гривен»[3].
Усиливая охрану феодальной собственности, некоторые статьи «Русской Правды» в различных редакциях устанавливали разные наказания за кражу. Так, ст. 36 «Пространной Правды» предоставляла право убить ночного вора, застигнутого на месте преступления.[4]
К наиболее тяжким преступным деяниям против собственности закон относил поджог гумна и двора.
Таким образом, статьи об ответственности за убийство и посягательство на охраняемую законом собственность достаточно ярко отражают не только социальные изменения, происшедшие в жизни древнерусского государства в конце XI – начале XII века, но и дают возможность представить наиболее опасные преступные деяния, за которые были предусмотрены самые различные наказания, вплоть до применения к преступнику смертной казни. Следует при этом отметить, что с появлением христианства на Руси духовенство проводит в жизнь не только догмы христианской религии, но и основы византийского права. Необходимые для этого нормы были заимствованы, как справедливо замечает по этому поводу М. Г. Миненок, из византийского сборника церковносветских законов, известного как «Кормчая книга». Руководствуясь правилами этой книги, епископы, например, советовали Владимиру Мономаху применять казнь к преступникам[5]. Так, ст. 19 «Русской Правды» предусматривает смертную казнь за убийство в разбое, которое рассматривалось как преступное деяние, а в ст. 18 говорится, что за убийство огнищанина, умышленно убитого в обиде, платит только убийца[6].
Таким образом, как мы уже отмечали, из текста «Русской Правды» трудно выявить положения, касающиеся лица, совершившего преступное деяние, т. е. его возраста, вменяемости и что данное правонарушение может совершить только человек, хотя это вытекает само по себе из смысла самого закона. Преступное же действие расценивается как зло, и потому, как замечает А. Чебышев-Дмитриев, обыкновенным названием для преступления, как правило, является «лихое дело», а для преступника – «лихой человек»[7]. Иван III возложил на сами общины право и непосредственную обязанность преследовать и судить лихих людей, татей, душегубцев и разбойников. Так, по Судебнику 1497 г. повальный обыск был первым актом следствия. В ст. 137 по этому поводу говорилось: «А доведут на кого татьбу или разбой, или душегубство, или ябедничество, или иное какое лихое дело, и будет ведомой лихой, и боярину того велети казнити смертною казнью...»[8].
Довольно тяжкие наказания применялись к лицам, совершившим преступные деяния против церкви, так как ее догмы возводились в ранг государственной политики и были непоколебимы.
Однако при дальнейшем рассмотрении существа вопроса о преступном деянии и лице, его совершившем, следует обратить внимание на Судебник царя Федора Иоанновича 1589г., который явился новым законодательным актом по отношению к Судебнику 1550г. (Ивана IV Грозного) и значение которого, так же как «Русской Правды», для различных отраслей права велико. И хотя Судебник 1589 г. исправляет терминологию и текст Судебника 1550 г., но в сфере уголовных понятий, как отмечал М. Ф. Владимирский-Буданов, обыкновенное право дало очень мало материала составителю этого закона[9]. Вместе с тем Судебник 1589г. устанавливает ряд преступных деяний, которые не были предусмотрены в Судебнике 1550г. К ним относится дурное содержание мостов и дорог, в результате чего произошли несчастья с людьми и животными.
Таким образом, в Судебнике 1589г., как и в предшествующем Судебнике 1550г., отсутствуют понятия преступного деяния, а также ничего не говорится о субъекте, его совершившем. Однако, так или иначе из этих памятников русского права можно определенно сделать вывод, что субъектом преступного деяния является только физическое лицо – человек.
Следовательно, преступное деяние в законодательных памятниках права рассматривается как проявление индивидуального состояния физического лица, т. е. только человека. И то простое положение, как в свое время еще подметил В. В. Есипов, что субъектом преступления может быть лишь физическое лицо, есть не что иное, как продукт медленного исторического развития в истории русского права[10].
Что же касается Уложения царя Алексея Михайловича 1649 г., то оно является важнейшим законодательным памятником не только в истории России, но и в истории уголовного права нашего государства, так как имеет для данной отрасли огромное значение. Признавая преступлением всякое нарушение и неисполнение закона, Уложение впервые дает классификацию преступных деяний. При этом на первое место поставлены преступления против церкви, т. е. религиозные преступления. Глава первая, которая так и называется – «О богохульниках и о церковных мятежах», состоит из 9 статей[11]. Так, в соответствии со ст. 1 богохульство наказывалось квалифицированной смертной казнью – через сожжение, независимо от того, является богохульник православным или иноверцем. В главах 2 и 3 предусмотрены преступления против государя и государства. Эти главы содержат 22 статьи. Преступления против порядка управления, в частности против судебной власти государства, предусмотрены в главах 4, 6, 10.
Следовательно, в связи с достаточно сильным влиянием церкви религиозные преступления, бывшие объектом церковного законодательства, в Уложении стояли выше преступлений, которые совершаются против государства. Однако за умолчание о государственных преступлениях лицо подвергалось смертной казни. В гл. 2 ст. 6 говорилось: «А жены будет и дети таких изменников про ту их измену ведали, и их потому же казнити смертию[12]». При этом одной из разновидностей преступлений против государства являлось «воровство» в смысле восстания, заговора или скопа, направленных в основном против представителей государственной власти, сопровождавшихся, как правило, погромами их дворов и принадлежавшего им имущества.
Лица, совершившие такие действия, признавались государственными преступниками, назывались ворами и подвергались смертной казни. В гл. 22 ст. 13 так и сказано: «А которые воры чинять в людях смуту и затевают на многих людей своим воровским умышлением затейные дела: и таких воров за такое их воровство казнити смертию»[13]. К «воровским делам» относились и преступления против порядка управления: изготовление поддельных печатей, писем и фальшивых денег, за которые также предусматривалась смертная казнь. Особо следует отметить, что преступные действия в Уложении 1649 года достаточно четко классифицированы по сравнению с предшествующим законодательством, а вся система наказания детально проработана и содержит в себе основной принцип – устрашение.
Из текста Уложения видно, что все предусмотренные в нем преступные деяния могут быть совершены только человеком. При этом сложно установить возрастные характеристики преступника и признаки, связанные с его вменяемостью. Следовательно, субъектом преступления признавалось лицо, которое совершило предусмотренное законом преступное деяние. Однако звание, к которому принадлежал преступник, чин, который он имел, учитывались при определении наказания, применяемого к нему.
В законодательстве Петра I уже окончательно определяется понятие преступного деяния. Преступлением признается нарушение указа или закона, за которое следует наказание, предусмотренное самим законом. Без закона, по справедливому замечанию А. Богдановского, отсутствует и наказание, точно так же, как не имеет места и само преступление[14]. Но на практике, как отмечает А. П. Шорохов, эти артикулы применялись и к гражданскому населению при определении наказания, например, за преступления против религии[15]. Таким образом, помимо специального субъекта – военнослужащего, речь в данном случае может идти об общем субъекте преступления, совершенствование же уголовного законодательства при Петре I ограничивалось в основном изданием Воинского артикула, который, являясь первым уголовным кодексом, был по своей идее военно-уголовным законом.
Следует заметить, что в уголовном законодательстве эпохи царствования Петра 1 – и в Воинских артикулах, и в Указе от 25 января 1715 г. «О подметных письмах» и других законодательных актах – очень мало информации о субъекте преступления. Так, в Воинском Уставе 1716 г., например, в толковании на арт. 195 сказано: «Наказание воровства обыкновенно умаляется или весьма отставляется, ежели... вор будет младенец, которых дабы зарание от сего отучить, могут от родителей своих лазами наказаны быть»[16]. Вместе с тем о возрасте младенца в законе ничего не говорится. Данное обстоятельство затрудняет возможность определить, с какого возраста младенец освобождается от уголовной ответственности за совершенное им противоправное деяние. Практически не разрешены вопросы, связанные с невменяемостью субъекта преступления.
Нет конкретности и определенности в отношении возрастных особенностей субъекта преступления и в законодательстве послепетровского периода, например в императорских Указах 1742 г., 1765 г., 1766 г. По описанию П. Гуляева, малолетние преступники вместо смертной казни и кнута наказывались плетьми, отсылались в монастыри под караул и покаяние, а при наличии малой вины били их розгами в зависимости от виновности и возраста[17]. Указом императрицы Елизаветы Петровны, отмечал В. В. Есипов, было определено лиц, моложе семнадцати лет, которые совершили тяжкие преступления, представлять в Сенат, где с ними разбирались по мере их вины, а малолетних, совершивших преступления от 10 до 15 лет, наказывать розгами[18]. Данное положение нашло отражение в дальнейших указах Екатерины II, в частности было закреплено в Своде законов Российской Империи 1832 г., вступившего в силу с 1 января 1835 г.
Свод законов 1832 г. более конкретно определил само понятие преступного деяния, которое в ст. 1 сформулировано следующим образом: «Всякое деяние, запрещенное закономъ подъ страхомъ наказания, есть преступление». По Своду законов 1832 г. в соответствии со ст. 126 уголовные дела о малолетних, не достигших семнадцатилетнего возраста и совершивших тяжкие преступления, представляются Правительствующему Сенату, который решает их по своему усмотрению. Вместе с тем за преступления менее тяжкие, но заслуживающие телесные наказания, малолетние без предоставления в Сенат по решению Советных судов и Уголовных палат подвергаются наказанию: в возрасте от 10 до 15 лет – розгами; от 15 до 17 лет – плетьми; до 10 – отдаются для наказания родителям, дети, же крепостных людей отдаются помещику. Малолетним совершенные преступления в вину не вменяются. Следовательно, субъектом преступления по Своду законов 1832 г. могло быть малолетнее лицо, достигшее возраста 10 лет. В свою очередь, не признается субъектом преступления по Своду законов лицо, совершившее преступление в невменяемом состоянии. Так, в ст. 136 сказано: «Преступление, учиненное в безумии и сумасшествии, не вменяется в вину, когда действительность безумия или сумасшествия доказана будеть с достоверностию и порядком, для сего в законах установленным»[19].
Шагом вперед в совершенствовании уголовного законодательства России явилось Уложение о наказаниях уголовных и исправительных от 15 августа 1845 г., вступившее в действие с 1 мая 1846 г. в период царствования Николая I. В первом разделе Уложения, который представлял собой как бы Общую часть уголовного кодекса, состоявшем из 181 статьи, говорилось о существовании преступлений и проступков, а также степени виновности. При этом следует отметить, что понятие преступного деяния, по сравнению со Сводом законов 1832 г., сформулировано более полно. Так, в ст. 1 Уложения 1845 г. говорится: «Всякое нарушение закона, чрез которое посягается на неприкосновенность прав Власти Верховной и установленных Ею властей, или же на права и безопасность общества или частных лиц, есть преступление»[20]. Лица, совершившие преступления и проступки, подвергаются уголовным наказаниям. Особо следует заметить, что в Уложении более четко определены признаки субъекта преступления, касающиеся возраста и вменяемости. Например, согласно ст. 100 дети, которые не достигли 7-летнего возраста и не имеющие достаточного понятия о своих деяниях, не подлежат наказаниям как за преступления, так и за проступки и отдаются родителям, опекунам и родственникам для воспитания и исправления. Не являются субъектом преступления в соответствии со ст. 143 данного Уложения и дети в возрасте от 7 до 10 лет, не подвергающиеся определенному в законе наказанию, однако, которые отдаются родителям и благонадежным родственникам для строгого за ними присмотра, исправления и перевоспитания.
Субъектом преступления по Уложению 1845 г. в силу ст. 144 признавалось физическое вменяемое лицо, достигшее 10 лет. Наказание же, которое применяется к лицам, совершившим преступление в возрасте от 10 до 14 лет, при этом смягчается. Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 21 года, согласно ст. 145 Уложения, подвергались тем же наказаниям, что и взрослые преступники, только с некоторым смягчением наказания. Здесь сразу следует заметить, что уголовная ответственность и наказуемость, хотя и наступают с 10-летнего возраста за совершенное преступление, но в полном объеме преступник может отвечать по закону только при достижении им совершеннолетия, т. е. когда ему исполнится 21 год. Аналогичные возрастные критерии, позволяющие решать вопросы привлечения лица к уголовной ответственности и наказанию, предусмотрены и в Уложении 1885 г. в ст.ст. 94, 137, 138, 139, 140.
По Уложению 1845 г., невменяемое лицо, совершившее общественно опасное деяние, не признается субъектом преступления.
Таким образом, вменяемость наряду с установленным в уголовном законе возрастом определяет виновность лица, совершившего преступление. Данное обстоятельство позволяет еще раз убедиться в том, что субъектом преступления в российском уголовном законодательстве признается только человек, физическое лицо.
Уголовное Уложение от 22 марта 1903 г. – последний крупнейший законодательный акт Российской Империи в области материального уголовного права в период царствования Николая II. Не являлось субъектом преступления по данному Уложению лицо, не достигшее 10-летнего возраста, так как оно считается малолетним и не может в полном объеме осознавать содеянное. В статье 40 Уложения зафиксировано: «Не вменять в вину преступное деяние, учиненное малолетним, не достигшим десяти лет». Следовательно, дети младше 10 лет не могут привлекаться к уголовной ответственности, но могут быть отданы под надзор родителей или других лиц, согласившихся на это, или помещены в воспитательные заведения.
Не являлось также субъектом преступления лицо, совершившее преступное деяние, когда оно не сознавало своих действий и не могло руководить ими, т. е. было невменяемо.
Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что субъектом преступления по Уложению 1903 г., как и по предшествующему уголовному законодательству (Уложению 1885 г.), признавалось физическое вменяемое лицо, достигшее установленного законом возраста.
В первые годы существования Советской республики интенсивно формировались органы государственной власти и издавались многочисленные законодательные акты в виде декретов. Данный период характеризуется также бессистемностью уголовного законодательства.
В советском уголовном законодательстве на различных этапах его развития в вопросах ответственности лиц, совершивших преступления, наблюдаются колебания, связанные с изменением возраста преступника как в сторону понижения, так и увеличения. В период гражданской войны, когда голод, разруха, беспризорность обусловили тяжелое положение несовершеннолетних, был принят Декрет СНК РСФСР от 14 января 1918 г. «О комиссиях для несовершеннолетних», которым были отменены суды и тюремное заключение для малолетних, совершивших общественно опасные деяния. Дела о несовершеннолетних обоего пола в возрасте до 17 лет, совершивших преступления, подлежали рассмотрению в комиссии для несовершеннолетних, состоявшей в количестве не менее трех лиц.
Итак, субъектом преступления признавалось лицо, совершившее какое-либо общественно опасное деяние, за которое оно могло подлежать уголовной ответственности в судебном порядке.
Издание Руководящих начал по уголовному праву РСФСР 1919 г. несколько систематизировало советские уголовные законы и оказало благотворное влияние на дальнейшее формирование советского уголовного законодательства. Исходная позиция Руководящих начал позволила иначе подойти к пониманию сущности преступного деяния, проследить тесную взаимосвязь его с субъектом преступления и более четко законодательно закрепить его признаки.
Согласно ст. 13 Руководящих начал субъектом преступления признавалось лицо, достигшее возраста 14 лет. Лица же в возрасте до 14 лет не подлежали суду и уголовному наказанию. К данной категории лиц применялись лишь меры воспитательного характера.[21]
Субъектами преступлений не признавались и лица, совершившие преступления в состоянии невменяемости, т. е. при наличии душевной болезни или в таком состоянии, когда они не отдавали отчета в своих действиях. К этим лицам применялись меры лечебного характера и меры предосторожности.
23 мая 1922 г. был принят первый советский Уголовный кодекс и введен в действие с 1 июня того же года. УК РСФСР 1922 г. не только определил общие принципы, но и более детально закрепил основные уголовно-правовые институты, в том числе ответственности и наказания, четче сформулировал признаки субъекта преступления, связанные с возрастом и вменяемостью.
По УК РСФСР преступлением признавалось всякое общественно опасное деяние (действие или бездействие), которое угрожало основам существующего строя и правопорядку.[22]
Относительно субъекта преступления и, в частности, назначения наказания несовершеннолетним лицам, совершившим общественно опасные деяния, отметим, что ст. 18 УК РСФСР 1922 г. полностью исключила применение уголовного наказания к малолетним до 14 лет, а также к несовершеннолетним от 14 до 16 лет, если в отношении данной категории лиц можно было ограничиться мерами медико-педагогического характера. УК РСФСР 1922 г. признавал субъектом преступления несовершеннолетних, достигших 16-летнего возраста, однако до достижения 18 лет им смягчалось налагаемое судом наказание на 1/3 против наивысшего предела, установленного соответствующими статьями УК.
По вопросу невменяемости в ст. 17 УК РСФСР 1922 г. указывалось, что не подлежат наказанию лица, совершившие общественно опасные деяния как в состоянии хронической душевной болезни, так и временного расстройства душевной деятельности, когда эти лица не могли давать себе отчета в своих действиях. К этим лицам предусматривалось применение мер медицинского характера.
Таким образом, субъектом преступления по УК РСФСР 1922 г. признавалось обязательно вменяемое лицо, которое могло отдавать отчет своим действиям и руководить ими, хотя данное понятие в уголовном законе не было дано и выводилось из противоположного ему понятия невменяемости.
УК РСФСР 1926 г. определил преступление как общественно опасное деяние, угрожающее основам советского строя или социалистического правопорядка. Что же касается субъекта преступления, то в ст. 12 УК 1926 г. был установлен минимальный возраст наступления уголовной ответственности – 14 лет. Меры же социальной защиты судебно-исправительного характера не применялись к малолетним до 14-летнего возраста. К данной категории правонарушителей могли быть применены лишь меры медико-педагогического характера. Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 16 лет подлежали уголовной ответственности только в случаях, когда комиссии по делам о несовершеннолетних считали невозможным применить к ним меры, которые применялись к малолетним.[23] Таким образом, УК РСФСР 1926 г. в первоначальной редакции признавал субъектом преступления только лицо, совершившее общественно опасное деяние, достигшее 14 лет, в отличие от УК РСФСР 1922 г., по которому несовершеннолетние подлежали уголовной ответственности с 16 лет.
Вопрос о невменяемости субъекта преступления в УК РСФСР 1926 г. раскрывался в ст. 11, которая по существу уточняла это понятие по сравнению с законодательной формулировкой невменяемости, содержавшейся в ст. 17 УК РСФСР 1922 г. Статья 11 УК РСФСР 1926 г. устанавливала, что наказание не может применяться к лицам, совершившим преступление в состоянии хронической душевной болезни, временного расстройства душевной деятельности или в ином болезненном состоянии, если данные лица не могли отдавать себе отчет в своих действиях или руководить ими. К такому лицу могли быть применены лишь меры социальной защиты медицинского характера, выражающиеся в принудительном лечении или помещении в лечебное заведение изолированного типа.
По УК РСФСР 1926 г. субъектом преступления признавалось физическое вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1940 г. «Об уголовной ответственности несовершеннолетних за действия, могущие вызвать крушение поездов» была установлена уголовная ответственность лиц в возрасте 12 лет за преступные действия, которые могли вызвать крушение поездов (развинчивание рельсов, подкладывание на рельсы различных предметов и т.п.), с применением всех мер уголовного наказания.[24] В подавляющем же большинстве случаев несовершеннолетние признавались субъектом преступления с 16-летнего возраста.
Однако перед самым началом Великой Отечественной войны Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1941 г. «Об уголовной ответственности несовершенннослетних» уголовная ответственность в отношении несовершеннолетних была установлена с 14-летнего возраста, за исключением преступлений, предусмотренных Постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 апреля 1935 г. и Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1940 г.
Важным этапом в развитии советского уголовного законодательства и его институтов является принятие Верховным Советом СССР 25 декабря 1958 г. Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. В Основах в более развернутом виде законодательно закреплено определение понятия преступления. В ст. 7 Основ отражены основные признаки преступления, характерные для советского уголовного законодательства. Это – общественная опасность, противоправность, виновность и наказуемость.
В соответствии со ст. 10 Основ 1958 г. субъектом преступления считались физические лица, достигшие к моменту совершения преступления 16-летнего возраста. Согласно ч. 2 ст. 10 Основ субъектом преступления признавалось несовершеннолетнее лицо в возрасте 14 лет за совершение убийства, кражи, злостного хулиганства, умышленное уничтожение или повреждение государственного или общественного имущества, либо личного имущества граждан, повлекшее тяжелые последствия, а также за умышленные преступные действия, которые могли привести к крушению поезда. В Основах 1958 г. не признавались субъектом преступления, как и в предшествующем уголовном законодательстве, юридические лица. Новый уголовный закон, установив общий возраст уголовной ответственности с 16 лет, в свою очередь, опять повысил минимальный возраст с 12 до 14 лет. По достижении этого возраста могла наступать уголовная ответственность за совершение указанных в Основах преступлений.
Основы 1958 г. более четко на общесоюзном законодательном уровне закрепили термин «невменяемость» как основание, устраняющее признание лица субъектом преступления. В ст. 11 было указано, что не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения преступления находилось в состоянии невменяемости, когда оно не могло отдавать отчета себе в своих действиях или руководить ими. Такое состояние может иметь место вследствие хронической душевной болезни, временного «расстройства душевной деятельности», а также слабоумия или иного болезненного состояния.[25] При этом понятие невменяемости рассматривалось как совокупность медицинского и юридического критериев, характеризующих психическое состояние лица во время совершения общественно опасного деяния. Медицинский критерий представлен различными видами психических заболеваний, подразделяемых на четыре группы, которые составляют по степени тяжести и длительности лечения наиболее распространенные психические болезни. Юридический критерий невменяемости, в свою очередь, состоит из двух самостоятельных признаков – интеллектуального и волевого. Первый характеризуется неспособностью отдавать отчет в своих действиях, второй - неспособностью данным лицом руководить своими действиями.
Принятие Основ 1958 г. послужило толчком для активной работы законодателя по подготовке и принятию в каждой союзной республике своего уголовного кодекса, большинство из которых введено в действие в 1961 г. На 3-й сессии Верховного Совета РСФСР 5-го созыва 27 октября 1960 г. был принят УК РСФСР, который вступил в силу с 1 января 1961 г. Однако уже с середины 1961 г. в стране наметилась тенденция на усиление уголовной ответственности за ряд наиболее распространенных преступлений.
Общий возраст уголовной ответственности, с которого лицо признавалось субъектом преступления в ч. 1 ст. 10 УК РСФСР 1960 г. и уголовных кодексах других союзных республик, был установлен с 16 лет. Однако в ч. 2 ст. 10 УК РСФСР законодатель несколько расширил перечень преступлений, уголовная ответственность за совершение которых наступала с 14-летнего возраста, по сравнению с перечнем преступлений, который был представлен в ч. 2 ст. 10 Основ 1958 г. К таким преступлениям уголовный закон относил: убийство (ст. 102-106); умышленное нанесение телесных повреждений, связанных с причинением вреда здоровью (ст. 108-111, ч. 1 ст. 112); изнасилование (ст. 117); грабеж (ст. 90, 145); разбой (ст. 91, 146); кражу (ст. 89, 144); злостное хулиганство (ч. 2 ст. 206); умышленное уничтожение или повреждение государственного, общественного или личного имущества граждан, повлекшее тяжкие последствия (ч. 2 ст. 98 и ч. 2 ст. 149), и умышленное совершение действий, могущих вызвать крушение поезда (ст. 86). В дальнейшем этот перечень законодателем постоянно расширялся и уточнялся. Формула невменяемости в УК 1960 г. (ст. 11) практически воспроизводила редакцию формулы невменяемости Основ 1958 г. Уголовная ответственность лица, совершившего общественно опасное деяние в невменяемом состоянии, исключалась, так как оно не являлось субъектом преступления. Критерии невменяемости, медицинский и юридический, мало чем отличались от критериев невменяемости ст. 11 Основ. Аналогично решался данный вопрос и в уголовных кодексах других союзных республик.
С 1961 по 1970 г. советское уголовное законодательство претерпевает существенные изменения. В УК РСФСР появляются специальные нормы, устанавливающие возраст уголовной ответственности с 18 лет.
24 мая 1996 г. Государственная Дума приняла новый УК РФ, вступивший в силу с 1 января 1997 г. Перечень преступлений, за которые наступает уголовная ответственность с 14 лет, был уточнен и даже несколько расширен следующими преступлениями: насильственные действия сексуального характера (ст. 132); захват заложника (ст. 206); вандализм (ст. 214); приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения (ст. 267). Вместе с тем законодателем был указан возрастной признак субъекта преступления и в других составах, когда ответственность наступает с 18 лет: половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста (ст. 134); вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 150); вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий (ст. 151); торговля несовершеннолетними (ст. 152), по ряду преступлений против государственной власти, когда речь идет о должностном лице, и иных общественно опасных деяний.
Анализ отечественного уголовного законодательства позволяет сделать вывод, что законодатель на протяжении 80 лет постоянно обращался к уголовно-правовым нормам, определяющим признаки субъекта преступления. При этом перечень преступных деяний постоянно менялся, а возрастные характеристики и вопросы, связанные с уголовной ответственностью и наказанием субъекта преступления, детализировались и уточнялись на различных этапах развития государства, исходя из задач, стоящих перед ним в области борьбы с преступностью.
2. ПОНЯТИЕ СУБЪЕКТА ПРЕСТУПЛЕНИЯ И УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Субъект преступления, обладающий совокупностью признаков, предусмотренных в законе (физическое лицо, вменяемость, возраст), и являющийся одним из элементов состава преступления, наиболее тесно связан с уголовной ответственностью. Однако, не умаляя значимости других элементов состава преступления (объекта преступления, объективной стороны и субъективной стороны преступления), надо признать, что все вопросы уголовной ответственности, прежде всего, связаны с конкретным вменяемым физическим лицом, достигшим возраста, установленного законом (ст. 19 УК РФ), совершившим общественно опасное деяние.
Само же преступление законодателем сформулировано как виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное уголовным законом под угрозой наказания (ч. 1 ст. 14 УК РФ).
Категории «состав преступления», «субъект преступления», «уголовная ответственность» практически неразделимы и довольно часто отождествляются соответственно с понятиями «преступление», «лицо, его совершившее» и «ответственность».
Если говорить условно, то фактически общественно опасное деяние при определенных обстоятельствах может совершить любое лицо, но субъектом преступления может быть только обладающее признаками, установленными в законе, – вменяемостью и определенным возрастом (14-16 лет), с которого наступает уголовная ответственность. Понятие субъекта преступления, отмечала Н.С. Лейкина, означает, прежде всего, совокупность признаков, на основании которых физическое лицо, совершившее общественно опасное деяние, подлежит уголовной ответственности. Постоянными же и всеобщими признаками являются вменяемость и достижение лицом определенного возраста[26].
Таким образом, по существу действующее уголовное законодательство как бы впервые определило в ст. 19 УК РФ более полно и четко выраженные признаки субъекта преступления, при наличии которых лицо, совершившее преступление, подлежит уголовной ответственности, а при отсутствии хотя бы одного из них (вменяемости и возраста) физическое лицо, совершившее общественно опасное деяние, не является субъектом преступления, и об уголовной ответственности уже речь не может идти.
Основанием же наступления уголовной ответственности, согласно ст. 8 УК РФ, может явиться только совершение конкретным лицом общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом и содержащего все признаки (элементы) состава преступления.
Особо важное значение приобретает существенное дополнение, нашедшее законодательное отражение в УК РФ 1996 г. Впервые в отечественном уголовном законодательстве в качестве одного из признаков субъекта преступления как одного из условий уголовной ответственности в ст. 19 УК РФ предусмотрено физическое лицо, т. е. человек. Ранее этот признак субъекта преступления не назывался, а подразумевался. И только УК РФ решил этот вопрос на законодательном уровне, отвергая уголовную ответственность юридических лиц.
Таким образом, по действующему УК РФ субъектом преступления может быть только физическое лицо, которое должно быть ответственно за свои общественно опасные действия, совершенные им умышленно или по неосторожности. При этом данное обстоятельство позволяет в соответствии с основополагающими принципами уголовного права возлагать при установлении виновности лица персональную уголовную ответственность за свои осознанные и мотивированные преступные действия. Вместе с тем не исключается и правомерная постановка вопроса о проведении необходимых исследований по изучению проблемы уголовной ответственности юридических лиц в современных условиях борьбы с преступностью.
В число обязательных признаков субъекта преступления входит и установленный законом возраст, с которого лица, совершившие общественно опасные деяния, подлежат уголовной ответственности. Однако лица, не достигшие возраста 14-16 лет, но совершившие общественно опасные деяния, к уголовной ответственности не привлекаются.
Возраст, по существу, является необходимым признаком для признания лица, совершившего общественно опасное деяние, субъектом преступления и привлечения к уголовной ответственности. Уголовный закон традиционно устанавливает возрастные границы уголовной ответственности, предусмотренные ст. 20 УК РФ, за совершение преступления.
Характерно, что возраст как признак субъекта преступления может быть динамичен и изменяться законодателем (чаще всего пересматриваются нижние возрастные границы) в зависимости от внутренних и внешних условий, в которых находится государство на определенных этапах своего развития (например, военное время или усиление уголовной ответственности за некоторые наиболее опасные преступления), что имело место в нашем уголовном законодательстве.
Следовательно, возраст является неотъемлемым признаком вменяемого физического лица как субъекта преступления, о чем пойдет речь подробно в следующем параграфе работы.
Однако наряду с возрастом согласно закону (ст. 19 УК РФ) субъектом преступления может быть только вменяемое физическое лицо. Поэтому для наступления уголовной ответственности наряду с вышеуказанными признаками необходимо, чтобы лицо, совершившее общественно опасное деяние, осознавало характер и значение своих преступных действий и могло руководить ими в конкретной ситуации, т. е. было вменяемо.
Способность понимать и оценивать общественную опасность своих поступков и осознанно руководить ими присуща, как правило, вменяемому человеку. У вменяемого лица, как правило, имеется свобода выбора своего поведения, и оно может поступить в соответствии с требованиями уголовного закона. Однако, игнорируя уголовно-правовой запрет, вменяемое лицо поступает вопреки закону, т. е. нарушает его. Сами же взгляды, убеждения человека, если они не связаны с его преступной деятельностью, не могут повлечь за собой уголовную ответственность.
Вменяемость и возраст как признаки субъекта преступления в дальнейшем позволяют решать вопрос не только о привлечении лица к уголовной ответственности, но и его виновности, как на стадии предварительного следствия, так и в суде.
Таким образом, вменяемость, характеризующая состояние психического здоровья лица, совершившего общественно опасное деяние, хотя в уголовном законе не раскрывается, но является неотъемлемым признаком субъекта преступления, при отсутствии которого, так, же как и при отсутствии признака, характеризующего возраст, уголовная ответственность в отношении лица, совершившего преступное деяние, не наступает.
Понятие уголовной ответственности определяется в юридической литературе, преимущественно в теории уголовного права, и имеет разное толкование. Проблеме уголовной ответственности посвящены многочисленные исследования отечественных ученых-юристов в советский период, а также в наши дни.
Уголовная ответственность является разновидностью юридической ответственности наряду с гражданско-правовой, административной, дисциплинарной и т. п. Юридическая ответственность как более емкое понятие представляет собой урегулированное правом отношение между нарушителем права и государством в лице его правомочных органов. Уголовная ответственность является наиболее суровой мерой и устанавливается уголовным законом за совершение какого-либо общественно опасного деяния, причинившего или способного причинить вред значительным общественным отношениям. Государственное принуждение выступает содержанием уголовной ответственности и реализуется через деятельность специальных органов, выступающих от имени самого государства.
Так, если лицо совершило общественно опасное деяние, предусмотренное конкретной нормой Особенной части УК РФ, то в данном случае мы можем, скорее, говорить о возникновении уголовно-правовых отношений между государством в лице правоохранительных органов (суда, прокуратуры, МВД, ФСБ и др.) и лицом, совершившим это деяние, т. е. о системе прав и обязанностей между двумя субъектами.
Важным и неотъемлемым признаком субъекта преступления является возраст вменяемого лица, совершившего общественно опасное деяние. Следует заметить, что как теория уголовного права, так и уголовное законодательство различных правовых систем, а также нашей страны связывают с возрастом субъекта преступления наступление уголовной ответственности. Так, согласно ст. 20 УК РФ 1996г., уголовной ответственности подлежит только совершившее преступление лицо, которое достигло установленного законом возраста 14 или 16 лет. Сам же уголовный закон не содержит специальной нормы, предусматривающей понятие возраста, он только указывает на возрастные границы наступления уголовной ответственности, если лицо совершило какое-либо преступление.
Следовательно, исходя из предписания уголовного закона, вытекает противоположное положение о том, что лицо, не достигшее установленного законом возраста, совершившее преступное деяние, не может быть привлечено к уголовной ответственности и, таким образом, не является субъектом преступления.
Устанавливая возраст уголовной ответственности, законодатель учитывает данные медицины, психологии, педагогики и других наук, а также исходит из типичных для большинства подростков условий их развития и формирования на разных стадиях жизненного пути, что характерно для нашего государства.
В литературе можно встретить неоднозначные суждения о возрасте лица и способности его нести уголовную ответственность в связи с совершенным преступлением. Да и само понятие возраста трактуется по-разному. Так, Г.И. Щукина считает, что возрастом принято называть период развития человека, который характеризуется качественными изменениями в физических и психических процессах, подчиненный особым закономерностям в их протекании[27].
Интересную позицию в этом вопросе занимает М. М. Коченов, который отмечает, что понятие возраста, например, можно употреблять в законе чаще всего в одном смысле – как указание на количество прожитого человеком времени, а основаниями уголовной ответственности являются сам физический возраст и способность в момент совершения преступления регулировать свое поведение[28]. В свою очередь, Л. В. Боровых определяет возраст через количественное понятие, хотя за количеством прожитых лет, как правило, пишет она, кроется качественная наполняемость этих периодов, а это дает возможность предположить само сущностное определение категории «возраст» как периода в развитии любого человека[29].
Таким образом, если говорить о возрасте, с которым законодатель связывает способность лица, совершившего преступление, нести уголовную ответственность, то данный признак субъекта преступления всегда требовал более полного изучения, исследования и осмысления с позиции не только науки уголовного права, но и тесного взаимодействия с ней медицины, психологии, педагогики и других наук.
Любой возраст всегда характеризуется и сопровождается осознанным волевым поведением или действием, а в момент совершения преступления и причинением какого-либо вреда.
Следовательно, возраст как признак субъекта преступления является не только неотъемлемой частью этого понятия, но и самым непосредственным образом влияет на уголовную ответственность лиц, совершивших общественно опасное деяние. При этом возраст тесно связан со всеми институтами уголовного права, требует своего дальнейшего изучения и уточнения с современных позиций видения совершенствования действующего уголовного законодательства, а также науки психологии, медицины, педагогики и других, как в теоретическом, так и практическом его осмыслении. Ряд положений о возрасте как признаке субъекта преступления, отмеченных нами, требуют также своего законодательного разрешения.
Вменяемость и возраст лица, совершившего преступление, установленные законом как признаки субъекта преступления, между собой тесно связаны, взаимно обусловливают и дополняют друг друга в составе преступления. Известно, и это аксиома, что состав преступления имеет место только тогда, когда налицо совокупность его элементов: объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона преступления. И если общественно опасное деяние совершается вменяемым лицом, достигшим установленного законом возраста (14-16 лет), мы можем говорить о субъекте преступления.
Субъект преступления, по справедливому выражению Я. М. Брайнина, как уголовно-правовое понятие практически немыслим без этих двух основных признаков[30]. Следовательно, вменяемость как психическое состояние лица, при котором оно в момент совершения преступления было способно осознавать характер своего поведения и руководить им в определенной и конкретной ситуации, наряду с возрастом является неотъемлемым признаком субъекта как элемента состава преступления.
Однако в науке советского уголовного права высказывалось мнение, что вменяемость и возраст не могут рассматриваться как признаки субъекта преступления, относящиеся к составу, так как они служат условиями наступления уголовной ответственности за пределами состава преступления. Наука уголовного права и уголовное законодательство устанавливают, что субъектом преступления может быть лишь вменяемое лицо.
Способность правильно понимать и оценивать фактическую сторону и значимость своих поступков и при этом осознанно руководить своей волей и действиями отличает вменяемое лицо от невменяемого.
Сознание и воля представляют собой наиболее важные психические функции, которые вообще определяют повседневное поведение любого человека. Учение о детерминированности и свободе воли лежит в основе самого понятия вменяемости.
Сознание и воля представляют собой наиболее важные психические функции, определяющие вообще повседневное поведение любого человека.
Таким образом, осознанное волевое поведение лица дает возможность ему под влиянием внешних факторов окружающего мира правильно выбрать образ действий в той или иной конкретной ситуации, а также и при совершении общественно опасного деяния. В уголовном праве, отмечал П. С. Дагель, свобода воли означает не что иное, как способность лица отдавать себе отчет в своих действиях и сознавать их фактическую сторону и общественную опасность, а также руководить ими. Другими словами, она означает вменяемость лица, которое способно быть как виновным, так и ответственным[31].
Следовательно, доминирующую роль в юридическом критерии вменяемости играют интеллектуальный и волевой признаки, которые должны рассматриваться обязательно в совокупности и с учетом эмоционального признака.
Медицинский критерий вменяемости, как правило, предполагается и, по утверждению автора, характеризует психическое состояние (здоровье) лица во время совершения им общественно опасного деяния. Данный признак является показателем такого состояния психики лица, когда оно находится в здравом рассудке и понимает свои действия и при наличии незначительных расстройств в психике, не исключающих вменяемости. Таким образом, медицинский критерий, который всегда подразумевается, должен рассматриваться не изолированно, а в совокупности с юридическим критерием, образуя в этом сочетании или данной конструкции саму формулу вменяемости.
Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что вменяемость как признак, характеризующий субъекта преступления, наряду с виновностью является также и условием или предпосылкой наступления уголовной ответственности в отношении лица, совершившего общественно опасное деяние, что нельзя сказать о лице, которое совершило преступление в состоянии невменяемости.
Таким образом, вопросы теории и практики судебно-психиатрической экспертизы неразрывно связаны с понятием вменяемости как неотъемлемого признака субъекта преступления. Вместе с тем, как показывает практика, работники суда, следствия и врачи эксперты-психиатры недостаточно владеют теоретическим обоснованием понятия вменяемости, имеющего уголовно-правовое значение для вины, уголовной ответственности и наказания субъекта преступления. Данное обстоятельство диктует острую необходимость проведения дальнейших научных исследований в этом направлении и более широкого отражения этих вопросов в юридической, медицинской и психологической литературе, чтобы уголовную ответственность и наказание за совершенное преступление могли нести физические лица, являющиеся вменяемыми.
3. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ИСКЛЮЧАЮЩИЕ ПРИЗНАНИЕ ЛИЦА, СОВЕРШИВШЕГО ОБЩЕСТВЕННО ОПАСНОЕ ДЕЯНИЕ, СУБЪЕКТОМ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ПРИВЛЕЧЕНИЕ ЕГО К УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Невменяемость представляет собой противоположное понятие вменяемости и, в отличие от последнего, раскрыто в уголовном законе (ч. 1 ст. 21 УК РФ). При этом невменяемое лицо, совершившее какое-либо общественно опасное деяние, не является субъектом преступления. К нему могут быть применены лишь принудительные меры медицинского характера, так как оно не подлежит уголовной ответственности и к нему не может быть применено уголовное наказание. Следовательно, не являясь субъектом преступления, невменяемое лицо не обладает основным признаком субъекта, совершившего общественно опасное деяние, – вменяемостью.
Следует разделить в связи с этим также правильную точку зрения В.Е. Квашиса, который особо подчеркивает, что невменяемый, совершивший общественно опасное деяние, не подлежит ответственности, так как вред причинен им невиновно, при отсутствии вины. Вместе с тем такие действия опасны для общества и его членов, ибо влекут причинение вреда и «появление» пострадавшего[32].
Особо следует отметить, что общие теоретические вопросы невменяемости как обстоятельства, исключающего признание лица, совершившего общественно опасное деяние, субъектом преступления, в науке уголовного права практически не изучались и не исследовались, хотя они имеют большое практическое значение в судебно-следственной практике.
Если в судебной психиатрии проблема невменяемости является центральной по своей научной и практической значимости, то в уголовном праве и судебно-следственной практике ее важность не меньше, так как она самым тесным образом связана с институтами вины, уголовной ответственности и наказания, а также играет значимую роль в соблюдении законности в отношении психически больных лиц, совершивших преступное деяние. При этом проблема невменяемости является и одной из наиболее сложных, до конца не изученных проблем как в судебной психиатрии, так и в науке уголовного права, хотя ей посвящено значительно больше научных работ и исследований, чем проблеме вменяемости.
В Уголовном кодексе РФ 1996 г. законодатель четко определил формулу невменяемости по отношению к предшествующему уголовному законодательству. В ч.1 ст. 21 УК сказано, что не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения преступления находилось в состоянии невменяемости, т. е. не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или бездействия, либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, а также слабоумия или иного болезненного состояния своей психики[33].
Невменяемость представляет собой, как и прежде, совокупность двух критериев – медицинского (биологического или психиатрического) и юридического (психологического), что соответствует доктрине отечественного, и в частности современного, уголовного права. При этом медицинский критерий, в свою очередь, предполагает не наличие душевной болезни и душевного расстройства, как это указывалось в УК РСФСР 1960 г., а у лица в действительности должно быть психическое расстройство. Таким образом, законодатель несколько уточнил содержание медицинского критерия, акцентируя внимание на болезненном состоянии именно психики лица, а не просто болезненном состоянии его в момент совершения преступления.
Уточнен в УК РФ 1996 г. и юридический критерий, который рассматривается как невозможность лица осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) или руководить ими. По УК 1960 г. интеллектуальный момент заключался в том, что лицо не могло отдавать себе отчета в своих действиях. Устранены законодателем в формуле невменяемости и другие неточности, порождающие на практике ошибочное толкование закона и неправильное его применение. Итак, состояние невменяемости по действующему уголовному законодательству определяется совокупностью или сочетанием двух критериев – медицинского и юридического. Невменяемость представляет собой различные виды болезненных психических расстройств лица, которое во время совершения общественно опасного деяния причиняет или может причинить вред общественным отношениям, охраняемым уголовным законом, и не может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, что исключает виновность данного лица и признание его субъектом преступления, а также привлечение к уголовной ответственности и назначение ему наказания.
Медицинский (биологический или психиатрический) критерий, как и в УК РСФСР 1960 г., также представлен наличием четырех групп психических болезней: 1) хронического психического расстройства; 2) временного психического расстройства; 3) слабоумия; 4) иного болезненного состояния психики.
К первой группе хронических психических расстройств в судебной психиатрии и в уголовном праве относятся заболевания психики человека, которые носят продолжительный характер и практически неизлечимы. Данные заболевания имеют тенденцию как к прогрессированию, так и к ослаблению. Они приводят к глубоким и стойким изменениям личности больного. Такими психическими расстройствами в психиатрии принято считать: шизофрению, эпилепсию, маниакально-депрессивный психоз, сифилис мозга, прогрессивный паралич, старческое слабоумие, эпидемический энцефалит и некоторые другие, трудноизлечимые или вообще не излечимые психические заболевания.
Вторую группу заболеваний медицинского критерия образуют временные психические расстройства, протекающие, по сравнению с первой группой психических болезней, за более короткий период времени и поддающиеся излечению. В большинстве случаев эти болезни могут возникать внезапно и заканчиваться полным выздоровлением больного. К таким расстройствам относятся так называемые в психиатрии исключительные состояния, возникающие внезапно в связи с внешней ситуацией и сопровождающиеся кратковременным расстройством сознания.
Исключительные состояния возникают у лиц, которые не страдают психическими заболеваниями, и обычно могут носить эпизодический характер в жизни. К исключительным состояниям относятся: 1) патологическое опьянение, которое следует отличать от простого алкогольного опьянения; 2) патологический аффект; 3) сумеречные состояния сознания; 4) реакция короткого замыкания; 5) патологическое просоночное состояние, а также алкогольные психозы и т. п.[34].
Третью группу медицинского критерия образует слабоумие (олигофрения). В психиатрии под олигофренией или врожденным слабоумием понимается патологическое состояние, обусловленное поражением мозга во время родов или приобретенное в раннем детстве в результате болезненных состояний психики ребенка. Чаще всего слабоумие характеризуется недоразвитием мышления, умственных способностей, памяти, внимания и психических функций человека, не только вследствие органических изменений мозга, но также после всякого рода травм, инфекционных и других заболеваний человека. Главным признаком слабоумия является общая психическая неполноценность[35].
По степени глубины врожденного или приобретенного недоразвития различают три вида слабоумия: 1) дебильность (легкая форма); 2) имбецильность (менее глубокая); 3) идиотия (наиболее тяжелая форма).
Четвертую группу психических болезней медицинского критерия образуют психические расстройства, которые в законе отнесены к иным болезненным состояниям психики. При этом под ними законодатель подразумевает не любые виды болезненных состояний, как имело место в УК РСФСР 1960 г., а только те, которые связаны с болезненным состоянием психики лица и могут быть причиной или являться основанием для признания больного лица невменяемым. Данные болезни, как правило, сопровождаются различными временными нарушениями психики, не являются хроническими или временными психическими расстройствами, но по своим психопатологическим признакам и свойствам, в зависимости от протекания болезни, могут быть приравнены к ним. К таким заболеваниям относятся: некоторые формы психопатий, характеризующиеся врожденными или приобретенными расстройствами эмоционально-волевой сферы личности при общей сохранности интеллекта; различные психические расстройства после перенесенных тяжелых инфекционных заболеваний (при сыпном или брюшном тифе); нервно-психические расстройства у наркоманов в период наркотического голодания; психические изменения личности, связанные с глухонемотой или полной слепотой и др. Любое из перечисленных психических расстройств или болезней психики в отдельности может оказаться достаточным для признания наличия медицинского критерия невменяемости.
Однако наличие какого-либо психического расстройства (медицинского критерия) не всегда даст основание говорить о состоянии невменяемости. Необходимо, чтобы психическое заболевание достигло такой степени, когда при совершении преступления лицо не могло осознавать свои действия либо не могло руководить ими. В данном случае речь идет о юридическом (психологическом) критерии невменяемости, который и определяет глубину и сущность психических болезней медицинского критерия.
Юридический (психологический) критерий, таким образом, заключается в отсутствии у лица во время совершения преступления возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своего поведения (интеллектуальный момент) и руководить им (волевой момент). Данный критерий занимает особое место в определении невменяемости, позволяя охватывать любые расстройства в эмоциональной сфере, поскольку деятельность органов чувств и т. п. непосредственным образом связана с деятельностью, как сознания, так и воли человека.
Вышеизложенное данного раздела позволяет сделать вывод, что состояние невменяемости лица во время совершения им общественно опасного деяния является обстоятельством, исключающим признание его субъектом преступления. В свою очередь, научное понимание невменяемости теоретиками и практиками определяет правильный их подход к этой сложной проблеме и разрешению конкретных задач по борьбе с преступностью и осуществлению правосудия в целом.
Абсолютно новым, интересным и не бесспорным для российского законодательства является положение, нашедшее свое закрепление в ч. 3 ст. 20 УК РФ. Согласно тексту закона, несовершеннолетнее лицо в возрасте от 14 до 18 лет не подлежит уголовной ответственности, если на время совершения преступления оно имело отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством, и не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своего преступного поведения, либо руководить им. В данном случае имеет место одно из обстоятельств, исключающих уголовную ответственность в отношении совершившего общественно опасное деяние несовершеннолетнего лица, которое не является субъектом преступления.
В связи с этим следует отметить, что предлагаемые названия «возрастная невменяемость» и «возрастная невменимость», встречающиеся в юридической литературе, по своей сути и содержанию не оправданы, так как они не вытекают из смысла и логики самого закона, а также не соответствуют понятию невменяемости, которое определено и закреплено законодателем в ч. 1 ст. 21 УК РФ, рассмотренному нами в предыдущем параграфе.
Здесь, скорее, следует говорить об ограниченной способности несовершеннолетнего лица, возникающей не в связи с каким-либо психическим расстройством, а вследствие отставания или задержки у него психического развития, обусловленных самыми различными причинами, факторами, возрастными, медико-биологическими особенностями. Такими причинами, например, могут быть: общее недоразвитие всего организма, в частности психической деятельности, органические повреждения центральной нервной системы, социальная и педагогическая запущенность, различные аномалии, проявляющиеся в нарушении психического развития, и другое.
В детском и подростковом возрасте от 14 до 16 лет, отмечал еще в 1968г. О.Е. Фрейеров, головной мозг полностью не сформировался в результате физиологического недоразвития, а не болезненного состояния; противоправное действие не инкриминируется в таком возрасте, так как в этом случае надо говорить не о юридическом понятии невменяемости, которое определено уголовным законом, а о неспособности несовершеннолетнего полностью сознавать значение своих действий[36].
Таким образом, речь в определенном смысле идет об отставании несовершеннолетнего лица в психическом развитии, которое чаще всего не соответствует паспортному возрасту на год, два и более лет. Отсюда, устанавливая возраст привлечения к уголовной ответственности, законодатель исходит из убеждения, что, достигнув предусмотренных в УК возрастных границ, несовершеннолетний может в полной мере понимать общественную опасность своего деяния и руководить им, даже если оно имеет криминальный оттенок. Сказанное позволяет согласиться с Г. Н. Борзенковым, который полагает, что, исходя их принципов уголовного права, более правильно говорить в ч. 3 ст. 20 УК РФ об отставании в психическом развитии, чем бы оно ни было вызвано, главное, что вследствие этого несовершеннолетний, совершая преступное деяние, не мог в полной мере осознавать общественную опасность своих действий или руководить ими[37].
При ситуации, когда у несовершеннолетнего лица имеет место отставание психического развития, не связанное с психическим расстройством, и когда во время совершения преступления оно не может полностью осознавать общественную опасность своих действий либо руководить ими, вопрос об уголовной ответственности данного лица не ставится. В этом случае отставание в развитии несовершеннолетнего лица в какой-то мере позволяет говорить о той или иной разновидности инфантилизма, вследствие которого и при определенных обстоятельствах лицо совершает преступление.
Вместе с тем следует заметить, что законодатель, предусматривая в ч. 3 ст. 20 УК РФ это состояние, связанное с отставанием психического развития несовершеннолетнего, но не с психическим расстройством, при отсутствии конкретизации как бы дает повод к различному пониманию этого нововведения, а порой и неоднозначному толкованию самого закона. Данное обстоятельство в определенной степени порождает своеобразные трудности в судебно-следственной практике при решении вопросов о привлечении к уголовной ответственности данной категории лиц при совершении ими преступлений.
4. УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЛИЦ С ПСИХИЧЕСКИМИ АНОМАЛИЯМИ И ЛИЦ, СОВЕРШИВШИХ ПРЕСТУПЛЕНИЕ В СОСТОЯНИИ ОПЬЯНЕНИЯ
При рассмотрении проблем, связанных с субъектом преступления, одним из малоисследованных вопросов, решение которого представляет большое теоретическое и практическое значение, является изучение преступного поведения лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости.
Впервые в отечественном уголовном законодательстве, наряду с понятиями вменяемости и невменяемости, нашла свое отражение новая норма (ст. 22 УК РФ 1996 г.). Суть данной законодательной новеллы состоит в том, что если вменяемое лицо во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своего деяния, либо руководить им, оно подлежит уголовной ответственности.
В свою очередь, психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом не только при назначении наказания, но и служит основанием для применения принудительных мер медицинского характера. Степень же влияния различных внешних обстоятельств и окружающей среды на уголовное наказание, как правило, определяется наличием той или иной психической болезни, глубиной расстройства психики лица, совершившего преступление, и возможностью им осознавать и понимать свое поведение и руководить им.
Несмотря на то, что способность осознавать общественно опасный характер своих действий и возможность руководить ими в силу психического расстройства у данных лиц несколько ограничены по отношению к правонарушителям, которые совершили преступное деяние, не страдая психическими расстройствами, т. е. были полностью вменяемыми, это обстоятельство не устраняет установления их виновности и привлечения к уголовной ответственности и наказания, а это значит, что они являются субъектами того или иного совершенного ими преступления.
Вместе с тем при применении данного института на практике возникает много трудностей и проблем, объясняемых его новизной и противоречивостью некоторых положений, требующих дополнений и уточнений.
В юридической, медицинской и другой литературе институт «уменьшенной», «ограниченной», «пограничной», «относительной» и т. п. вменяемости всегда вызывал самые оживленные споры и дискуссии среди отечественных и зарубежных юристов, ученых и практиков, а также представителей других наук, в частности судебной психиатрии и психологии.
Особо следует заметить, что в юридической и медицинской литературе рассматриваемые психические расстройства, не исключающие вменяемости, отождествляются с психическими аномалиями, в связи с тем, что данные понятия представлены как равнозначные и не противоречащие друг другу, когда речь идет о лице, совершающем общественно опасное деяние и являющемся субъектом преступления. При психических аномалиях, не исключающих вменяемости, сохраняется не только связь с внешним миром, но и детерминация всей психической деятельности и поступков человека, хотя и имеют место определенные искажения[38].
Однако в УК РФ 1996 г. термины «уменьшенная», «ограниченная», «пограничная» и т. п. вменяемость не используются. По существу ст. 22 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, раскрывает институт так называемой уменьшенной (ограниченной) и другой вменяемости. Таким образом, в данной статье речь идет о психических аномалиях, не исключающих вменяемости субъекта преступления, что не устраняет установления его вины в совершении им общественно опасного деяния. Само же лицо с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, которое в силу данного болезненного состояния не могло в полном объеме осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий или руководить ими, представляя и определенную опасность для общества и граждан, подлежит уголовной ответственности и наказанию за совершенное преступление.
Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что в нашем уголовном праве и законодательстве в определенном смысле в настоящее время, по существу, разрешился довольно продолжительный спор между сторонниками и противниками института уменьшенной (ограниченной) вменяемости, который нашел свое законодательное закрепление в ст. 22 УК РФ 1996 г.
Попытаемся рассмотреть и проанализировать существо вопроса, а также раскрыть, что подразумевает законодатель под психическим расстройством, не исключающим вменяемости, применительно к состоянию лица во время совершения ими преступления. Психические аномалии в определенных условиях ослабляют механизм внутреннего контроля, облегчают совершение случайных, непродуманных, в том числе противоправных, поступков, что довольно часто может привести к совершению преступления.
При этом психические отклонения с болезненной патологией повышают не только опасность аномального субъекта преступления, но в то же время ограничивают его способность сознавать свои действия и руководить ими правильно и с определенным значением. В некоторых случаях такие психические расстройства, как олигофрения или иное болезненное состояние, например психопатия, хотя и не свидетельствуют о полной невменяемости субъекта преступления, вместе с тем играют важную роль в этимологии самого общественно опасного деяния.
Лицо с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, совершая преступление, предполагает виновное отношение к своему поведению, так как оно способно, хотя и не в полной мере, осознавать и понимать характер своих действий и конкретную ситуацию, в которой оно находится, а также контролировать свое противоправное поведение. Не случайно при доказанности вины и при наличии признаков субъекта преступления, а также самого состава уголовная ответственность таких лиц наступает на общих основаниях, как например в тех случаях, когда совершает общественно опасное деяние вменяемое лицо.
Ст. 22 УК РФ прежде всего имеет в виду наиболее распространенные психические расстройства, не исключающие вменяемости: олигофрения (легкой степени), различные формы неврозов (неврастения, истерия, психастения), психозы, например алкогольные, психопатии, органическое поражение центральной нервной системы и другие психические аномалии. Эти психические расстройства существенно уменьшают способность лица контролировать свое поведение, ведут к резкому снижению общего интеллекта и волевой сферы, а также затрудняют, хотя полностью не исключают, мыслительный процесс и волю лица во время совершения им преступления.
Представляется целесообразным для решения этой сложной проблемы разработать и законодательно закрепить в УК РФ критерии вменяемости, а затем с позиции медицины (судебной психиатрии), науки уголовного права, психологии и других наук на комплексной основе, с учетом критериев вменяемости и невменяемости, определить медицинский и юридический критерии психического расстройства, не исключающего вменяемости, в отношении лиц, являющихся субъектами совершенных преступлений.
Все это позволяет говорить, исходя из буквы закона (ст. 22 УК РФ), об уголовной ответственности лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, совершивших преступления, которая наступает при установлении их виновности. Данная категория лиц привлекается к уголовной ответственности, в принципе, на общих основаниях, как и абсолютно вменяемые правонарушители, хотя психические расстройства не позволяют указанным субъектам полностью осознавать происходящее в объективной реальности при совершении ими какого-либо преступления. Само привлечение к уголовной ответственности как реакция государства на совершенное преступление в отношении виновного вменяемого лица, нарушившего уголовно-правовые запреты и противопоставившего свои интересы общественным, таким образом, касается лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, которые не могли в полной мере осознавать характер и общественную опасность своего поведения или руководить им.
Для исследования субъекта преступления в современном российском уголовном праве большое теоретическое и практическое значение имеет изучение вопросов уголовной ответственности лиц, совершивших общественно опасное деяние в состоянии опьянения. Положение об ответственности за совершение преступления в состоянии опьянения в отечественном уголовном законодательстве нашло свое конкретное разрешение не сразу. По существу длительное время уголовная ответственность была предусмотрена за совершение преступного деяния в состоянии алкогольного опьянения, которое по усмотрению суда могло быть признано отягчающим обстоятельством.
Вместе с тем, согласно ст. 23 УК России 1996 г., уголовная ответственность наступает за совершение преступления не только в состоянии алкогольного опьянения, но также вызванного употреблением наркотических средств и одурманивающих веществ. Следовательно, любой вид опьянения по действующему законодательству не освобождает лицо, совершившее преступление, от уголовной ответственности и наказания.
Среди многообразных видов антиобщественного (девиантного) поведения наиболее распространенным и достаточно живучим является пьянство, выражающееся в злоупотреблении спиртными напитками, которое особенно в последние годы приобрело широкие масштабы и которое, как правило, заканчивается болезненным состоянием – алкоголизмом, как злоупотребление наркотическими средствами – наркоманией, а одурманивающими веществами – токсикоманией. Следовательно, совершение преступления в состоянии любого опьянения представляет серьезную опасность, как для всего общества, так и для граждан.
В свою очередь, положение действующего закона, что совершение преступления лицом в состоянии опьянения, которое вызвано употреблением не только алкоголя, но и наркотических средств, а также одурманивающих веществ, подлежит уголовной ответственности, является новизной для нашего уголовного законодательства, требующей ее осмысления как теорией, так и практикой.
В связи с этим представляется целесообразным в первую очередь раскрыть смысл, вкладываемый законодателем в понятие «алкогольное опьянение», так как именно в данном состоянии лица чаще всего совершают самые различные общественно опасные деяния, что имеет принципиальное значение не только для привлечения субъекта преступления к уголовной ответственности, но и тогда, когда она отсутствует, если речь идет о патологическом опьянении, которое необходимо отличать от физиологического (простого) опьянения.
Физиологическое (простое) опьянение, разумеется, не может служить основанием для утверждения, что субъект преступления не осознавал своих противоправных действий и наступления вредных последствий. Обычно физиологическое опьянение наступает постепенно, а лицо, принимающее алкогольные напитки, осознает и понимает, что, употребляя их по своей воле при отсутствии насильственного принуждения, приводит себя в такое состояние.
В состоянии физиологического опьянения полностью не искажается восприятие окружающего мира и объективной реальности, так как происходит лишь некоторое временное нарушение психической деятельности, которое прямо противоположно патологическому опьянению. Следовательно, при физиологическом опьянении, хотя и ослабляется функционирование тормозных процессов, происходящих в организме, и теряется контроль над своим поведением, однако у пьяного субъекта сохраняется непосредственный контакт не только с окружающей средой, но и его действия и поступки, как у любого нормального и трезвого человека, носят мотивированный характер.
Основное действие алкоголя – опьянение. Само же влияние и действие алкоголя на организм определяется не только количеством принятого спиртного, но и его крепостью. В судебно-психиатрической практике обычно принято различать простое алкогольное опьянение и патологическое опьянение. При этом простое алкогольное опьянение условно подразделяется на степени опьянения: 1) легкую; 2) среднюю и 3) тяжелую[39].
При физиологическом (простом) опьянении хотя и появляются некоторые нарушения психики в зависимости от степени опьянения, однако они не влекут, как было отмечено, утраты способности понимать совершаемые действия и руководить ими не только в повседневном поведении при употреблении алкоголя, но и в момент совершения преступления, что не освобождает лицо от уголовной ответственности.
Для легкой степени опьянения, как описывается в литературе, характерно понижение восприятия окружающей среды, нарушение интеллектуальной сферы деятельности, расстройство внимания, замедленность реакции и процесса мышления, а также неустойчивость настроения и другие нарушения.
При средней степени опьянения, как правило, быстро нарушается внимание, отсутствует четкость восприятия и замедляется мыслительный процесс. Лица в данной степени опьянения довольно часто бывают злобными и агрессивными, что приводит к дракам, скандалам, совершению различных преступлений.
При тяжелой степени опьянения имеют место более серьезные нарушения функций головного мозга. В данном состоянии пьяный человек утрачивает способность к разумным поступкам и рассуждениям, появляется склонность к агрессивным разрушительным действиям. Тяжелая степень опьянения чаще всего выражается клинической картиной с последующим глубоким сном опьяневшего, засыпающего в самых различных местах. Воспоминания об опьянении, как правило, носят отрывочный характер[40].
Особо следует обратить внимание, что при любой степени опьянения, даже при тяжелой, как отмечается в юридической литературе, и с этим следует согласиться, отсутствует медицинский критерий невменяемости, т. е. какое-либо психическое расстройство. Наряду с этим при физиологическом опьянении любой степени, как правило, отсутствует и юридический критерий невменяемости, так как опьянение не приводит к полному отсутствию контроля над сознанием и возможности руководить своими действиями.
Следовательно, лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии физиологического опьянения любой степени, является субъектом преступления и не освобождается от уголовной ответственности, так как в его действиях отсутствуют как медицинский, так и юридический критерии невменяемости, хотя у лица и нарушаются психические процессы, которые не являются болезненным состоянием, как при патологическом опьянении. При этом лицо, находящееся в состоянии алкогольного опьянения, может совершить самые различные правонарушения, вплоть до тяжкого и особо тяжкого преступления.
В психиатрии патологическое опьянение относится к группе острых кратковременно протекающих психических расстройств. Оно возникает в результате приема не только значительных, но и малых доз алкоголя. Для данного состояния характерно внезапно наступающее изменение сознания. В клинической картине патологического опьянения сочетаются, как правило, признаки сумеречного помрачения сознания и галлюцинаторно-бредовые переживания, в результате чего возникает искаженное восприятие окружающего. Совершаемые в состоянии патологического опьянения преступные действия не являются реакцией на какие-либо имеющие место реальные события. Заканчивается патологическое опьянение обычно внезапно, так же как и начинается. Иногда оно переходит в сон, после которого чаще всего наступает полная амнезия, но могут сохраняться отрывочные воспоминания о пережитом[41].
Такое поведение лица, находящегося в состоянии патологического опьянения, объясняется, прежде всего, болезненным искаженным восприятием окружающей среды, в которой находится данное лицо, немотивированным и довольно часто агрессивным поведением. Таким образом, в судебно-психиатрической практике, на что уже обращалось внимание, патологическое опьянение рассматривается как кратковременный психоз, а лица, совершившие общественно опасное деяние, в данном состоянии признаются невменяемыми, если имеет место совокупность медицинского и юридического критериев. В этом случае лицо не признается субъектом преступления.
Следовательно, если лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии физиологического опьянения, как мы уже ранее отмечали, является субъектом преступления и несет уголовную ответственность, так как оно признается вменяемым, то в состоянии патологического опьянения при установлении судом его невменяемости уголовная ответственность в отношении данного лица исключается.
Вышеизложенное позволяет констатировать, что совершение преступлений в состоянии алкогольного опьянения представляет большую общественную опасность как для государства, так и его граждан. Не случайно между пьянством и преступностью существует тесная связь, хотя число лиц, совершающих самые различные преступления в состоянии алкогольного опьянения, из года в год постепенно уменьшается, что может быть подтверждено официальными данными уголовной статистики и результатами криминологических исследований последних лет по России и на региональном уровне.
Так, в 1993г. из 1 262 700 преступников 41,4% совершили преступные деяния в состоянии опьянения. В 1998г. из 1 441 588 человек, совершивших преступления, данная категория лиц составила 593 375 (24,4%) правонарушителей; в 2003г. от общего числа преступников 1 595 501 человек совершили общественно опасные деяния в пьяном виде 622 632 человека (25,6%); в 2006г. количество лиц, совершивших преступления в состоянии алкогольного опьянения, составило 36,4% от общего числа преступников 1 618 394. Прослеживается устойчивая связь пьянства с преступностью и в последние годы.
Следует указать на тот факт, что под опьянением в ст. 23 УК РФ понимается не только состояние, вызванное употреблением алкоголя, но и потреблением наркотических средств или одурманивающих веществ. Последние виды опьянения, как мы уже отмечали, представляют собой новшество для отечественного уголовного законодательства и имеют принципиальное отличие, с точки зрения медицины, от алкогольного опьянения.
Следовательно, согласно ст. 23 УК РФ лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии наркотического опьянения, если оно является субъектом преступления, от уголовной ответственности не освобождается.
Состояние наркотического опьянения обычно наступает при употреблении лицом или воздействии на организм наркотических средств, которые могут являться как лекарственными, так и нелекарственными. Поэтому данное опьянение связано с потреблением внутрь в виде таблеток, порошка, путем инъекций, вдыхания порошка через нос, курения и т. п. наркотических средств, которыми признаются вещества растительного и синтетического происхождения, а также лекарственные препараты, содержащие наркотики.
Согласно Федеральному закону «О наркотических средствах и психотропных веществах» от 10 декабря 1997 г. под наркотическими средствами понимаются вещества синтетического или естественного происхождения, а также препараты и растения, включенные в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и т. п., которые подлежат контролю в России в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными договорами[42].
К наиболее распространенным наркотическим средствам, согласно списку, который содержит три перечня, в настоящее время, например, относятся: гашиш (анаша), героин, каннабис (марихуана), кодеин, кокаин, концентрат из маковой соломы, эфедрин, морфин, тебаин, опий, промедол, амфетамин, метаквалон, проперидин и др. [43], которые имеют стимулирующее или возбуждающее воздействие на организм, в частности, на центральную нервную систему.
К наркосодержащим растениям, что общеизвестно, относятся: опийный мак, конопля южночуйская, южноманьчжурская, южно-архонская, индийская и другие разновидности конопли и наркосодержащих растений, используемых для приготовления наркотических средств и их употребления[44].
В свою очередь, наркотические лекарственные препараты в основном используются в лечебных целях и отпускаются больным гражданам по рецептам врачей в индивидуальном порядке.
Наркотическое опьянение имеет свои особенности, в отличие от алкогольного, и по внешним проявлениям чаще всего может быть определено как эйфорическое. Оно также характеризуется вялостью и сонливостью, часто бессмысленным выражением лица, монотонной и неясной речью. Картина поведения в целом, как отмечается в специальной литературе, напоминает и похожа на поведение лица, находящегося в состоянии алкогольного опьянения, однако запах алкоголя изо рта отсутствует. Сам субъект становится вялым и малоподвижным, отгороженным от окружающего. Субъективно данные лица испытывают или переживают блаженство, так как все окружающее представляется им далеким и нереальным, не имеющим к ним отношения. Нередко наркотическое опьянение сопровождается галлюцинаторными переживаниями.
Следует также отметить, что, как и при алкогольном опьянении, осознанность своего поведения и контролируемость поступков у лица, находящегося в данном состоянии, сохраняется.
При этом лицо, совершившее преступление в состоянии наркотического опьянения, как мы уже неоднократно отмечали, в связи с указанием закона (ст. 23 УК РФ) не освобождается от уголовной ответственности. Оно в данном случае является субъектом преступления, как и при физиологическом алкогольном опьянении.
Вместе с тем вопросы уголовной ответственности за совершение преступления в состоянии наркотического, как и алкогольного опьянения, вызванного насильственным, против воли лица, потреблением наркотических средств, действующим УК РФ не регламентированы.
5. ВИДЫ СПЕЦИАЛЬНОГО СУБЪЕКТА ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ПРОБЛЕМЫ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Наряду с существованием в уголовном праве общего понятия «субъект преступления», признаки которого нашли законодательное закрепление в ст.ст. 19, 20, 22 УК РФ (физическое лицо, возраст, вменяемость), существует понятие «специальный субъект преступления», обладающий дополнительными свойствами, присущими определенной категории лиц, совершивших общественно опасное деяние.
В действующем уголовном законодательстве отсутствует понятие специального субъекта преступления. Не было его и в Уголовных кодексах РСФСР 1922г., 1926г. и 1960г.
Даже в юридической литературе, в частности уголовно-правового характера, проблеме специального субъекта отводилось мало внимания. В науке отечественного уголовного права, как справедливо отмечает В. В. Устименко, разработка понятия специального субъекта преступления наиболее активно началась только с конца 50-х годов[45].
Специфика совершения отдельных видов преступлений предполагает, что в соответствии с положениями закона субъект в каждом конкретном случае должен обладать дополнительными признаками, или свойствами, для выполнения объективной стороны преступления.
Данное обстоятельство дает возможность определить специальный субъект преступления и играет существенную роль для более правильной квалификации общественно опасных деяний. Само же уяснение понятия специального субъекта преступления имеет важное как теоретическое, так и практическое значение в деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью. Так, при квалификации преступлений против государственной власти, преступлений, посягающих на общественную безопасность и общественный порядок, преступлений, направленных против военной службы и других, существенно установление, или выявление, в первую очередь специальных признаков субъектов, совершивших эти преступления.
Раскрывая природу специального субъекта преступления, Р. Орымбаев подразделяет его признаки на следующие группы:
1) признаки, которые характеризуют правовое положение лица;
2) демографические признаки, определяющие физические свойства личности преступника;
3) признаки, указывающие на должностное положение, характер выполняемой работы и какую-либо профессию лица;
4) признаки, характеризующие лицо, занимавшееся в прошлом антисоциальной деятельностью, а также наличие повторности преступлении[46].
В этой связи представляется, что, указывая повторность как признак специального субъекта (по действующему законодательству – неоднократность, ст. 16 УК РФ), позиция Р. Орымбаева вызывает возражения. Более правильную точку зрения в этом вопросе занимают Н. Ф. Кузнецова и Г. Н. Борзенков, которые полагают, что повторность (неоднократность) относится к признакам объективной стороны преступления, а не является признаком специального субъекта[47].
Действительно, неоднократность, скорее, характеризует общественную опасность преступного деяния и само лицо, его совершившее, но ни в коей мере не выступает специфическим признаком (свойством) субъекта преступления.
Таким образом, в определении понятия специального субъекта преступления основной акцент приходит на наличие в нем дополнительных признаков, позволяющих отграничивать его от общего субъекта.
По данным нашего исследования, в действующем УК РФ 1996 г. содержится 43% статей со специальным субъектом преступления. Из них 32% преступлений законодателем сконструированы как основные составы, а 11% можно отнести к квалифицированным.
Наиболее характерны разделы с ярко выраженными признаками специального субъекта, например: преступления, направленные против государственной власти– 11%; преступления против личности – 9%; преступления, посягающие на общественную безопасность и общественный порядок – 8%; а также группа преступлений, направленных против военной службы – 8%.
По данным другого исследования, количество статей Особенной части УК РФ 1996 г. со специальным субъектом составляет около 40%[48], что также свидетельствует о сложном и неоднозначном подходе в его определении.
Особо следует отметить, что в УК РФ имеется много норм, в которых специальным субъектом преступления является должностное лицо. Признаки его определены в примечании к ст. 285 УК. Так, основные традиционные составы со специальным субъектом следующие: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285), превышение должностных полномочий (ст. 286), получение взятки (ст. 290), служебный подлог (ст. 292) и др. Хотя понятие должностного лица более детализировано, по сравнению с понятием, которое имело место в примечании к ст. 170 УК РСФСР 1960 г., тем не менее, и оно требует некоторого уточнения в части, касающейся признаков должностного лица (о чем более подробно пойдет речь в следующем разделе).
К новым составам со специальным субъектом преступления относятся следующие преступные деяния: отказ в предоставлении гражданину информации (ст. 140), воспрепятствование законной предпринимательской деятельности (ст. 169), отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию Российской Федерации или Счетной палате Российской Федерации (ст. 287), фальсификация доказательств (ст. 303), планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны (ст. 353) и другие.
Специальными субъектами преступлений нередко бывают представители власти, правоохранительных или контролирующих органов, являющиеся должностными лицами. Представители власти в установленном законом порядке от имени государства по отношению к другим гражданам наделены определенными функциями и полномочиями. Так, к данной категории лиц относятся: депутаты любого уровня, главы администраций, мэры городов, работники органов надзора в различных сферах деятельности и т. п.
Иногда закон не указывает прямо на специального субъекта преступления, обладающего дополнительными признаками, и тогда это лицо следует устанавливать по характерным особенностям профессии, роду работы, занимаемого положения в социальном плане, его обязанностей, полномочий и по другим признакам, о которых мы уже частично упоминали.
Так, специальным субъектом преступления по ст. 263 УК – нарушение Правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта – может быть лицо, которое в силу выполняемой работы или занимаемой должности обязано соблюдать правила безопасности и эксплуатации указанных видов транспорта.
Специальным субъектом будет и лицо, обязанное по закону оказывать помощь больным. Как правило, ими являются врачи, в отношении которых наступает уголовная ответственность по ст. 124 за неоказание помощи больному, а также за преступление, предусмотренное ст. 128 УК – незаконное помещение в психиатрический стационар.
В основе определения специального субъекта преступления могут иметь место социально-демографические особенности, вытекающие из смысла самого закона. Например, при изнасиловании (ст. 131 УК) специальным субъектом преступления является лицо мужского пола, совершившее половое сношение с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей либо к другим лицам, а также использованием им беспомощного состояния потерпевшей.
Признаки специального субъекта вытекают из смысла закона и тогда, когда имеет место вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления (ст. 150) и вовлечение указанного лица в совершение антиобщественных действий (ст. 151) УК РФ. В этих составах специальным субъектом может быть только лицо, достигшее 18-летнего возраста. В свою очередь, ч. 1 ст. 157, о которой пойдет речь ниже, предусматривает ответственность за злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей, где специальным субъектом являются родители.
С учетом изложенного и уточнения специального субъекта преступления в российском уголовном праве представляется целесообразным его понятие определить следующим образом: «Специальным субъектом преступления является физическое вменяемое лицо, достигшее установленного законом возраста, наделенное или обладающее дополнительными признаками, присущими ему на момент совершения общественно опасного деяния, и способное нести уголовную ответственность за преступление». Данное понятие, на наш взгляд, наиболее полно выражает внутреннее содержание специального субъекта преступления, исходя из действующего уголовного законодательства в нашей стране.
Таким образом, проблема специального субъекта преступления и в настоящее время требует со стороны ученых и практических работников более внимательного рассмотрения, а изучение и глубокое исследование понятия, признаков, видов специального субъекта тесно связано с вопросами правильной квалификации преступлений и с уголовной ответственностью. Успешное решение этой проблемы будет способствовать также неукоснительному исполнению уголовного закона в борьбе с преступностью и при осуществлении правосудия, где главенствующую роль должен играть принцип законности.
Проблема борьбы с должностными преступлениями в нашем государстве на различных этапах его развития была достаточно актуальна. Это, прежде всего, обусловлено тем, что она неразрывно связана с должностным лицом, являющимся специальным субъектом преступления, с одной стороны, а с другой – общественная опасность должностных преступлений, связанных со спецификой субъекта преступления и использованием должностным лицом своего служебного положения, причиняет значительный вред обществу, государству и гражданам. Поэтому проблему специального субъекта должностных преступлений необходимо рассматривать как с позиций развития отечественного уголовного права, так и анализа данных совершения этих преступлений и их взаимосвязи с другими общественно опасными деяниями, посягающими на различные общественные отношения.
Должностные преступления наносят государству большой вред, так как их количество из года в год возрастает. По данным уголовной статистики, должностных преступлений было совершено в 1994 г. – 85,7 тыс.; в 1999 г. – 88,9 тыс.; в 2001 г. – 99,3 тыс.; в 2006 г. – 105 тыс.; в 2007 г. – 109,8 тыс.
Однако несмотря на то, что в общей структуре преступности должностные преступления занимают незначительный удельный вес, тем не менее, для общества, государства и граждан они представляют большую опасность[49], а количество их, в частности преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления, увеличивается.
В УК 1960 г. в определении понятия должностного лица законодателем была использована также специфика его должностных функциональных обязанностей и правомочий. Так, в примечании к ст. 170 УК субъектами должностных преступлений признавались лица, выполнявшие в связи с занимаемой должностью организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции либо являющиеся представителями власти. Следовательно, в уголовном законе были предусмотрены три категории лиц, которые должны быть отнесены к числу специальных субъектов должностного преступления.
В специальной главе «Должностные преступления» УК 1960 г. законодателем были указаны общие преступные деяния, совершаемые, в основном, должностными лицами. К таким уголовно-правовым нормам относились: злоупотребление властью или служебным положением (ст. 170), превышение власти или служебных полномочий (ст. 171), халатность (ст. 172), получение взятки (ст. 173), дача взятки (ст. 174), посредничество во взяточничестве (ст. 1741) и должностной подлог (ст. 175).
Однако наряду с вышеуказанными преступлениями УК РСФСР предусматривал и другие общественно опасные деяния, которые могли совершаться только должностными лицами в силу занимаемой должности, например: ст.ст. 92, 138, 140, 152 и др. Некоторые преступления могли быть совершены как должностными, так и недолжностными лицами (ст.ст. 132, 134- 137, 142 и др.).
Данное положение не удалось устранить законодателю и в УК РФ 1996 г. В УК РФ 1996 г. общие должностные преступления со специальным субъектом помещены законодателем в гл. 30 с новым названием – «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления». В этой главе рассматриваются должностные преступления, посягающие на общественные отношения, регулирующие нормальную деятельность аппаратов государственной власти и органов местного самоуправления, совершаемые работниками этих аппаратов с использованием своего служебного положения.
К общим должностным преступлениям со специальным субъектом указанной главы законодатель относит: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285), превышение должностных полномочий (ст. 286), отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию Российской Федерации или Счетной палате Российской Федерации (ст. 287), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289), получение взятки (ст. 290) и халатность (ст. 293).
Преступления, предусмотренные ст. 288 – присвоение полномочий должностного лица, и служебный подлог (ст. 292), могут быть совершены не только должностными лицами, но и обычными служащими государственных и муниципальных органов. Данное положение относится и к преступлению, предусмотренному ст. 291 -– дача взятки, которую может дать должностному лицу как общий, так и специальный субъект преступления, обладающий признаками, предусмотренными в примечании к ст. 285 УК РФ.
Таким образом, общие составы должностных преступлений со специальным субъектом в гл. 30 УК РФ предусмотрены статьями 285, 286, 287, 289, 290 и 293.
Как было отмечено выше, по данным нашего исследования, в Особенной части УК РФ содержится 43% статей со специальным субъектом преступления. При проведенном анализе составов со специальным субъектом с признаками должностного лица их было выявлено 72,7%, не считая воинских преступлений. При этом общие виды должностных преступлений со специальным субъектом составили от всех должностных преступлений 7,5%.
Значительная часть уголовно-правовых норм с признаками должностного лица как специального субъекта преступления содержится также в гл. 31 УК РФ, предусматривающей ответственность за преступные деяния против правосудия. По существу, это специальные составы преступлений, которые могут совершать должностные лица, в частности представители власти при отправлении правосудия.
Должностные преступления, в которых имеет место специальный субъект, находятся и в других главах Особенной части УК РФ. К таким преступлениям, где специальным субъектом выступает должностное лицо, могут быть отнесены, например, общественно опасные деяния, посягающие на конституционные права и свободы человека и гражданина (гл. 19). К ним относятся: отказ в предоставлении гражданину информации (ст. 140), фальсификация избирательных документов, документов референдума или неправильный подсчет голосов (ст. 142), нарушение правил охраны труда (ст. 143), необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет (ст. 145), невыплата заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат (ст. 145-1) и др.
К должностным преступлениям в сфере экономической деятельности (гл. 22), могут относиться следующие составы: воспрепятствование законной предпринимательской деятельности (ст. 169), регистрация незаконных сделок с землей (ст. 170), злоупотребления при выпуске ценных бумаг (ст. 185).
Наконец, некоторые преступления, которые образуют достаточно большую группу в Особенной части УК РФ, могут совершаться как должностными, так и недолжностными лицами. Если говорить о специальном субъекте, то эти преступления чаще всего совершаются должностными лицами с использованием своего служебного положения и занимаемой должности в системе государственных и местных органов власти и управления и самого аппарата этих органов.
Следовательно, при определенных условиях некоторые преступления, предусмотренные различными главами Особенной части УК, могут быть совершены должностными лицами исключительно и благодаря занимаемому ими должностному положению, а в других случаях те же преступления совершаются недолжностными лицами.
В судебно-следственной практике возникает немало трудностей о признании субъектом должностных преступлений лиц, выполняющих постоянно или временно либо по специальному полномочию организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции, а также осуществляющие функции представителя власти.
В связи с этим представляет особую значимость разъяснение указанных функций должностного лица постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе». В п. 3 данного Постановления отмечается, что организационно-распорядительные функции, как правило, включают в себя руководство коллективом, расстановку и подбор кадров, а также организацию труда или службы подчиненных, поддержание трудовой дисциплины и т. п. К административно-хозяйственным функциям Пленум относит полномочия по управлению и распоряжению каким-либо имуществом и денежными средствами, которые находятся на балансе и банковских счетах организаций, учреждений и других юридических лиц, а также совершение иных действии.[50] Важное значение при осуществлении указанных функций должностным лицом имеет положение закона (примечание 1 к ст. 285 УК), указывающее на то, что эти обязанности должны быть возложены в установленном законом порядке (постоянно, временно или по специальному полномочию). Поэтому для решения вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности всегда необходимо иметь в виду, что, выполняя те или иные полномочия и функциональные обязанности, оно может быть признано специальным субъектом должностного преступления при условии, если данное лицо эти обязанности выполняло в соответствии с требованием закона.
На данное обстоятельство ориентирует в своем постановлении и Пленум Верховного Суда от 10 февраля 2000 г., который поясняет, что выполнение перечисленных функций по специальному полномочию есть исполнение лицом определенных функций, возложенных на него законом, нормативным актом, приказом или распоряжением вышестоящего какого-либо должностного лица, а также правомочным на то органом. При этом эти функции могут осуществляться как в течение определенного времени, так и один раз.
Далее необходимо отметить, что, хотя в законодательном порядке признаки должностного лица как специального субъекта преступления и закреплены в примечании 1 к ст. 285 УК, тем не менее в судебно-следственной практике возникают ошибки в квалификации деяний даже Верховным Судом РФ. Чаще всего трудности могут иметь место, когда речь идет об уголовной ответственности лиц с признаками субъекта должностных преступлений таких категорий работников, как преподавателей различных учебных заведений, медицинских, торговых работников, представителей различных строительных профессий и других сфер деятельности и специальностей.
Коренные преобразования во всех сферах жизнедеятельности нашего общества в условиях кризисных явлений, несовершенство, а порой противоречивость федерального законодательства России заставляют по-новому взглянуть и на вопросы уголовной ответственности за совершение воинских преступлений. Вместе с тем обеспечение законности и воинской дисциплины в Вооруженных Силах РФ, установление четких прав и обязанностей военнослужащих, их правовая и социальная защищенность настойчиво диктуют необходимость совершенствования не только военного, но и уголовного законодательства и его правильного применения в современных условиях.
В свою очередь, сложная криминогенная обстановка в России негативным образом сказывается и на Вооруженных Силах РФ. Сопоставляя общие данные о преступности в стране и преступности военнослужащих, можно говорить, что они тесно взаимосвязаны, как и причины преступности военнослужащих отражают причины преступности в целом.
Как отмечается в криминологической литературе, содержание воинских преступлений в общей структуре преступности в различные годы в общем невелико. Так, в середине 50-х годов оно приближалось к 5%, в начале 80-х годов – к 1,5%, а по данным 1993 г. – около 1%. В 2001 г. в Министерстве обороны, а также в других ведомствах, имеющих войсковые формирования, зарегистрировано 30 тыс. преступлений военнослужащих, тогда как в стране было совершено 2 755 669 преступлений. При этом уровень преступности в Вооруженных Силах РФ в 2005 г. по сравнению с 1995 г. возрос на 24% .
Воинские преступления на всех этапах развития нашего государства всегда представляли большую общественную опасность, так как совершались военнослужащими и другими лицами, наделенными специальными правами и обязанностями перед Родиной. При этом следует заметить, что вплоть до Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. у нас в стране действовало Положение о воинских преступлениях 1927г.. не подвергавшееся длительное время никаким изменениям.
В УК РФ 1996 г. преступления против военной службы законодатель выделил в самостоятельный 11-й раздел (гл. 33), тем самым повысив значимость данного уголовного закона. При этом особо следует отметить важное новшество для отечественного законодательства, выраженное в том, что ответственность за воинские преступления, совершенные в военное время либо в боевой обстановке, теперь определяется законодательством России военного времени (ч. З ст. 331 УК РФ).
Само же понятие преступления против военной службы дается законодателем в ч. 1 ст. 331 УК, где предусмотрены и виды специального субъекта. При этом определение воинского преступления основывается на общем понятии преступления, сформулированного в ст. 14 УК РФ, и отличается лишь объектом посягательства – установленным порядком прохождения военной службы. Так, согласно ч. 1 ст. 331 УК преступлениями против военной службы признаются предусмотренные уголовным законом общественно опасные деяния против установленного порядка прохождения военной службы, которые совершили военнослужащие, проходящие военную службу по призыву или по контракту в Вооруженных Силах и других войсках, а также воинских формированиях Российской Федерации, либо граждане, находящиеся в запасе, в период прохождения ими военных сборов.
Порядок прохождения воинской службы определяется на основании Конституции РФ (ст. 59), законами Российской Федерации «О воинской обязанности и военной службе» от 6 марта 1998 г., «Об обороне» от 24 апреля 1996 г., «О статусе военнослужащих» от 6 марта 1998 г., «О внутренних войсках МВД РФ» (1996 г.), Положением о порядке прохождения военной службы (в редакции Указа Президента РФ от 15 октября 1999 г.), другими нормативными актами и воинскими уставами, регулирующих военно-служебную деятельность.
Таким образом, в соответствии со ст. 331 УК РФ родовым (видовым) объектом воинских преступлений будет являться порядок прохождения военной службы военнослужащими и другими гражданами в соответствии с федеральными законами, воинскими уставами и другими военно-нормативными актами.
С момента зачисления военнослужащего в списки личного состава воинской части он несет уголовную ответственность по закону в случае совершения им воинского преступления, являясь специальным субъектом данного общественно опасного деяния.
Вместе с тем специальным субъектом воинского преступления согласно ч. 1 ст. 331 и ст. 37 Закона РФ «О воинской обязанности и военной службе» являются также граждане, проходящие военные сборы и исполняющие обязанности военной службы. Военнообязанные граждане, находящиеся в запасе и призванные для прохождения военных сборов, полностью подчиняются соответствующему федеральному законодательству и общевоинским уставам, а при совершении ими воинских преступлений вопрос о привлечении их к уголовной ответственности решается по соответствующим статьям гл. 33 УК РФ.
Моменты начала и окончания службы для военнообязанных, проходящих военные сборы, определяются со дня прибытия призывных лиц на сборы, а окончание – последний день пребывания их на военных сборах.
Специальными субъектами воинских преступлений в силу ч. 2 ст. 331 УК РФ являются и военные строители военно-строительных отрядов (частей) Министерства обороны и других министерств и ведомств Российской Федерации, совершившие общественно опасные деяния против установленного порядка прохождения военной службы, с учетом специфики их работы. УК РСФСР 1960 г., как мы уже отмечали, не предусматривал такого вида специального субъекта воинского преступления.
Рассмотрение специального субъекта воинских преступлений и некоторых вопросов ответственности за данные общественно опасные деяния приводит к выводу о необходимости уточнения ст. 331 УК РФ. На наш взгляд, данная статья законодателем сконструирована не совсем удачно, так как носит комбинированный характер, в ней, по существу, раскрывается понятие преступлений против военной службы и указаны виды лиц, признаваемых субъектами воинских преступлений. Требует законодательного закрепления в понятии субъекта воинского преступления и такой важный признак, как возраст военнослужащего.
На основании вышеизложенного представляется целесообразным ч. 1 ст. 331 УК РФ «Понятие преступлений против военной службы» изложить в следующей редакции:
«Воинскими преступлениями признаются предусмотренные настоящим Кодексом общественно опасные деяния против установленного порядка прохождения военной службы, совершенные лицами, являющимися субъектами этих преступлений».
Во избежание повторов, ч. 2 ст. 331 УК РФ полностью исключить и на ее место переместить ч. 3 данной статьи, которая будет без всяких редакционных изменений являться ч. 2 ст. 331 УК РФ.
Представляется также целесообразным дополнить гл. 33 УК РФ новой статьей 331-1 «Понятие субъекта воинских преступлений» в следующей редакции:
«Субъектом воинских преступлений признаются совершеннолетние лица– военнослужащие, военные строители, проходящие военную службу по призыву либо по контракту в Вооруженных Силах, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации, министерств и ведомств Российской Федерации, а также граждане, находящиеся в запасе, но проходящие военные сборы, совершившие общественно опасные деяния против установленного порядка прохождения военной службы».
Вместе с тем в целях правильного применения уголовного закона и квалификации воинских преступлений в соучастии с гражданскими лицами необходимы соответствующие разъяснения и рекомендации по этим вопросам с обобщением судебной практики Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В предлагаемой читателю работе исследован определенный спектр многочисленных вопросов учения о субъекте преступления, которое до настоящего времени как в отечественном, так и в зарубежном уголовном праве носит, по существу, фрагментарный характер. Автор, разумеется, не претендует на полное и всестороннее освещение рассмотренных проблем в рамках данной работы, поскольку многие из них, связанные с изучением субъекта преступления, требуют усилий многих ученых различных областей знаний.
Вместе с тем автором предпринята попытка создать целостную концепцию общего учения о субъекте преступления в уголовном праве и уделено особое внимание ключевым проблемным вопросам, которые часто возникают в теории, судебно-следственной практике. При этом в основу исследования положено диалектическое единство преступного деяния и уголовной ответственности в отношении виновного лица, признаваемого субъектом преступления.
Не случайно особое внимание в работе уделено изучению в уголовно-правовом аспекте не только признаков субъекта преступления, которые по своей форме и содержанию взаимообусловлены, так как являются доминирующими объектами исследования, но и малоизвестным положениям отечественного уголовного законодательства, представляющим не только определенную новизну, но и трудность их реализации.
В свою очередь историко-правовой и сравнительный анализ уголовно-правовых норм о субъекте преступления позволил сконцентрировать внимание на действующем уголовном законодательстве и выявить недостатки в практике его применения.
В этой связи автором разработаны и высказаны научно-обоснованные предложения и рекомендации по совершенствованию конкретных норм Уголовного кодекса РФ 1996 г.
Однако не менее важными, определяющими структуру и содержание работы, были изучение и анализ не только законодательных новелл, регулирующих вопросы привлечения лица, совершившего преступление, к уголовной ответственности, но и исследование обстоятельств, исключающих признание его субъектом преступления. При этом исследование указанных и других сложнейших проблем, связанных с субъектом преступления и уголовной ответственностью в российском уголовном праве, имеет не только большое теоретическое, но и практическое значение.
Следует констатировать, что наряду с разнообразием ключевых проблем в уголовном законодательстве нормы о субъекте преступления имеют первостепенное значение, так как самым тесным образом связаны со многими институтами уголовного права, которые требуют своего совершенствования. В свою очередь, рассмотрение разных аспектов учения о субъекте преступления дает возможность определить общетеоретические и практические подходы в его дальнейшем изучении.
Особо следует сказать, что актуальность вопросов о субъекте преступления в уголовном праве не теряет значимости и в наши дни. Наконец, любое учение требует своего развития, более глубокого теоретического осмысления с позиций современных реалий и трудностей сегодняшнего дня, а законодательство – совершенствования. В данном случае не будет исключением и учение о субъекте преступления в уголовном праве на современном этапе развития российского государства.
Комплексность и системность изучения субъекта преступления, обеспечение правильного понимания уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление, непременно будет способствовать не только неукоснительному его исполнению, но и укреплению законности в деятельности правоприменительных органов в предупреждении преступлений.
ГЛОССАРИЙ
| № п/п | Понятие | Содержание |
| 1 | 2 | 3 |
| 1 | Аномалия | неправильность, уклонение от обычной нормы |
| 2 | Аффект | относительно кратковременное, сильно и бурно протекающее эмоциональное переживание: ярость, ужас, отчаяние, гнев и др. |
| 3 | Вменяемость | способность ответствовать за причиненный преступлением вред сливалась, поэтому со способностью предпринимать действия с юридическими последствиями |
| 4 | Военнослужащий | лицо, исполняющее обязанности, связанные с несением военной службы и обладающее в связи с этим специальным правовым статусом |
| 5 | Должностное лицо | служащий, осуществляющий функции представителя власти, занимающий временно или постоянно в государственных, общественных учреждениях, организациях и на предприятиях должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административных функций, либо выполняющий их по специальному полномочию |
| 6 | Невменяемость | понятие в юриспруденции, когда подсудимый признаётся душевнобольным и неспособным отвечать за свои поступки в момент совершения преступления. Заключение о невменяемости делается экспертом-психиатром |
| 7 | Несовершеннолетний | в праве РФ лицо, не достигшее 18 лет. Данное понятие используется в разных отраслях права применительно к лицам в возрасте от 14 до 18 лет |
| 8 | Ответственность | обязанность отвечать за поступки и действия, а также их последствия |
| 9 | Преступление | деяние, влекущее уголовную ответственность — общепризнанное и в немного отличающихся друг от друга формах использующееся в западных уголовных законах определение, так называемое "формальное", то есть указывающее лишь на формальный признак преступления - его запрещённость законом |
| 10 | Психическое развитие | процесс эволюции способов взаимодействия индивида с окружающей средой |
| 11 | Психическое расстройство | определяется учёными по-разному: как отсутствие здоровья, как наличие страдания, как патологический процесс, имеющий либо физическую, либо психическую природу. Если в соматической практике понятие расстройства вызывает споры, то в психиатрии — тем более. Психически больной человек может испытывать сильные субъективные страдания, не имея при этом никаких внешних объективных признаков физической патологии, и наоборот, при неадекватном поведении чувствовать себя прекрасно, в то время как все окружающие считают его психически больным |
| 12 | Субъект преступления | Это минимальная совокупность признаков, характеризующих лицо, совершившее преступление, которая необходима для привлечения его к уголовной ответственности |
| 13 | Уголовная ответственность | один из видов юридической ответственности; правовое последствие совершенного преступления - государственное принуждение в форме наказания. Привлечение к уголовной ответственности означает возбуждение уголовного дела, последующее расследование и судебное разбирательство. Преступление является фактом юридическим, влекущим специфические правовые отношения между виновными и государством, осуществляющим правосудие. По содержанию эти правоотношения воплощаются со стороны государства в обязанности его правоохранительных органов расследовать преступление и при наличии достаточных доказательств вины конкретного лица - привлечь его к уголовной ответственности. У совершившего преступление возникает, с одной стороны, обязанность нести уголовную ответственность, а с другой - право на ограничение этой ответственности пределами, установленными законом для данного вида деяний. Уголовная ответственность наступает также за приготовление к преступлению, за покушение на преступление, за соучастие в преступлении |
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Нормативные акты
1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996г. № 63-ФЗ.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001г. №174-ФЗ.
3. Федеральный закон «Об основах государственной службы Российской Федерации» от 31.07.95г. №119-ФЗ // Собрание законодательства РФ, № 31.
4. Федеральный закон «О воинской обязанности и военной службе» от 28.03.1998г. №53-ФЗ // "Российская газета", №63-64 от 02.04.1998г.
5. Федеральный закон «О статусе военнослужащих» от 27.05.1998г. №76-ФЗ // «Собрание законодательства РФ», №22, 01.06.1998. Ст. 2331.
Учебная и специальная литература
1. Антонян Ю. М., Бородин С В. Преступность и психические аномалии. – М., 1987. – 215с.
2. Ветров Н.И. Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 1999. – 415с.
3. Иванов Н.Г. Уголовное право Российской Федерации: Общая и Особая части: Учебное пособие для студентов сред. Спец. Учеб. заведений. – М.: Изд. Центр «Академия»; Мастерство; Высшая школа, 2000. – 544с.
4. Курс уголовного права. Т. 1: Общая часть. Учение о преступлении / Под ред. д.ю.н., проф. Н.Ф. Кузнецовой и к.ю.н., доцента М.М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало-М», 2002. – 319с.
5. Орлов В. С. Субъект преступления по советскому уголовному праву. – М., 1958. – 144с.
6. Павлов В. Г. Субъект преступления. – СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2001. – 318с.
7. Судебная психиатрия / Под ред. Б.В.Шостаковича. – М., 1997. — 384с.
8. Уголовное право России. Общая часть. / Под ред. Б.В. Здравомыслова. – М.: «Проспект», 2001. – 480с.
9. Уголовное право России: Учебник для вузов. В 2-х томах. Т. 1. Общая часть / Отв. ред. и рук. авторского коллектива – д.ю.н., проф. А.Н. Игнатов и д.ю.н., проф. Ю.А. Красиков. – М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1999. – 639с.
10. Уголовное право РФ: В 2т. Т.1: Общая часть: Учебник / Под ред. проф. Л.В. Иногамовой-Хегай. – М.: ИНФРА-М, 2002. – 384с.
11. Шишков С. Понятия "вменяемость" и "невменяемость" в следственной судебной и экспертной практике // Законность. - 2001. - № 2.-С.25-29.
12. Козаченко И.Я. Вопросы уголовной ответственности и наказания лиц, страдающих психическими расстройствами, не исключающими вменяемости // Государство и право. - 2001. - № 5.-С.69-74.
13. Спасенников Б. Вменяемость как категория уголовного права // Уголовное право. - 2003. - № 2(апрель-июнь).-С.75-76.
14. Гусева С. В. Особенности предварительного следствия по делам невменяемых и лиц, заболевших психическим расстройством после совершения преступления: Автореферат диссертации. - М., 2000 .
15. Улицкий С. Квалификация общественно опасных деяний невменяемых / С. Улицкий // Законность. - 2003. - № 11. - С. 21-22.
16. Бондаренко Т. Расследование по уголовным делам в отношении лиц с психическими недостатками / Т. Бондаренко, Д. Погорелов // Законность. - 2005. - № 3. - С. 52-53.
17. Р.И.Михеев, «Невменяемый», Владивосток, 2002 год.
18. А.Ф.Зелинский, «Осознаваемое и неосознаваемое в преступном поведении», Москва, 1999 год.
19. Р. Мустаханов. Вопросы ограниченной вменяемости по УК РФ.//"Законность", 1998, N 7
20. Романов В.В. Юридическая психология. Учебник 2000 г.
21. Васильев В.П. Юридическая психология. М.,1991г.
22. Антонин О.А. Бородин С.В. Преступность и психические аномалии. М., 1987г.
23. Г.М. Миньковский, А.А. Магомедов, В.П. Ревин Уголовное право России Учебник. Общая и Особенная части. 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Брандес, 2002.
24. Уголовное право РФ. Особенная часть. 2-е изд., перераб. и доп. /Под ред. Г.Н. Борозенко, В.С. Комисарова - М.: 2001.
25. Уголовное право России. Общая часть. /Под ред. Б.В. Здравомыслова - М.: Прорспект, 2001.
26. Иванов Н.Г., Брыка И. Проблемы ограниченной вменяемости // Законность, 1998, № 10.
27. Крепицкий И. Должностное лицо в уголовном праве (эволюция понятия) //Законность, 1997, № 10
28. Семёнов С.А. Понятие специального субъекта преступления //Журнал российского права, 1998, № 7
29. Гришковец А.А. Правовое регулирование государственной службы // Журнал российского права, 1998, №7. – С.28.
30. Макаров С. Субъекты должностных и служебных преступлений // Российская юстиция, 1999, №5. – С.46.
31. Мацкевич И.М. Криминологический и уголовно-правовой анализ преступлений против военной службы // Государство и право, 1999, №6. – С.58.
32. Богомягков Ю.С. Уголовно-правовая невменяемость: критерии и признаки // Советское государство и право – 1989 – № 4 – С. 103-108
33. Гордейчик С. Лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации // Законность – 1998 – № 10 – С. 12-14
34. Гришковец А.А. Правовое регулирование государственной службы // Журнал российского права – 1998 – № 7 – С. 24-36
35. Егорова Н. Субъект преступлений против интересов службы // Законность – 1998 – № 9 – С. 33
36. Иванов Н.Г., Брыка И. Проблемы ограниченной вменяемости // Законность – 1998 – № 10 – С. 9-10
37. Иванов Н.Г Ответственность за преступления, совершённые в состоянии опьянения // Законность – 1998 – № 3 – С. 43-45
38. Иванов Н.Г. Уголовная ответственность лиц с аномалиями психики // Государство и право – 1997 – № 3 – С. 72-79
39. Калашников С. Кого считать госслужащим? // Российская газета, 2.07.1999 – С. 10
40. Карпец И.И. Современные проблемы уголовного права и криминологии.– М.: Юрид. лит., 1976.– 224 с.
41. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. – М.: ИНФРА-М-Норма, 1996. – 832 с.
42. Крепицкий И. “Должностное лицо” в уголовном праве (эволюция понятия) // Законность – 1997 – № 10 – С. 21-26
43. Кудрявцев И.Л. Ограниченная вменяемость // Государство и право – 1995 – № 5 – С. 107-116
44. Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. – 184 с.
45. Кухарчук В.В. Уголовно-правовые вопросы определения одурманивающих веществ // Следователь – 1999 – № 5 – С. 9-13
46. Назаренко Г.В. Эволюция понятия невменяемости // Государство и право – 1993 – № 3 – С. 61-67
47. Наумов А.В. Иммунитет в уголовном праве // Уголовное право – 1998 – № 2 – С. 23-29
48. Орымбаев Р. Специальный субъект преступления.– Алма-Ата: Наука, 1989.– 153 с.
49. Павлов В.Г. Субъект преступления в уголовном законодательстве РСФСР (1917-1996) // Правоведение – 1998 – № 1 – С. 98-105
50. Первомайский В.Б. Критерии невменяемости и пределы компетенции психиатра-эксперта // Государство и право – 1991 – № 5 – С. 68-75
51. Протченко Б. К понятию невменяемости // Советская юстиция – 1987 – № 17 – С. 20-22
52. Руководство для следователей / Под ред. Н.А. Селиванова, В.А. Снеткова.– М.: ИНФРА-М, 1998. – 736 с.
53. Руководство по психиатрии. В 2-х т. / Под ред. А.В. Снежневского.– T.1, М.: Медицина, 1983. – 480 с.
54. Сборник постановлений Президиума и определений Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР (1974-1979) / Под ред. А.К. Орлова.– М.: Юрид. лит., 1981– 400 с.
55. Семёнов С.А. Понятие специального субъекта преступления // Журнал российского права – 1998 – № 7 – С. 65-69
56. Трайнин А.Н. Общее учение о составе преступления.– М.: Юриздат, 1957.– 264 с.
57. Уголовное право России. Общая часть / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов.– М.: Юристъ,1996 – 512 с.
58. Устименко В.В. Специальный субъект преступления.– Харьков: Выща шк., 1989.– 104 с.
59. Ушаков А. Квалификация преступлений, совершаемых частными лицами в соучастии со специальным субъектом // Советская юстиция – 1972 – № 2 – С. 7-8
60. Шишков С.Н. Об ограниченной (уменьшенной) вменяемости // Российская юстиция – 1995 – № 2 – С. 20-21
61. Шишков С.Н. Правовое значение психических расстройств при производстве по уголовным делам // Советское государство и право – 1988 – № 12 – С. 56-61
62. Шишков С.Н. Уголовный кодекс Российской Федерации и проблемы невменяемости // Журнал российского права – 1998 – № 1 – С. 32-37
63. Шишков С.Н., Сафуанов Ф.С. Влияние психических аномалий на способности быть субъектом уголовной ответственности и субъектом отбывания наказания // Государство и право – 1994 – № 2 – С. 82-90
64. Шомов Е. Государевы люди по реестру // Российская газета, 29.08.1998 – С. 24
65. Якубов А.Е. Особенности уголовной ответственности несовершеннолетних // Вестник Московского университета (Серия 11 – Право) – 1988 – № 6 – С. 18-24
Судебная практика
1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 7 от 14 февраля 2000г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 4. П.7.
2. Указ Президента РФ от 11.01.1995г. № 32 “О государственных должностях Российской Федерации”
3. Указ Президента РФ от 03.09.1997г. № 981 “Об утверждении Перечней государственных должностей федеральной государственной службы” (в ред. от 2.03.1999 г.)
4. Указ Президента РФ от 11.12.1995г. № 33 “О Реестре государственных должностей федеральных государственных служащих” (ред. от 16.05.1997г.)
5. Постановление Правительства РФ от 20.07.1998г. “О составе, предельной численности и фонде оплаты труда территориальных органов исполнительной власти”
6. Постановление Пленума Верховного Суда РСФСР от 25.12.1990 № 5 “О судебной практике о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность”
7. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 30.03.1990 № 4 “О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности или должностном подлоге ”
8. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3.12.1976 № 16 “О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность”
9. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 4.03.1999 г. по делу Лебедева // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации – 1999 – № 2 – С.10-11
10. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ № 48-098-77 по делу Гиззатовой и Гиззатова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации – 1999 – № 7
11. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ № 93-097-17 по делу Устинова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации – 1998 – № 11 – С. 10
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
Арт. – артикул
Ст. – статья
УК РФ – Уголовный кодекс Российской Федерации
Ч. - часть
|
|
отсутствие указания на субъект преступления
|
основа – церковные законы, субъект преступления также не определен
|
|
|
|
субъект – человек в возрасте от 10 лет
|
впервые сделана попытка разграничения вменяемость. Субъект –
|
|
физическое лицо, достигшее 14 – летнего возраста – субъект преступления
|
субъект преступления – вменяемое физическое лицо, достигшее 16 лет
|
снижение возраста уголовной ответственности до 14 лет
|
установление возраста привлечения к уголовной ответственности – 16 лет
и снижение его до 14 лет
|
дифференциация возраста по тяжкости совершенного преступления (14 и
|
взяты за базу Основы уголовного законодательства СССР и союзных
республик 1958 г.
|
субъект преступления – это вменяемое физическое лицо, достигшее
возраста, установленного УК РФ
|
|
|
|
|
|
|||||||||
вменяемое физическое лицо, с 16 лет за все совершенные психическое состояние лица, физическое лицо во время
достигшее возраста, установленного преступления при котором оно в момент совершения общественно
Уголовным кодексом Российской с 14 лет за (ст. 20 УК РФ): совершения преступления опасного деяния, не могло
Федерации (ст. 19 УК РФ) убийство (ст. 105 УК РФ); было способно осознавать осознавать фактический
умышленное причинение характер своего поведения характер и общественную
тяжкого вреда здоровью (ст. 111) и руководить им в определенной опасность своих действий
умышленное причинение средней конкретной ситуации (бездействия) либо руководить
тяжести вреда здоровью (ст. 1112) ими вследствие хронического
похищение человека (ст. 126) психического расстройства,
изнасилование (ст. 131) временного психического
насильственные действия сексуального расстройства, слабоумия либо
характера (ст. 1323 УК РФ) иного болезненного состояния обладающий дополнительно кража (ст. 158 УК РФ) психики
властными полномочиями грабеж (ст. 161 УК РФ)
разбой (ст. 162 УК РФ)
вымогательство (ст. 163 УК РФ)
неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным
средством без цели хищения (ст. 166 УК РФ)
умышленное уничтожение или повреждение имущества при
отягчающих обстоятельствах (ст. 167 УК РФ)
террористический акт (ст. 205 УК РФ)
захват заложника (ст. 206 УК РФ)
заведомо ложное сообщение об акте терроризма (ст. 207)
хулиганство при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 213)
вандализм (ст. 214 УК РФ)
хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых
веществ, взрывных устройств (ст. 226 УК РФ)
хищение либо вымогательство наркотических средств или
психотропных веществ (ст. 229 УК РФ)
приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения (ст. 267 УК РФ)
[1] Под названием «Русской Правды», как отмечает М. И. Тихомиров, понимают три различных памятника, которые историками названы «Краткой», «Пространной» и «Сокращенной» Правдами (См.: Вступит, ст. и коммент. к текстам М. И. Тихомирова II Русская Правда. М., 1941)
[2] Материалы к изучению истории государства и права СССР / Коммент. Г. К. Амелина. М., 1958. С. 9.
[3] Русская Правда. М., 1941. С. 66.
[4] Там же. С. 56.
[5] Миненок М. Г. Наказание в русском уголовном праве. Калининград, 1985. С. 5.
[6] Русская Правда. С. 41.
[7] Есипов В. В. Преступление и наказание в древнем праве. С 174.
[8] Российское законодательство X–XX веков: В 9 т. Т. 2. М , 1985. С. 55.
[9] Владимирский-Буданов М. Ф Судебник 1589 г. Его значение и источники. Киев, 1902 С. 44-64
[10] Есипов В В Очерк русского уголовного права Часть Общая Преступление и преступники. Наказание и наказуемые. СПб., 1898 С 101.
[11] Российское законодательство X–XX веков. Т. 3. С. 85-86
[12] Там же С. 86.
[13] Уложение государя царя и великого князя Алексея Михайловича СПб., 1913. С. 316
[14] Богдановский А. Преступление и наказание в русском праве до Петра Великого. М., 1857. С. 6.
[15] Шорохов А. П. К вопросу о применении Воинских артикулов Петра I 1715 г. в общих (гражданских) судах //Актуальные вопросы правоведения в общенародном государстве. Томск, 1979. С. 91-92.
[16] Полное собрание законов Российской Империи. Т. 5. С. 378.
[17] Российское уголовное право, составленное из российских государственных узаконений Петром Гуляевым. М., 1826. С. 34.
[18] Есипов В. В. Очерк русского уголовного права. Часть общая. С. 141.
[19] Свод законов Российской Империи. Законы уголовные. Т. 15. С. 46.
[20] Полное собрание законов Российской Империи. Т. 20. Отд. 1. 1845. СПб., 1846. С. 600.
[21] СУ РСФСР. 1919. № 66. С. 590.
[22] Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917-1952 гг. С. 152
[23] СУ РСФСР. 1926 № 80 Ст 600.
[24] Ведомости Верховного Совета СССР. 1940. № 52.
[25] Сборник законов СССР 1938-1967 гг. М., 1968. Т 2 С 430
[26] Лейкина Н. С. Личность преступника и уголовная ответственность. С. 37.
[27] Щукина Г. И. Возрастные особенности школьника. Л., 1995. С. 3.
[28] Коченов М. М. Теоретические основы судебно-психологической экспертизы: Автореф. дис. ... д-ра психол. наук. М., 1991. С. 34.
[29] Боровых Л. В. Проблема возраста в механизме уголовно-правового регулирования: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1993. С. 8.
[30] БрайнинЯ. М. Указ. соч. С. 218
[31] Дагель П. С., Котов Д. П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974. С. 9.
[32] Квашис В. Е. Основы виктимологии. Проблемы защиты прав потерпевших от преступлений. М., 1999. С. 132-133.
[33] Уголовный кодекс Российской Федерации. СПб., 1999. С. 12.
[34] Судебная психиатрия. М., 1986. С. 298; Судебная психиатрия. М., 1997. С. 195, 241, 245, 247.
[35] Судебная психиатрия. М., 1997 С 351-352, Судебная психиатрия М., 1986 С 249-250.
[36] Фрейеров О. Е. Возрастной критерий уголовной ответственности //Соц. законность. 1968. № 12. С. 39.
[37] Курс уголовного права. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. Т. 1. М., 1999, С. 270.
[38] Дубинин Н. П., Карпец И. И., Кудрявцев В. Н. Генетика, поведение, ответственность (О природе антиобщественных поступков и путях их предупреждения). М., 1982. С. 243.
[39] Судебная психиатрия. М., 1997. С. 230.
[40] Лейкина Н. С. Личность преступника и уголовная ответственность. С. 52-53; Бейсенов Б. С. Указ. соч. С. 91; Судебная психиатрия. М., 1997. С. 230 и др
[41] КалашникЯ. М. Судебная психиатрия. М., 1961. С. 279; Судебная психиатрия. М., 1997. С. 231-239
[42] Криминальный вестник 1998. № 3-4.
[43] Законодательство о незаконном обороте наркотиков. СПб., 1998 С 93, 98.
[44] Законодательство о незаконном обороте наркотиков. С. 93, 98.
[45] Устименко В В Специальный субъект преступления. Харьков, 1989 С 7-8.
[46] Орымбаев Р. Указ, соч С 49-59 Данную точку зрения автора в этом вопросе разделяют В В Труфанов и С Ф Милюков (См рецензию на монографию Р. Орымбаева «Специальный субъект преступления»//Правоведение 1980 № 3 С. 109-110).
[47] Кузнецова Н Ф Преступление и преступность С 66; Борзенков Г Н. Специальный субъект преступлений // Курс уголовного права Т 1 / Под ред Н. Ф Кузнецовой, И М Тяжковои С 286
[48] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник для юрид. вузов / Под ред. Б. В. Здравомыслова. С. 241. Как отмечает В. В. Устименко, в УК РСФСР 1960г., по данным П. Ф. Тельнова, из 232 статей насчитывалось 80 (34,5%) преступлений со специальным субъектом, а, по данным С. П. Бузыновой, признаки специальных субъектов содержались в 46% основных составов. В свою очередь, П. С. Дагель выделял 88, а Н. Ф. Кузнецова – 55 основных составов преступлений со специальным субъектом. Н. С. Лейкина и Н. П. Грабовская, наряду с должностными и воинскими преступлениями, указывали еще на 55 составов, в которых имел место специальный субъект преступления (См.: Устименко В. В. Специальный субъект преступления. С. 7).
[49] В криминологической литературе в более ранние годы отмечалось, что должностные преступления составляли лишь 2-3% в общей структуре преступности (См.: Криминология / Под ред. А. П. Герцензона, В. К. Звирбуля, И. И. Карпеца, Г. М. Минь-ковскогоидр. М., 1968. С. 119.).
[50] Российская газета 2000. 23 февр
Содержание Введение 1. История учения о субъекте преступления 2. Понятие субъекта преступления и уголовная ответственность 2.1. Субъект преступления и понятие уголовной ответственности 2.2. Возраст как признак субъекта преступл
Субъективная сторона преступления
Субъекты доказывания в уголовном судопроизводстве
Субъекты процесса банкротства, их права и обязанности
Субъекты рейдерской деятельности
Суд присяжных: особенности судопроизводства
Судебная баллистика
Судебная власть в Российской Федерации
Судебная экспертиза (на примере рассмотрения гражданского дела об авторском праве)
Судебно-бухгалтерская экспертиза в уголовном процессе
Судебно-медицинская экспертиза
Copyright (c) 2024 Stud-Baza.ru Рефераты, контрольные, курсовые, дипломные работы.