Федеральное агентство по образованию

Волгоградский государственный технический университет

(Кафедра истории, культуры и социологии)

Реферат по культурологи на тему:

"Языческая символика древних славян’’

Выполнил:

студент группы ТС-104

Тузов М.А.

Проверил:

ст.преп. Соловьёва А.В.

Волгоград 2008г.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

СЛАВЯНСКОЕ ЯЗЫЧЕСТВО

ЯЗЫЧЕСКАЯ СИМВОЛИКА КАК ОТРАЖЕНИЕ КОСМОГОНИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ ДРЕВНИХ СЛАВЯН

ДОМ В СИСЕТМЕ ЯЗЫЧЕСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ

ОБЕРЕГИ, АМУЛЕТЫ, ЖЕЗЛЫ

ПРЕДМЕТЫ БЫТА И ВНУТРЕННЕЕ УБРАНСТВО ДОМА

ПРЕДМЕТЫ, СВЯЗАННЫЕ С ИЗГОТОВЛЕНИЕМ ТКАНЕЙ

РУКОДЕЛИЕ И ОДЕЖДА

УКРАШЕНИЯ

ВЫВОДЫ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

"Язычество", как известно, - крайне неопределенный термин, возникший в церковной среде для обозначения всего нехристианского, дохристианского. Этим термином должны были покрываться самые разнородные и разного исторического уровня религиозные проявления: и мифологизированная религия античного мира, и представления первобытных племен, и дохристианские верования славян, финнов, германцев, кельтов или домусульманская религия татар. Однако во всеобщности, всеохватности термина "язычество", одностороннего по происхождению и сумбурного по существу, есть одно несомненное достоинство: расплывчатый термин пригоден для всех стадий первобытных религиозных воззрений вплоть до появления выросших из язычества мировых религий.

Славянское язычество притягивает к себе многих любознательных людей не только таинственными, порой непонятными обрядами, не только забытыми, канувшими в века и извлеченными из недр земли, памятниками культуры, но и запахом древнего леса, бескрайними речными долинами, мужеством древних охотников и первопроходцев. Именно язычество как мировоззрение помогало древнему человеку противостоять неизвестной и враждебной стихии, делая мир ближе и понятнее.

Ныне данной проблематикой занимаются представители различных отраслей гуманитарного знания: историки, языковеды, археологи, этнолингвисты, этнографы, искусствоведы. И это закономерно. "Славянское язычество существенно и интересно для науки не только само по себе как форма и система культурных ценностей древних славян (праславян), - писал Н. И. Толстой в связи с рассмотрением вопроса о роли язычества в славянской культурной традиции, - но и как важный компонент культуры последующих эпох, как генетическая основа славянской народной культуры и фольклора". Обращение к дохристианским языческим верованиям позволяет вскрыть глубинные пласты культуры современных восточнославянских народов, некоторые особенности их менталитета, равно как и выявить мировоззренческие основы представлений древних славян, являющиеся одной из базисных составляющих духовной культуры восточнославянских этносов. Одной из важнейших граней в решении этой задачи является изучение языческой символики древних славян.

 

СЛАВЯНСКОЕ ЯЗЫЧЕСТВО

Славяно-русскую часть обширного общечеловеческого языческого массива ни в коем случае нельзя понимать как обособленный, независимый и только славянам присущий, вариант первобытных религиозных представлений. Вычленение славяно-русского происходит лишь по этногеографическому, локальному принципу, а не по каким-либо специфическим чертам, которые могут выявиться (а могут и не выявиться) в процессе последующего рассмотрения.

Хронологические рамки рассмотрения материалов по язычеству, не могут быть ограничены заранее намеченной эпохой: корни многих явлений уходят в каменный век, а их пережитки могут сохраняться вплоть до XIX в.

Праславянское ("сколотское") общество VI - IV вв. до н. э., занимавшее восточную половину общеславянской прародины, достигло высшего уровня первобытности. С этой эпохи, справедливо называемой скифской, начинается полуторатысячелетний период, завершающийся созданием феодального государства Киевской Руси.

Ко времени оформления славянского этнического массива в широкой полосе от Одера до Днепра - к середине II тысячелетия до н. э. наши предки прошли уже несколько стадий. Их религиозные представления, насколько можно судить, вписываются в общую схему первобытных земледельческих племен. Давно миновала стадия веры только в вампиров и берегинь, давно существовала вера в женские божества плодовитости и плодородия. Уже утвердилась вера в Сварога-Рода. С этой суммой основных религиозных представлений, осложненных большим количеством мелких детализирующих культов, обрядов, заклинаний, заговоров, первичных мифов, праславяне бронзового века и вступают в высшую фазу первобытности, в то историческое время, когда их уже знают цивилизованные соседи и пишут о них под разными именами ("сколотов", "невров", "скифов-пахарей"). Это уже железный век, эпоха господства скифов-кочевников в Причерноморье, время путешествия Геродота, оставившего драгоценнейшие записи о северных, лесостепных соседях кочевых скифов, о земледельческих племенах Среднего Поднепровья. В этот новый и очень яркий период своего исторического бытия славянский мир пришел с богатым языческим наследием, накапливавшимся на протяжении многих тысячелетий первобытности. Какая-то часть этого наследия уцелела не только до времен русского церковника эпохи Мономаха, но и до этнографов XIX - XX вв.

Одна и та же область - лесостепное Среднее Поднепровье - была и частью прародины славян, и "царствами земледельцев-борисфенитов (праславян-сколотов), и наиболее развитой и богатой областью славян во II - IV вв. н. э.; она же, эта область, стала ядром Киевской Руси с городами Киевом, Черниговом, Переяславлем. В средние века именно этот регион носил название "Русской земли" в узком понимании термина, возникшего, очевидно, не без связи с районом реки Роси, где во все времена сосредоточивались наиболее яркие археологические памятники днепровских земледельцев. Со скифского времени на праславянской земле начинается новый период, выразившийся в социальном отношении зарождением военной демократии, а в религиозно-языческом - возникновением общеплеменных святилищ и культа богов-вождей. Целостность обозначенного периода (от VI в. до н. э. по IX в. н. э.) дважды нарушалась: вторжением сарматов (III в. до н. э.) и вторжением гуннов (IV в. н. э.).

Внутри этого полуторатысячелетнего периода можно наметить один существенный рубеж, связанный не с внешними событиями, а с уровнем развития самого славянского общества. Таким рубежом являются V - VI века нашей эры, характеризуемые тремя категориями новых явлений: во-первых, славяне перестали поддаваться кочевникам, и новые наезды (авар, хазар, печенегов) встречали твердую оборону. Во-вторых, славяне осуществили военную колонизацию балканских владений Византии; в-третьих, славяне начали мирную колонизацию лесной зоны Восточной Европы.

"Сколотско-славянский" период в религиозном отношении характеризуется возникновением огромных святилищ на горах под открытым небом, которые отражают потребность в многолюдных общеплеменных "соборах", "собраниях", "событиях". Такой ежегодный земледельческий праздник в обширнейшем сколотском "царстве" описывает Геродот, познакомившийся с праславянами-сколотами как раз в начале интересующего нас периода. Праздник устраивался в честь таких священных предметов, как плуг, ярмо, топор и чаша, т. е. был явно посвящен аграрным заклинательным обрядам, а, следовательно, может быть сопоставлен только с земледельцами-праславянами Среднего Поднепровья, но не со скифами-кочевниками, по многократным утверждениям Геродота, не знавшими плуга. Длительность бытования таких святилищ для нас не всегда ясна, но в ряде случаев прослеживается преемственность вплоть до эпохи Киевской Руси. Отдельные общеплеменные святилища в дальнейшем превратились в христианские монастыри, сохранившие древнюю традицию и стягивавшие к себе богомольцев из отдаленных мест. К началу этого периода В. Георгиев приурочивает смену славянской религиозной терминологии: вместо вариантов индоевропейского "deus" (в славянских "див", "дый") появляется под скифским влиянием новое обозначение - "бог", удержавшееся навсегда.

Очевидно, к этому же времени относится появление y праславян таких наименований божеств, как Стрибог (вместо архаичного Сварога), Дажьбог и явно иранский Хорс.

В самом начале XII века русский писатель, современник Владимира Мономаха, предложил периодизацию славянского язычества, разделив его на четыре стадии:

Культ "упырей и берегинь" - одухотворявший всю природу и деливший духов на враждебных и благожелательных.

Культ земледельческих небесных божеств "Рода и рожаниц". Исторически две рожаницы (Лада и Леля) предшествуют Роду; это были богини плодовитости всего живого, ставшие в дальнейшем матриархальными богинями аграрного плодородия.

Культ Перуна, являвшегося в древности богом грозы, молний и грома, а в дальнейшем ставшего божеством войны и покровителем воинов и князей. При создании государства Киевской Руси Перун стал первым, главным божеством в княжеско-государственном культе 10 века.

После принятия христианства в 988 году язычество продолжало существовать, отодвинувшись на "украины" государства.

До сих пор ведутся споры о сущности упоминаемых в летописях славянских богов. И, тем не менее, существует мнение, что древнейший пласт славянских мифов сохранился лучше греческих, индийских или библейских. Мифические сказания других народов искажались при записи и обработке уже в древнейшее время. Славянский фольклор - это живая устная традиция, в меньшей степени претерпевшая изменения под влиянием письменной культуры. Этнографические материалы - сокровищница многовековой народной мудрости, архив истории познания мира и природных явлений человечеством и истории попыток воздействия на воображаемые силы, управляющие миром. Сокровища славянского фольклора - народные песни, сказки, былины, духовные стихи - начинают интенсивно собирать и записывать только в первой половине 19-го века. Необходимо отметить, что ценность этнографических данных уменьшается по мере приближения к современности. Записи, сделанные в дореформенной России (до 1861 г.), содержат наиболее архаичные формы, которые в дальнейшем выветриваются, забываются. Этнографы XVIII - XX вв. зафиксировали материалы, идущие из самых различных хронологических глубин и порожденные в своей основе самыми разными стадиями развития человеческого общества.

Сопоставляя фольклорные данные с надежными хронологическими ориентирами, имеющимися в распоряжении археологии (начало земледелия, начало литья металла, появление железа, время постройки первых укреплений и т. п.), мы можем уловить динамику языческих представлений, выявить стадии и фазы их развития.

При рассмотрении с опорой на хронологические ориентиры выяснилось принципиально важное обстоятельство: эволюция религиозных представлений происходила не путем полной их смены, а путем наслаивания нового на сохраняющееся старое. В результате в этнографическом материале выявились реликты представлений охотников палеолита (культ медвежьих лап, "хоботистые чудища" - мамонты в сказках и дp.), мезолита (одиночные лесные охотники и дp.), первых земледельцев энеолита и многое из последующего, более близкого к нам времени. Глубина народной памяти оказалась очень значительной.

 

ЯЗЫЧЕСКАЯ СИМВОЛИКА КАК ОТРАЖЕНИЕ КОСМОГОНИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ ДРЕВНИХ СЛАВЯН

С древнейших времен человек, чувствуя себя бессильным перед природой и ее стихиями; пытаясь понять их суть, раскрыть механизм влияния на него природы, обезопасить себя от неуправляемой стихии, составлял целый комплекс взаимодействия с этими силами, сплетая охранительную символику в единый образ мироздания он покрывал одежду и жилище изображениями-оберегами.

В наше время главным, определяющим материалом для изучения языческой символики является этнографический и археологический: сохранившиеся фрагменты древней резьбы по дереву, как в архитектуре, так и в предметах домашнего обихода, образцы плетения и вязания, важен символический орнамент вышивки и различные обереги, обрядовые и культовые приспособления, изображения божеств: идолы, и т.д. Язычникам были известны многие виды искусств. Они занимались живописью, скульптурой, музыкой, развивали ремесла. Путь к раскрытию значений языческой символики древних славян лежит через понимание их представлений о всеобщем мироустройстве.

Мир славян-язычников состоял из четырех частей: земли, двух небес и подземно-водной зоны. У многих народов земля изображалась как округлая плоскость, окруженная водой. Вода конкретизировалась или как море, или же в виде двух рек, омывающих землю, что, может быть, архаичнее и локальнее - где бы человек ни был, он всегда находился между каких-либо двух рек или речек, ограничивающих его ближайшее сухопутное пространство. Судя по фольклору, славянские представления о море не имели законченного вида. Море где-то на краю земли. Там ловят рыбу, плавают на кораблях, там же находится "девичье царство" (сарматов) с каменными городами; оттуда же, от морских берегов, Змей Горыныч, олицетворение степняков, направляется в свои налеты на Русь. Это - реальное историческое черное море, издавна известное славянам и носившее временами название "Русского моря". До этого моря от лесостепной окраины славянской прародины можно доскакать "скорою ездою", как говаривали в 16 веке, всего за три дня.

Наиболее древними обережными символами были узоры, связанные с тремя стихиями, которым поклонялись славяне: символы земли, воды, огня.

Символы земли – засеянное поле (ромб, разделенный на четыре части с точками внутри каждой), знак плодородия (свастика).

Символ воды – хляби небесные (волнистые линии).

Символ огня - косой крест (огонь земной), громовный знак (шести- или восьмилучевая звезда).

Крест - символ солнца и огня, уходящий в энеолитическую первобытность. Славяне-язычники широко практиковали их своих языческих святилищах. Слово "окрест" означает "округу", пространство вокруг нас

Кроме этих, основных знаков, языческая символика включает изображение солнца, радуги, фигур богини на вершине строения, подковы и многие другие.

В самом начале зарождения верований Злые силы были представлены Упырями и Навьями. Упыри - это фантастические существа, оборотни, олицетворявшие зло. Против упырей применяли различные заговоры, носили амулеты - "oбереги". Навь - темная сила, управляющая миром, одновременно - загробный мир, "тот свет". Также - философское понятие, аналогичное понятию Инь в китайской философии, тамас в индийской философии (пассивные силы, пытающиеся сохранить мир неизмененным). Противостоит Яви.

Берегини же, связанные со словом "беречь", "оберегать", - добрые, помогающие человеку духи. Одухотворение всей природы, деление ее на доброе и злое начала - очень древние представления, возникшие еще у охотников каменного века.

Для язычников был очень важен аграрный аспект земли: земля - почва, рождающая урожай, "Мать сыра земля", почва, насыщенная влагой, питающей корни растений, "матушка-земля", с которой связан целый ряд обрядов и заклинаний. Богиней плодородия, "матерью урожая" была Макошь - мать счастливого жребия, олицетворяющая собой женское начало природы. Макошь - супруга Сварога, она вместе с помощницами Долей и Недолей определяет судьбу людей и богов. Макошь ходит по Земле в виде молодой женщины и примечает, кто как живет, как соблюдает обычаи, запреты. С широким распространением материнских культов связано почитание женских предков.

В эпоху патриархата материнские культы трансформируются в женские ипостаси богов и приобретают некую единую функцию - становятся покровительницами дома, очага, огня, территории, страны, человека, семьи, любви в виде хозяек, бабушек, матерей. Однако в целом женские культы, в какой бы модификации они не встречались, всегда тяготеют к одному из двух своих проявлений: они олицетворяют мир любви либо небесной (славянская Леле), либо земной (славянская Мать сыра земля).

Небо, в прямой зависимости от системы хозяйства, по-разному воспринималось первобытными людьми: охотники палеолита, представлявшие мир как бы плоским, одноярусным, не сильно интересовались небом и почти не изображали солнца, занимаясь лишь плоскостью земной поверхности и животными, на которых они охотились. Охотники мезолита, разобщенные на небольшие группы, затерянные в бесконечной тайге, поневоле обратились к небу, к звездам, помогавшим им ориентироваться в лесной пуще во время длительного преследования оленей. Было сделано важное астрономическое наблюдение: оказалось, что среди бесчисленного количества медленно движущихся по небу звезд есть неподвижная Полярная звезда, всегда указывающая Север.

Непознанность процесса испарения земной воды, образования облаков и тумана ("росы") привела к своеобразному представлению о постоянных запасах воды где-то высоко над землей, на небе. Эта небесная влага иногда, в непредсказуемое время, может принять вид туч и пролиться на землю в виде дождя, "утучнить" ее и содействовать росту трав и урожаю. Отсюда один шаг до представлений о хозяине небесной воды, распоряжающемся дождями, грозовыми ливнями и молниями. В дополнение к двум архаичным рожаницам появился могущественный Род, повелитель неба и всей Вселенной, великий жизнедавец, вдувающий жизнь во все живое.

Культ Рода и Рожаниц, божеств плодородия, связан с земледелием и отражает более позднюю ступень развития славянских племен. Кроме того, эти божества связывались с понятиями брака, любви и деторождения. Род считался одним из самых важных божеств, принимавших участие в создании Вселенной: ведь согласно верованиям древних славян именно он посылает с небес на Землю души рождающимся детям. Большое значение у славян занимал культ предков. В старинных русских памятниках сосредоточением этого культа является со значением охранителя родичей Род со своими Рожаницами, т.е. дед с бабушками. Тот же обоготворенный предок чествовался под именем Чура, в церковно-славянской форме Щура - эта форма доселе уцелела в сложном слове "пращур". Значение этого деда-родоначальника как охранителя родичей доселе сохранилось в заклинании от нечистой силы или нежданной опасности: "Чур меня!", то есть "храни меня, дед!" Охраняя родичей от всякого лиха, Чур оберегал и их родовое достояние. Предание, оставившее следы в языке, придает Чуру значение оберегателя родовых полей и границ. Нарушение межи, надлежащей границы, законной меры мы и теперь выражаем словом "чересчур" ("чур" - мера, граница). Рожаниц было две: Мать и Дочь. Мать связывалась славянами с периодами летнего плодородия, когда созревает и тяжелеет урожай. Имя ей было Лада. С ним в русском языке связано множество слов и понятий, и все они имеют отношение к установлению порядка: ладить, наладить, сладить, ладно; ладушка, лада - ласковое обращение к супругу. Раньше свадебный сговор назывался "ладины". Лада считалась также матерью двенадцати месяцев, на которые делится год. Леля - дочь Лады, младшая Рожаница. Леля - богиня трепетных весенних ростков, первых цветов, юной женственности, нежности. Отсюда бережное отношение к кому-либо передается словом "лелеять". Славяне считали, что именно Леля заботится о весенних всходах - будущем урожае. Позднее, уже после крещения Руси, Рожаниц приравнивали к христианской богородице.

Сварог был у славян богом Неба, отцом всего сущего. Разбивая громовымистрелами тучи, Сварог выводил из-за них ясное Солнце. Легенда рассказывает, что Сварог подарил людям самый первый плуг и кузнечные клещи, научил выплавлять медь и железо. Кроме того, Сварог установил самые первые законы для людской общины. Изображения Сварога, - косой крест в круге, считались защитой от зла.

Представления земледельцев о небе и его роли в природе и в человеческой жизни существенно отличались от воззрений охотников. Если охотникам нужно было знать звезды и ветры, то земледельцев интересовали тучи ("тучные", содействующие плодородию дождевые облака) и солнце.

Огонь - Сварожич, был сыном Сварога и Макоши. В древние времена огонь был поистине центром того мира, в котором проходила вся жизнь человека. Нечистая сила несмела приблизиться к Огню, зато Огонь был способен очистить что-либо оскверненное. Огонь был свидетелем клятв, и вот откуда пошел русский обычай прыгать парами через костер: считалось, если парень и девушка сумеют перелететь над пламенем не расцепив рук, то их любви суждена долгая жизнь. Кстати, истинное имя Бога-Огня было настолько священно, что его не произносили вслух, заменяя иносказаниями. Видимо, поэтому до нас оно так и не дошло, во всяком случае, ученые не имеют единого мнения по этому поводу. Имя забылось, но не забылись приметы, связанные с Огнем. Русская сваха, приходившая сватать невесту, в любое время года протягивала руки к печи: тем самым призывая Огонь в союзники. Новобрачную молодой муж торжественно трижды обводил вокруг очага, прося у Бога-Огня счастливой жизни и много здоровых детей. Символом Огня является и сказочная Жар-Птица.

Солнце тоже было ценимо земледельцами как источник света и тепла, и как условие произрастания всего в природе. Но здесь был исключен элемент случайности, элемент капризов божественной воли - солнце было воплощением закономерности. Весь годичный цикл языческих обрядов был построен на четырех солнечных фазах и подчинен 12 солнечным месяцам. Солнце в изобразительном искусстве всех веков было для земледельцев символом добра, знаком света, разгоняющего тьму.

Даждьбог (Дажьбог, Дабъ, Радегаст – Сварожич) был у языческих славян богом Солнца и живительной силы. Соотносимый с Гелиосом, дед славян, сын Сварога. Имя его не от слова "дождь", как иногда ошибочно думают, оно означает - "дающий Бог", "податель всех благ". Славяне верили, что Даждьбог ездит по небу в чудесной колеснице, запряженной четверкой белых огнегривых коней с золотыми крыльями. А солнечный свет происходит от огненного щита, который Даждьбог возит с собой. Дважды в сутки - утром и вечером - он пересекает Океан-море на ладье, которую тянут гуси, утки и лебеди. Поэтому славяне приписывали особую силу оберегам-талисманам в виде уточки с головой коня. Утренняя и Вечерняя зори считались сестрой и братом, причем Утренняя Заря была Солнцу женой. Каждый год, во время великого праздника летнего солнцестояния Ивана Купалы (православный Иванов день) торжественно праздновали их брак. Славяне считали солнце всевидящим оком, которое строго присматривает за нравственностью людей, за соблюдением законов. А священным знаком Солнца с незапамятных времен был крест! Именно поэтому христианский крест, так похожий на древнейший языческий символ и прижился столь быстро на Руси.

Хорос (Хорс, Харс)_ - Божество солнечного светила (солнечного диска). Представлял собою некое неотделимое дополнение к образу Дажьбога-Солнца. С именем Хорса связаны ритуальные "хороводы"( в русском языке "хоровод" означает круговое движение) и русское наречие "хорошо" - "солнечно", слово "хоромы" в древности означало - круговая застройка. Отношение Хорса к Дажьбогу можно определить аналогией с Гелиосом и Аполлоном у греков. В скифское время у приднепровских праславян-земледельцев существовали, по-видимому, обе формы обозначения солнца: производная от "хоро" (Хорс) и от "коло" (сколотский царь Колаксай, Солнце-Царь).

Ярила был у древних славян богом плодородия, размножения и физической любви. Именно эта сторона любви, которую поэты называют "страстью кипучей", и находилась в "ведении" славянского бога Ярилы. Его представляли себе юным, красивым мужчиной, пылким влюбленным женихом. Культ Ярилы, известный в средние века и у западных славян, представляется чрезвычайно близким к античным культам умирающего и воскресающего бога плодородия, весенней "ярой" плодоносящей силы вроде культа Диониса, а, следовательно, стадиально наиболее поздним. Наличие имени Ярилы и связанных с этим божеством обрядов у южных славян позволяет датировать время появления культа Ярилы-Яровита эпохой до великого расселения славян в VI в. н. э.

Культ Перуна, бога грозы, войны и оружия возник сравнительно поздно в связи с развитием дружинного, военного элемента общества. Перун, или как его еще называли Перун-Сварожич, представлялся славянам вооруженным воином, мчащимся на золотой колеснице, запряженной крылатыми жеребцами, белыми и черными. Топору - оружию Перуна - издревле приписывалась чудесная сила. Так, топор с символическим изображением Солнца и Грома, всаженный в дверной косяк, был непреодолимым препятствием для злых духов, стремящихся проникнуть в человеческое жилище. Другой символ Перуна - "громовый знак", похожий на колесо с шестью спицами. Его изображение часто воспроизводилось на щитах славянских дружинников. Перуну было посвящено животное - дикий тур, громадный лесной бык. После крещения славяне многие свойства Перуна "передали" Илье-пророку, одному из самых почитаемых христианских святых.

Змей – Волос (Велес) бог богатства и мудрости. В дальнейшем бог покровитель скота, проводник в загробный мир, в славянской языческой мифологии - это божественный противник Перуна. В нем воплощались силы первобытного Хаоса, буйной, неупорядоченной, необжитой природы, зачастую враждебной древнему человеку, но по сути своей вовсе не злобной. А с ними и животные инстинкты самого человека, та часть нашей личности, которая не знает слова "надо", только "хочу". Но ничего дурного в этом нет, надо только держать свои страсти в повиновении.

Слева дано изображение Велеса в Дмитровском соборе XII века (консоль колонны) во Владимире. Согласно преданиям Бог-Змей сочетает в своем облике мохнатость и чешую, летает с помощью перепончатых крыльев, умеет выдыхать огонь, хотя самого огня (особенно молнии) очень боится. Змей - Велес большой любитель молока, отсюда его второе имя - Цмог (Смог), что по старославянски значит Сосун. Языческие славяне поклонялись обоим божественным противникам - и Перуну и Змею. Только святилища Перуна были по высоким местам, а святилища Велеса - в низинах. Укрощенный, загнанный в подземелье Змей - Волос стал отвечать за земное плодородие и богатство. Культ Велеса, наряду с культом Перуна, относится к древнейшим общеславянским; имена этих божеств реконструируются на праславянском уровне. Имеются элементы системного противопоставления двух главных богов. Так, в договоре Руси с Византией Велес (называемый в Повести временных лет Волос) соотносится с золотом, а Перун — с оружием.

Существовала так называемая "Велесова книга"- это книга новгородских жрецов девятого века, посвященная Велесу. В книге отражена история многих европейских и азиатских народов (примерно от второго тысячелетия до нашей эры до девятого века нашей эры). Велесова книга - сложный и объемный источник древних знаний. Это послание из глубины тысячелетий нам, кто называет предков пренебрежительно - язычниками. Но Велесова книга язычниками именует враждебные славянам племена, верившие в иных богов.

Важной частью представлений о подземном мире является концепция подземного океана, в который опускается солнце на закате, плывет ночью и выплывает на другом конце земли утром. Ночное продвижение солнца осуществлялось водоплавающими птицами (утками, лебедями), а иногда действующей фигурой был подземный ящер, заглатывавший солнце вечером на западе и вырыгивавший его утром на востоке. Днем солнце по небу над землей влекли кони или мощные птицы вроде лебедей.

Марена (Мармара) - богиня смерти, зимы, вторая супруга Дажьбога.

Симаргл (Семаргл) - Это земное воплощение огня в переносном его значении: та пламенная сила, которая воодушевляет воинов в жестоком бою, зажигает сердца храбрых витязей. Кроме того, он — покровитель приношений в жертву огню, посредник между бессмертными богами и простыми людьми. На связь меж Небом и Землей указывают и некоторые изображения Семаргла в виде крылатой собаки. Это был посредник между небом и землей, небесный посланец, символ "вооруженного добра". Некоторые племена почитали Семаргла и как покровителя растительности (семян, ростков, корней) и богатого урожая, а представляли его семиглавым существом. Слева даны браслеты из старой Рязани (XII в.) с изображениями грифонов, семаргла и переплута.

Триглава – богиня Земли, указывает на три уровня мироздания: небо, землю и преисподнюю, обозначает три функции творца мира: творения, хранения жизни и разрушения. Изображается с тремя ликами.

Стрибог – бог ветров, который, обратившись в птицу Стратим, может вызвать или укротить бурю. Главные храмы Стрибогу находились на морских островах, близ устьев рек, где часто останавливались купеческие корабли (например, на острове Березань близ устья Днепра). К нему перед выходом в открытое море подходили корабли русев, и купцы приносили Стрибогу богатые дары.

По преданию, Стрибог родился в начале времен из дыхания бога Рода. Стрибог ярился по земле ветрами, а также вместе с Перуном повелевал громами и молниями. Он вместе со Сварагом и Сварожичами победил Черного Змея. Он помогал Перуну в его борьбе со Скипером-зверем, а Хорсу - в борьбе с Месяцем. Много сыновей и внуков - ветров имел Стрибог. Посвист - старший ветер, бог бури, живет в горах на севере. Подага - жаркий, иссушающий ветер - живет в пустынях на юге. Погода - теплый, легкий ветерок, бог приятной погоды.

"Второстепенными" божествами были те, которые жили бок о бок с человеком, помогали ему, а иногда и мешали, в разных хозяйственных делах и житейских заботах. В отличии от главных божеств, которых никто никогда не видел, эти довольно часто показывались человеку на глаза. Об этих случаях у славян имеется огромное количество преданий, легенд, сказок и даже рассказов очевидцев, начиная с глубокой старины и до наших времен. Вот некоторые из этих божеств: Домовой, Овинник, Банник, Дворовый, Полевик и Полудица, Водяной, Леший.

Домовой - это душа дома, покровитель строения и живущих в нем людей. Строительство дома было для древних славян исполнено глубочайшего смысла, ведь человек при этом уподоблялся Богам, создавшим Вселенную. Огромное значение придавалось выбору времени начала работ, выбору места и строительных материалов. Вот как, например, выбирались деревья. Не годились скрипучие, ибо в них плачет душа замученного человека, не годились засохшие на корню - в них нет жизненных сил, а значит люди в доме станут болеть. Срубая деревья, языческий славянин винился перед древесными душами, изгоняемыми из стволов, а сам подолгу постился и исполнял очистительные обряды. Но древний славянин все-таки не был до конца уверен, что срубленные деревья не начнут ему мстить, и чтобы обезопасить себя приносил так называемые "строительные жертвы". Череп коня или быка закапывался под красным (восточным) углом дома, в котором помещались резные изваяния богов, а позже - иконы. А из души убиенного животного собственно и возникал Домовой. Домовой устраивался жить в подполье, под печью. Он представлялся в виде маленького старичка, похожего лицом на главу семьи. По нраву он - вечный хлопотун, ворчливый, но заботливый и добрый. Люди старались поддерживать с Домовым добрые отношения, заботиться о нем как о почетном госте, и тогда он помогал содержать дом в порядке и предупреждал о грозящем несчастье. Переезжая из дома в дом, Домового всегда с помощью заговора приглашали переехать вместе с семьей. Живущий рядом с человеком Домовой - самый добрый из "малых" божеств. А уже непосредственно за порогом избы "свой" мир становиться все более чужим и враждебным.

Дворовый - хозяин двора - считался уже чуть менее доброжелательным, чем Домовой. Овинник - хозяин овина - еще менее, а Банник, дух бани, стоящей вовсе на отшибе, на краю двора, а то и за его пределами - попросту опасен. По этой причине верующие люди считают баню - символ, казалось бы, чистоты - "нечистой". В древности слово "нечистый" означало вовсе не что-то греховное, дурное, а просто менее священное, более доступное действию злых сил. О Баннике и в наши дни рассказывают немало жутких историй. Он представляется в виде крохотного, но очень сильного старичка, голого, с длинной, покрытой плесенью бородой. Его злой воле приписывают обмороки и несчастные случаи, иногда происходящие в бане. Любимое развлечение Банника - шпарить моющихся кипятком, раскалывать камни в печке-каменке и "стрелять" ими в людей. Впрочем, с ним можно поладить. Знающие люди всегда оставляют Баннику хороший пар, свежий веничек и лоханку чистой воды. И никогда друг друга не подгоняют - Банник этого не выносит, сердиться. А уж если попал под руку Баннику, надо выбежать из бани и позвать на подмогу Овинника или Домового: "Батюшка, Выручи!.."

Когда начали расчищать леса и распахивать земли под поля и пастбища, новые угодья, конечно немедленно обзавелись своими собственными "малыми" божествами - Полевиками. Вообще с хлебным полем связано много верований и примет. Так, до прошлого века дожило разделение сельскохозяйственных культур на "мужские" и "женские". Например, хлеб-жито сеяли только мужчины, почти донага раздевшиеся и несшие посевное зерно в особых мешках, скроенных из старых штанов. Тем самым они как бы заключали "священный брак" со вспаханным полем, и ни одна женщина при этом присутствовать не смела. А вот репа считалась "женской" культурой. И женщины сеяли ее тоже почти обнаженными, стараясь передать Земле часть своей детородной силы. Рабочий день в деревнях начинался рано, а вот полуденную жару лучше было переждать. Было у древних славян особое мифическое существо, которое строго присматривало, чтобы в полдень никто не работал. Это Полудица. Ее представляли себе девушкой в длинной белой рубахе или наоборот - косматой страшной старухой. Полудицы побаивались: за несоблюдение обычая она могла наказать, и жестоко - теперь мы называем это солнечным ударом.

За оградой жилища древнего славянина начинался лес. Этот лес определял весь уклад жизни. В языческие времена в славянском доме из дерева делали буквально все, от самого жилища до ложек и пуговиц. А кроме того, лес давал дичь, ягоды и грибы в огромном разнообразии. Но кроме благ, даруемых человеку, дикий лес всегда таил немало загадок и смертельных опасностей. Идя в лес, всякий раз надо было быть готовым к встрече с его хозяином - Лешим. "Леший" на старославянском языке означает "лесной дух". Внешность Лешего переменчива. Он может предстать великаном, выше самых высоких деревьев, а может спрятаться за маленьким кустиком. Леший похож на человека, только одежда у него запахнута наоборот, на правую сторону. Волосы у Лешего длинные серо-зеленые, на лице нет ни ресниц, ни бровей, а глаза как два изумруда - горят зеленым огнем. Леший может обойти вокруг неосторожного человека, и тот долго будет метаться внутри волшебного круга, не в силах переступить замкнутую черту. Но Леший, как и вся живая, природа умеет воздавать добром за добро. А нужно ему только одно: чтобы человек, входя в лес уважал лесные законы, не причинял лесу вреда. И очень обрадуется Леший, если оставить ему где-нибудь на пеньке лакомства, какие в лесу не растут, пирожок, пряник, и сказать вслух спасибо за грибы и ягоды.

Древнейшие языческие браки, заключались у воды, возле священных деревьев - ракит. Вода, как одна из Священных стихий, считалась свидетелем нерушимой клятвы. Водным божеством был Водяной - мифический обитатель рек, озер и ручьев. Водяного представляли в виде голого обрюзглого старика, пучеглазого, с рыбьим хвостом. Особой силой наделялись родниковые Водяные, ведь родники, по преданиям, возникли от удара молнии Перуна - самого сильного божества. Такие ключи назывались "гремячими" и это сохранилось в названии многих источников. Итак, вода - как и другие природные сути - была для славянских язычников исконно доброй, дружественной стихией. Но, как и все стихии требовала обращения с нею на "вы". Могла ведь и утопить, погубить ни за что. Могла потребовать жертв. Могла смыть деревню, поставленную "без спросу " у Водяного - мы бы сказали теперь, без знания местной гидрологии. Вот почему Водяной часто выступает в легендах как существо, враждебное человеку. Видимо славяне, как опытные жители леса, заблудиться боялись все-таки меньше, чем утонуть, поэтому и Водяной в сказаниях выглядит опаснее Лешего.

Русалки подательницы дождя; помогают странствующим, плывущим, терпящим бедствие добраться до берега.

Кроме явлений природы и божеств в языческой символике присутствовали и мифологические (сказочные существа). Они олицетворяли собой какое-либо явление или состояние природы. Например: Змей часто обозначал тучи небесные, грозовые, мощный разгул стихии. Змеи многоглавые, одну голову отсечешь – другая вырастает и пускает языки огненные (молнии). Змей Горыныч – сын горы небесной (тучи). Он похищает красавиц (луну, звезды и даже солнце). Змей может превращаться в юношу и девушку. Это связано с омолаживанием природы после дождя, после каждой зимы. Кощей – окостенение, оцепенение от мороза в зимнюю пору всей природы. Баба-Яга – прародительница, хранительница рода и традиций. Были распространены изображения сказочных птиц: Сирин, Феникс, Гамаюн, Грифон и т.д.

Чтобы весь языческий божественный мир был более благосклонным к человеку, славяне выработали сложный и строгий ритуал обрядов и молений. Моления славян-язычников своим богам, а также разнообразные обряды и празднества были расписаны по временам года и сельскохозяйственным срокам. Годичный цикл древнерусских языческих празднеств и обрядов складывался из разных элементов, восходящих к индоевропейскому единству первых земледельцев. Год определялся по солнечным фазам, так как Солнце играло огромную роль в мировоззрении и верованиях древних земледельцев, вторым элементом был цикл молний и дождей, третьим был цикл празднеств урожая, четвертым элементом были дни поминовения предков, пятым могли быть коляды, праздники в первых числах каждого месяца. Непрерывная борьба и поочередная победа различных сил природы наиболее зримо запечатлены в представлениях славян о круговороте времен года. Его исходной точкой было наступление Нового года - рождение нового солнца в конце декабря. Это празднование называлось "коляда". Полную победу нового громовника над зимой - "смертью" в день весеннего равноденствия справляли обрядом похорон Марены, до нашего времени этот праздник дошел как Масленица – проводы зимы. На Масленицу катали горящие колеса с горы в реку, это тоже символизировало символическое сожжение зимы, встречу весны в день весеннего равноденствия, когда день начинает побеждать ночь, тепло побеждает холод. Одним из обязательных персонажей Масленицы был медведь (или человек, переодетый в медвежью шкуру), символизирующий веру древних славян в то, что их род ведется от бога, который показывается лишь в образе зверя (медведя), а потом снова уходит в небесные чертоги (созвездия большой и малой медведицы). Был также обычай ходить с маем (символ весны), маленькой елкой, разукрашенной лентами, бумагой, яйцами.

Божество солнца, провожаемого на зиму, называли Купала, Ярило и Кострома. Во время праздника соломенное чучело этих божеств или сжигали, или топили в воде.

Для новогоднего гадания об урожае использовались особые сосуды - чары. На них часто изображали 12 различных рисунков, составлявших замкнутый круг - символ 12-ти месяцев. При раскопках найдены и идентифицированы такие сосуды, использовавшиеся для обрядов сева и жатвы, весенне-летних водных обрядов, проводившихся в священных рощах, у родников и связанных с богиней-девой, покровительницей плодородия. Помимо жрецов, жертвования родовым и небесным богам часто приносили и представители родовых союзов.

Турицы (6 января) посвящались Туру - одному из древнейших почитаемых среди славян тотемных животных, в котором воплощается союз Велеса и Перуна во славу и процветание Рода славянского. Сын Велеса и Макоши, Тур, как и греческий Пан, покровительствует пастухам, гуслярам и скоморохам, молодецкой удали, играм, плясам и веселью, а также рощам и зверью лесному. На Севере Тур предстает гордым оленем, а в таежных лесах сохатым. В этот день гадают на весь будущий год, так как праздник закрывает зимние святки. 12-ый день святок соответствует 12 месяцу года. Гадания происходят под вечер, с наступлением темноты. Собирают снег для отбеливания холстины. Снег, собранный в этот вечер, брошенный в колодец, может сохранить воду на весь год. Славяне видели в празднике Тура древнейший обряд юношеских посвящений в мужчины, когда, воплощаясь волком, юноша должен был проявить охотничьи способности и воинскую отвагу и завалить своего первого тура. Древние славяне брали пример с этих грозных животных, которые не заботяться о себе, чтобы защитить стадо. Они старались научить юное поколение нападать и обороняться, проявлять находчивость и стойкость, выносливость, храбрость, умение объединяться для отпора врагам, защищать слабых и находить слабое место у противника. Справа изображены подвески из радимичских курганов XI-XII вв., символическое изображение обряда "Туриц": бык и семь девушек

Архаичные народные праздники вроде новогодних гаданий, разгульной масленицы, "русальной недели" сопровождались заклинательными магическими обрядами и были своего рода молениями богам об общем благополучии, урожае, избавлении от грозы и града. Так существовал обычай в Ильин день (Перунов день, 20 июля) закладывать выкормленного всем селом быка в честь могучего Перуна.

Многочисленные праздники, коляды, игрища, святки скрашивали быт древнего славянина. Многие их этих обрядов живы в народе и по сей день, особенно в северных областях России, ибо именно там христианство приживалось дольше и труднее.

Славянское язычество достигло апогея накануне образования Киевской державы и в первые два столетия ее формирования (9-10 вв.), когда культ Перуна, бога грозы и покровителя воинов и князей, стал государственной религией Киевской Руси.

Особую роль здесь сыграло жреческое сословие древней Руси. Общим названием жрецов было "волхвы" или "волшебники". В составе всего жреческого сословия было много различных разрядов. Известны "волхвы-облакопрогонители" - те, которые должны были предсказывать и своими магическими действиями создавать необходимую людям погоду. Были волхвы-целители, лечившие людей средствами народной медицины, "волхвы-хранильники", руководившие сложным делом изготовления разного рода амулетов-оберегов и, очевидно, орнаментальных символических композиций. Творчество этой категории волхвов могут изучать как археологи по многочисленным древним украшениям, служившим одновременно и оберегами, так и этнографы по пережиточным сюжетам вышивки с богиней Макошью, молитвенно обращающейся к небу, богинями весны, едущими на конях "с золотой сохой" и многочисленными символическими узорами. Интереснейший разряд волхвов составляли "волхвы-кощунники", сказители "кощюн" - мифов, хранители древних преданий и эпических сказаний. Сказителей называли также "баянами", "обаятелями", что связано с глаголом "баять" - рассказывать, петь, заклинать. Кроме волхвов-ведунов, существовали и женщины-колдуньи, ведьмы (от "ведать" - знать), чаровницы, "потворы".

Высшая фаза предгосударственного язычества отражена знаменитым Збручским идолом, датируемым примерно IX в., условно названным Святовитом. Святилище на высокой горе Богит существовало со сколотских (скифских) времен. Для расшифровки девяти антропоморфных изображений и общей формы каменного идола можно предложить следующее истолкование: скульптурная композиция четырехгранного идола делится на три горизонтальных зоны, соответствующие представлениям о структуре макрокосма: небо, земля, подземный мир.

Земная зона на всех четырех гранях содержит изображения простых людей, мужчин и женщин; одна из женщин на главной грани изображена с ребенком.

Подземная зона представлена одним божеством, держащим земную плоскость; на боковых гранях это божество показано в боковом повороте, так, что оно оказывается как бы "триглавом", но более надежно сопоставить его с Волосом, который через культ умерших и захороненных в землю предков может быть в какой-то мере и божеством земли.

Атрибуции божеств верхней, небесной зоны, более надежны. На главной лицевой грани, обращенной на север, ко входу в капище, изображена богиня плодородия с турьим рогом изобилия в руке. Это - Макошь, "мать урожая". Для входящих в капище она расположена на юг, на полдень, которому (полдню), по свидетельству современника, поклонялись язычники.

По правую руку Макоши изображена Лада со свадебным кольцом в руке. По левую руку главной богини, т. е. на третьем месте, изваян Перун с конем и мечом.

Hа задней грани - Дажьбог с солнечным знаком; лицо его смотрит, как и положено солнечному божеству, на юг.

Всему изваянию, выкрашенному в красный цвет, придана фаллическая форма "лингама", что встречается и y других идолов. Вполне возможно, что волхвы, знатоки и творцы мифологии, этим хотели показать синтез божеств с отдельными, ограниченными функциями, их слитность в божестве всей Вселенной, каковым являлся архаичный Род – источник рождающей силыижизни. Индийский верховный бог Шива, близкий к нашему Роду, нередко изображался в виде лингама-фалла. Шапка Рода (такие шапки, как доказал А. В. Арциховский, были княжеской регалией в древней Руси) венчает всю композицию и объединяет божества плодородия, солнечного света и тепла, весеннего расцвета природы, грозного покровителя племенной знати и все человечество, представленное хороводом мужчин и женщин.

Эта интереснейшая композиция, является высшим достижением языческой теологии первобытности на самой последней, верхней ступени эпохи военной демократии. Перун с конем и оружием здесь уже есть, но он помещен на третьем (а если числить и самого Рода, то на четвертом) месте. Племенная знать, вооруженные всадники уже есть, но они не главенствуют, как не первенствует их божество.

Очень важно сопоставить композицию Збручского идола с пантеоном Владимира 980 г. Прошло немного более столетия, и княжеский Перун выдвинулся на самое важное место, возглавив весь пантеон, став первым богом в системе государственного язычества всей Киевской Руси. И когда, после принятия христианства, описывалось свержение языческих идолов, то речь шла только об одном Перуне (Волос упомянут мимоходом); остальные боги не удостоились внимания летописца.

При князьях Игоре, Святославе и Владимире язычество стало государственной религией Руси, религией князей и дружинников. Язычество укреплялось и возрождало старинные, начавшие отмирать, обряды. Вокняжившись в Киеве в 980г., Великий князь Владимир Святославович произвел своего рода языческую реформу, стремясь, очевидно, поднять древние народные верования до уровня государственной религии. В летописи сообщается: "Начал княжить Владимир в Киеве единолично. И поставил идолы на холме вне двора теремного: Перуна деревянного, а глава его серебряна, а ус злат, и Хорса, и Дажьбога, и Стрибога, и Семаргла, и Мякошь. И принесли им жертвы, называя их богами, и приводили сыновей своих и дочерей, и молились бесам…".

Пантеон богов был тщательно продуман Стоящий во главе всех богов Перун – бог дружинников – знаменовал военную мощь молодого государства. Языческая триада Стрибог - Дажьбог – Мякошь была сформирована киевскими жрецами как соответствие христианским Богу Отцу, Христу и Богородице. Этим сопоставлением языческого и христианского пантеонов киевские волхвы стремились показать византийцам, что исконная вера славян не уступает христианству. Очевидно, что авторам этой концепции не мог быть еще молодой князь Владимир Святославович, такие взгляды могли сформироваться только в среде высшего языческого жречества. В Киеве стоял и идол Велеса, но не близ княжеского двора, а в слободах простого люда: культ этого полузвериного бога нижнего мира был сочтен слишком "диким" и простонародным, чтобы равнять его с княжескими богами и показывать иноземцам. Возродилась в народном эпосе мифологическая в своей основе титулатура великого князя - "Владимир Солнце", уводящая нас к мифическому Царю-солнцу Кола-ксаю праславянских времен. Приверженность молодого государства прадедовскому язычеству была формой и средством сохранения государственной политической самостоятельности. В Киеве уже были христиане: крестились (начиная со второй половины IX в.) некоторые русские люди, христианами была часть наемных варягов, христианским было могущественное, враждебное Руси государство - Византийская империя, в годы мира оживленно торговавшая с Русью. Византия стремилась внедрить христианство, так как по греческой доктрине народ, принявший новую веру из рук императора и патриарха, тем самым уже становился вассалом Византии. Однако славяне осуществили военную колонизацию балканских владений Византии и приняли Христианство на своих условиях. С принятием христианства все идолы были изрублены, кроме Перуна - к нему, даже поверженному, Владимир проявил уважение: идол был спущен в Днепр, и эскорт из 12-ти дружинников сопровождал его до порогов в соответствии с одной из форм славянского погребения, когда покойника помещали в ладью и пускали вниз по реке. Так свергнутый бог был похоронен как умерший человек.

В эпоху двоеверия христианство и язычество не столько боролись друг с другом в народном сознании, сколько взаимодополнялись. Со временем христианские святые вытеснили языческих богов.

ДОМ В СИСТЕМЕ ЯЗЫЧЕСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ

Дом - мельчайшая частица, неделимый атом древнего общества был весь пронизан магическо-заклинательной символикой, с помощью которой семья каждого славянина стремилась обеспечить себе сытость и тепло, безопасность и здоровье. К сожалению, археологический материал по славянскому и древнерусскому жилищу дает значительно меньше данных о язычестве, чем раскопки более ранних племенных святилищ, так как почти вся языческая архитектура была деревянной и для нас почти утрачена. Исключение представляет Новгород Великий, где в домах XI - XIV вв. обнаружено много элементов бытового язычества, вплоть до миниатюрных изображений домовых, покровителей дома.

Стены энеолитических жилищ покрывались узорами, в которых преобладал мотив ужа-покровителя ("господарика"), встречался сложный солярный знак и есть схематичное изображение треугольного фронтона дома, увенчанного человеческой фигурой с поднятыми к небу руками. Следовательно, идея охраны стен, окон и кровли жилища при помощи различных магических изображений возникла в незапамятной древности и просуществовала очень долго. Здесь, впрочем, следует сделать оговорку: метод экстраполяции позволяет говорить о сохранности внешней формы, но необязательно о сохранении того же самого содержания, которое могло постепенно выветриваться.

С точки зрения средневековых людей, еще не изживших анимистического представления о повсеместности субъектов зла - навий - и еще приносивших, по словам современника, жертвы упырям, чрезвычайно важным являлся вопрос о снабжении дома-жилья, дома-храма достаточным количеством постоянных оберегов, отпугивающих и отгоняющих от дома всякую вредную нечисть.

В защитно-заклинательную орнаментацию русской избы, сохранившей, как показывают археологические материалы XI - XIII вв., много древних черт, введены: солнце, "хляби небесные", символы земли. Введены они весьма продуманно: Солнце показано трижды - восходящим и заходящим в местах соприкосновения кровли со срубом и в полдневном, зенитном положении наверху на щипце крыши. Другими словами, солнце показано в своем закономерном расчисленном движении. Над солнцем (как и положено по древней схеме), т. е. над воображаемой "твердью", размещены причелины с волнистым узором, символизирующим небесную воду, те самые "хляби небесные", которые разверзаются по божьей воле для орошения засеянных нив. Обычно волны избяного "небосвода" идут в два-три ряда, как бы подчеркивая глубинность хлябей. Изображения светила помещали и на деревянных полотенцах, спускавшихся с крыши. Особенно богато украшалось узором центральное полотенце, символизирующее полдень, - там ярко светящее солнце иногда изображалось несколько раз. На центральном полотенце часто помещали громовой знак (круг, разделенный на 6 секторов) – символ Рода или Перуна, оберегавший дом от попадания в него молнии. Рядом с символом солнца почти всегда славяне изображают знак земли или засеянного поля, обозначающий единство небесного и земного, явного. Мир яви символизируют и изображения птиц, растений, богинь, переплетающиеся с фантастическими существами. Русалки-берегини защищают дом от нави, упырей. Чаще всего эти изображения находятся на наличниках окон, у входа в дом. Человеческая "хоромина" защищена от упырей и навий (иногда носителей эпидемических болезней) всей системой макрокосма, в котором часы ночного мрака неумолимо, закономерно сменяются часами дня, "белого света". Изображения оберегающих мир в доме Лады (богиня веселья, благополучия и согласия в семье; богиня невест) или Мокоши располагаются также на резных наличниках (они изображаются с поднятыми вверх руками, словно просящими защиты у верховных богов, дающих небесную влагу и свет), а также на хозяйственных постройках (они изображаются с опущенными руками, словно обращаются к матери-сырой земле, дающей урожай). На крыше дома встречается изображение в виде конька (также являющегося солярным символом). В южных областях русские и украинские хаты украшаются не только коньками (часто парными), но и резным изображением женской фигуры иногда в сопровождении птиц. Сюжеты очень близки к тем, которые преобладают в вышивках: женщина с воздетыми руками, по сторонам которой изображены две птицы и два коня (или всадника).

Солнечные знаки представлены несколькими типами: наиболее устойчивым является круг с 6 радиусами ("колесо Юпитера"), встречается круг с крестом внутри него, а иногда и с восемью лучами, восходящее или заходящее солнце может быть показано полукругом (дугою вверх) с тремя лучами. Особый интерес представляют многочисленные знаки, изображающие "бегущее" солнце: внутри круга вырезают несколько дугообразных линий, расположенных радиально; они создают впечатление катящегося колеса с изогнутыми спицами. Направление искривленности всегда одинаково: верхняя линия в круге имеет выпуклость влево, нижняя - вправо, чем определяется и положение всех промежуточных спиц этого солнечного колеса. Иногда движение солнца выражено только тремя такими дугами, но обычно их бывает много. Рядом с символом солнца почти всегда соседствует тот или иной символ земли, поля. Расшифровка знаков, обозначающих землю, основывается на анализе двух факторов. Во-первых, это древний, еще энеолитический символ поля и плодородия в виде ромба или квадрата, поставленного на угол и разделенного на четыре части. Это знак устойчиво бытовал несколько тысячелетий. Он хорошо отражен в русском средневековом прикладном искусстве и в церковной декоративной росписи и широко представлен в этнографическом материале, преимущественно в узорах свадебной одежды невесты, что еще раз свидетельствует о связи с идеей плодородия.

Вторая группа знаков на избяных причелинах прямо соотносится с русскими прялками из того же северного региона, на которых в соседстве с солнцем резчик изображал вспаханную землю в виде большого прямоугольника или ромба, прочерченного вдоль и поперек.

Утро и вечер. На нижних концах причелин, соответствующих в общей картине небесного хода солнца восходу и закату, почти всегда находятся рядом знаки солнца и знаки земли. Чаще всего солнце изображается ниже земли - оно еще только должно взойти; иногда над землей помещают половину солнечного знака - солнце восходит. Иногда солнце показано уже взошедшим, находящимся над землей; в этих случаях земля показана не прямоугольником, а как знак плодородия, перекрещенным квадратом.

В комплексе нижних концов причелин очень часто солнце изображается "бегущим", что вполне соответствует зрительному восприятию хода солнца - при восходе и закате особенно ощутимо движение светила, быстро поднимающегося или опускающегося по отношению к горизонту.

Полдень. Полдневное солнце изображалось на фасаде избы, на самом верху, под главенствующей фигурой щипцового коня, но, как уже говорилось, все же ниже "хлябей небесных", являвшихся верхним небом. Для того чтобы соблюсти архаичную стратиграфию мира и оставить солнце в надлежащем ему ярусе, старинные умельцы приделывали к щипцу короткую доску-"полотенце", свисавшую вертикально вниз по фасаду. Вот на нижнем конце этого полотенца и размещался полуденный комплекс солнечных знаков. Полуденный комплекс всегда был богаче утренне-вечерних. Чаще всего здесь изображались два солнца подобно тому, как на календаре месяц летнего солнцестояния (июнь) обозначался не одним крестом, как другие солнечные фазы, а двумя крестами.

Символы земли, как правило, отсутствуют в полуденной композиции, но иногда земля все же изображается. В этих случаях она обязательно сопряжена с солнцем: или солнце светит на подступающую к нему (сверху и снизу) землю или же маленький символ земли помещают между двумя бегущими солнцами, и он оказывается как бы всесторонне освещенным.

Входы во двор и в дом: на колья ограды надевались, имевшие магическую силу, битые горшки, навешивались счастливые камни с естественным отверстием ("куриный бог"), по периметру двора при каждом празднике рассыпались остатки ритуальной еды, в воротах в ответственный момент первого выгона скота клали рогатину, "которая в звере бывала", и во всех случаях взывали к помощи батюшки-домового, дворового, банника, овинника, "кутного бога" и других "доброхотов" и "доброжилов", представителей своего усадебного воинства.

В качестве постоянных оберегов над воротами часто помещали или одиночный солярный знак или знакомые нам три солнца, символизирующие день от утра до вечера. Солнечный символ, как правило, представлен и в его шестилучевом варианте, соединяющем в себе и символику неба, Рода. Очень часта обработка воротных столбов в виде схематичных антропоморфных фигур-идолов.

Крестьянский двор был в меньшей степени, чем дом, снабжен защитительными символами, что, быть может, связано с временным пребыванием людей во дворе, а защитная система, по-видимому, была рассчитана преимущественно на ограждение от навий именно человека. Если в образе навий скрывались известные нам теперь болезнетворные бактерии, бациллы, микробы, вирусы, то такая направленность системы будет вполне понятна.

Из надворных или примыкающих ко двору построек интересны амбары, хранилища "гобина" - урожая. Близ знаменитых Кижей известен амбар с любопытной заменой солнечного знака женской фигурой. На боковых причелинах и на центральном полотенце вырезана женская фигура с опущенными к земле (а не поднятыми к небу, как на щипцах кровли) руками. Как удалось выяснить при анализе русской ритуальной вышивки, женская фигура на полотенцах изображалась двояко: на предназначенных для весенних празднеств - с поднятыми к небу руками, а для летних молений об урожае - с руками, обращенными к земле, как бы указывающими на колосящиеся хлеба. Можно предположить, что эта женская фигура - славянская Макошь, богиня урожая. Макошь, самое имя которой означает "Мать урожая", вполне подходящая охранительница амбара с запасами обмолоченного зерна в нем. Зерно в амбаре хранилось в сусеках, больших деревянных ларях. Здесь же хранился и драгоценный семенной запас для будущего сева. Может быть, поэтому мы находим в орнаментации сусеков два основных мотива: солнце (иногда в традиционных трех позициях) и буйную, гипертрофированную зелень.

Вход в дом - дверь - сравнительно бедно обставлена охранительными символами. Иногда встречается солнечная символика со знаками, расположенными по полукругу притолоки (Гуцульщина). Чаще всего у двери внутри дома находился коник (может быть, от этого и появился впоследствии обычай прибивать подкову), а под лавку близ дверей всегда клали топор, который был и реальным и вместе с тем магическим средством защиты от видимого и невидимого зла.

У входа в подклет, в котором не было ни печи, ни коника, изображалось одно солнце, иногда с лучами, обращенными вниз.

Несравненно больше внимания уделялось окнам, сквозь которые могли проникнуть вездесущие навьи. Щели в оконницах, сквозняки, зимний холод, все то, что могло причинить болезнь, все это преображалось в сознании древних людей в образы невидимых, неосязаемых навий, несущих людям "на злых ветрах" различные несчастья. В связи с этим возник такой важный элемент заклинательного декора, как наличник, обрамление окна.

Орнаментальные композиции наличников с известной долей условности можно разбить на три группы:

В одну группу войдут наличники с преобладанием солнечных знаков, продолжающие ту же защитную систему, которая применялась и для дома в целом. Солярный знак мог занимать срединное положение над окном, там же могла находиться привычная композиция из трех солнц. Иногда обозначался суточный ход солнца помещением знаков вокруг всего окна или сверху и снизу. Солнечные знаки ставились и на ставнях (так, чтобы они были видны днем при открытых ставнях).

Другую группу составят наличники, типичными представителями которых можно считать образцы из Ярославского Поволжья. Особенностью композиции следует считать наличие полукруга или двускатного покрытия в середине верхнего карниза и двух фигур по сторонам полукруга. Внутри полукруга-небосвода нередко помещали лучистое восходящее солнце. Над солнцем по дуге изображались "хляби небесные" в виде волнистых или зигзаговых линий (иногда в несколько рядов) и капель-точек. "Хляби" нередко шли по всему карнизу, отделяя всю небесную сферу. Солнце иной раз изображалось в виде круга с четырьмя крестообразно расположенными внутри круга кринами-ростками, устойчивым аграрно-магическим символом, хорошо известным со времен Киевской Руси. По обеим сторонам "небосвода" размещались в небесном ярусе два крупных украшения, представлявшие собой сочетание сильно стилизованной женской фигуры с символами растительного плодородия. Иногда женская фигура определяется вполне четко, иногда же растительные символы искажают ее. Важно отметить, что в большинстве случаев женское существо как бы беременно ростком, находящимся в его чреве. Иногда внутри большой фигуры помещается меньшая, что выражает ту же самую идею. Парность женских фигур, их пребывание в небесном ярусе выше солнца и "хлябей небесных", усиленное внимание к теме беременности и рождения - все это заставляет предполагать, что здесь перед нами две Рожаницы, две архаичные богини плодовитости и плодородия, которым на Севере, судя по поздним копиям церковных поучений против рожаниц, поклонялись по крайней мере до XVII в. включительно. Над "небосводом" в зените помещался еще один орнаментальный узел, подобный боковым рожаницам, но эта фигура всегда уступала боковым в размере и четкости. Чувствуется, что она введена в композицию как ее орнаментальный стержень со значительно меньшей смысловой нагрузкой: растительное начало там еще ощущается, а женское - очень слабо.

Третья группа композиций на наличниках отличается от предыдущих, во-первых, отсутствием небосвода (карниз ровный, горизонтальный), во-вторых, отсутствием связанных с небосводом "хлябей небесных", а в-третьих - наличием только одной центральной фигуры, иногда подобной рожаницам предыдущей группы, а иногда и резко отличной, и, в-четвертых - наличием различных зверей по сторонам средней фигуры. Идея такой композиции совершенно иная, чем в предыдущей группе. Там явно ощущалось стремление передать земледельческую картину мира с ее водными небесами, движущимся солнцем и двумя рожаницами, щедро оснащенными только аграрными символами. Здесь же больше звериного элемента, не всегда показаны растительные символы плодородия, и центральная фигура чаще похожа на архаичную "владычицу зверей", чем на женское земледельческое божество.

Перед нами две концепции, отражающие две разных стадии восприятия природы и управляющих ею сил. Совершенно особый интерес представляет географическое размежевание этих двух типов композиции охранительного узора на наличниках. Композиция с небосводом, "хлябями небесными" и двумя рожаницами. хорошо известная по новгородским материалам XI-XIII вв., встречена преимущественно на Волге в Ярославской и Костромской областях до Кинешмы включительно. Композиция с одной фигурой и зверями наблюдается преимущественно в более южных областях (Ивановской, Владимирской), но частично проникает и в костромское течение Волги. Существенные смысловые различия двух композиций и намечающееся географическое размежевание их заставляют углубить поиск в далекое средневековье, когда здесь, в междуречье Волги и Клязьмы, происходило соприкосновение и слияние индоевропейцев-славян и финно-угров мерян. Археологическими следами этого слияния являются полуславянские - полумерянские курганы X - XII вв. в Ярославско-Владимирском междуречье Волги и Клязьмы, в которых обряд погребения славянский (курганы), а женские украшения - мерянские (шумящие привески с лягушачьими лапками).

Существование в Новгороде еще в XI в. сложной композиции с изображением волнистых "хлябей небесных" документально подтверждено археологическими находками. Идея движущегося по небосводу солнца путем показа трех его позиций тоже была, как показано выше, известна средневековым новгородцам. Другая система заклинательного узора над окнами с одной богиней, окруженной зверями, распространена там, где в X-XII вв. проживали мерянские племена, творцы особого зооморфного стиля украшений, на которых, кроме центральной человеческой фигуры, изображались различные животные и птицы: кони, быки, олени, петухи, гуси, утки. Центральная фигура композиции наличников волго-клязьминского типа, по всей вероятности, и является богиней природы и покровительницей дома Макошью. В обоих случаях охрана окна от упырей и навий возлагалась на изображение мира: русский, земледельческий, вариант представлен объемным трехмерным пространством небес, а мерянский вариант - более плоскостным, свойственным охотничьим воззрениям, образом земли, населенной зверями и птицами. Вполне естественно, что со временем в эту архаичную картину проникли чисто земледельческие славянские символы плодородия в виде распускающейся почки, ростка.

Наиболее изощренным охранительным комплексом является украшение окон светелок, чердачных помещений второго этажа. Поднятые на значительную высоту, они были видимы издалека, и поэтому их магическая сила простиралась дальше, чем у обычных окон. Эти наличники представляли собой целые теремки с фронтоном, витыми столбиками и узорчатым подножием.

Подводя итоги обзору заклинательной орнаментики внешнего вида восточнославянского жилища, следует сказать, что она удивительным образом сохранила почти в полной неприкосновенности древнюю, идущую чуть ли не из энеолита оберегающую символику. Фигуры "великой богини" на фронтонах энеолитических моделей соотносятся с деревянными женскими фигурами (с конями или птицами) над фронтонами украинских хат, а те в свою очередь находят полную аналогию в русской ритуальной вышивке.

Важно отметить, что архитектурный декор не был простой суммой отдельных знаков, Созданный руками человека, микрокосм повторял картину мира, возникшую в представлениях предков славян (да и многих других народов) где-то в глубинах бронзового века. Внизу была священная земля предков, выше этого человеческого, жилого яруса воспроизводились небеса, два неба, как и положено в древней картине мира, где среднее небо, облекающее землю, небо светил и воздуха, отделено от верхнего голубым куполом придуманной древними "тверди". Выше тверди - обиталище Рода, верховного повелителя вселенной, распорядителя "хлябей небесных", запасов воды, необходимой для пашен и создателя непрерывно возобновляемого жизненного начала. Могущественным и страшным своей повсеместностью злым духам противопоставлен ход солнца от восхода до заката; верхнюю точку дома с ее широким обзором окружающего пространства обороняет сияющее, как бы удвоенное полуденное солнце и солнечный конь-охлупень, венчающий кровлю. В грозу и бурю солнечные символы, называемые в народе "громовыми знаками" ("от грому"), должны спасти от удара молнии, от пожара, так как они выражают идею ясного дня, безоблачного неба. В ночи, когда реальное солнце пойдет своим подземным путем, когда полчища невидимых враждебных навий могут приблизиться к человеку, "аще вылезет он из хоромины своей", то в его дому, в его языческой крепости он будет огражден заклинательным изображением на всем фасаде дома спасительного светоносного начала - движения солнца, неотвратимого возврата света, ежесуточно побеждающего полный опасности мрак.

 

ОБЕРЕГИ, АМУЛЕТЫ, ЖЕЗЛЫ

Обереги помещались над дверьми, на печи, на предметах быта. Причудливым орнаментом старались покрыть всё, через что нечистая сила могла навредить человеку.

Наиболее частым обереговым узором на одежде являются ромбы с крючками – символами жизни. Кроме ромбов, значение амулетов, несущих огонь, тепло, жизнь, имели круги и свастики с "усиками", направленными по ходу солнца. В рукав обязательно вшивалась кумачовая ластовица, так как красный цвет, по поверью, отражает дурную энергию и защищает здоровье хозяина.

Кроме вышитых и вырезанных узоров, славяне использовали и заклинательные привески-амулеты. В отдельных погребениях археологи находят целые наборы амулетов, подвешенных на цепочках на общей основе. Так, в составе одного из них имеются две ложки, птица, челюсть хищника и ключ. Ложка - символ сытости, благосостояния и довольства, ключ - символ богатства и сохранности. Челюсть или зуб хищника служили для ограждения от зла, для привлечения удачи на охоте, увеличения силы и мастерства. Мужских оберегов сравнительно немного. Это, как правило, миниатюрное изображение оружия - ножи, мечи, топоры; маленькие коньки, которые являлись оберегом в пути и служили символом бога Перуна. Также мужчины носили когти и клыки диких зверей, добытых на охоте. Считалось, что так охотнику передаётся сила убитого зверя, которая помогает в охоте, защищает в лесу.

Наибольшая защита требовалась женщине – продолжательнице рода. Обязательным оберегом у женщин являлись подвески, которые крепились на цепочках и носились на поясе, как ожерелье или у плеча. Часто они были сделаны в виде коня (символизирующего добро и счастье) или утко-коня, к ним также крепились бубенчики (своим звоном отгонявшие злых духов) или утиные лапки – символ Рода как создателя земли. Уточка являлась символом продолжения Рода, счастливой семьи. Еще одним обязательным элементом подвесок был семилучевой гребешок, который означал здоровье и должен был оберегать женщину от болезней и дурного глаза. Третий элемент подвески – ложечка символизирует сытость, достаток в доме; четвёртый – ключ означает богатство. Также в подвесках встречаются маленькие костяные ножи, служившие защитой от злых духов, серьги – символ урожая; изображение Чура – охранителя домашнего очага. Встречается на подвесках и пестик от ступы – символ мужского начала, плодовитость.

Подвески – бляшки имели самый разнообразный характер, и могли носиться как женщинами, так и мужчинами в качестве нательного оберега. Как правило, бляшки имели солярную, земную и зооморфную символику: солнечный крест, означающий выбор человеком жизненного пути, восьмиконечный крест – символ Рода, ромбики – знаки земли, изображение птиц, зверей, свастики – всё это являлось основными узорами орнамента подвесок. Женские подвески изготавливались из бронзы или иного жёлтого, солнечного металла.

Применительно к оберегам и амулетам можно сказать, что если один предмет выражал какое-то единичное понятие, соответствующее слову в человеческой речи, то комплекс предметов представлял уже целую фразу. Поясню это примером: среди различных комплектов амулетов-оберегов (носившихся на груди, y сердца), есть наборы, скрепленные металлическими цепочками и подвешенные к полукруглой дужке, что гарантирует целостность комплекса. На рисунке в крайнем справа комплекте к полукруглой дужке на литых цепочках прикреплены следующие предметы:

1.  Ложка;

2.  Птица в спокойной позе (сидит в гнезде?);

3.  Пилообразный предмет, являющийся, как показывают другие наборы, упрощенным изображением челюсти хищника;

4.  Ложка;

5.  Ключ.

Наличие двух ложек сразу определяет, что мы имеем дело с двумя лицами, которым выражается пожелание быть сытыми. Ложка как символ сытости и шире - благосостояния вообще, хорошо известна в русском фольклоре. Амулет-талисман предназначался "молодым", двоим людям, вступающим в брак. Свадьба, уход девушки из-под покровительства родного дома, своих дедов-предков в чужую семью жениха, всегда была обставлена бесчисленным количеством обрядов, заклинаний, особых деталей одежды. Вполне естественно подобные наборы амулетов расценивать не как украшение, а как овеществленное заклинание: "Будьте всегда сыты!" Птица очень часто является символом семьи. Недаром до наших дней бытует выражение: "семейное гнездо". Символика ключа элементарна - сохранность имущества новообразующейся семьи. Челюсть хищника тоже не вызывает сомнений. Еще в каменном веке люди носили в качестве амулетов просверленные зубы и когти хищников; они должны были отгонять от человека всяческое зло. Все предметы данного набора выражают примерно следующую благожелательную фразу:

Да будет счастлива ваша семья,

Будьте оба вы в сытости и благоденствии,

Пусть неприкосновенным будет ваше имущество,

И да разъедутся враги ваши!

Фактор времени, проекция добрых пожеланий в будущее, тоже учтены мудрым мастером-"хранильником" - полукруглую дужку (это устойчивая форма) следует рассматривать как схематичное изображение небосвода. Хорошо известные по многочисленным примерам три позиции солнца показаны и здесь: y основания дужки-небосвода помещены два колечка, аналогичные солнечным кругам. Третье, полдневное, кольцо помещено, как и следует, в высшей точке небосвода. От этого полуденного солнца идет вниз вертикальная полоска, как бы напоминающая нам, что "полудень чтут ..." Кольца ниже горизонтальной "земли" могут означать ночной ход солнца.

Следовательно, ко всем добрым пожеланиям мы должны добавить еще: "И да будет так, пока солнце светит!" Учитывая, что под "белым светом" подразумевалось не только небо, осиянное солнцем и "неисповедимым" дневным светом, но и вся земля, природа и люди ("один-одинешенек на всем белом свете"; эту формулу можно дать и в таком виде: "И да будет так, доколе свет стоит!"

Верхняя основа набора амулетов ("белый свет") не всегда такова, как описанная выше; иногда она бывает более упрощена, а в северных районах, где долго держались архаичные представления о лосихах или важенках, являвшихся небесными хозяйками-рожаницами, основа для комплекта оберегов украшена двумя оленьими головами, рога которых переплелись, образуя четыре квадрата и тем самым соединяя идею неба с идеей земли, т. е. опять-таки изображая "белый свет". Из земли, между мордами оленей, вырастает нечто вроде мирового "древа жизни", достигающего неба; иногда y древа обозначены два корня.

В более сложных обрядовых предметах можно проследить и более сложную, многогранную символику. Так, в княжеском кургане Чернигова Черной Могиле, относящемся к эпохе Святослава, был найден турий рог (X в.), окованный позолоченным серебром с вычеканенными на нем фигурами и узорами. Анализ сюжетов чеканки показал, что на ритуальном роге изображен миф о смерти сказочно-былинного Кощея Бессмертного ("кощьное" означало мир мертвых, преисподнюю) и об освобождении от его власти Анастасии Прекрасной, связанной в сказках с расцветом весенне-летней природы. В победе над мертвящим началом Кощея участвуют представители высших вещих сил и, прежде всего, грифонообразный Див. Этот сюжет очень близок к архаичному индоевропейскому мифу глубокой древности, греческий вариант которого – миф об Аиде похищающем Персефону. Славяне могли познакомиться с ним, быть может, еще в "трояновы века", когда вплотную соприкоснулись с грекоязычным населением черноморского "лукоморья".

Тончайшим образом разработанная символика оковки ритуального рога свидетельствует о глубокой продуманности всех деталей мифологического повествования и композиции в целом, идеей которой было торжество жизненного начала.

Возможно, что именно в жреческой "кощунной" среде была разработана в свое время интереснейшая и верная в своей основе периодизация первобытных верований, использованная автором поучения начала XII в. "Слово... о том, како първое погани суще языки кланялися идолом и требы им клали..." В нем автор отразил и стадию первобытного дуалистического анимизма охотничьего периода, и стадию земледельческого монотеизма, и последнюю фазу язычества эпохи военной демократии - культ божества грозы и войны. Автору антиязыческого поучения неоткуда было взять такие сведения; их нет ни в византийской, ни в русской церковной литературе. Единственно, что остается допустить, это использование им каких-то жреческих припоминаний или писаний.

 

ПРЕДМЕТЫ БЫТА И ВНУТРЕННЕЕ УБРАНСТВО ДОМА

Анимистическое мировоззрение древнего славянина не позволяло ограничиться защитой своего дома только извне. Нужно было предусмотреть все повседневные бытовые дела, обезопасить все вносимое в дом и снабдить человека всем арсеналом языческих символов на тот случай, когда возникнет необходимость покинуть свою защищенную хоромину. Поэтому все, что относится к приготовлению и потреблению пищи, все, что связано с изготовлением одежды и самой одеждой, вся мебель (особенно кровать) и сундуки для хранения добра - все это щедро покрывалось сакральной орнаментикой, которая по своей смысловой основе не отличалась от системы ограждения дома извне.

Внутри дома главным оберегом семьи была печь. Недаром слова "семейный очаг" приобрели широкий нарицательный смысл. У печи давались клятвы, у печного столба заключались договора, в печурки прятали молочные зубы детей, в подпечье обитал покровитель дома - домовой. Это был "кон" - начало начал, основа основ (осетинское "кон" означает очаг). Когда-то появилось и обособленное изображение этого понятия, которому по созвучию с конем-лошадью нередко придавалась форма конской головы. "Коник" у печи был священным местом в избе.

Белорусы называли угловой столб печи "дедом" и в какой-то мере отождествляли его с домовым. Само слово "домовой" нередко заменялось словами "столбовой", "старый", "господар". В тех случаях, когда было необходимо добыть живой огонь, его получали посредством вращения веретена в какой-нибудь щели печного, кутного "деда".

Печной столб превращался в представителя предков-покровителей. Возможно, что в древности такому столбу-деду придавались антропоморфные черты, пережитком чего можно считать изготовление "копки" - небольшой выемки в верхней части (рот идола?), куда прятали пуповины новорожденных.

С домашним культом печи и огня связаны любопытные находки в новгородском культурном слое. Это - распиленные вдоль бычьи астрагалы со сферической выемкой посреди распила и со знаками креста или солнца на выпуклой внешней стороне. Эти предметы могут быть осмыслены как верхняя часть снаряда для добывания огня - в паз астрагала могло одним концом упираться веретено, на другом конце которого загорался огонь; снаряд требовал лучка, тетива которого обматывалась вокруг веретена или чурки. Наличие орнаментальных крестиков на астрагалах убеждает в их связи с огнем.

Вторым священным местом в избе была матица (укр. "сволок"), главный срединный брус потолка. С матицей тоже связан ряд обрядов и обычаев. К матице привязывали вывороченный мехом наружу полушубок (отголосок культа медведя?) и каравай хлеба, пирог или горшок с кашей. Общеславянским, а, следовательно, и весьма древним, является устойчивый обычай вырезать на матице громовой знак "колесо Юпитера - Рода", круг с шестигранником и шестилучевой розеткой внутри него (шестью спицами). По сторонам солнечного круга с шестиугольником (который мог означать и более широкое понятие "белого света", знак Рода) часто располагались идеограммы земли или вспаханного поля. Здесь повторялась часть небесного комплекса, оснащавшего фасад дома, но вместо "хлябей небесных", совершенно излишних внутри дома, более определенно показывалась идеограмма: солнце светит на землю и ее обитателей.

В каждом доме было специальное священное место, где впоследствии ставили иконы - "красный угол", "красный кут". Киот - "божница" - украшался ритуальными полотенцами - "набожниками", и православные иконы соседствовали с набожниками, на которых зачастую вышивались архаичные языческие сюжеты: богини Лада и Леля и суровая Макошь. Новгородские раскопки и здесь радуют интересными находками. В ранних, языческих по времени, слоях Новгорода(X-XI вв.) найдены небольшие схематичные деревянные фигурки бородатых мужчин в шапках, справедливо считаемые домовыми. Поясные фигуры бородатых домовых изготовлены из одного куска с подставками и, несомненно, предназначались для установки на неподвижной полочке; божница в красном куту была самым подходящим местом для такого кутного бога.

Деревянные домовые резко отличаются от детских кукол-лялек и вполне соответствуют образу "дедушки домового". Важным аргументом в пользу такой трактовки является то, что фигурки бородатых мужчин встречены только в нижних языческих пластах культурного слоя Новгорода и исчезают к середине XI в. То, что эти поясные скульптуры не являются изображениями определенных богов славянского пантеона вроде Перуна или Велеса, явствует из полного отсутствия у них каких бы то ни было атрибутов (турьего рога, молнии и т. п.). Это - бородатые старички, вполне подходившие под обобщенное понятие предков-дедов. Чур или щур - предок, дед ("пращур"), т. е. тот же домовой. Теперь, после новгородских находок, становится понятнее слово "чурка", обозначающее маленькое поленце, небольшую деревяшку. Очевидно, тысячу лет тому назад слово "чурка" означало деревянное изображение Чура, Пращура, Предка и лишь со временем приобрело (как и многое языческое) свой пренебрежительный оттенок. Фигурка домового, полностью сходного с новгородскими "чурками", найдена на западной окраине славянского мира в Ополье (Польша).

В Белоруссии олицетворением предка-деда могло быть в прошлом изображение значительно большего размера, чем описанные выше чурочки, предназначенные для красного угла: "дедком" назывался в старину вертикальный столб-рассоха в 2-3 м высотой, ставившийся на верхний венец избы и подпиравший "князевую слегу", верхний сволок двускатной крыши. Антропоморфность этому столбу, стоявшему над жилой частью дома и упиравшемуся своим верхним концом в самый верхний угол кровли, придавали, во-первых, два развилка, державшие сволок ("руки" дедка), а во-вторых, торец князевого бревна, воспринимавшийся смотрящими как голова деда-предка, стоящего над жилой частью дома с руками, поднятыми к небу.

Бытовая утварь внутри дома за несколькими исключениями несла на себе охранительно-декоративную нагрузку. Интересны и исключения: почти не орнаментировался стол, так как он покрывался столешницей, скатертью с тканым или вышитым узором (чаще всего из архаичных ромбов). Совершенно не покрывались узором такие жизненно важные вместилища для воды, теста, муки, как ведра, квашни, ушаты. Это объясняется, во-первых, тем, что эти емкости обычно прикрывались холстиной, рядном (с тканым магическим узором), а во-вторых, по-видимому, тем, что круглая форма посуды как бы сама в себе заключала идею солнца. Недаром ясная солнечная погода носила наименование "вёдро". Округлость самой утвари, круглые обручи, скрепляющие клепки - все это, вероятно, заменяло солнечные знаки.

По этнографическим данным мы ничего не знаем об украшении печных принадлежностей (ухвата, кочерги и др.), но они в фольклоре всегда связаны с нечистой силой, как и помело. Впрочем, эти домашние вещи в сказках и поверьях никогда не выступают враждебно против своих хозяев. За этими исключениями весь движимый инвентарь дома был "поставлен на охрану" от злыдней.

Жизнь домочадца начиналась с люльки, на приведенной фотографии мы видим солнечные знаки и схематичную человеческую фигуру с поднятыми к небу руками. Солнце показано в трех позициях, но совершенно необычных: средняя позиция, здесь опущена - солнце спускается ниже линии горизонта, отмеченной восходящим и заходящим солнцем: орнаментальные обереги люльки рассчитаны на ночное время, когда все в доме спят и некому наблюдать за ребенком. Поэтому здесь и подчеркнуто существование солнца в мировой системе даже ночью, когда оно не видимо людям в своем подземном течении от заката к восходу.

С орнаментацией мебели мы можем ознакомиться не столько по этнографическим данным, сколько по археологическим. По этнографическим данным мы знаем, что конскими головами украшались настенные полки и скамьи. Этнография свидетельствует, что наиболее украшенным и выделяющимся среди домовой утвари было обычно седалище главы семьи, "князя", по свадебной терминологии. В Новгородских раскопках известен целый ряд обломков кресел с резными спинками. Здесь преобладают различные плетения. Отдельные варианты выражают идею воды, водного пространства, а иногда плетенка напоминает сети. Одна резная спинка кресла покрыта изображениями переплетенных между собой драконов, у которых уши переходят в плетенку из 4-5 витков, своею струйчатостью тоже близкие к символам воды. В городе былинного Садка такое увлечение водной тематикой вполне понятно.

Очень тщательно и обильно покрывали заклинательным узором разные вместилища для добра: сусеки для зерна, сундуки, укладки и скрыни для праздничной одежды и приданого девушек-невест. Система защиты здесь все та же: солнечные знаки (нередко по три), круги "белого света", иногда символы плодородия. Здесь присутствуют и "хляби небесные" и квадратики и ромбики земли по сторонам кругов

На сундуках и скрынях знак солнца с шестью лучами внутри круга нередко дается в очень своеобразном виде: три луча - светлые, три луча - темные (черные или синие). Не вложена ли в подобное разделение солнечных лучей на две категории та же самая мысль, что и в орнаментации люльки: отразить существование как дневного, светлого солнца, так и ночного солнца, идущего к востоку подземной областью мрака? Высказывать эту мысль позволяет повсеместность подобного раздвоения лучей: так поступали и на Гуцулыщине и в Архангельской области; "черное солнце" должно было уберечь от ночных воров. Совершенно естественно, что одним из наиболее нагруженных защитительной символикой разделов бытовой домашней утвари была посуда. Посуда вмещала то, что непосредственно входило в человека как еда или питье и на пути из печи или от ушата с водой могло подвергнуться нападению невидимых злых сил.

В орнаментах емкостей для пищевых продуктов (туесов, коробьев) в древнем Новгороде господствовали архаичные символы плодородия в виде ромбов и квадратов "засеянного поля", зачастую в сложной переработке. Другим элементом была плетенка. На крышах коробов иногда давалась космогоническая картина: центральная часть изображала землю, представленную усложненными знаками плодородия, земля кругом омывалась водой, а все это вместе, земля и вода, было окружено солнечными знаками в виде косого креста (без кругов). Орнамент покрывал весь короб сверху донизу, что, очевидно, было связано с идеей полноты. Идея полноты хорошо выявлена в печной посуде. Обычные горшки X-XIII вв., как правило, были украшены у горловины волнистым орнаментом, смысл которого с позиций заклинательного мышления ясен: "да будет всегда полон этот сосуд!" Что бы ни варилось в горшке - щи, каша, лапша - любое кушанье требовало воды в сосуде; поэтому и изображалась идеограмма воды. На ложках идеограмма воды была выше самого черпака ложки, что имело тот же смысл. Есть ложки со знаком плодородия в форме мальтийского креста. Предметы, связанные с хранением и принятием пищи, выбиваются из общего строя защитительной орнаментации и связаны с понятиями сытости, изобилия, полноты.

Солонки, в которых хранился такой дорогой в средние века продукт, как соль, сохранили богатую символическую орнаментацию вплоть до XIX в. Символы солнца и земли, сложные знаки "белого света", конские головы. Наличие сходной символической орнаментации у других славянских народов убеждает в исконной древности и полной осознанности самой символики.

Пышно украшались ковши, ендовы, скобкари и другая пиршественная посуда. Здесь мы видим и знаки солнца, и символы движения светила - коней, и водоплавающих птиц; нередко совмещение вырезанного на ручке ковша шестилучевого солнечного знака и фигуры коня (для дневного пути) или утки (для ночного пути).

В орнаментике столовой посуды, являвшейся по существу ритуальной утварью, "сосудами священными" (не в церковном, разумеется, смысле) и служившей для домашних празднеств, мы наблюдаем некоторые черты отличия от многих других разделов народного искусства. Здесь, как и на верхней, самой видной точке фасада дома, в оформлении "конька"-охлупня преобладает изображение не солнца, как такового, а того существа, которое, по мысли предков, содействует движению светила - коня или утки-гуся; знак солнца обязательно присутствует на посуде, но его движение показано не тройственным расположением, а просто изображением одного символа на груди утки-сосуда. Впрочем, идея тройственного показа хода солнца проводится и здесь, но иным способом: на ковше в его передней части изображается не одна конская голова, а целых три. Такой ковш, украшенный тремя конями, назывался "конюхом" Тулово его, как и всех ковшей, воспроизводило тело птицы независимо от того, чем заканчивался ковш - птичьей головой или конской. Ручка ковша обычно напоминала хвост птицы; на груди ковша-птицы вырезалось или рисовалось огромное солнце.

"Конюх" полнее, чем другие формы ковшей, выражал идею хода солнца над землей и вокруг земли. Птичье тулово сосуда намекало на ночной, подземный ход солнца; солнце на груди было смысловым центром композиции, а три конских головы в данном случае отражали три позиции солнца: утром, в полдень и на закате. По бокам "конюха" изображены ромбы, символизирующие землю. Таким образом, в этом празднично оформленном сосуде была явно выражена главная идея охранительной системы, направленной против упырей и навий, солнце, обегающее землю, разгоняет и отгоняет от людей опасных духов тьмы.

В русской этнографии широко известны ковши, скобкари, ендовы, ручки которых вырезаны или в виде коней или в виде лебедей и уток; на груди коня или птицы - огромный знак солнца, а жидкость внутри сосуда, очевидно, символизировала мировой подземный океан. Новгородский археологический материал X - XIII вв. знает и архаичного ящера: есть целый ряд ручек ковшей, оформленных в виде головы ящера.

 

ПРЕДМЕТЫ, СВЯЗАННЫЕ С ИЗГОТОВЛЕНИЕМ ТКАНЕЙ

При самом беглом обзоре русской крестьянской утвари, связанной с обработкой льна, прядением и ткачеством, нас может поразить изобилие орнаментики не только на таких заметных и в известной мере парадных предметах, как прялки и гребни, демонстрировавшихся на публичных посиделках, но и на второстепенных орудиях вроде валька или трепала, густо усеянных солярными знаками, идеограммами земли и другими уже известными нам символами. Однако эта повсеместность защитной символики вполне согласуется с системой защиты и составляет неотъемлемую часть ее.

Работы со льном начинались с вымачивания, последующей молотьбы, для которой применялись бельевые вальки, и дальнейшего "мятья" и трепания, производившегося специальными трепалами. Обе категории орудий обработки льна необычайно щедро покрыты всеми видами заклинательных символов: солнечные знаки, огромные круги "белого света", обводящие по краю линии воды, квадраты и ромбы вспаханной земли, изредка знаки плодородия.

Такое изобилие заклинательной символики может объясняться двумя причинами: во-первых, стремлением обезопасить, очистить лен от всего злого, что могло быть нанесено на него ветрами или наговорено людьми, а во-вторых, желанием уберечь женщин, производящих обработку льна, проводившуюся в октябре. Октябрь - славянский "паздерник" (буквально "месяц очистки льна") - холодный месяц, а длительные работы проводились вне дома, обязательно у реки и на открытых, ветряных местах, что неизбежно должно было вызывать заболевания, навеянные действительно "злымы ветрами" Севера. Вальки и трепала, снабженные колдовскими знаками, оказывались как бы воинскими мечами девушек в борьбе со злыднями, причинявшими болезни.

Все женские работы, связанные с льном, пряжей и ткачеством, находились под покровительством древней богини Макоши. Ко времени этнографических записей ее первоначальные аграрные функции ("Макош" "мать урожая") сильно сократились и она стала на русском Севере по преимуществу покровительницей женских работ, суровой повелительницей прядения. Практически единственная взятая из язычества христианская святая, - это Параскева-Пятница ("Пятница-Льняница"; ее день 28 октября). Вообще народный календарь очень внимателен к Макоши-Пятнице - ей посвящено 12 праздников в году.

В связи с культом Макоши, особый интерес представляют короткие антропоморфные вальки для льна и белья, Они представляют собой схему женской фигуры с расставленными врозь руками: основа валька - широкая юбка, ручка валька - шея, завершающаяся круглой головой, перекрестие рукояти - руки. Руки женщины обычно сильно обобщены, но в одном случае на вальке без перекрестия руки показаны очень реалистично четким врезом. Эта Макошь как бы прижимает к груди ромбический кусок вспаханной нивы, верхнее закругление рукояти ("голова") обычно украшено солнечной розеткой. (Рис. 86) Подобные солнечные розетки широко известны как центральное изображение на женских кокошниках. Рукоять не орнаментировалась. На широкой части валька обязательно крупное изображение солнца (иногда в бегущем варианте, "белого света" и четких символов земли: заштрихованных квадратов и ромбов). По всему периметру широкой части обычно вырезается зигзаговая линия, обозначающая воду. Подобное окаймление знаков земли и солнца линией воды трудно истолковать однозначно. Исходя из древних представлений о том, что земля окружена мировым океаном, можно считать эту водяную непрерывную линию, охватывающую со всех сторон пиктограммы солнца и земли, схематичным изображением этого океана. Применительно к русскому Северу, население которого хорошо знало Ледовитый океан, это предположение допустимо. Но может быть предложено и другое толкование, основывающееся на том, что подобный водяной узор иногда окружает знак солнца-неба: не является ли он схемой горизонта, кругозора (в прямом смысле слова), т. е. той круговой линии, где видимая часть земли соприкасается с небом и откуда на ясное безоблачное небо набегают водоносные облака и тучи. В этом случае окаймляющий зигзаг водной линии должен расцениваться как показ "хлябей небесных", дождевых запасов неба. Но в любом случае, отражает ли он географические представления об океане или космографические о "верхнем небе", этот водный символ, завершающий и объединяющий всю орнаментальную систему вальков-Макошей.

Второй операцией со льном было очищение вымоченных и высушенных стеблей от жесткой кострики - трепание специальными деревянными трепалами, напоминающими сабли с очень широким клинком. Работа требовала ветра и производилась тоже вне дома. Трепала, как и вальки, сплошь покрыты охранительным орнаментом: ромбы и квадраты земли чередуются со знаками солнца (и шестилучевой вариант и "бегущий") или "белого света".

Существенное отличие от вальков состоит в том, что трепалам никогда не придавалась форма человеческой фигуры, а, кроме того рукояти трепал, как правило, украшены фигурами коней. Это можно объяснить тем, что для работ по получению кудели необходима была сухая, солнечная (во всяком случае не дождливая) погода. Солнечные кони дневного солнца должны были обеспечить необходимую для этой операции погоду.

Тяжелые работы по обработке льна заканчивались праздничной неделей, кульминацией которой были "Кузьминки" (день Кузьмы и Демьяна, 1 ноября) - жизнерадостный праздник, организуемый девушками, приглашавшими па пир (куры и каша) и парней. На первое место в женских работах после "кузьминок" выходили прялка и веретено, начинались веселые месяцы прядения пряжи на посиделках.

Символическая орнаментика прялок, несмотря на отдельные местные отличия, очень однородна у всех славянских народов, что позволяет возвести ее к весьма отдаленной старине праславянских времен.

Итоги анализа большого количества прялок приводят к следующим выводам: резьбой и раскраской передана древняя, восходящая к бронзовому веку картина мира. Нижний мир, мир подземно-подводный, мир ночного солнца передан образом ящера или солнца, находящегося под землей. В средней или нижней части лопатки изображалась вспаханная земля (квадратики или ромбы, обычно заштрихованные). Ниже "земли" на боковых нижних выступах прялки ("серьгах", "чусках") почти обязательно изображалось рельефно восходящее и заходящее солнце.

Путь солнца по небосводу обозначался выступами на верхнем дугообразном краю прялки. Вся центральная плоскость прялки, с которой соприкасалась кудель, была отведена теме солнца, как символа неба, и изумительному по своей гармоничности изображению "белого света", играющего десятками граней своей сложной композиции. Эта архаичная схема дожила до 1890-1930-х годов, но уже в 1860-е годы в украшении прялок произошел резкий перелом, связанный с новым состоянием русской деревни, освободившейся от крепостной зависимости. Земля стала изображаться не как условный знак вспаханного поля, а как жизнь людей на земле в ее полнокровном несколько ярмарочном виде: "На прялках появились всадники, ездоки на санях, охотники, барышни и кавалеры, пароходы, верблюды, офицеры, ученые медведи, девичьи посиделки и т. п."

Наряду с главной темой суточного круговорота солнца на прялках некоторых славянских областей (Сербия, Верхняя Волга) прослеживается и тема Макоши. На основной плоскости там тоже доминирует солнце, но верх прялки представляет собой сложную композицию из древа жизни, с птицами, сидящими на ветвях, двух коней внизу и женской фигуры с поднятыми к небу руками на самом верху композиции, напоминающей вышивки с Макошью. Иногда композиция упрощается и от нее остается лишь одна женская фигура и некое подобие коней.

Особая декоративность прялок объясняется, во-первых, тем, что это орудие труда длительнее всего находилось в употреблении (несколько зимних месяцев ежегодно), а, во-вторых, тем, что прялка была не только домашним предметом, но и приносилась на публичное рассмотрение на деревенских посиделках.

Следующая важная стадия женской работы - ткачество. Ткали в избах на домашних горизонтальных ткацких станах. По новгородским археологическим данным реконструкцию такого стана XIII в. дал Б. А. Колчин. В заклинательной символике в разных деталях ткацкого стана как правило присутствовали парные фигуры коней, но всегда в сопровождении солнечного знака. Там, где позволяло пространство, давался и обычный набор пиктограмм: земля, солнце в трех позициях. На самом холсте очень часто ткачихи создавали ромбический узор, обладавший по очень давней традиции магической силой.

Последняя категория бытовых домашних предметов, связанных с одеждой, это - рубели, рубчатые катки для выглаживания белья, намотанного на скалку. По форме и по характеру орнаментики они близки к длинным валькам.

 

РУКОДЕЛИЕ И ОДЕЖДА

Заклинание, заговор, молитвенное обращение к богам нужно произносить многократно, так как "злые ветры" всегда могут нанести на человека новую напасть. В русских народных орнаментах присутствует весь комплекс заклинательной символики, глубоко продуманный, несущий в себе как преклонение перед неизвестными силами природы, так и восхищение её красотой и устройством всего мироздания. В этом, вероятно, и есть причина такой долговечности древних орнаментальных форм, в которых их первичная сущность (забота о безопасности и благе) постепенно перерастала в категорию эстетическую, сохраняя бессознательно мотивы борьбы добра со злом, света с тьмой. Особое отношение было к красному цвету. Все светлое, ясное, красное, как восходящее солнце, стало обозначением красивого, прекрасного, сохранив прямую связь с первоначальным: "красна-девица", "весна-красна"и т. д.

В русской вышивке удалось установить сохранность образа языческой Макоши вплоть до конца XIX в. Это огромная фигура женщины с раскинутыми врозь руками; на весенних праздничных полотенцах она изображалась с руками, поднятыми к небу, к источнику тепла и влаги, а на летних - руки склонены к земле, уже вырастившей колосья, уже готовящей новый урожай.

В большом количестве в образцах русской вышивки можно наблюдать темы двух богинь – Рожаниц (Лады и Лели).

В старом крестьянском быту полотенцем называли полотнище домотканого холста, концы которого украшали вышитыми или ткаными узорами, кружевом, полосами узорного ситца или кумача, лентами. Особую магию и особый смысл у славян имеют обрядовые полотенца. Узоры на них представляют не что иное, как славянский календарь, который образно отражал семейно-родовые события или аграрно-ритуальные торжества, свойственные земледельческой культуре. На всех праздниках первым на полотенце выносили хлеб да соль. Соль - символ солнца, любви; хлеб - земля, милость; полотенце - символ жизни человеческой, полоса судьбы, часть чистого космического пространства. Полотенца-обыденники ткали и расшивали несложным оберёжным орнаментом против мора, для испрашивания дождя и т.п., причем, чтобы полотенце имело чудодейственную силу, с работой ткачиха должна была справиться за один световой день.

Для свадебного обряда готовились особенно нарядные полотенца. По традиции, каждая девушка должна была приготовить к свадьбе от 30 до 100 полотенец. Одно из самых красивых полотенец, приготовленных невестой, завязывал на поясе жених, полотенцами обвязывались и другие главные участники свадьбы. Для свадебного ритуала предназначалось также особое маленькое полотенце - ширинка, расшитое узорами. Ширинкой невеста перед свадьбой утирала слезы; ею жених обвязывал невесте правую руку, за которую выводил ее из родительского дома, чтобы молодые жили в достатке, с тем же смыслом во время родов бабка принимала младенца на новое полотенце. На второй день после свадьбы новобрачная развешивала полотенца по стенам дома, чтобы родня мужа могла оценить трудолюбие и художественный вкус нового члена семьи.

На погребальном полотенце изображались символы души и погребального (жертвенного) костра. Последний знак перекликается с символом земли, но ромб, состоящий из трех пар пересекающихся линий, оставался внутри пустым. Погребальные полотенца после совершения обряда отдавали в храм, на поминовение души.

Большое значение язычники придавали одежде, которая должна была быть изготовлена со всеми заклятиями, делавшими ее непроницаемой для духов зла. Речь идет о той жизненной необходимости для человека, когда он покинет надежно защищенный дом и окажется "на распутиях, при реках и берегах, в дебрях и лесах и во болотах ...", подверженный всем "злым ветрам". Одежда украшалась изображениями берегинь и рожаниц, символами солнца и земли, отражала многоярусность мира. Верхний ярус - небо - сопоставлялось с головным убором, земле соответствовала обувь и т.д.

Магическим охранительным узором покрывались ворот, обшлага рукавов, подол, разрезы, пояса. Сама ткань считалась непроницаемой для злых духов, так как в ее изготовлении участвовали предметы, изобильно снабженные магическим орнаментом (прялки, ткацкий стан).

Наиболее тесно с жизнью человека связывают славяне пояс и воротник. Считается, что именно через воротник в случае смерти душа покидает тело, поэтому он обязательно оберегается узором. Охранных знаков здесь было такое множество, что со временем ворот превратился в отдельную наплечную часть одежды – "ожерелье".

Пояс, опоясывая человека, проходит через пуповину – центр человеческого существа, его жизненное начало, поэтому он также должен быть покрыт обильной обережной вышивкой. Пояс был обязательной принадлежностью и женской, и мужской, и детской одежды. Именно пояс, который повязывали младенцу, вне зависимости от того, был ли это широкий пояс-свивальник или просто льняная нить, вводил только что появившегося маленького человека в мир людей, в пространство культуры. Пояс, надетый на ребенка при рождении был оберегом. Его могли носить, не снимая, всю жизнь. Иногда носили два пояса: один, данный при рождении, надевался под одежду, на голое тело, второй — поверх одежды. Самым главным был тот, который скрывали под одеждой. Пояса использовались во всех обрядах жизненного цикла. Особую значимость имели пояса в свадебном обряде. По древней традиции, они должны были быть красными. Считалось, что красный цвет символизировал особое состояние, в котором находились во время свадьбы жених и невеста, он охранял от злых сил, дурного глаза. Поясами также украшали расписные дуги свадебной повозки. Иногда жениха и невесту связывали одним поясом. Со временем в обрядах стали использовать не красные, а узорные пояса. В орнаментации поясов использовались ромбы и его вариации, связанные с плодородием и сексуальной силой, женские фигурки с полусогнутыми и опущенными вниз руками, олицетворяющими славянскую богиню Мокошь, покровительницу женских работ и рукоделий, простые и сложные свастики — солнечные знаки. Такие пояса были не только обязательной деталью одежды, но и, безусловно, ее украшением. Своеобразную прелесть женскому наряду на Русском Севере придавали круглые металлические пуговицы. Металлу, по народным представлениям, приписывались особые свойства. Считалось, что металл, и, прежде всего золото, положительно влияет на человека, способствует благополучию и удаче.

Вязаные изделия являлись важной частью многих старинных обрядов и обычаев, в том числе и свадьбы. Излюбленными узорами вязаных изделий служили ромбические, свастические, крестообразные мотивы, трилистники.

В цветовом решении для крестьянской одежды, особенно праздничной, преобладают уже традиционные контрастирующие красные и белые цвета.

На фотографии изображен костюм новобрачной Вологодской губернии. Опираясь на фольклорные и этнографические материалы восточнославянских народов, современные исследователи пришли к выводу об общих древних представлениях, лежащих в основе свадебного и похоронного обрядов. Так, в довенчальный период невеста должна была обязательно "печалиться", оплакивая свое девичество, носить траурную одежду. Она отличалась сдержанной цветовой гаммой, в которой доминировал белый цвет холста, знаковый цвет скорби.

Обильный этнографический материал позволяет построить такую схему женского восточнославянского наряда в целом: головной убор - идея неба; изображение солнца, мирового древа, устремляющегося в небо, изображения птиц. Сами названия женских головных уборов являются "птичьими": "кокошник" (от "кокошь" - петух, кур), "кика" уз, "кичка" (утка), "сорока" и т. п. Частые в археологическом материале головные венчики, окружающие голову, могут рассматриваться, как символ "кругозора" - горизонта, круговой линии соприкосновения неба с землей. Головные уборы разделялись социальному положению: венчик у девушек, кика или кокошник у замужних женщин. Венок – круг-оберег, сохраняющий добрые, светлые мысли. Кика символизировала собой рог тура или матери-оленихи, она должна была придавать женщине силу. Головной убор отделывался бисером, украшался вертикальными полосами, идущими от кокошника вниз (до груди или даже до пояса) - ряснами. В металлических изделиях этого типа часты изображения птиц, а в бисерных ряснах, как бы имитирующих дождевые струи, обязательны "пушки", изготовленные из лебяжьего или гусиного пуха. У богатых женщин рясны могли быть из нитей жемчуга. Рясны закачивали специальными подвесками – колтами.

 

УКРАШЕНИЯ

На диадемах, колтах и серьгах древние ювелиры отразили свои представления о мире, с помощью витиеватого растительного орнамента они могли рассказать о "Кащеевой смерти", о смене времен года, о жизни языческих богов... Неведомые звери, русалки, грифоны и семарглы занимали воображение тогдашних художников.

Например головной убор княгини символизировал небо и увенчивался диадемой с изображением главнейших небесных сил, в центре находился Дажьбог или Христос (в зависимости от того, языческим или христианским был весь убор. Чело княгини украшали височные кольца, означающие движение солнца по небу. Вниз от венца спускались цепи - рясны, символизирующие воздушное пространство. Они покрывались изображениями либо струй дождя, либо птиц, либо семян, падающих с неба. К ряснам привешивались колты (подвески) с изображением русалок, крылатых вил, орошающих поля. Эти колты находились на одном уровне с ожерельями, изображавшими распустившиеся ростки. На женских браслетах, как правило, представлены картины русалий. Наконец, на шею надевалась длинная цепь с двумя головами ящера, скрепленными кольцом, символизирующим солнце. Так в женском костюме была отражена вся картина мироздания – небо, земля и подземный мир.

Нижняя кромка древнего кокошника снабжалась y висков несколькими кольцами ("заушницами"), получившими кабинетное наименование височных колец. Возможно, что к ним должно быть отнесено древнерусское слово "усерязь" Височные кольца напоминают гребешок петуха, или восходящее солнце. Поверхность их покрывается знаками, похожими на руны, а также знаками Макоши, русалок, семарглов или грифонов, т. е. во всех случаях посредников между небом и землей. Височные кольца восточных славян в XI - XIII вв. обладают интересной (наблюденной, но не разгаданной) особенностью: y каждого племенного союза на значительной территории (три - четыре современных области) существовал свой особый тип "усерязей". Семилучевые и семилопастные кольца прочно ассоциируются с летописными Радимичами и Вятичами; спиральные - с Северянами, браслето-образные - с Кривичами, ромбощитковые - со Словенами и т. д. Женские украшения как бы играли роль опознавательного знака того или иного племенного союза.

В рамках данного реферата невозможно рассмотреть всю историю развития и видоизменения височных колец. Для примера рассмотрим проанализируем ромбощитковое кольцо вятичей. На центральной лопасти виден четкий знак "засеянной нивы" виден. Hа двух соседних лопастях даны такие же ромбические знаки плодородия, но меньшего размера, от каждого угла ромба отходит в сторону длинный крест. Следующая пара содержит знак креста с пересеченными перекладинами концами. Это типичная четырехчастная схема распространения блага в 4 стороны. Hа последних, самых верхних лопастях изображена свастика, знак огня (возможна связь с подсечным земледелием). Итак, пять нижних лопастей посвящены теме плодородия земли и идее распространения блага "на все четыре стороны" (крест с четырьмя крестиками на концах). Свастика на крайних лопастях не может означать здесь солнца, так как солнечные кольца с лучами находятся рядом, над свастикой. Эти колечки y основания дужки, появившиеся при коренной переработке старых украшений, можно рассматривать как солнечные знаки y двух концов дужки-небосвода. В символической орнаментике русской избы мы видели устойчивое изображение трех дневных позиций солнца: утренней, полдневной и вечерней, но в фольклоре наряду с этим широко распространен еще один стандарт - упоминание только двух четко видимых позиций солнца: утренняя заря и восход и вечерняя заря и закат солнца; полдневная позиция требовала особых расчетов. Эти две зари иногда даже олицетворялись в виде двух девушек. По всей вероятности, на украшении, которое находилось в общей системе женского убора "между небом и землей" - между кокошником с его небесной символикой и корпусом владелицы, вполне сознательно помещали только два этапа дневного солнечного пути: восход и закат солнца. Полдневная позиция солнца была обозначена на кокошнике. Полной аналогией этому являлась форма прялки, где полдневное солнце занимало верхнюю лопаску, а утренняя и вечерняя позиции солнца изображались внизу на небольших колечках, которые назывались "серьгами". В данном семилопастном примере посреди водяных линий в середине щитка изображено нечто вроде змеи, что хорошо увязывается с символикой воды. В целом это височное кольцо может быть гипотетически расшифровано так:

1.  Солнце изображено дважды в позиции утренней и вечерней зари. Косые насечки подчеркивают движение светила.

2.  Верхняя кромка щитка - "верхнее небо", "хляби небесные".

3.  Низ щитка, примыкающий к основаниям лопастей, - "среднее небо": тучи, облака, дождь, капли.

4.  Секирообразные лопасти, обращенные вниз, - земля. В ряде случаев здесь (особенно на средней лопасти) мастер помещал тонкогравированные знаки плодородия и плодовитости. Hа данном кольце теме плодородия земли посвящено пять лопастей.

Перед нами типичный для древности пример использования макрокосма не только в распределении заклинательных узоров и украшений во всем женском наряде, но даже в миниатюрном микрокосме височного украшения. Такое проникновенное внимание к этому виду украшений объясняется, во-первых, заметностью данной детали убора - тот, кто смотрит на лицо женщины, тот непременно увидит это компактное и емкое отражение макрокосма. Во-вторых, такие нарядные височные кольца, по всей вероятности, были принадлежностью свадебного наряда, а в этом случае заклинательная символика была обязательной.

У нас остался нерасшифрованным знак свастики, который в данном случае может рассматриваться не как знак солнца, а только как знак огня. Какое отношение может иметь знак огня к соседним с ним знакам земного плодородия? Самое прямое: вятичи вели земледелие и на старопахотных землях и на расчищенных под пашню лесных участках, выжигаемых огнем. Подсечное земледелие, освоение новых пространств должно было усилиться именно в середине XII в., когда Юрий Долгорукий призывал поселенцев в свою Ростово-Суздальскую землю (и в свою домениальную Москву) со всех сторон. Усиление расчисток леса под пашню убедительно связывает помещение на "картине мира" знаков огня рядом со знаками плодородия земли.Итак, мы видим, что височные кольца вятичей, относящиеся к христианскому периоду, к тому времени, когда в соседней земле строились Покров на Нерли и Успенский собор во Владимире, оказались миниатюрными языческими скрижалями, на которых мудрые мастера-кузнецы выразили свое миропонимание.

В женском головном уборе присутствовали также декоративные сетки (бисерные, серебряные), которые пришиваются к головному убору сзади и, опускаясь вниз на плечи, закрывают шею женщины сзади

Ожерелья состояли из отдельных подвесок и лунниц. Лунница - исключительно женский оберег, так как луна всегда считалась женской планетой. Лунница оберегала от ночных духов и нави, просыпающихся при свете луны. Их изготавливали, как правило, из серебра или другого серебристого металла, символизирующего луну. Композиция из луны с крестом на луннице могла обозначать неразрывность, единство мужского (месяц) и женского (солнце) начал, быть символом супружества.

Составными частями женского ожерелья являлись также бусины из стекла, кости, камни и бляшки-подвески. Разнообразные бусы, изготовлялись, как правило, вне пределов сельской округи: стеклянные бусы делались в городах (Киеве, Новгороде, Полоцке, Рязани и др.), а каменные (из халцедона-сердолика, горного хрусталя и др.) были привозными из заморских ближневосточных стран. Мы знаем, что на Востоке с теми или иными камнями связано множество поверий, но насколько ценилось магическое значение камней в русской деревне не известно. Иногда в качестве подвесок использовались монетки. На шее женщины иногда могло быть несколько ожерелий, состоящих из лунниц, бляшек и бусин. Количество украшений показывало статус женщины и, разумеется, имело оберегающий характер. Содержание ожерельных подвесок очень разнообразно: есть солярные знаки, есть изображения луны, крестовидные подвески (не связанные с христианством), подвески с изображениями зверей и птиц и подвески - "крины". Количество лучей на круглых "солнечных" подвесках в большинстве случаев составляло 12, что дает полное основание связать их с 12 месяцами солнечного года

Можно предположить, что некоторые ожерелья с особыми языческими признаками были не постоянным, хотя бы и праздничным, украшением, а особым, ритуальным, предназначенным для каких-либо особых игрищ. Для городских (боярских и княжеских) украшений такими являются, например, пластинчатые браслеты с изображением на них русалий, предназначавшиеся не для обычных выходов княгини (на них представлено жертвоприношение Семарглу!), а для тех же русалий.

Обилие символических украшений-оберегов около ворота одежды и на шее объясняется тем, что здесь - наименее защищенная часть тела. Голова покрыта кокошником (или его обыденной заменой), корпус и ноги женщины закрыты одеждой, при изготовлении которой щедро применялась заклинательная символика, а шея во всех случаях оставалась открытой.Перстни. Кольца на руках, по всей вероятности, связаны со свадебной символикой и на этих, самых маленьких по размеру украшениях, как и на всей избе-хоромине, выступает идея макромира, долженствующего оберегать микромир одной девушки: есть перстни с тремя  крестами или с тремя солнцами или с двумя крестами и солнцем в середине. Это уже знакомый нам прием показа движения солнца от восхода к полудню, а от полудня, апогея (который "чтут" язычники) к закату.

Неоценимым источником по язычеству русских социальных верхов XII - XIII вв. являются клады золотых и серебряных предметов женского убора, зарытые во время нашествия Батыя. Принцип воспроизведения макрокосма в микрокосме личного убора проведен здесь последовательно: головной убор, очелья, диадемы - небо; рясны - дождь; колты, завершающие рясны внизу у груди - посланцы неба: птицы-сирины, русалки с турьими рогами для полива ростков, грифоны и семарглы, божества жизни и растений. В ожерельях - земные растения и разные символы плодородия. Свисающие вниз концы пояса довершают картину мира - они украшены мордами ящеров. Каждая отдельная категория вещей украшена особым, тонко продуманным символическим узором, насыщенным аграрной заклинательной тематикой. Растительный узор предстоит перед нами в двух вариантах: заклинание роста (показаны фазы развития растения) и заклинание пространства, повсеместности (четырехчастная композиция из ростков), что может быть выражено словесной формулой: "пусть все растет и пусть везде растет!".

Браслеты носились и мужчинами, и женщинами, они скрепляли рукава одежды и тем самым не только делали ее удобной в носке, но и оберегали от проникновения нечистой силы. Браслеты были стеклянные, костяные, из кручёной проволоки, из полосок металла, створчатые. На браслетах изображались символы земли и солнца. Женские створчатые браслеты скрепляли на запястьях рукавов ритуальных русальных рубах; во время праздничных хороводов эти рукава распускались для ритуального танца. Водная стихия, так прочно связанная с русалиями, представлена почти на каждом браслете. Дождевые вертикальные струи или ряды точек и черточек, воспроизводящих дождевые капли, изображались на специальных вертикальных пластинках, идущих через весь браслет, пересекая ярусы там, где есть ярусное членение.

Совершенно исключительный интерес представляют те украшения из драгоценных гарнитуров русских княгинь, на которых никогда не бывает христианских изображений. Это - широкие серебряные браслеты, служившие для удержания длинных рукавов женской ритуальной одежды.

При исполнении языческого танца плодородия женщины распускали рукава, взмахивали ими, подражая крыльям русалок. Такие весенние танцы "русалок" дожили до начала XX в. и отражены в сказке о Царевне-Лягушке, где жена царевича заставляет своей пляской оживать всю природу.

На серебряных браслетах гравировались символы воды, растительности и, что особенно важно, изображались различные эпизоды языческих "русалий": танец с распущенными рукавами, гусляры и домрачеи, питье из рогов (в честь бога растений Переплута), жертвоприношение Переплуту, обряд заклинания посевов в поле, весенние пляски журавлей, празднование Купалы и др.

Невозможность появления княгини в таком подчеркнуто ритуальном языческом наряде в церкви или на парадном обеде совершенно ясна. Широкое распространение таких языческих наручей во всех стольных городах исключает случайность. Остается допустить, что знатные женщины XII - XIII вв. участвовали в языческих обрядах и, по всей вероятности, возглавляли, открывали своим танцем общенародное празднество русалий. Именно так поступил потомок людей этого поколения (в 11-12-м колене) Иван Грозный, который лично "вешнюю пашню пахал и гречиху сеял", т. е. как старший по положению открыл языческий, по существу, обряд первой вспашки и первого сева.

Начиная с середины I тысячелетия н. э., мы получаем славянские изобразительные материалы, дающие схему макрокосма. Таковы, например, антропоморфные фибулы (застежки) из Среднего Поднепровья (из "Русской земли" в узком смысле). Сложная композиция дает нам три яруса: земной (невыразительный) ярус, от которого вверх и вниз устремляются лебеди; верхний ярус венчает мужская фигура (очевидно, Дажьбога), от которой вниз идут условные двуголовые змеи с зигзагом-символом дождя. Дождевые змеи расположены и в нижнем ярусе, завершающемся крупной мордой ящера. Схема макрокосма подчинена идее дождя, небесной воды, которая струится сверху, от повелителя небес к земле и под землю. Предельные точки вертикального разреза мира здесь персонифицированы Дажьбогом и Ящером. Частые изображения ящера на вещах из Среднего Поднепровья и с берегов Роси, быть может, как-то связаны с тем, что посреди русла Роси в городе Корсуни есть длинный гранитный островок (около 150 м), чрезвычайно напоминающий ящера: острая морда с узкими глазами, лапы, длинный хвост. Вполне возможно, что в этом месте было какое-либо святилище, посвященное богу нижнего мира. В 40 км y устья Роси в городке Родне существовало, судя по его названию, святилище бога верхнего мира - Рода. язычество славянский орнаментация оберег одежда украшение

Впрочем, культ ящера не был только локальным. Судя по широко распространенной хороводной игре "В ящера", имитирующей жертвоприношение девушек, и по наличию языческого божества "lasse" (рядом с Ладой и Лелей) y поляков, этот культ был широко распространен y славян. В Новгороде Великом до утверждения там государственного языческого культа Перуна существовало святилище "Бога-Коркодила". Новгородские гусли, древнерусский ритуальный инструмент, украшались изображением жертвоприношения ящеру. Украинская этнография знает многочисленные примеры изображения ящеров и волн на бандурах. Место ящера в системе макрокосма лучше всего определено знаменитыми вщижскими арками XII в. работы мастера Константина. Две бронзовых арки представляли собой металлический каркас модели мира (по Козьме Индикоплову), устанавливаемой в качестве напрестольной сени на церковном алтаре. В каждой арке тремя кругами показаны три позиции движущегося по небосводу солнца: восход, зенит, закат. На уровне земли изображен языческий бог растений и корней - Семаргл (!). Снизу к этому уровню земли-почвы тянется огромная голова ящера, олицетворяющего подземный мир. Это изделие для алтаря княжеской церкви - прекрасный образец русского двоеверия второй половины XII в.

 

ВЫВОДЫ

Эволюция миропонимания и основанных на нем религиозных представлений древних славян была весьма сложным и многогранным процессом, находившимся в зависимости от разных обстоятельств. Следует отметить прямую связь первобытных религиозных представлений со степенью познания мира и природных явлений, с тем или иным видом хозяйственной деятельности, так как природа по-разному воспринималась охотниками и земледельцами.

По мере развития первобытного общества все в большей и большей мере на религиозных представлениях сказывалось усложнение его социальной структуры: выделение вождей и жрецов, консолидация племен и племенных культов, внешние связи, войны.

Говоря об эволюции, следует отметить, что божества, возникшие в определенных условиях, со временем могут обрастать новыми функциями, их имена могут подменяться добавочными эпитетами, место их в пантеоне может меняться, равно как может видоизменяться и первичная функция. Таким образом, Языческая символика древних славян восходит к временам палеолита и прослеживается до наших дней.

Необходимо рассматривать каждое изображение как комплекс символов неразрывно связанных друг с другом и создающих логически законченную композицию, отражающую мировоззрение древнего автора. Подводя итоги всем видам защитительной символики, хорошо прослеживаемой по этнографическим материалам и подтверждаемой для средневековья как археологическими находками, так и общеславянским распространением многих композиций, следует сказать, что основным способом борьбы с упырями и навьями являлось противопоставление миру зла (или точнее злу мира) всего макрокосма с показом земли и обходящего ее со всех сторон доброго светила-солнца, искореняющего и нейтрализующего злое начало.

Сложность изучения истории язычества на таком огромном пространстве, как зона расселения славян, усугубляется следующими факторами: во-первых, это общая неравномерность темпа исторического развития в разных ландшафтных зонах, а во-вторых - причудливое сплетение представлений местного субстратного населения с теми представлениями, которые были принесены мирно расселявшимися в северных областях славянами. Древние славяне были людьми ведической культуры, родственной культуре и верованиям древней Индии. В славянском язычестве отложилось многое из того, что следует отнести к общему индоевропейскому единству; сохранилось кое-что и из более ранних охотничьих представлений. Все это не несет, разумеется, никакой собственно славянской специфики. Культура Руси складывалась с самого начала как синтетическая, находящаяся под влиянием различных культурных направлений, стилей, традиций. Русь не просто слепо копировала чужие влияния и безоглядно заимствовала их, но применяла к своим культурным традициям, к своему дошедшему из глубины веков народному опыту, пониманию окружающего мира, своему представлению о прекрасном.

Смешав новую веру со старой, народное сознание частью слило своих богов с христианскими святыми, частью низвело их в положение "бесов". Но даже такое смешение языческих понятий с христианскими не заставило славян забыть первоначальное значение своих богов. Перун, превратившийся в святого Илью, разъезжающего по небу в своей колеснице, не перестал быть богом-громовником. До сих пор сохранился обычай языческого празднования святок, получивший у славян греко-римское название "коляды" (calendae, т. е. первый день месяца). До сих пор сжигают чучело Марены, красят яйца весной, хотя сам первоначальный смысл утрачен. Неизменность языческой символики на протяжении многих столетий говорит о том, что славяне даже после принятия христианства долго сохраняли многие черты исконной религии, которые касались обыденной жизни человека. Постепенно мифы и значения символов стали забываться, однако осколки язычества дошли до наших дней в народных поверьях, обычаях и традициях.

Тема данного реферата настолько же интересна, насколько необъятна.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

 

1.  Арциховский А. В. Курганы вятичей. М., 1930;

2.  Байбурина А. К. "Жилище в обрядах и представлениях восточных славян" (Л., 1983);

3.  Бломквист Е, Э. Крестьянские постройки русских, украинцев и белорусов. В кн.: Восточнославянский этнографический сборник. М., 1956;

4.  Василенко В. М. Русское прикладное искусство, М, 1977;

5.  Виноградов Н. Заговоры, обереги, спасительные молитвы. Живая старина, 1909, вып. 2;

6.  Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси, т. II, М., 1913;

7.  Голубинский Е. Е. История русской церкви, М., 1901, т. I;

8.  Званцев М. П. Домовая резьба. М., 1935;

9.  Колчин Б. А. Новгородские древности. Резное дерево. М., 1971;

10.  Маковецкий И. В. Памятники народного зодчества Верхнего Поволжья. М., 1952; Бломквист Е. Э. Крестьянские постройки..., с. 373-377; Жегалова С. К. Русская деревянная резьба XIX в. М., 1957;

11.  Маковецкий И. В. Архитектура русского народного жилища Севера и Верхнего Поволжья. Троицкая слобода Тотемского района. М., 1962;

12.  Мельникова А. Клады земли русской. Наука и жизнь, N9, 1979;

13.  Рыбаков Б. А. Ремесло древней Руси. М., 1948;

14.  Рыбаков Б. А. Макрокосм в микрокосме народного искусства. - Декоративное искусство, 1975;

15.  Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М., 1981;

16.  Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М., 1987;

17.  Соловьева Г. Ф. Семилучевые височные кольца. Карта на с. 172. Рисунки на с. 174-175;

18.  Шахматов А. А. Повесть временных лет. Пг., 1916;

19.  Доватур А.И., Каллистратов Д.П., Шишова Н.А. Народы нашей страны в "Истории" Геродота. М., 1982;

20.  Сахаров А.Н., Новосельцев А.П. История России с древнейших времен до конца 17 века. М., 1996;

21.  Седова М.В. Восточные славяне в 6-13 вв. М., 1982;

22.  Орлов С.А., Георгиев В.А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России. М., 1999.

Федеральное агентство по образованию Волгоградский государственный технический университет (Кафедра истории, культуры и социологии) Реферат по культурологи на тему: "Языческая символика др

 

• 14:21 05 Июля 2016
  Российско-китайский медуниверситет откроет магистерскую программу по TCM
• 01:21 05 Июля 2016
  На форуме МГУ Россия и Китай обсудят научно-образовательное сотрудничество
• 11:00 04 Июля 2016
  Реморенко: "ЕГЭ-туризм" в России сходит на нет
• 10:52 04 Июля 2016
  Летняя российско-австрийская школа откроется в Москве
• 15:31 01 Июля 2016
  В СПбГУ могут воссоздать географический факультет

Заказать уникальную работу