База знаний студента. Реферат, курсовая, контрольная, диплом на заказ

курсовые,контрольные,дипломы,рефераты

Развитие личности — Психология

Введение

В развитии личности возникают внешние противоречия между организмом и средой (например, вызванное различными обстоятельствами нарушение равновесия между ними). Но доведенные даже до конфликта внешние противоречия между личностью и средой еще не являются силой, движущей развитие. Для развития личности необходима активность человека, побуждаемая его внутренними силами, необходимо превращение внешних противоречий во внутренние.

Одно из основных внутренних противоречий, закономерно имеющее место на всех этапах становления личности, заключается в несоответствии возникающих у человека новых потребностей достигнутому уровню владения средствами, необходимыми для их удовлетворения. Это противоречие в раннем детском возрасте проявляется в естественном стремлении ребенка активно участвовать в окружающей его жизни, подражая взрослым (водить машины, быть учителем, продавцом, врачом, строителем и т.п.), и отсутствии возможности осуществить свои стремления из-за недостаточного уровня развития физических и духовных сил. Данное противоречие находит свое разрешение в различных сюжетных (ролевых) играх, в которых дети в доступной для них, специфической игровой форме приобщаются к деятельности взрослых и таким путем шаг за шагом овладевают жизненным общественным опытом.

Обучение и воспитание содействуют не только успешному преодолению возникающих в жизни личности внутренних противоречий, но и их возникновению. Воспитание ставит перед личностью новые цели и задачи, которые осознаются, принимаются или отвергаются ею, становятся (или не становятся) целями и задачами ее собственной деятельности. Возникают расхождения между ними и сложившимися у личности средствами их достижения, побуждающие ее к самодвижению. Создавая оптимальные меры этих расхождений, обучение и воспитание успешно формируют новые действия и необходимые для них мотивы, помогают личности находить соответствующие требованиям общества и ее собственным идеалам формы проявления своего стремления к самостоятельности, к самоутверждению.


1. Биография А.Г. Асмолова

Родился 22 февраля 1949 г. Окончил факультет психологии МГУ в 1972 г. Кандидат психол. наук (1976), доктор психол. наук (1996), профессор (с 1996 г.). Работает в МГУ с 1972 г., в должности профессора кафедры общей психологии с 1992 г. Главный психолог Гособразования СССР (1988–1992 гг.); зам. министра образования России (с 1992 г.); вице-президент Общества психологов СССР при АН СССР (с 1989 г.); член президиума Российского Общества Психологов (с 1996 г.), член-корреспондент Российской Академии Образования (с 1995 г.); член 5-ти редакционных советов и 2-х экспертных советов; награжден почетными значками Гособразования СССР и Минобразования Российской Федерации; заведующий кафедрой психологии личности.

Область научных интересов: общая психология, психология личности, историческая психология и этнопсихология. Докторская диссертация выполнена на тему: «Историко-эволюционный подход в психологии личности» (1996). В работе реализован комплексный междисциплинарный подход к психологии личности, соединяющий биогенетическую, социогенетическую и персоногенетическую ориентацию на базе межкультурного взаимодействия. Представлена оригинальная концепция личности, реализующая общесистемные принципы анализа человека, подчеркивающая роль культуры, историко-эволюционный смысл деятельности личности, ее предадаптивной, неадаптивной и адаптивной активности. Выделены универсальные закономерности развития личности в биогенезе, социогенезе и персоногенезе, выступающие в качестве основы понимания эволюционного смысла возникновения различных индивидных свойств человека и проявлений индивидуальности в эволюции природы и общества (принцип роста вариативности элементов системы как критерий прогрессивной эволюции; принцип взаимодействия тенденций к сохранению и изменению как условие развития эволюционирующих систем, обеспечивающее их адаптацию и изменчивость, принцип возникновения избыточных преадаптивных элементов эволюционирующих систем, способных обеспечить резерв их вариативности в неопределенных критических ситуациях и др.). Данные принципы позволили раскрыть специфику эволюции в социальной истории человечества и эвристичность использования в психологии личности представлений об особом «рассеивающем отборе». А.Г. Асмолов прогнозирует появление научных дисциплин, рассматривающих психологию как конструктивную науку, выступающую фактором эволюции общества. Разработана концепция уровневой природы установок личности, как механизмов стабилизации поведения, дана классификация неосознаваемых психических явлений, смысловая концепция индивидуальности. Обоснована парадигма развивающего вариативного образования, способствовавшая изменению социального статуса психологии в сфере образования России, а также общей гуманизации образования.

На факультете психологии МГУ А.Г. Асмолов ведет раздел фундаментального курса общей психологии «Психология личности и индивидуальности», а также спецкурс «Историчес-кая психология личности».

А.Г. Асмоловым опубликовано свыше 140 научных работ, среди них основные научные труды: «Деятельность и установка» (1979), «Личность как предмет психологического исследования» (1984), «Принципы организации памяти человека: системно-деятельностный подход к изучению познавательных процессов» (1985), «Психология индивидуальности. Методологические основы развития личности в историко-эволюционном процессе» (1986), «Психология личности: принципы общепсихологического анализа. Учебник для вузов» (1990), «Культурно-историческая психология и конструирование миров» (1996).


2. Среда, наследственность и развитие личности

В психологии проблема соотношения биологического и социального фигурирует под разными названиями: соотношение среды и наследственности; степень «животности» и степень «человечности» в личности; роль «ситуации» и «диспозиции» (черт личности, прошлого опыта, задатков) в объяснении причин поведения личности; внутренняя и внешняя детерминация развития личности; объективные и субъективные факторы ее развития; соотношение общественного и индивидуального в поступках личности и ее восприятии мира и т.п.

Сторонники представлений о главенствующей роли «среды», «ситуации», «общества», «объективной» я «внешней» детерминации развития личности, как бы ни различались их позиции в интерпретации всех этих понятий, находят множество аргументов в пользу того, что человек представляет собой продукт воздействующих на него обстоятельств, из анализа которых можно вывести общие закономерности жизни личности. Кто будет отрицать самые обычные факты о том, что поведение личности ребенка изменяется в саду, школе, на спортплощадке, в семье.

Под влиянием других людей ребенок начинает копировать их манеры, усваивает в обществе разные социальные роли, получает из школьной «среды» массу новых знаний. У людей разных культур – разные обычаи, традиции и стереотипы поведения. Без анализа всех этих «внешних», совсем неэкзотических факторов вряд ли удастся предсказать поведение личности. В сфере этих фактов и черпают свои аргументы сторонники различных теорий «среды», начиная со старых позиций «эмпиризма», согласно которым пришедший в мир человек – «чистая доска», на которой «среда» выводит свои узоры, – до концепции современного «ситуационизма» (В. Мишель) в теориях личности. В этих появившихся в 70-х гг. концепциях личности с упорством отстаивается мнение о том, что люди изначально не делятся на честных и бесчестных, агрессивных и альтруистичных, а становятся таковыми под давлением со стороны «ситуации». Каскад подтверждающих эту позицию экспериментальных исследований, варьирующих «независимые» внешние переменные, поддерживает «победоносное» шествие сторонников современного варианта теорий «среды».

Однако, по меткому замечанию известного психолога начала XX в. В. Штерна, старые нативистские установки (native – врожденное) опираются на не менее достоверные факты, поддерживающие победоносное шествие концепции «наследственности», традиционно объясняющей развитие и поведение личности врожденными задатками, конституцией человека и, наконец, его генотипом. В более современной и не столь жестко привязанной к врожденным факторам форме теория «наследственности» выступает в различных «диспозиционных» подходах к личности, исходящих при объяснении поведения из «врожденных» или «приобретенных» черт личности, характерологических особенностей, т.е. различных внутренних факторов, которые определяют прежде всего индивидуальные различия в поведении человека. Какой бы пагубной ни была «среда», настоящие таланты пробивают себе дорогу, их задатки могут прорасти в любых, даже неблагоприятных внешних условиях. Так утверждают представители теории «наследственности» в ее традиционном варианте. Но кто станет отрицать, что человек, как и любое другое живое существо, обладает многими общими с животными формами поведения: ест, пьет, спит, размножается. В письме А. Эйнштейну основатель психоанализа 3. Фрейд констатирует, что человеку от природы присуща агрессивность. Та же самая натура человека становится территорией для поиска индивидуальных различий в человеческих действиях, их отклонений от нормативного типичного поведения, предписанного обществом. Один из специалистов в области изучения мотивации поведения личности X. Хекхаузен выделяет три параметра индивидуального действия личности, которые нелегко объяснить с помощью внешних «ситуационных» или «средовых» факторов.

Первый параметр – это степень соответствия действия человека действиям других людей. Чем больше действие отклоняется от типичных действий большинства людей, тем вероятнее, что за ним стоят «внутренние» личностные факторы – внутренние «диспозиции» (предрасположенности к действиям). В зале библиотеки все, как правило, сидят за своими местами, а один человек, несмотря на недоуменные взгляды окружающих, становится на стул коленями и пишет. Этот человек имеет тенденцию к нонконформности или же обладает индивидуальным поленезависимым стилем поведения. Второй параметр – степень соответствия действия человека его же действиям в других происходящих в близкое время ситуациях. Третий параметр индивидуального действия – степень его соответствия действиям, которые имели место в прошлом в сходных ситуациях (стабильность во времени).

Чаша весов, на которые ложатся факты сторонников «среды» и «наследственности» в любых модификациях этих подходов, непрерывно колеблется. Как правило, эти факты дают простор для противоположных интерпретаций. Так, в родословной Бахов кроме И.С. Баха было еще несколько десятков музыкантов. Для сторонников концепции «наследственности» – это яркий пример передачи задатков музыкальных способностей из одного поколения в другое.

В тех же фактах представители концепций «среды» видят социально-психологический механизм, иллюстрирующий роль традиций, психологического климата в семье Бахов. Другой пример такого рода фактов – это появившееся в начале 80-х гг. сообщение, что мужчины с Х YY – хромосомной конституцией, т.е. с лишней Y – хромосомой, чаще встречаются среди заключенных в тюрьме, чем мужчины с соответствующей норме хромосомной конституцией. Эти факты, возродившие мифы о гене «преступности», впоследствии не подтвердились. Чаша весов вновь склонилась в пользу представителей теории «среды». Однако сами по себе эти факты, по мнению советского генетика Н.П. Бочкова, ровным счетом ничего не говорят ни в пользу теории «среды», ни теории «наследственности». Преступность, естественно, не детерминируется хромосомной конституцией. Тем не менее, наличие хромосомного набора XYY ненормально для человека, что может повлечь за собой патологические изменения его поведения, а тем самым увеличить вероятность возникновения асоциальных поступков.

Представления о «наследственной» и «средовой» детерминации развития личности отличаются поразительной жизнестойкостью. Вместе с тем лежащий в их основе механистический «линейный» детерминизм уже вначале вызвал оппозицию. В конце нашего века эта оппозиция в принципе сохранилась, а дискуссия о соотношении «средового» и «наследственного» факторов была переведена в плоскость экспериментальных исследований, в частности исследований проблемы устойчивости и изменчивости свойств личности в изменяющихся ситуациях. К чему же в итоге привели эти многочисленные исследования, современная полемика между сторонниками теории «черт личности», пытающихся прогнозировать поведение человека на основе устойчивого набора присущих ему предрасположенностей к действиям, и сторонниками «ситуационных» концепций личности, строящих прогнозы человеческого поведения на основе варьирования ситуаций. Раскрывая ограниченность этих противоборствующих подходов, A.M. Эткинд обращает внимание на весьма красноречивый результат, ставший итогом экспериментальных исследований в этой области: за реальную изменчи­вость поведения различия между ситуациями, взятые сами по себе, и различия между людьми, взятые сами по себе, отвечают лишь в 10% случаев. Подобный итог исследований, за которыми стоит постановка проблемы «среда или диспозиция», лишний раз убеждает в том, что проблема исходно поставлена в некорректной форме. Но если ни ситуация сама по себе, ни личность сама по себе не определяют большинство человеческих поступков, то что же их определяет? Ответ на этот вопрос в самых разных подходах к исследованию причин поведения личности звучит следующим образом: взаимодействие между личностью и ситуацией, взаимодействие между средой и наследственностью. Выход из положения был найден в различного рода двухфакторных теориях детерминации развития личности, которые до сих пор определяют постановку проблемы о соотношении биологического и социального в человеке, а также методы ее изучения.

Существует три наиболее распространенных варианта двухфакторных теорий, или, как их иногда называют, «концепций двойной детерминации развития» личности человека: теория конвергенции двух факторов (В. Штерн), теория конфронтации двух факторов (3. Фрейд) и концепция взаимодействия двух факторов.

Теория конвергенции двух факторов. В. Штерн, предложивший эту теорию, с подкупающей откровенностью писал, что его концепция представляет компромиссный вариант между теориями «среды» и теориями «наследственности»: «Если из двух противоположных точек зрения каждая может опереться на серьезные основания, то истина должна заключаться в соединении их обеих: душевное развитие не есть простое выступление прирожденных свойств, но и не простое восприятие внешних воздействий, а результат конвергенции внутренних данных с внешними условиями развития. Эта «конвергенция» имеет силу как для основных черт, так и для отдельных явлений развития. Ни о какой функции, ни о каком свойстве нельзя спрашивать: «Происходит ли оно извне или изнутри?», а нужно спрашивать: «Что в нем происходит извне? Что изнутри? Так как то и другое принимает участие – только неодинаковое в разных случаях – в его осуществлении». Иными словами, В. Штерн считает, что личность выступает как продукт социальной среды, т.е. социального фактора, так и наследственных предиспозиций, которые достаются человеку от рождения, т.е. биологического фактора. Социальный фактор (среда) и биологический фактор (диспозиции организма) приводят к возникновению новою состояния личности. Впоследствии Г. Оллпорт специально подчеркнул, что предложенная В. Штерном схема или принцип «конвергенции» не является собственно психологическим принципом, а взаимодействие сил «среды» и «сил», исходящих из организма, является выражением диалектического взаимоотношения организма и среды.

Г. Оллпорт прав, утверждая, что схема конвергенции, предложенная философом и психологом В. Штерном, является по своему характеру методологической схемой, выходящей за рамки психологии. Дискуссии о соотношении биологического и социального, длящиеся более семидесяти лет между биологами, социологами, психологами, медиками и т.п. после выделения схемы «конвергенции» двух факторов («сил»), опирались на эту схему как на нечто само собой разумеющееся. Нередко независимо от В. Штерна и Г. Оллпорта эта схема характеризовалась как «диалектическое» взаимодействие двух факторов. Однако, оттого что к складыванию двух противоположных «факторов» прибавляется термин «диалектика», ни методологический анализ развития человека в природе и обществе, ни конкретно-психологическое исследование механизмов развития личности в мире человека не продвигаются ни на шаг. Напротив, использование мнимой «диалектики» создает опасную видимость решения проблемы там, где нет ни методологически корректной постановки вопроса, ни конкретно-научных поисков путей его решения. В связи с этим, например, А.Н. Леонтьев предостерегал против легкомысленной «псевдодиалектики», за которой стоит признанная самим В. Штерном эклектическая позиция, исходный дуализм механистически сложенного биологического и социального в жизни человека.

Теория конфронтации двух факторов. Другой теорией, пытающейся решить вопрос о детерминации развития личности, а тем самым вопрос о взаимодействии биологического и социального, является теория конфронтации двух факторов, их противоборства. Эта теория выступила в психоанализе 3. Фрейда, а затем в индивидуальной психологии А. Адлера, аналитической психологии К. Юнга, а также многих представителей неофрейдизма (Э. Фромм, К. Хорни и др.). В менее явной форме идея о конфликте между биологическим и социальным проявилась в большинстве направлений изучения личности в западной психологии. 3. Фрейд считал, что любая динамика и развитие жизни могут быть поняты, ^сходя из изучения двух принципов душевной деятельности -'принципа стремления к удовольствию (избегания неудовольствия) и принципа реальности. В соответствии с принципом реальности «душевный аппарат» человека вынужден считаться с реальными отношениями мира, а также стремиться преобразовать их. Благодаря «воспитанию» удается временно примирить те силы, которые сталкиваются из-за противоборства принципа реальности и принципа удовольствия. Если человек, побуждаемый либидозной энергией, стремится к получению удовольствия, то реальная социальная среда накладывает свои нормы, свои запреты, препятствующие достижению той или иной потребности. С позиции внешнего наблюдателя конфронтация двух факторов предстает как конфликт между культурой, обществом и влечениями личности. Во внутреннем плане конфронтация биологического и социального обозначается 3. Фрейдом через изначальный конфликт между различными инстанциями личности – «Сверх-Я» и «Оно». Сверх-Я представляет в организации личности социальные нормы, усвоенные в ходе развития субъекта под давлением принципа реальности, а Оно в основном отражает спрятанное в глубинах организма природное начало.

Теория конфронтации двух факторов неоднократно подвергалась критическому анализу в психологии и философии. При этом подчеркивалось, что в мировоззренческом плане предложенные 3. Фрейдом схемы влекут за собой резкое противопоставление «личность» и «общество». Пансексуализм психоана­литической теории 3. Фрейда, его настойчивое стремление видеть в метаморфозах либидозных первичных порывов объяснительный принцип любых проявлений не только жизни личности, но и общественных движений в истории человечества, привел к появлению «отступников» в рядах сторонников психоанализа. Многочисленные попытки вначале К. Юнга и А. Адлера, а затем К. Хорни, Э. Фромма и многих других неофрейдистов ограничить сферу действия либидозных порывов как объяснительного принципа развития личности шли по пути «социологизации» психоанализа, а также поиска фактов, доказывающих ограниченное значение сексуальных влечений в жизни личности. Известно, что 3. Фрейд не принял ни этих попыток «социологизации» психоанализа, ни этих фактов, ни обвинений в биологизаторстве. Дело заключается в том, что 3. Фрейд и его критики общались на разных уровнях методологии науки. Ни один из неофрейдистов, как, впрочем, и их противники в рядах гуманистической психологии, социального бихевиоризма, ролевых подходов к изучению личности, не вышел за рамки метапсихологии традиционного психоанализа, обоснованной 3. Фрейдом в его исследовании «По ту сторону принципа удовольствия». Этими рамками являются выведение развития жизни, истории организмов из борьбы конструктивной тенденции к ассимиляции (поддержанию жизни и ее развитию) и разрушающей тенденции к диссимиляции (стремлению к распаду, к смерти), конечной целью которой является присущая любой органической жизни тяга к восстановлению прежнего состояния. Тягу к восстановлению прежнего состояния 3. Фрейд и охарактеризовал понятием «либидо», или первичный порыв, за которым стоит, по его выражению, в разных формах дуализм двух тенденций, в частности в виде конфликта Оно и Сверх-Я. Невосприимчивость 3. Фрейда к подобной критике имеет своим объективным основанием то, что на методологическом уровне большинство его противников критиковали частности, сами оставаясь в рамках схемы противоборства двух факторов, обеспечивающих в конечном итоге адаптацию индивида и вида, а также историю их эволюции.


3. Методологические предпосылки концепций двойной детерминации развития личности

асмолов психолог личность наследственность

З. Фрейд и В. Штерн по праву считаются классиками современной психологии личности, а не исследователями, чьи идеи принадлежат лишь истории. Именно поэтому следует со всей тщательностью осмыслить лежащие в основе их теорий методологические предпосылки концепции двойной детерминации развития личности.

При всем различии подходов к изучению соотношения «среды» и «наследственности», «степени животности» и «степени человечности», «индивидуального» и общественного в развитии человека эти подходы опираются на некоторые общие методологические установки.

Антропоцентристская парадигма мышления. Сущность человека предполагается либо в самом человеке, либо в воздействующей на него среде (биологической, социальной или физической). Тем самым на уровне философской методологии разработка проблемы соотношения биологического и социального ведется в контексте биологизированной, социологизированной или психологизированной антропоцентрической парадигмы мышления о человеке, изучающей «человека вне мира», а «мир вне человека». Иными словами, из антропоцентрической парадигмы мышления вытекает дуалистический взгляд на человека, приводящий к изъятию человека из природы и общества, а затем с помощью схем двухфакторной детерминации развития человека превращающий его в кентавра из древнегреческих мифов – полуживотное, получеловека, полубиологическое, полусоциальное существо.

Абсолютизация филогенетических, социогенетических, онтогенетических закономерностей развития человека.

Из антропоцентрической парадигмы мышления о человеке вытекает либо взгляд на человека вне истории его развития, либо абсолютизация закономерностей какого-либо этапа естественноисторического процесса эволюции человека.

Бушующие дискуссии о «степени животности» или «степени человечности» человека, как правило, начинают свое обсуждение «биосоциальной» природы человека с рассмотрения его в онтогенезе, либо совершают рекордный по временному интервалу прыжок из филогенеза в онтогенез. При этом изменения человека в ходе эволюции его образа жизни в антропогенезе и социогенезе полностью сбрасываются со счетов.

Человек – существо социально-генетическое не только потому, что он родился в обществе. За его появлением на свет стоит сложнейший процесс преобразования эволюционных закономерностей образа жизни в истории филогенеза, антропогенеза и социогенеза.

В связи с этим постановка вопроса о «степени животности» и «степени социальности» человека в обществе некорректна в самой своей основе. Она, во-первых, изолирует человека из системы общества, в которой он только и существует; во-вторых, абстрагируется от истории преобразования образа жизни человеческого вида в антропогенезе и социогенезе, игнорирует специфику истории человеческого вида в эволюции, смену закономерностей этой эволюции.

Поэтому, например, бихевиористы, изучающие человека как «стимульно-реактивное» существо, взаимодействующее с той же средой, что и животные, допускают не только неправомерную абстракцию от закономерностей развития человека в истории общества. Они допускают также и необоснованную абстракцию как биологи, отождествляя закономерности развития вида «человека» с закономерностями других видов. Аналогичную двойную абстракцию проделывает и социобиология, перенося закономерности развития «общественных» насекомых на закономерности человеческого вида и общества.

Своего рода образцом скачка из филогенеза и эмбриогенеза в область изучения типологии личности служит конституционная концепция личности У. Шелдона. Беря за основание своей концепции понятие «соматотония» (тип телосложения), У. Шелдон из трех слоев зародышевых листиков в эмбриогенезе – эндодермы (из эндодермы образуются внутренние органы), мезодермы (из мезодермы образуются мышечные ткани) и эктодермы (из эктодермы развиваются кожа и нервные ткани) выводит разные соматотипы, из них – типы темперамента, из них – характер личности, а затем и закономерности развития общества. Закономерности эмбриогенеза организма, присущие самым разным биологическим видам в филогенезе, абсолютизируются и возводятся в ранг закономерностей развития общества. На место закономерностей развития общества становятся закономерности филогенеза и эмбриогенеза, присущие разным биологическим видам. Концепция У. Шелдона опять же не только не учитывает социального происхождения личности. Она еще в большей степени, чем концепции бихевиористов, погружает процесс развития человека в самые глубокие пласты биологической эволюции, забывая о биологической специфике вида Homo sapiens.

Примером абсолютизации закономерностей социогенеза и их прямого переноса на онтогенез личности является концепция рекапитуляции С. Холла, который устанавливает отношения изоморфизма между тремя разными периодами развития человеческого вида – эмбриогенезом, социогенезом и онтогенезом. Согласно Холлу, ребенок в индивидуальном развитии воспроизводит все фазы развития общества (животная фаза, фаза охоты и рыболовства, конец дикости и начало цивилизации и т.д.), как эмбрион проходит основные этапы филогенеза.

За этими примерами стоит абсолютизация тех или иных частных реальных закономерностей эволюционного процесса и изолирование процесса становления личности из антропогенетического, социогенетического и онтогенетического естественноисторического процесса развития человечества. Развитие личности опосредовано историей антропогенеза и социогенеза человеческого вида, а поэтому вопрос о существовании животного, «низшего» начала в человеке и т.п. как с точки зрения философской методологии, так и с позиций системной и конкретно-научной методологии науки упускает из виду тот факт, что человек родится человеком в мире человека.

«Искусственные миры» вместо «мира человека в обществе». Парадоксальность различных представлений о «среде», «культуре» и т.п. заключается в том, что так называемые «среды», например «физическая среда» в понимании И. Ньютона, «геометрическое пространство» Евклида, «система координат» Декарта, являются человеческим деянием, как и любые другие системные проявления предметного мира. В психологии предпринималось немало усилий, чтобы человек очутился в «мире необработанного опыта». Благодаря специальным процедурам, например методической процедуре аналитической интроспекции, предметы изымались из мира общественно-исторического опыта, освобождались от значений. Если, например, испытуемые после специальной тренировки входили в «мир необработанного опыта», то они обучались вместо «дороги» видеть «две прямые линии», вместо слова «мама» – набор незнакомых звуков и т.п. Предполагалось, что человек наконец окажется в реальном «физическом мире», которые вызывает «чистые ощущения». Логика подобных исследований неоднократно подвергалась критике в психологии за искусственность процедур анализа, помещение человека в неестественную обстановку. При этом, однако, упускалось из виду, что «мир необработанного опыта» – это совсем не физическая среда обитания человека, а та открытая наукой на данный момент ее истории реальность, которая считается «физической средой».

Гомеостатическая модель развития психики человека. За схемами двухфакторной детерминации развития личности стоит гомеостатическая модель, выводящая любые проявления активности организма в ходе эволюции из стремления к достижению равновесия. Именно эта модель была исходной для психоанализа З. Фрейда, его метапсихологических построений. Впоследствии на гомеостатическую модель опиралось большинство теорий психического развития человека, в том числе и теория основателя швейцарской школы генетической психологии Ж. Пиаже, по праву получившей мировую известность. Ж. Пиаже провел скрупулезный анализ разных вариантов гомеостатических объяснений эволюции в биологии и психологии, рассматривающих процесс взаимоотношения организма со средой.

По мнению Ж. Пиаже, могут быть выделены неэволюционистские и эволюционистские подходы к пониманию адаптации. К числу самых распространенных неэволюционистских подходов относится преформизм, сводящий адаптацию к актуализации изначально заложенных в организм наследственных структур и, по сути, нивелирующий роль внешней среды в процессе эволюции. Среди эволюционистских взглядов на взаимоотношение организма и среды Ж. Пиаже выделил три варианта: а) объяснение адаптивных изменений организма исключительно влиянием среды (ламаркизм); б) объяснение адаптации эндогенными внутренними мутациями с последующим отбором; в) объяснение адаптации прогрессирующим влиянием внешних и внутренних факторов. Свою теорию познавательного развития Ж. Пиаже относит к третьему варианту – к концепции двухфакторной детерминации познавательного развития ребенка

При всем своеобразии теории генетической психологии Ж. Пиаже она в понимании адаптации процесса развития сходна с представлениями психоанализа об ассимиляции и диссимиляции, обеспечивающими стремление организма при взаимодействии со средой к состоянию равновесия. Тем самым идеи психоанализа о развитии, о двухфакторной детерминации личности ни в коей мере не следует считать только достоянием истории психологии.

Дать критику психоанализа, а также схему двухфакторной детерминации развития личности на уровне системной и деятельностной методологии науки – это значит ответить на вопрос, правомерны ли представления о развитии организма в эволюции как адаптивном процессе. Из принципов анализа человека как активного «элемента» развивающейся системы следует, что обязательным условием развития является возникновение неадаптивных неутилитарных проявлений поведения человека, возникающих в системе и обеспечивающих ее историческую изменяемость, особенно в критических непредвиденных ситуациях. Подобное понимание развития, эволюции систем резко расходится с пониманием развития в психоанализе. Само ядро данного понимания может быть передано следующим образом: «Процесс жизни есть не уравновешивание с окружающей средой… а преодоление этой среды, направленной не на сохранение статуса или гомеостаза, а на движение в направлении родовой программы развития и самообеспечения».

4. Образ жизни, индивидные свойства человека, совместная деятельность – предпосылки и основание жизни личности в обществе

В качестве отправной точки при анализе проблемы природной и социальной детерминации личности, а также таких связанных с ней вопросов о роли социальной среды в развитии личности, ее жизненного пути, структуры личности, творчества, личностного выбора и, наконец, характера и способностей личности может быть дана следующая методологическая характеристика предмета психологии личности: «Личность ≠ индивид; это особое качество, которое приобретается индивидом в обществе, в целокупности отношений, общественных по своей природе, в которые индивид вовлекается… Иначе говоря, личность есть системное и поэтому «сверхчувственное» качество, хотя носителем этого качества является вполне чувственный, телесный индивид со всеми его врожденными и приобретенными свойствами. Они, эти свойства, составляют лишь условия (предпосылки) формирования и функционирования личности, как и внешние условия и обстоятельства жизни, выпадающие на долю индивида.

С этой точки зрения проблема личности образует новое психологическое измерение: иное, чем измерение, в котором ведутся исследования тех или иных психических процессов, отдельных свойств и состояний человека; это – исследование его места, позиции в системе, которая есть система общественных связей, общений, которые открываются ему; это – исследование того, что, ради чего и как использует человек врожденное ему и приобретенное им (даже черты своего темперамента и уж, конечно, приобретенные знания, умения, навыки… мышление). То же относится и к внешним условиям, к объективным возможностям удовлетворения потребностей человека» Данная А.Н. Леонтьевым характеристика предмета психологии личности представляет собой пример той абстракции, развертывая которую можно создать конкретную картину системной детерминации развития личности. Для того чтобы развернуть эту абстракцию, нужно, во-первых, обозначить содержащиеся в ней ориентиры, задающие общую логику изучения развития личности: разведение понятий «индивид» и «личность», «личность» и «психические процессы», а также выделение новой схемы детерминации развития личности. Во-вторых, указать конкретные области психологии личности, высвечиваемые этими ориентирами. Основная особенность данной характеристики предмета психологии личности состоит в том, что она является выражением полисистемного видения личности и тем самым контрастирует с любыми описаниями «индивида» и «личности» в рамках антропоцентрической парадигмы, изолирующей их из системы природы и общества.

Первый ориентир – это разведение понятий «индивид» и «личность», а также выявление различных качеств «индивида» и «личности», отражающих специфику их развития в природе и обществе.

При выделении понятия «индивид» в психологии личности отвечают прежде всего на вопрос, в чем данный человек подобен всем другим людям, т.е. указывают, что объединяет данного человека с человеческим видом. Понятие «индивид» не следует смешивать с противоположным по значению понятием «индивидуальность», с помощью которого дается ответ на вопрос, чем данный человек отличается от всех других людей. «Индивид» обозначает нечто целостное, неделимое. Этимологическим истоком этого значения понятия «индивид» является латинский термин «individuum» (индивидуум). Характеризуя «личность», также имеют в виду «целостность», но такую «целостность», которая рождается в обществе. Индивид выступает как преимущественно генотипическое образование, а его онтогенез характеризуется как реализация определенной филогенетической программы вида, достраиваемой в процессе созревания организма. В основе созревания индивида лежат в основном адаптивные приспособительные процессы, в то время как развитие личности не может быть понято исключительно из приспособительных форм поведения. Индивидом рождаются, а личностью становятся (А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн).

В обыденном сознании «индивид» и «личность» нередко отождествляются между собой. Истоки отождествления этих понятий восходят еще к мифологической антропологии Древнего Египта, откуда идея телесно инкапсулированной личности перекочевала в христианскую мифологию, а затем проявилась в таких психологических течениях, как психоанализ, персонология и гуманистическая психология. Это понимание «телесности» личности нашло, в частности, выражение в том, что некоторые персонологи, прослеживая этимологию термина «личность», указывают не только на греческую или латинскую этимологию этого термина (persona) как маска, а затем «роль артиста», но и на удобное для разведения различных психологических течений разграничение в немецком языке терминов «Persönlichkeit» и «Personalität». Немецкий термин «Persönlichkeit» близок по значению к латинскому «persona» и отражает то впечатление, которое данный человек производит на других людей. Термин «личность» в этом смысле сводит понятие «личность» к внешним публичным проявлениям человека. В данном контексте термин «личность» используется преимущественно в ролевых подходах к пониманию социального поведения человека.

Важность разграничения понятий «индивид» и «личность» очевидна. Но при этом не должно произойти подмены терминов, при которой вместо «биологического» употребляется «индивидное», вместо «социального» – «личностное», а сам взгляд на проблему соотношения биологического и социального остается дуалистическим.

Разграничение понятий «индивид» и «личность» имеет не только методологические, но и эмпирические основания. Если представить шкалу с противоположными точками «индивид» и «личность», то на одном ее конце окажется «личность без телесного индивида» вроде описанного Ю. Тыняновым поручика Киже или различных мифических личностей, а на другом – «индивид без личности» вроде детей, выращенных животными (феномен Маугли).

В советской психологии необходимость разведения понятий «индивид» и «личность» признается практически во всех общепсихологических направлениях, каких бы разных интерпретаций этих понятий их представители ни придерживались (Б.Г. Ананьев, Б.В. Зейгарник, Б.Ф. Ломов, С.Л. Рубинштейн, Б.М. Теплов, Е.В. Шорохова, Ш.А. Надирашвили). И это неудивительно, так как без данного разведения вряд ли возможно отразить многокачественность человека в разных системах и подойти к выявлению системной детерминации развития личности в обществе.

Наряду с разграничением понятий «индивид» и «личность» в отечественной и зарубежной психологии при характеристике личности используют различные триады: «организм», «социальный индивид» и «личность» (М.Г. Ярошевский, Ром Харре); «индивид», «личность», «индивидуальность» (С.Л. Рубинштейн). Б.Г. Ананьевым было введено представление об «индивиде», «личности», «субъекте деятельности» и «индивидуальности». Через понятие «индивид» он обозначил «индивидные» природные свойства человека; через понятие «личность» – социальное положение человека в обществе, общественные функции – роли, цели и ценностные ориентации, определяющие социальную биографию человека. Под «субъектом деятельности» Б.Г. Ананьев понимал человека, обладающего сознанием и активно преобразующего мир в познании, труде и т.д., а под «индивидуальностью» – интегративное целостное объединение «индивида», «личности» и «субъекта деятельности». Сходных взглядов на индивидуальность придерживается В.С. Мерлин, разрабатывающий концепцию «интегральной индивидуальности».

Второй ориентир – схема детерминации развития личности в системе общественных отношений.

Основанием этой схемы является совместная деятельность, в которой осуществляется развитие личности в социально-исторической системе координат данной эпохи. «Мы привыкли думать, что человек представляет собой центр, в котором фокусируются внешние воздействия и из которого расходятся линии его связей, его интеракций с внешним миром, что этот центр, наделенный сознанием, и есть его «я». Дело, однако, обстоит вовсе не так… Многообразные деятельности субъекта пересекаются между собой и связываются в узлы объективными, общественными по своей природе отношениями, в которые он необходимо вступает. Эти узлы, их иерархии и образуют тот таинственный «центр личности», который мы называем «я»; иначе говоря, центр этот лежит не в индивиде, не за поверхностью его кожи, а в его бытии.

…Анализ деятельности и сознания неизбежно приводит к отказу от традиционного для эмпирической психологии эгоцентрического, «птолемеевского» понимания человека в пользу понимания «коперниковского», рассматривающего человеческое «я» как включенное в общую систему взаимосвязей людей в обществе. Нужно только при этом подчеркнуть, что включенное в систему вовсе не значит растворяющееся в ней, а, напротив, обретающее и проявляющее в ней силы своего действия» Во избежание односторонней интерпретации представлений о совместной деятельности как основания развития личности необходимо подчеркнуть, что «центром» личности являются не столько сами по себе «узлы» или «иерархии деятельностей», а то, что порождается в процессе движения деятельностей субъекта в системе общественных отношений, – системные качества человека, то, ради чего и как субъект использует приобретшие для него личностный смысл социальные нормы, ценности, идеалы, в том числе и индивидные свойства, участвуя в преобразовании данной социальной системы. На определенном этапе развития личности взаимоотношение между личностью и порождающим еа основанием изменяется. Совместная деятельность в конкретной социальной системе по-прежнему детерминирует развитие личности, но личность, все более индивидуализируясь, сама выбирает ту деятельность, а порой и тот образ жизни, которые определяют ее развитие. Иначе говоря, в ходе жизни обозначается переход от режима употребления, усвоения культуры к режиму овладения его ради созидания образа жизни.

В советской психологии в самое последнее время специально отмечается тот факт, что развитие психики и развитие личности невольно стали употребляться как синонимы (А.В. Петровский, В.А. Петровский). Подобного рода отождествление исторически обусловлено тем, что в течение последних пятидесяти лет главное внимание в психологии было приковано к теоретическому и экспериментальному анализу познавательных процессов, а также к изучению развития психики. Логической предпосылкой такого отождествления был взгляд на человека как на относительно автономную систему, в то время рассмотрение личности как активного «элемента» развивающейся системы общественных отношений незаметно ушло на задний план. Еще в 1935 г. С.Л. Рубинштейн подчеркивал, что психические функции или психические деятельности не отчуждены от личности, а представляют собой «органы индивидуальности». Однако реальная сложность разработки представлений об этих «органах» (познании, деятельности, психике в целом) привела к тому, что главным образом стали заниматься «органами», а не «индивидуальностью». При этом развитие «психики» – «органа», «средства» отождествилось с развитием «индивидуальности», утратив свои первоначальные «рабочие» инструментальные характеристики. Не «психика» стала обслуживать «личность», а «личность» была переведена на положение «личностного фактора», обслуживающего различные психические процессы.

При изучении «психики» в контексте системной схемы детерминации развития личности, основанием которой является совместная деятельность, «личность» восстанавливается в своих правах, а «психика» становится тем, что она есть, т.е. «органом индивидуальности». «С именем «органа» мы привыкли связывать представления о морфологически сложившемся статическом постоянном образовании. Это совершенно необязательно. Органом может быть всякое временное сочетание сил, способное осуществить определенное достижение» Вне анализа совместной деятельности как. основания развития личности возникают серьезные трудности при реализации в психологии принципов развития и историзма. Вопросы о том: как индивид вовлекается в общественные отношения, каким образом приобретаются системное «сверхчувственное качество, позволяющее характеризовать индивида как «личность», как зовут ту силу, которая не только может породить личность, но и определить закономерности ее функционирования и развития, через что личность выражает свои отношения к миру и преобразует мир – остаются без ответа. Путь к решению этих вопросов открывается в том случае, если в качестве системообразующего основания в схеме детерминации развития личности берется совместная деятельность. Индивидные свойства человека и социальная среда не являются чем-то внешним по отношению к деятельности, не понимаются как два «фактора», варьируя которыми по принципу «больше – меньше» таинственный кукольник определяет судьбу личности, ее поступки. Они как бы погружены в деятельность, и их преобразования, влияющие на развитие личности, неотделимы в жизни личности от преобразований самой деятельности.

Индивидные свойства человека – предпосылки развития личности. Человек рождается как существо социально-генетическое, и его индивидные особенности подготовлены к социально-историческому образу жизни общества. Эти «индивидные свойства» (термин Б.Г. Ананьева) на ранних этапах онтогенеза не представляют собой биологическую базу или фактор, который предопределяет развитие личности в ходе совместной деятельности, а выступают как «безличная предпосылка» развития личности, претерпевающая порой в процессе жизненного пути личности некоторые изменения. Безусловно, индивидные предпосылки человека, преобразуясь в ходе жизни человека в обществе, являются условием развития личности. Иногда приписываемый ряду психологов взгляд, будто бы деятельностный подход сбрасывает вообще индивидные свойства со счетов при анализе развития личности в обществе, или утверждение о полном прекращении действия биологических закономерностей развития человека, основан на недоразумении. Нередко подобный социологизаторский взгляд приписывается А.Н. Леонтьеву. «…Начиная от кроманьонского человека, т.е. человека в собственном смысле, люди уже обладают всеми морфологическими свойствами, которые необходимы для процесса дальнейшего безграничного общественно-исторического развития человека – процесса, теперь уже не требующего каких-либо изменений его наследственной природы. Таким действительно и является фактический ход развития человека на протяжении тех десятков тысячелетий, которые отделяют нас от первых представлений вида Homo sapiens: с одной стороны, необыкновенные, не имеющие себе равных по значительности и по все более возрастающим темпам изменения условий и образа жизни человека; с другой стороны, устойчивость его видовых морфологических особенностей, изменчивость которых не выходит за пределы вариантов, не имеющих социально существенного приспособительного значения.

Значит ли это, однако, что на уровне человека происходит остановка всякого филогенетического развития? Что природа человека как выразителя своего вида, раз сложившись, далее не меняется?

Если признать это, то тогда необходимо также признать и то, что способности и функции, свойственные современным людям, например тончайший фонематический слух… – все это является продуктом онтогенетических функциональных изменений (А.Н. Северцов), не зависящих от достижений развития предшествующих поколений.

Несостоятельность такого допущения очевидна». В деятельностном подходе к изучению личности тем самым речь идет не об остановке биологической эволюции человека, а о том, что у человека устойчивы видовые морфологические особенности, не выходящие за пределы вариантов, не имеющих социально приспособительного значения. Вопросы же изучения индивидных предпосылок развития личности в онтогенезе заключаются в том, при каких обстоятельствах, каким путем и в чем находят свое выражение закономерности созревания индивида в жизненном пути индивидуальности, а также в том, как преобразуются индивидные свойства человека в зависимости от социального образа жизни, порой превращаясь из предпосылок развития личности в продукт этого развития.

Индивидные предпосылки, будь то от природы унаследованные задатки или темперамент, сами по себе на предрешают развитие способностей и характера, точно так же как социальные условия жизни – хижины или дворцы, усвоенные в процессе социализации роли, – сами по себе не предопределяют, вырастет ли в этих условиях пекущийся о своем благополучии приспособленец или же борец, готовый отдать жизнь ради рождения нового общества. Если индивид не будет вовлечен в соответствующую его природным задаткам деятельность, то они останутся нереализованными. Темперамент и задатки, впрочем, как и любые индивидные предпосылки, не представляют собой свойств личности. Эти предпосылки не являются основой личности. В действительности свойства индивида (строение тела, пол, биологический возраст, типы высшей нервной деятельности и т.д.) определяют формально-динамические аспекты поведения личности и, включаясь в деятельность, выражающую отношения человека к миру, к другим лицам и самому себе, оказывают влияние на становление личности. В связи с этим, например, конституция или какой-либо органический дефект вроде хромоты может оказать влияние на формирование личности. Основатели конституционных типологий личности (Э. Кречмер, У. Шелдон, Г. Айзенк) подвергаются критике вовсе не за то, что они пытались выявить связь индивидных свойств человека с развитием, а за то, как они устанавливали эту связь. «Относительно связи биологического и психического вряд ли целесообразно сформулировать некоторый универсальный принцип, справедливый для всех случаев… В одних измерениях и при одних определенных обстоятельствах биологическое выступает к психическому как его механизм (физиологическое обеспечение психических процессов), в других – как предпосылка, в третьих – как содержание психического отражения (например, ощущения состояний организма)…», т.е. связь индивидных свойств с развитием личности имеет системный характер.

При изучении индивидных свойств человека не следует забывать, что они развиваются и преобразуются в контексте социально-исторического образа жизни общества.

Социально-исторический образ жизни – источник развития личности в системе общественных отношений. В философской методологии, а также в ряде конкретных общественных наук, прежде всего в социологии, образ жизни характеризуется как совокупность типичных для данного общества, социальной группы или индивида видов жизнедеятельности, которые берутся в единстве с условиями жизни данной общности или индивида. В психологии в сходном смысле употребляется понятие «социальная ситуация развития», которое и было предложено в дискуссии с исследователями, придерживающимися двухфакторных схем развития личности, в частности в ходе критики представлений о «среде» как о «факторе» развития личности. Понятие «социальная ситуация развития», введенное Л.С. Выготским, получило затем право гражданства в детской и социальной психологии благодаря исследованиям. Л.И. Божович и Б, Г. Ананьева. Говоря о «социальной ситуации развития», Л.С. Выготский подчеркивал, что среда не есть «обстановка развития», т.е. некий «фактор», непосредственно детерминирующий поведение личности. Она представляет собой именно условие осуществления деятельности человека и источник развития личности. Но это то условие, без которого, как и без индивидных свойств человека, невозможен сложный процесс строительства личности. Материалом для этого процесса служат те конкретные общественные отношения, которые застает индивид, появляясь на свет. Все эти обстоятельства, выпадающие на долю индивида, сами по себе выступают как «безличные» предпосылки развития личности.

Введение социально-исторического образа жизни как источника развития личности позволяет исследовать развитие личности на пересечении двух осей в одной системе координат – оси исторического времени жизни личности и оси социального пространства ее жизни.


Заключение

Личность развивается в силу возникновения в ее жизни внутренних противоречий. Они обусловливаются ее отношениями к окружающей среде, ее успехами и неудачами, нарушениями равновесия между индивидом и обществом. Но внешние противоречия, приобретающие даже конфликтный характер (например, конфликты между ребенком и родителями), сами по себе еще не становятся двигателем развития. Только интериоризуясь, вызывая в самом индивиде противоположные тенденции, вступающие между собой в борьбу, они становятся источником его активности, направленной на разрешение внутреннего противоречия путем выработки новых способов поведения. Противоречия разрешаются посредством деятельности, приводящей к образованию новых свойств и качеств личности. Одни противоречия, преодолеваясь, сменяются другими. Если они не находят своего разрешения, возникают задержки развития, кризисные явления, а в тех случаях, когда они относятся к мотивационной сфере личности, и болезненные ее нарушения, психоневрозы.

Одним из основных внутренних противоречий, по-своему проявляющимся на различных этапах развития личности, является расхождение между возникающими у нее новыми потребностями и достигнутым уровнем овладения средствами, необходимыми для их удовлетворения. В общественных условиях жизни личности первая сторона опережает вторую. В развитии личности постоянно возникают противоречия между достигнутым ею уровнем психического развития и образом ее жизни, занимаемым местом в системе общественных отношений, выполняемыми общественными функциями. Личность перерастает свой образ жизни, и он отстает от ее возможностей, не удовлетворяет ее. Растущая личность стремится к новому положению, новым видам общественно значимой деятельности (в школе или вне ее) и в реализации этих стремлений находит новые источники своего развития.


Библиография

1. А.Г. Асмолов «Культурно-историческая психология и конструирование миров».-М.-Воронеж, 1996. 540 с.

2. А.Г. Асмолов «Психология личности» – М. Издательство МГУ, 1990. – 367 с.

3. А.Н. Леонтьев «Избранные психологические произведения»: В 2 т. Т. I.M., 1983. с. 385

4. А.Г. Байбурин «Этнические аспекты изучения стереотипных форм поведения и традиционная культура // Сов. Этнография». 1958 №2. с. 45

5. Х. Хекхаузен «Мотивация и деятельность»: в 2 т. М., 1986. Т. I. с. 18–32.

6. И.С. Кон «В поисках себя. Личность и ее самосознание». М., 1984. с. 168

Введение В развитии личности возникают внешние противоречия между организмом и средой (например, вызванное различными обстоятельствами нарушение равновесия между ними). Но доведенные даже до конфликта внешние противоречия между личностью и

 

 

 

Внимание! Представленная Контрольная работа находится в открытом доступе в сети Интернет, и уже неоднократно сдавалась, возможно, даже в твоем учебном заведении.
Советуем не рисковать. Узнай, сколько стоит абсолютно уникальная Контрольная работа по твоей теме:

Новости образования и науки

Заказать уникальную работу

Похожие работы:

Психология как наука
Особенности развития игровой деятельности старших дошкольников в учреждениях для детей, лишенных родительской опеки
Эмоциональные состояния
Исследование памяти школьников
Особенности развития этнопсихологии
Психофізіологічні особливості життєдіяльності жінок, підлітків, людей літнього віку
Эмоции: определение, феноменология, измерение
Психологія потреб
Роль самооценки в самовоспитании старшеклассников
Психологічне консультування

Свои сданные студенческие работы

присылайте нам на e-mail

Client@Stud-Baza.ru